Читать книгу Сбежавшая невеста - Хэстер Броун - Страница 5

Просторная квартира на Леоминстер-плейс, которую я делила с Джо, принадлежала ее семье с 1865 года.

Когда-то де Вере владели всем домом, всеми четырьмя элегантными его этажами, под лестницей у них жила команда слуг, и они могли любоваться (высунувшись из чердачного окна) видом на Букингемский дворец.

После войны дом разделили на квартиры, которые продали, чтобы выплатить наследственные пошлины, оставив только ту, что когда-то была бальным залом, – в ней теперь жила Джо, – и крошечную каморку садовника в подвале, где ее мать Мэриголд останавливалась, когда приезжала переждать ежемесячный семейный кризис. Джо настояла на том, чтобы их разделяли как минимум два этажа «для общего психического здоровья».

Я видела довоенные фотографии Леоминстер-плейс, 17, когда этот дом был популярным местом собраний высшего общества, на парадной лестнице выстраивались слуги в ливреях и повсюду стояли пальмы в бочках, но те дни давно прошли. Теперь там, где раньше горничные приседали в реверансах, стоял почтовый столик, заваленный рекламными буклетами пиццерий, и горный велосипед Дикона, живущего наверху. Паркет, который раньше полировали, скрылся под плотным ковром. Но прошлая роскошь не испарилась бесследно. Наша квартирка была одной из самых маленьких, но в ней находилась жемчужина старого дома: хозяйская ванная. Столкнувшись с неприятной необходимостью разделить семейный дом на апартаменты, дедушка Джо не сумел расстаться с главной ванной из мрамора, с обшитым панелями красного дерева туалетом и витражным окном в стиле ар-нуво.

«Душ – это для французов. Англичанину не прожить без достойной ванной», – сказал он, и я была с ним полностью согласна. Пока я окапывала бордюры и сажала луковицы, дожить до конца изматывающего рабочего дня мне помогала лишь мысль о том, как долго я буду отмокать в шикарной ванне Монтгомери де Вере, с бокалом вина на металлической полочке, с тайком вылитой в воду пригоршней масла от «Пенхалигонс», принадлежащего Джо, но расслабляющего мои уставшие мышцы.

Мне нравилось жить среди призраков старого дома. Со своей кровати я видела лепные розы на потолке, из которых раньше свисали над бальной залой три хрустальные люстры, за длинными французскими окнами нашей гостиной находились два балкона с коваными перилами, и воображение само рисовало дебютанток, сбегающихся туда, чтобы остудить щеки, раскрасневшиеся после венского вальса с чопорными кавалерами.

По крайней мере, так мне это представлялось. Джо рассказывала куда более странные и постыдные истории.

Балконы отлично подошли для хранения наружных ящиков с разнообразными черенками и рассадой, которые у меня не переводились, а Бэджеру было где принимать солнечные ванны. Места для лежащего человека там не оставалось, да и ржавые балки не казались рассчитанными на современных людей, так что я забила балконы цветущими красными геранями и горшками со средиземноморскими травами, и в теплые летние ночи квартиру заполнял не только шум лондонского транспорта, но и мягкая волна ароматов.

Этим субботним утром я выносила на балконы все цветы, включая и Семена Мечты Грейс Райт, поскольку заранее договорилась о том, что во время вечеринки они окажутся вне досягаемости гостей. Семена Мечты я определила в безопасный наружный ящик и присела на пятки, со странной гордостью разглядывая семь смелых зеленых стебельков, которые уже начали расправлять сжатые листики.

Даже без всяческих гуру Грейс семена всегда казались мне волшебными. Я не упоминала этого при Джо – у нее была аллергия даже на намеки на волшебство, – но с тех пор, как папа впервые помог моим толстым маленьким пальчикам затолкать томатное семечко в землю, я была очарована ими навсегда. Вот ты открываешь пакетик с нарисованными на нем невероятно яркими красивыми цветами, а внутри обнаруживаются обычные коричневые комочки. Но стоит укрыть их одеялом теплой земли, поливать их, удобрять, и, словно по волшебству, в каждом семечке просыпается нечто живое, и оно знает, когда расти, где искать свет, как высоко тянуться. Добавьте еще и восхитительную магию природы, пчел, мчащихся с пыльцой на крыльях от цветника к фруктовому саду и снова к цветам, и кому понадобятся сказки?

Ладно, признаюсь, парочку семян Грейс я все же прихватила для своей мечты.

Одно семечко для контракта на Пэлэс Вью, чтобы я смогла осуществить свои планы в огромном здании со всеми его балконами, а Тед занялся бы большой лужайкой, которую смог бы подстричь идеальными полосами: в этом заключалась цель его жизни.

А второе для желания чего-то… нового. Не важно, чего именно. Сюрприза. Я вздрагивала при мысли о том, что приглашаю нечто новое в свою жизнь. Как правило, я не любила сюрпризов. Мне нравилось знать, что происходит. Но в последнее время я чувствовала себя готовой. Способной справиться с чем-то новым.

Один только переезд в Лондон был для меня огромным «прыжком веры», и до сих пор мне невероятно везло. Найти доступную квартиру в самом центре города, получить такую замечательную соседку, как Джо, начать работать сразу после колледжа – иногда я оглядывалась назад и просто не могла поверить, что все сложилось настолько чудесным образом. Моя сестра Келли всегда говорила (не слишком добрым тоном), что я из тех счастливчиков, которые всегда приземляются на ноги, но чем удачливее я себя чувствовала, тем усерднее работала, не полагаясь на одну только удачу.

Я закрыла глаза и позволила предвкушению расцвести внутри. «Главное, чтобы сюрприз был не в красных штанах», – быстро добавила я про себя на случай, если меня слышит какая-то невидимая сила.

– Это росточки Грейс? – спросила Джо, появляясь рядом со мной с планшетом.

– Ага. – Я подняла взгляд. – На этот раз мы запрем балконные окна. Договорились? С учетом того, что было на Рождество.

Мы обе поморщились.

На рождественской вечеринке бригада пожарных спасала гостя, держащегося за наш балкон кончиками пальцев. Мы так и не узнали, падал он или собирался забраться внутрь. На нем была шляпа Санты, так что, скорее всего, он намеревался устроить грандиозное появление, но промахнулся мимо каминной трубы. В итоге он договорился о свидании с одной актрисой, подругой Джо, перевязавшей ему растянутое запястье, а Джо выпила с пожарным, так что, как она потом сказала, случай был не совсем печальным.

Джо кивнула.

– Балконы вне доступа. Как бы мне ни хотелось снова увидеть тех потрясающих пожарных, думаю, лучше не рисковать. А еще я обещала миссис Мейнверинг, что она будет в безопасности, и никакой нахальный молодой человек не заберется к ней в окно, промахнувшись этажом.

– А ты уверена, что она на это не надеялась? В прошлый раз именно она пыталась уговорить нахалов раскрыть ее заклинившее окно.

Сильвия Мейнверинг и ее надменный кот Элвис обитали этажом ниже. Она была преподавательницей фортепиано на пенсии, отличалась бледно-голубыми волосами и привычкой часто жаловаться на то, что ее «сводят с ума» вечеринки Джо. При этом она почти всегда появлялась на них ближе к концу действа и без труда позволяла уговорить себя продемонстрировать разные варианты твиста.

Свое недовольство она выражала тем, что каждые две недели устраивала шумные собрания клуба любителей бриджа, после которых мы замечали ее в темных очках с бриллиантами на оправе, выносящей подозрительно звякающие мусорные мешки. Элвиса при этом было не видно и не слышно.

– Ну, я на всякий случай пригласила ее к нам. Придя на вечеринку, жаловаться она не сможет. Как и Дикон с верхнего этажа. Харрисы в отпуске, а Мэриголд за городом. И слава богу. – Джо подняла взгляд от планшета. – Вечеринка, на которой твоя мать болтает с самыми красивыми мужчинами и упивается вишневым бренди, – это точно ад.

Джо театрально содрогнулась.

– А ты сказала миссис Мейнверинг и Дикону, что вечеринка будет на тему ада и рая? – спросила я. – Или Дикон появится в своем обычном костюме?

Дикон, живший на чердаке, был художником-портретистом, а вовсе не маляром и декоратором, как я решила вначале, что привело к неловкому недоразумению, когда я спросила его, может ли он покрасить мою спальню, но мы это уже уладили. Более или менее. Он расхаживал по дому в слишком широких рубашках и слишком узких джинсах, отчего просто в голову не могло прийти, что его отец – начальник полиции.

Джо вздохнула.

– Он, кажется, понял. С Диконом сложно общаться, он постоянно занят оценкой твоих пропорций. Так или иначе, сейчас он главный эксперт по раю и аду. Ты видела его последнюю работу?

– А как я могла ее не увидеть? Холст шириной в семь футов, который Дикон оставляет сохнуть на лестничном пролете. От того, что у ангела зеленые волосы, он не перестает походить на тебя с крыльями.

– О! – Джо явно удивилась. – А мне казалось, что он рисует тебя.

– Меня? С чего бы я ему позировала? – Я покраснела. – Я даже на паспорт фотографироваться не люблю! А этот ангел… Как бы сказать… У него явно очень странный вкус в одежде.

Джо прищурилась. А когда Джо щурится, она способна видеть самую суть вещей.

– И что плохого в том, что Дикон нарисовал тебя в виде ангела? Это ведь не смертный грех – признавать свои сильные стороны, – сообщила она. – А вот притворяться встрепанной провинциалкой, когда на самом деле ты вполне симпатичная, почти красавица, – это уже обратная сторона гордыни. Сложно разыгрывать карту деревенщины, если прожила тут достаточно долго, чтобы подрезать таксистов на углу Гайд-парка. Ты милая! Ты нравишься мужчинам! Смирись с этим! Хотя, – добавила она, – почистить ногти тебе все же не помешает.

Щеки у меня полыхали.

– Ты о Максе Беркли? Дело же в том, что он твой друг, а я действительно не знаю никаких забавных историй о лыжных склонах, так что мне…

– Нет, я именно об этом. – Джо в отчаянии вскинула руки. – Ты сопротивляешься всем попыткам познакомиться с тобой. У тебя что, есть тайный и знаменитый бойфренд, о котором ты мне не рассказываешь? Или ты влюблена в Теда?

– Нет! – Я даже замерла под ее взглядом. – Просто…

– Что? – умоляюще спросила она. – Что мне сделать, чтобы ты взобралась на лошадку отношений?

– Только не смейся. Но я всегда считала, что нужный парень появляется рядом сам. И мне не плохо одной, ты же знаешь. Если я не работаю, я сплю.

– Точно нет никакого красавца фермера, оставшегося дома? Никакого ветеринара с честными глазами, пьющего чай с твоими родителями в ожидании твоего возвращения?

Джо прочла много любовных романов.

Я чуть не рассмеялась.

– Точно нет. Я не привела бы парня домой, не имея кольца на пальце.

В сравнении с моим отцом испанская инквизиция начинает казаться стайкой добрых тетушек. Никто не достоин его принцессы.

– У Дикона диплом Королевского художественного колледжа, – со значением кивнула Джо. – Добавь это на его счет.

Я позволила себе немного погордиться тем, что вдохновила настоящего художника, но затем вспомнила, насколько детализированным было изображение, особенно в области декольте. И моя голова сама развернулась к Джо.

– Ты видела, где на этом ангеле веснушки?

– Ага, – мрачно кивнула подруга, что-то царапая на планшете. – И если ты не позволишь мне отыскать для тебя бойфренда, я всю сегодняшнюю ночь буду искать музу для Дикона. Особенно сексуальную и без комплексов по поводу одежды.

Я видела список гостей. Четыре подруги Джо работали танцовщицами бурлеска, а остальных можно было запросто с ними спутать.

– Это будет несложно.

– Мне нравятся вечеринки со смыслом. – Она позвенела ключами от моего фургона. – Ты готова? У нас куча дел! Нужно отвезти Бэджера в убежище, затем найти в супермаркете закусок на всю ораву, а затем я перерою гардероб и превращу тебя в нечто настолько неотразимое, что мистер Совершенство примчится на твою орбиту через весь космос, по собственному желанию и без всяких упоминаний о теннисе, лыжах, или что там еще активирует твой защитный чип.

Я открыла было рот, чтобы возразить, но Джо наставила на меня Указующий Перст Тишины, и я заткнулась.

Гостей мы приглашали к восьми, и в четверть девятого мы с Джо сидели в пустой квартире, среди прикрытой от пыли мебели, уставленной тарелками с фаршированными оливками, а у Джо начиналась ее обычная паника по поводу того, что все уже веселятся на лучшей в их жизни вечеринке – у кого-то другого.

– Готова поспорить, что дело в той корове, Эмме Харли-Райт! – Джо прожгла взглядом свой непривычно молчаливый телефон. – Она всегда устраивает внезапные партизанские вечеринки, чтобы испортить другим веселье!

Частичка моей души втайне надеялась, что мы действительно выбрали неподходящий день. Я была не совсем уверена в своем костюме, в котором больше хотелось целую ночь смотреть ДВД под заказанную пиццу, чем прыгать с гостями. После жаркого спора о том, стоит ли превращать меня в Еву (при помощи трико Джо из театральной школы, распущенных волос и яблока), мы пришли к компромиссу в виде розовой шелковой пижамы и размазанного макияжа. Я представляла собой райскую изнеженность в постели. Но, кажется, больше походила на нечто из чертовой корзины с еще не выглаженным бельем.

Джо тоже решила выбрать райский образ, однако у нее он действительно вышел таковым: стройное тело облегало золотое атласное платье, на шее сияли фальшивые бриллианты из бабушкиной коллекции, в волосах блестела золотая фольга, а кожу Джо щедро намазала лосьоном с блестками. Она, что логично, решила быть бокалом с шампанским.

– Никто не придет, и мы явно приготовили больше, чем нужно. – Джо расхаживала по квартире, рассыпая вокруг блестки с тела. – Тут столько еды, словно мы здесь проводим закусочную ярмарку!

Это была моя вина. В то время как мама Джо с раннего детства снабжала ее рецептами коктейлей, моя мать учила меня тому, что неприлично отпускать гостей с вечеринки, не наполнив их рюкзаки закусками к завтрашнему чаю. Подозреваю, что и принцессе Анне мама пыталась подсунуть хоть парочку эклсских слоек «с собой, на потом».

Я смерила взглядом декор. Мы снова вынули рождественские звезды и все обмотали гирляндами. Все запасные простыни из шкафов теперь были усыпаны золотом, а красные лампы в холле и спальне Джо наверняка придавали квартире весьма сомнительный вид для тех, кто смотрел снаружи.

– Так. – Джо прекратила расхаживать и сурово на меня посмотрела. – Пришла пора открывать аварийную бутылку.

По правилам вечеринок, если гости не прибывали в течение получаса после назначенного времени, мы получали право открыть лучшую бутылку вина, чтобы поправить себе настроение. Но, как только я взялась за фольгу, раздался звонок в дверь, и пробка со шлейфом из пены выстрелила в нашу самодельную исповедальню (то есть в диван).

– Я открою.

Джо рванулась к двери, предоставив мне поспешно вытирать вино «облаком» (подушкой в пузырчатой пленке). Когда Джо вернулась с гостями, вид у меня был не самый презентабельный.

– Посмотри, кто пришел! – сказала она, уверенными движениями пастуха загоняя наших первых гостей внутрь и демонстрируя за их спинами гримаску «но, пошла!». Я с трудом удержалась от смешка.

Определить, кем нарядились Дикон и миссис Мейнверинг, было непросто. Ее шартрезовая вечерняя блуза жутко контрастировала с его алым бархатным пиджаком. Дикон возвышался над ней, растрепанный в лучшем стиле безумных художников. В голове стало пусто, Джо отчаянно сигналила мне над их головами: «Скажи что-нибудь!», но наши с ней репетиции к подобному меня не готовили.

– О… Ух ты! – выпалила я. – Вы пришли отыгрывать жуткого чревовещателя? Дикон, ты будешь работать с миссис Мейнверинг, стоя сзади?

– Нет! – в синхронном ужасе воскликнули оба. Джо за их спинами хлопнула себя рукой по лицу, закрывая глаза. Но было уже поздно, нам всем стало одинаково стыдно.

– Я Его Сатанинское Величество, – с оскорбленным видом ответил Дикон.

– А я Лайза Миннелли, – заявила миссис Мейнверинг таким тоном, словно это было очевидно, стоило только взглянуть на ее блузу.

– Ну конечно! Так точно! Я должна была понять по… накладным ресницам? Не накладным? Хорошо. Слушайте, Эми сделала просто потрясающий пунш, – сказала Джо, подталкивая меня в сторону кухни. – Дикон, ты просто обязан попробовать. Миссис Мейнверинг, можем ли мы предложить вам шерри?

Стоило мне укрыться за тарелкой с сосисками в булочках, и я сразу же почувствовала себя лучше, а Дикон немедленно пустился в долгий рассказ о том, в каких сочетаниях он использовал яичный белок при замешивании краски, пытаясь добиться художественной аутентичности, а в итоге объелся крема с оставшимися желтками. Из всех его откровений я поняла примерно четыре слова, но это не мешало мне сочувственно кивать, наполняя три чашки одну за другой пуншем святого Петра и коктейлем, который Джо отыскала в энциклопедии по винтажным вечеринкам (божественный ингредиент: бенедиктин или бренди, в большом количестве).

В моем арсенале имелось выражение лица «Слушатель на вечеринках», за долгие годы доведенное до совершенства, так что вскоре Дикон уже исповедовался в том, что крошечных демонов на своей картине он рисовал со всех, кто в прошлом над ним насмехался. (Насмешников было много.)

Тем временем дверной звонок все трещал и трещал, радостные вопли приветствовали каждого новоприбывшего, и мы с Диконом, уступая волне гостей в странных костюмах, вынуждены были все глубже забиваться на кухню. Я полагала, что большинство приглашенных ограничится обычной одеждой, добавив к ней нимб или рога, но друзья Джо, получив возможность надеть облегающие штаны с пайетками и свиную маску, ни за что бы ее не упустили. К нам пришли игрок в гольф, мясник, мужчина, одетый для танца на шесте (кажется, так он понимал рай, но для всех остальных это было настоящее окошко в ад), три Бритни Спирс разного возраста и один Боно.

В десять Джо пробилась сквозь Три Возраста Бритни, загородивших собой вход, и с отчаянием уставилась на меня, сжимая в руке телефон. Я почти не слышала ее за шумом поп-музыки и нарочитым флиртом гостей.

– Мне нужно выскочить! – прокричала она, указывая на телефон. – Материнский кризис. Мэриголд говорит, что, похоже, забыла выключить газ в квартире.

– Что? Да ты шутишь? – Во рту у меня немедленно пересохло. – Нам вызвать…?

Джо покачала головой.

– Не паникуй. Это, скорее всего, очередное вранье, чтобы вытащить меня отсюда побыстрее. Ты же знаешь, Мэриголд жить не может без драмы. Готова спорить на что угодно: стоит мне спуститься, как она вдруг «вспомнит» о сумочке, которую просто обязательно нужно завезти ей на выходных. Слушай, я ненадолго. Выйди и займись вечеринкой. Тед только что пришел. Нарядился доном мафии или Доном Дрейпером из «Безумцев»[2], я так и не поняла.

А я не поняла, от чего я паникую больше – от того, что Мэриголд «вероятно» превратила наш дом в бомбу замедленного действия, или от того, что мне придется развлекать толпу в нашей гостиной.

– Там все в порядке? Очень уж громко, – с тревогой сказала я.

– Так и должно быть на замечательных вечеринках, тихоня. – Джо помахала рукой приглашающим жестом. – Давай, иди туда, общайся! Проверь, не пришел ли Макс! Деловитый вид придаст тебе уверенности.

И она исчезла.

«Давай, Эми, – сурово велела себе я. – Большинство гостей ты раньше уже встречала. И ты хозяйка. Ты должна туда выйти, хотя бы ради булочек с сосисками».

Я протиснулась между Школьницей Бритни и Соблазнительной Стюардессой Бритни, держа перед собой поднос с закусками, словно щит. Мне удалось избавиться от трех булочек с сосисками и заметить, как Тед болтает у большого окна с монашкой в мини-юбке, когда у двери вдруг раздался грохот и шум. Голова сама развернулась к его источнику, и я чуть не уронила поднос от ужаса.

В дверном проеме, расставив руки и запрокинув голову, словно от сильного порыва ветра, застыл в журнальной позе до смешного красивый мужчина, позволивший своим каштановым волосам картинно рассыпаться, обрамляя лицо. Я не зря сказала «до смешного»: его лицо было настолько загорелым, симметричным и модельно-идеальным, что он казался ненастоящим. Одет он был в полосатую рубашку, напомнившую мне о рождественских карамельках, и обтягивающие красные джинсы. Очень обтягивающие красные джинсы. Слишком обтягивающие.

За ним шагали три высокие блондинки в крошечных черных платьях, явно только что посетившие как минимум одну вечеринку, потому что, когда он остановился, чтобы позировать в проеме, все три продолжали цокать каблуками и, естественно, врезались в его спину.

– Спокойнее, леди! – протянул он вальяжно, насколько это возможно на полной громкости. – Подождите хотя бы, пока мы войдем!

Всеобщее внимание тут же обратилось к двери, а у меня душа ушла в пятки.

Незваный гость. Мой худший ночной кошмар. И Джо нет рядом, чтобы выставить его из квартиры. Она замечательно улаживала дела с незваными гостями, правда, обычно отправляясь вместе с ними на другие вечеринки.

– Этого-то кто пригласил? – пробормотал Тед, пробравшийся ко мне сквозь толпу. Выглядел он и правда, как мафиози, – если только мафиози играли в крикет за Англию.

– Я даже не знаю, кто он такой, – пискнула я в ответ. – В смысле, кем он оделся?

Я хотела сказать это шепотом, но слишком долго задерживала дыхание, и вышло громче, чем хотелось, к тому же фраза неудачно попала в паузу между музыкальными треками, которые теперь выбирала одна из блондинок.

Все развернулись и уставились на меня, так что я сжалась и спряталась за Теда, насколько могла.

Незваного гостя, похоже, это не задело. Наоборот, он двинулся ко мне с широко раскинутыми руками, а его карие глаза сосредоточились на моем лице так, словно в комнате больше никого не было, – непростая задача, учитывая, сколько к нам набилось народа. Гости перед ним расступались, как Красное море перед Моисеем.

Чем ближе он подходил, тем красивее казался. От его внимательного взгляда из-под длинных темных ресниц мне было не по себе, но, должна признать, он завораживал. Наверное, так чувствует себя кролик незадолго до того, как окажется в желудке боа-констриктора: перепуганный, но в то же время странно польщенный.

– Привет, – сказал он глубоким голосом с легким акцентом, похожим на темный шоколад. И как-то умудрился вложить в это слово больше многозначительных намеков, чем поместилось бы в целое предложение.

Мой рот открылся, но слова не шли.

Тед чувствительно ткнул меня в спину, заставив со свистом выдохнуть.

– Привет! – сумела выдавить я.

– Добрый вечер, прекрасная леди, – сказал он, хватая меня за руки и поднося одну из них к губам, чтобы поцеловать. – Не желаете ли присоединиться к Рольф-экспрессу в Вечеринковилль? Лично я направляюсь на эту станцию и хочу вас к ней прокатить.

Я понятия не имела, как на это ответить. Я не была даже уверена, что правильно его поняла. Но я должна была что-то сказать. Быстро. Прежде, чем Тед снова меня толкнет или, хуже того, вмешается.

– Да? – рискнула я.

Рольф – насколько я поняла, это было его имя – тряхнул своей каштановой гривой и рассмеялся, а девушки за его спиной вернулись на свои прежние места. Одна запустила пальцы в шлевку его пояса, вторая положила голову ему на плечо, прикрыв глаза и напустив на себя надменный вид, принимая модельную позу. Если бы я такое вытворила, кто-нибудь обязательно предложил бы мне присесть над ведром, решив, что меня тошнит.

– Я Рольф. Как тебя зовут? – продолжал он, отпуская мою руку, но не мой взгляд. – Или мне называть тебя просто красавицей? – Он нахмурился. – Нет. Это утром. Можно мне называть тебя утренней красавицей? Тебе пойдет. – Он прицелился в меня из воображаемого пистолета и сделал выстрел.

– Я Эми.

Во рту пересохло, и несколько очень глупых реплик сцепились друг с другом на языке, пытаясь с него сорваться. Самоуверенность Рольфа взвинтила ставки в тысячу раз выше, чем бывало в мои лучшие времена. К тому же на нас смотрели все присутствующие.

Куда подевалась Джо? Она мне необходима.

– Эми? Прелестно. И откуда же ты знаешь милую Джозефину?

– Э… Я здесь живу…

По всей видимости, справлялась я плохо, потому что Тед ощутил потребность вмешаться.

– Принести тебе выпить? – спросил он.

Его надежное присутствие за спиной, несмотря на сильный запах нафталина, придавало мне сил. Я только надеялась, что так пахнет его костюм, а не новый лосьон после бритья.

– Хорошая мысль. Что у вас есть? – Рольф временно отвел прожектор своего очаровывающего взгляда от моего лица, и я удивилась, что не упала.

– Пиво, вино, какой-то синий коктейль из коллекции Джо. Но… – Тед решил позаботиться о здоровье и безопасности, – должен предупредить, что последние полчаса за ним никто не присматривал, и неизвестно, что она изначально туда намешала.

– Звучит многообещающе. – Полные губы Рольфа стали еще полнее, когда он надул их, поворачиваясь к ближайшей блондинке. – Мирабелла, спустись к машине, принеси нам шампанского, хорошо? Давай, бамбина.

Он обернулся ко мне, пока Мирабелла пыталась осмыслить инструкции, обхватил меня рукой за плечи и потащил к ближайшему длинному окну, у которого оставалось немного места.

Я почувствовала, как у Теда отвисает челюсть, но в Рольфе было что-то такое, от чего у меня отказывал мозг. Я словно попала на шоу гипнотизера. Оставалось надеяться, что он не заставит меня крякать, как утка, или делать что-то подобное.

– А пока мы ждем Мирабеллу с «Моэт», – промурлыкал он мне в ухо, – я хочу услышать все о тебе, в особенности, почему ты одета так, словно уже собралась в постель.

Что ж, Джо оказалась права. Чем лучше наряд, тем проще разговорить собеседника!

– Это мой костюм, и я одета не для секса в постели, а для долгого ленивого в ней расслабления, – сказала я.

В окне отражалась длинная очередь девушек, нетерпеливо переминающихся с ноги на ногу в ожидании возможности поговорить с Рольфом. Я ощутила неожиданный прилив ликования от того, что говорит он со мной.

Рольф вскинул идеально сформированную бровь.

– Ага. Валяться в постели. Я это тоже люблю. Особенно после долгой ночи.

– На мне даже постельные носки. Смотри, кашемир. – Я вскинула ногу и чуть не перевернула блюдо с оливками.

Впрочем, эта неловкость не сбила его с мысли. Рольф внимательно рассмотрел то, что я ему продемонстрировала.

– Мне тоже нравится это делать в носках, – сказал Рольф. – Потом можно быстрее одеться. Если ты понимаешь, о чем я. У нас с тобой, Эми, может оказаться много общего.

Он снова мне подмигнул – на этот раз слишком откровенно, и я не сдержала испуганного «фу», которое отчаянно попыталась превратить в заинтересованное «хмм?».

Внезапно Рольф положил руки мне на плечи и сжал, фиксируя под своим обжигающим взглядом. И вдруг оказалось, что он не такой уж высокий. Мы были примерно одного роста.

– Оставайся вот здесь, красавица, – сказал он тоном куда более высокого человека. – Мне нужно воспользоваться вашей ванной. Где она?

Я кивнула через зал, и он вразвалочку удалился, явно не зная, что из его заднего кармана свисают чьи-то атласные трусики.

Музыка и флирт снова воцарились вокруг, а я все пыталась взять себя в руки. «Все хорошо, – подумала я, когда стакан пунша по рецепту Джо наконец-то начал на меня действовать. – Я хозяйка вечеринки. Я разговаривала с гостями, этот незваный, похоже, знаком с Джо, никому не стало плохо, и не надо звонить в полицию. Мне нужно просто… закусить, чтобы уравновесить спиртное».

Я заскочила на кухню и выхватила пару сосисок в тесте из огромной их горы и заодно налила себе еще стакан пунша. Вкус его немного отличался от первых трех выпитых мной стаканов, но после короткой поездки на Рольф-экспрессе я чувствовала себя безрассудной.

Когда я попробовала выбраться из переполненной кухни, три Бритни, рыдая, сцепились в объятиях, а стоило мне попытаться взломать эту баррикаду, музыка стихла и все завопили. На этот раз все звучало серьезно.

Мой кратковременный триумф рассеялся. Я упала на четвереньки и пролезла между Бритни в гостиную, как раз вовремя, чтобы увидеть Рольфа в центре танцпола. Он размахивал айподом, зажатым в одной руке, и (о господи!) зеленым бюстгальтером в другой, в то время как Тед и незнакомый высокий блондин пытались отнять у него добычу.

– Если вы не дадите мне поставить «АББУ» на стерео, я вышвырну это из окна! – ревел Рольф.

– Ничего ты не вышвырнешь! Я не позволю! – вторил ему Тед, наклоняя голову, чтобы сбить нарушителя с ног, как в регби, но Рольф вывернулся из захвата, мгновенно очутился у длинного окна и каким-то образом его распахнул.

У меня перед глазами затанцевали образы рождественской балконной драмы. Этот балкон был еще и самым маленьким. А Рольф двигался очень быстро. Ну где же Джо?

– Не пускайте его туда! – завопила я. – Балкон меньше, чем кажется! Это опасно!

Блондин в белой рубашке оглянулся на меня, и в голове у меня стало пусто, но не как обычно. Я могла лишь глазеть на него в ответ. У него были самые голубые глаза из всех, какие я видела, – почти синий насыщенный цвет, как у васильков, и темные ресницы, – и когда наши взгляды встретились, мне показалось, что в комнате все застыло. Совсем как в фильме.

Он смотрел на меня, чуть нахмурив брови, а потом начал улыбаться в стиле «О, это ты!», хотя я видела его в первый раз. У меня в животе затрепетали бабочки. Я понятия не имела, кто он такой, но что-то в нем сразу же показалось знакомым, словно мы знали друг друга годами. Или я его знала?

Но за ту долю секунды, что мы смотрели друг на друга, Рольф успел скрыться из виду, за чем последовал совсем не мужественный писк, оповещающий нас о том, что Рольф-экспресс сошел с рельсов.

Тед прыгнул вперед с бóльшим энтузиазмом, чем я когда-либо замечала за ним в работе, и в последнюю секунду успел схватить Рольфа за ноги. Раздался скрип, а затем звук падающих горшков. И тут же далеко внизу завопил перепуганный кот.

И мне не стыдно признать, что первой моей мыслью была не «Боже, мы потеряли гостя» и даже не «О нет, надеюсь, мы не испортили Элвису ночь любви», а «Ох ты ж черт, это же проклятые Семена Мечты Грейс Райт!»