Читать книгу Сбежавшая невеста - Хэстер Броун - Страница 7

У наших вечеринок было правило – точнее, это правило мы с Джо насаждали с железной решимостью, – все гости должны уйти в два часа, даже если для этого нужно притвориться, что мы вызываем полицию. В нашей гостиной были строжайше запрещены сидящие-до-утра. Джо говорила, что это портит все волшебство, к тому же с похмелья человек меньше всего расположен нюхать немытых со вчерашнего дня гостей.

Она также настаивала на ритуале: выпить пинту воды и таблетку витамина С и аспирина сразу же после того, как дверь запирается за последним гостем (на этот раз им был Дикон, который лишился своего бархатного пиджака, обзаведясь взамен семью телефонными номерами, написанными на его рубашке, а по его левому уху была размазана коралловая губная помада). В результате я проснулась в воскресенье, чувствуя себя почти человеком.

На краю сознания таилось замечательное ощущение рождественского утра. Я словно увидела чудесный сон и не хотела просыпаться, и понадобилась почти минута, чтобы понять, откуда все это взялось.

А потом мой взгляд упал на прикроватный столик, на котором стоял одинокий спасенный горшок, и я вспомнила. Вчера ночью я познакомилась с голубоглазым блондином, который взобрался по ржавой лестнице, чтобы спасти росточек. Для меня.

Я осторожно села, надеясь, что на земле каким-то образом материализуется клочок бумаги с телефонным номером Лео. Зря надеялась. И на горшке он номера тоже не написал. Не знаю, почему я на это надеялась: я же знала, что он не оставил мне номер, и слишком стеснялась, чтобы самой об этом попросить.

Разочарование подпортило ощущение счастья, и я подумала о том, что стоило бы сказать. Как теперь с ним связаться и поблагодарить? Благодарность стала бы естественным проявлением вежливости. Впрочем, трезвый голос в моей голове тут же заметил, что если Лео знаком с людьми, посещающими курсы Семян Мечты, то мне до него во всех смыслах слова не дотянуться. А если его друзья такие же наглые, как этот Рольф, то я, скорее всего, не в его вкусе.

Я рывком спустила ноги с кровати, чтобы оборвать настолько печальный ход мыслей, и отправилась на кухню, начинать свою часть ритуала «следующего утра»: готовить волшебный завтрак, исцеляющий похмелье.

Утром гостиная определенно выглядела не настолько райским местечком, как прошлой ночью, даже несмотря на отсутствие храпящих на диванах гостей. Я раздвинула занавески, впуская свет, и на автопилоте начала убирать, в то время как мозг мог думать только об одном. Пока я заново проигрывала в голове те краткие моменты, когда наши взгляды встречались или когда рука Лео касалась моей руки, по телу то и дело проходила резкая дрожь, и я побоялась прокручивать их в памяти дальше, словно воспоминания могли истереться, как старая пленка.

И все же, убирая бокалы на пустое блюдо из-под оливок, я позволила себе мельком, исподтишка вспомнить, как Лео поцеловал меня в щеку и как нагибался к моей шее, чтобы я смогла расслышать его слова сквозь шум вечеринки, и снова содрогнулась.

В конечном итоге пришлось включить радио, чтобы отвлечься. Под гудение посудомоечной машины, широко открыв окна, чтобы проветрить гостиную, полную разнообразных запахов, я сварила яйца, поджарила бекон и тосты, собрала это все на один большой поднос и понесла в комнату Джо вместе с чайничком чая, чтобы отпраздновать наше утреннее воскрешение.

Джо лежала в гнезде из своих многочисленных подушек, прикрыв глаза шелковой маской для сна. Ее волосы все еще вились после вчерашней укладки, но кожа была чистой и розовой. Она всегда смывала макияж перед отходом ко сну, в каком бы состоянии ни была, даже в тот раз, когда мы обе так напились, что она попыталась сделать это зубной пастой вместо косметического молочка.

– Ваш завтрак в постель, миледи, – сказала я, приседая в картинном реверансе персонажа из сериала «Аббатство Даунтон».

Она томно отмахнулась, что, предположительно, должно было означать, что она никогда не ест жареного – этот этап мы проходили с ней каждый раз, – и я добавила свою традиционную, вошедшую в обиход с первой нашей вечеринки фразу:

– Пять поколений моей семьи рекомендуют этот завтрак и подтверждают, что они были…

– Изрядными выпивохами, – подхватила Джо. – О, ну давай. Убеди меня. Можем начать с чая.

Я налила две чашки крепкого чая цвета старого кирпича и размешала в них по две ложки сахара.

– Вставай. У тебя не настолько сильное похмелье. И ты спала восемь часов!

Джо приняла сидячее положение и протянула руку за чашкой, оставив маску для сна на месте. Я аккуратно вложила чашку ей в руку и отправилась открывать занавески.

– Снаружи чудесный день. – Я распахнула ставни, и в комнату хлынул чистый холодный воздух, неся с улицы лай собак и отдаленный колокольный звон. – Даже голуби кажутся чистыми.

– Ты что, еще пьяна? – Джо сдвинула маску на лоб и одарила меня мутным взглядом. – С чего ты такая бодрая? Кстати, я заметила, что ты вчера, как всегда, исчезла. Ты пропустила апельсиновую игру… снова!

Вечеринки Джо часто заканчивались апельсиновой игрой: гости должны были, не пользуясь руками, передавать друг другу апельсин. И поскольку к этому времени у гостей двоилось в глазах, а координация движений оставляла желать лучшего, апельсин неизбежно оказывался в чьем-то декольте, что вызывало такие вопли, словно в комнате приземлилась стая канадских гусей. Это был замечательный способ проверить, кого еще можно пускать за руль, а я выяснила, что победить довольно легко, спрятав свой апельсин где-то рядом с неприличным местом, – никто никогда не рисковал его оттуда доставать.

– Мне… нужно было отлучиться…

– Тебе всегда нужно. – Джо подмигнула и похлопала по стоящей рядом кушетке. – Просвети же меня, что случилось, пока я металась туда-сюда из-за глупостей Мэриголд. У кого был самый лучший костюм? Ты видела, в чем пришел Джулиан?

– Джулиан?

– Джулиан Мартин. Он оделся Гордоном Рамзи[7].

– В окровавленную куртку? – спросила я, пытаясь вспомнить, кто это такой. – Или я перепутала его со злым стоматологом? Их так легко перепутать, злых дантистов и злых поваров.

– А это значит, что он совсем не произвел на тебя впечатления, – вздохнула Джо. – Ладно. Что насчет Макса? Я видела, как вы болтали на кухне.

С Максом, который явился вскоре после того, как я вернулась в квартиру, попрощавшись с Лео, все прошло не слишком уж хорошо. Он, похоже, намеревался в подробностях пересказать мне фильм, который только что видел, а я не могла ни на чем сосредоточиться, к тому же в шуме вечеринки Макс меня не расслышал и решил, что я саудовка[8], а не садовница. В итоге я в течение пятнадцати минут отчаянно пыталась ответить на странные вопросы о каком-то отдыхе на пляже, а потом Макс сдался и ушел.

Я неторопливо размазывала по тосту пасту «Мармит», пытаясь определить, как бы ответить Джо, не отзываясь при этом грубо об одном из ее друзей. Мне не нравилось быть грубой. Но вся моя семья выражалась излишне прямолинейно, отчего, судя по всему, и случался мой молчаливый паралич во время стресса. Уж лучше я онемею от неловкости, чем мой застывший в ужасе собеседник.

– Эми, со мной ты можешь быть честной, – уверенно сказала Джо, подбадривая меня взглядом. – Я знаю, что Макс не отличается умом, но с ним бывает весело, когда привыкаешь к его красным штанам. Он любит собак! И не будет таскать тебя на лыжные курорты, потому что ужасно катается…

– Джо, с Максом у меня ничего не получится. – Я ткнула вилкой в сосиску и решила быть честной. – Я просто не могу с ним разговаривать. У меня от него голова пустеет. Я просто не понимаю, о чем с ним можно говорить.

– С Максом? Но с ним же так просто болтать! – Она казалась искренне удивленной.

– Тебе легко, я не спорю. Ты знакома со всеми этими людьми много лет. А я совершенно не умею говорить о лошадях и теннисе.

– Потому что смущаешься. – Она погрозила мне тостом. – А ты не смущайся.

– Не в этом дело, я просто сказала правду. – Слабая теплая волна вчерашнего волшебства прокатилась по мне. – И я считаю, что когда встречаешь нужного человека, разговор не проблема. Он просто… случается.

– Ладно, – сказала Джо, хотя я и видела, что она не сдалась. Всего лишь собралась попробовать другой подход. – А как насчет Доминика? Ты познакомилась с Домиником? С гребцом? – Она подвигала воображаемыми веслами, дополнив пантомиму широкой улыбкой, демонстрирующей идеальную работу дантиста… Или историю эмоциональной нестабильности.

Я разрезала сосиску пополам и впилась в нее зубами.

– Джо, серьезно. Я уже говорила вчера: не нужно стараться меня пристроить. Что, если я начну с кем-то встречаться и у нас все разладится? Я не хочу портить нашу дружбу. И не сумею найти мистера Нужного на свиданиях вслепую с мистером Ненужным.

– Да не ходишь ты ни на какие свидания! А ты определенно заслуживаешь хороших. Взгляни на этот чудесный завтрак! Я знаю мужчин, которые женились бы на тебе только за это. К тому же твоя жизнь станет намного легче.

– Что значит «легче»?

Легче? Разве она не хотела сказать «более романтичной»? Или «интересной»? Или даже… «менее сосредоточенной на земле»?

– Ну… – Джо состроила гримаску, как делала всегда, собираясь сказать нечто неполиткорректное. Этакое почти виноватое лицо, но на самом деле без тени раскаяния. – Разве тебе не стало бы легче, если бы не пришлось день и ночь думать о чужих газонах, чтобы свести концы с концами?

Я отложила вилку со все еще наколотой сосиской.

– Ты хочешь сказать, что мне нужен парень, который будет за меня платить?

– Нет! Но…

– Для этого у нас дома есть свое слово, – горячо уточнила я. – Весьма неприятное слово.

– Ой, не нужно вот так беситься, я не это имела в виду. – Джо с легкомысленным видом намазала маслом очередной тост. – Конечно же, это должен быть отличный парень, который будет тебя обожать, а ты будешь обожать его, но что тут плохого, если кто-то немного о тебе позаботится?

– Если бы я хотела, чтобы обо мне заботились, я осталась бы дома.

– Ну, считай, что тебе повезло. Если бы я осталась дома, заботиться обо всех пришлось бы мне. А мне нужен был кто-то, кто станет опекать меня, – резко парировала Джо. – Для начала – хороший психотерапевт. Мои родители, в отличие от твоих, меня бесят. Давай поменяемся?

Я откусила еще сосиски и принялась вдумчиво жевать, чтобы не отвечать ей.

Джо, сама того не желая, коснулась – нет, не коснулась, от души пнула в действительно больное место. Я искренне гордилась своей независимостью, пусть даже порой мне приходилось неделю питаться одной овсянкой, чтобы вовремя заплатить за квартиру. (В самом начале это действительно случалось, о чем, понятное дело, я ей не рассказывала.) Для меня было важно, что мама и папа не одолжили мне ни пенни с тех пор, как я покинула дом, и что я сама оплатила учебу в колледже, работая в садах по выходным.

Я не осуждала Джо, но ей было слишком легко получать от родителей помощь – у них, для начала, были деньги, а семья почти каждую сотню лет падала от богатства к бедности и взлетала обратно, так что они к этому привыкли. Моим же родителям пришлось нелегко, еще когда я училась в школе, отчего я яростно защищала свою финансовую независимость. Об этой стороне жизни мы с родителями никогда не разговаривали, а одной из лучших особенностей вечно занятого и анонимного Лондона было то, что никто здесь об этом не знал, – в отличие от дома, где можно один раз надеть шляпу и до конца своей жизни остаться «той девушкой в шляпке».

Я знала, что молчание в данном случае заставляет меня порой выглядеть северной деревенщиной, но предпочитала этот вариант тому, чтобы рассказать Джо всю свою историю. Мне нравилась новая Эми, которую она знала, и я с радостью оставила старую Эми дома, в Ротери.

– Или я не на том пути? – продолжила Джо, пользуясь тем, что у меня занят рот. – В смысле, если ты за другую команду, просто скажи. Я знаю множество геев. И, кстати, могу тебя познакомить с…

Я поспешно проглотила остатки сосиски.

– Нет, я хочу парня. Со временем. Просто я хочу нормального. Того, у кого есть настоящая работа. Того, кто обедает в «Прет-а-Манже»[9], у кого есть проездной и дворняга вроде Бэджера, а не спаниель с родословной. Я не имею в виду, что у тебя плохие друзья, – просто мне не о чем говорить с мажорами. Разве что они тоже любят заниматься садом. В прямом смысле заниматься, а не командовать смотрителями.

– То есть запросы у тебя невысокие? – отметила Джо.

– Я просто хочу кого-то нормального, – упрямо сказала я. – Я нормальная девушка, и я хочу себе нормального парня.

Она улыбнулась.

– «Нормальных» не существует. Все мы по-своему уникальны.

– Ты снова читала книги Грейс Райт о самопомощи?

Мы уставились друг на друга поверх подноса, и мне оставалось только надеяться, что Джо не обидится.

– Но вот, к слову, можешь рассказать, – решила я развеять напряжение, – кто, черт возьми, такой этот вчерашний Рольф? Он вообще настоящий? Или это был какой-то телерозыгрыш?

– О нет, настоящий, – застонала она, потянувшись за чаем. – Хотя, откровенно говоря, Рольф существует в его собственной версии реальности, куда нас, простых смертных, не приглашает. Точно так же, как мы вчера не приглашали его.

– Где ты с ним познакомилась?

– На первой свадьбе Аманды Хастингс. – Джо ткнула пальцем в поднос, намекая, что сейчас последует нечто страшное. – Когда викарий спросил, есть ли у кого-то возражения против брака, Рольф встал и закашлялся, а потом снова сел. И рассмеялся. Свидетель жениха на ресепшене врезал ему по носу, он залил кровью платье подруги невесты, от «Веры Вонг», к слову, и Аманда усадила его рядом со мной за обедом, потому что, как она заявила, я могу найти общий язык с кем угодно.

– Но ты действительно можешь.

Джо ответила мне оскорбленным взглядом.

– Это не повод наказывать своих друзей.

– Но он, похоже, действительно хотел тебя увидеть.

Джо сделала большой глоток чая.

– Вот пусть и дальше хочет. Для Рольфа Вольфсбурга меня никогда нет дома.

– Почему? – Мне стало действительно интересно. – Между вами что-то было?

– Я бы это так не назвала.

– Тед назвал бы. – Я на всякий случай приподняла бровь.

– Ну, не надо. Не то чтобы Тед… В смысле, он не… – Джо подергала маску для сна, затем с раздражением стянула ее. – Слушай, даже не будь Рольф портящим вечеринки эгоманьяком, который считает, что постоянно снимается в собственной версии «Джеймса Бонда», я не коснулась бы его и палкой издали. Мой отец дал мне всего один ценный совет касательно отношений.

Я достаточно наслушалась о многочисленных браках родителей Джо, так что меня не удивило столь малое количество действительно ценных советов.

– Просвети меня, – сказала я. – Я вся в нетерпении.

Джо отставила чашку на прикроватный столик и поджала губы.

– Он сказал: «Жужу, можешь выходить замуж за кого угодно, только не за члена королевской семьи. Они все сумасшедшие». Так вот, пока я не познакомилась с Рольфом, я считала эту фразу просто пафосной, однако теперь понимаю, насколько отец был прав.

– Рольф что, из королевской семьи? – Я выпучила глаза. Я знала, конечно, что Джо вращается в кругах золотой молодежи, но раньше не думала, что настолько золотой. – В смысле… В смысле – принц?

Джо кивнула, затем покачала головой, после чего прищурилась и неопределенно кивнула.

– Вроде того. Его семья из Нироны. Он из ниронских Вольфсбургов.

Я никогда не слышала о Нироне. Хотя, с другой стороны, я до недавних пор считала, что Кардашьян[10] – это область в России. В моей семье нечасто читали журналы «Хелло!»[11].

Джо заметила, как вытянулось мое лицо.

– Это один из островов недалеко от Италии, где правительство устроило налоговый рай. Сплошные яхты, казино и золотые туфли. Джейк Эстли в прошлом ноябре провел там свой последний холостяцкий уик-энд. Он говорил, что там шагу не ступишь, чтобы не наткнуться на какого-нибудь финансиста, проводящего подозрительные совещания со своим бухгалтером.

– А, там, – ответила я. – Ну да, я же всегда провожу выходные в Нероне.

– Нироне. Зато ты могла слышать о маме Рольфа – она американская модель. Лиза Бахманн, кажется? – Джо состроила рыбье лицо и надула губы, что, кстати, показало, как долго я живу с ней и ее глянцевыми журналами: я тут же поняла, кого она имеет в виду. – С характерными скулами? – пробормотала она, натягивая кожу на лице, чтобы продемонстрировать скулы.

– Да! – Я ткнула в нее пальцем. – Я знаю, о ком ты. Она написала ту жуткую книгу с рецептами веганских капкейков, которую Грейс Райт подарила мне на Рождество. И у нее еще есть веб-сайт, где рассказывается, как готовить собственный йогурт из…

– Не напоминай! Это она!

– И это она родила Рольфа? Очень… хорошо получилось.

– Я знаю, – сказала Джо. – Гены – забавное дело, да?

Несмотря ни на что, я застыла в восхищении. Кто же знал, что в нашей квартире побывает член королевской семьи? Пусть даже он уронил мои растения с балкона, втоптал в ковер гору оливок и освистал миссис Мейнверинг.

Я побледнела, вспомнив те неподобающие вещи, которые ему говорила. Ведь нужно же было присесть в реверансе? Да ведь он сам не вел себя как принц.

– Так он… принц Рольф? Больше похоже на собачью кличку, чем на королевское имя.

– Полный титул – его светлейшее высочество принц Рудольфо-Гарольд Ниронский и Светландский. – Джо закатила глаза. – И я помню его лишь потому, что он был напечатан на платиновой кредитке Рольфа. Он ее всячески демонстрировал, показывая, что это имя пришлось печатать в две строки. Да не изумляйся ты так, – продолжила она, протягивая руку к очередному кусочку тоста. – Это всего лишь значит, что у него должна быть хотя бы капля мозгов. А вовсе не автоматический доступ на мои вечеринки. Рольф в моем списке гостей «только для вечеринок вне дома», и по весьма веским причинам.

– Каким?

– Костры, – мрачно ответила она. – И лужи. Не спрашивай.

– Так мы еще легко отделались с этим его почти удавшимся прыжком с балкона?

– Вот именно. Но хватит уже о Рольфе.

Джо намазала маслом четвертый кусок тоста, орудуя ножом с такой яростью, что я не решилась расспрашивать ее о дальнейших подробностях.

– Мы все еще не обсудили твою ночь. Что тебя порадовало? Лучшие три момента, а к худшим мы перейдем потом.

Я открыла было рот, чтобы рассказать ей о потрясающем мужчине, которого встретила, но что-то меня остановило. Ведь это невежливо: вначале отказываться от знакомств с ее друзьями, потому что я слишком занята, а потом признаваться, что я все же познакомилась с кем-то. Лео был из элиты. Той самой, о которой я говорила Джо, что якобы совершенно ее не переношу. И, насколько я знала Джо, она обязательно настоит на том, чтобы устроить еще одну вечеринку и пригласить его, а значит, и Рольфа тоже, чего мне совершенно не хотелось…

Джо поглощала яичницу с мрачным и решительным выражением лица, что я приписала подавленной ярости, которую она испытывала к Рольфу. И я решила придержать новости при себе. Все равно, похоже, я больше с ним не увижусь.

Грудь внезапно сдавило до боли.

– Тед. Тед был хорошим моментом, – сказала я, пытаясь отвлечься так же, как Джо. – Как он тебе в вечернем наряде?

– Нормально он мне в вечернем наряде. – Джо повертела вилку в руке. – Пока не открывает рот, после чего любой девушке хочется с воплем убежать и промыть уши.

– Это оттого, что вы с ним плохо сходитесь. Если бы ты не относилась к нему, как к надоедливому младшему брату…

– Слушай, у меня огромное количество сводных и всяческих братьев, и ни один из них не вел себя со мной так грубо, как Тед. Я пыталась ему помочь все те сто лет, что я его знаю, но он сопротивляется любым попыткам что-то изменить.

«Это потому что ты ему нравишься», – хотела сказать я, но промолчала. Мысль была слишком очевидна.

– Он похож на моего папу, – сказала я вместо этого. – Он надежный и называет грабли граблями…

– Потому что, милая, иначе невозможно. Кто станет доверять садовнику, не называющему грабли граблями?

У Джо была привычка отделываться от личных тем словом «милая» в остроумном комментарии, вот как сейчас. Я смерила ее взглядом.

– С твоей стороны очень любезно пытаться меня пристроить, но когда ты в последний раз сама ходила на свидание с кем-то, кто…

Джо вскинула руку с идеальным золотистым лаком, пережившим прошлую ночь без потерь.

– А я рассказала тебе последние новости о Мэриголд?

Это заставило меня остановиться, чего она и хотела. Я обожала рассказы о семействе де Вере. История этого семейства была похожа на роман Агаты Кристи, только без трупов.

– По поводу прошлой ночи? Это был вовсе не газ?

Джо кивнула.

– Это была уловка, чтобы я спасла из ее квартиры необходимые документы. Кит не хочет подписывать бумаги о разводе – он намерен добиваться совместного опекунства над всеми собаками, а Мэриголд в качестве выкупа получила бы лошадь. И ей нужно было узнать, может ли она в одностороннем порядке изменить ее кличку. Господи! Ведь можно же было к этому времени узнать все детали. Сколько раз нужно разводиться, чтобы выучить все уловки и обходные пути?

Мать Джо сейчас переживала четвертый в своей жизни развод, на этот раз с очень известным (как выяснилось) тренером лошадей по имени Кит Пайк, который мог справиться с любым диким жеребцом, но оказался совершенно беспомощным с Мэриголд де Вере. А в это время отец Джо, Филипп, первый муж Мэриголд, жил со своей распадающейся семьей в Уорчестершире. У него была вторая жена Лора и трое детей: Оливер, Эдвин и Бетти. Мэриголд и Кит детей не завели, зато у них было несколько кламбер-спаниелей, названных в честь разных героев сериала «Башни Фолти»[12], а еще лошади Кита, тоже со своими кличками. Отчего порой сложно было определить, на кого Мэриголд жалуется: на двуногого члена семьи или четвероногого. (Джо отлично умела рисовать на салфетках диаграммы связей между людьми, поясняя и расшифровывая слухи.)

– Как меня это бесит, – сказала Джо. – Я ей уже говорила, что в моей жизни достаточно юридических драм в разборках со строителями, не хватало еще ее судебных дел.

– Вот именно поэтому тебе нужен Тед, – продолжила напирать я. – Он бы принес спокойствие в твою жизнь. Спокойствие и доброту, а еще газон с идеально простриженными полосами.

– Это мне обеспечиваешь и ты, соседка. – Джо снова потянулась за чаем и дружески толкнула меня плечом. – А еще ты пахнешь гораздо лучше Теда.

– Несмотря на грязь, которую я оставляю на твоей щеточке для ногтей?

– За такую яичницу я прощу тебе кучу грязи, – сказала Джо, улыбаясь мне и не переставая жевать.

Я улыбнулась ей в ответ и в который раз подумала: «Кто бы мог подумать, что моей лучшей подругой станет человек, считающий яичницу деликатесом?»