Читать книгу Почему властвует Запад… по крайней мере, пока еще. Закономерности истории, и что они сообщают нам о будущем - Иэн Моррис - Страница 17

Изменения климата редко бывают простыми и однозначными, и если родина Homo sapiens в Восточной и Южной Африке 70 тысяч лет назад стала более влажной, то Северная Африка тогда же высыхала. Наши предки, быстро возраставшие в числе в своих родных пределах, предпочли не распространяться в этом направлении. Вместо этого небольшие группы перекочевывали из современного Сомали по сухопутному мосту в Южную Аравию, а затем в Иран (рис. 1.3). По крайней мере, так, по нашему мнению, они должны были поступать. В Южной Азии было проведено относительно мало археологических исследований. Однако нам следует предположить, что группы людей современного типа проделали этот путь, потому что ко времени 60 тысяч лет до н. э. они достигли Индонезии, а затем воспользовались лодками, пересекли 50 миль открытой воды и добрались до озера Мунго в Южной Австралии. Эти колонисты передвигались в пятьдесят раз быстрее, чем это делали Homo erectus и Homo ergaster, когда покинули Африку. В среднем это составляло более чем милю в год, по сравнению с тридцатью пятью ярдами [около 32 м] в год у более ранних обезьянолюдей.

Рис. 1.3. Единство рода человеческого восстановлено: распространение людей полностью современного типа из Африки примерно 12 000—60 000 лет тому назад. Цифры показывают, сколько лет тому назад люди прибыли в каждую из частей нашего мира. Береговые линии представлены такими, какими они были в последнюю ледниковую эпоху, примерно 20 тысяч лет тому назад

40—50 тысяч лет тому назад вторая волна мигрантов, возможно, прошла через Египет в Юго-Западную и Центральную Азию и оттуда распространилась в Европу. Достаточно умные, чтобы изготавливать тонкие скребки и костяные иглы, эти люди современного типа кроили и шили подходящую для них одежду и строили дома из бивней и шкур мамонтов, сделав своим домом даже холодные пустоши Сибири. Около 15 тысяч лет тому назад люди пересекли сухопутный мост, соединявший Сибирь и Аляску и/или понемногу плыли морем вдоль его кромки. Ко времени 12 000 лет до н. э. они оставили копролиты (научное наименование для экскрементов) в пещерах в Орегоне и водоросли в горах Чили. (Некоторые археологи полагают, что люди также пересекли Атлантику вдоль кромки ледяных полей, которые тогда соединяли Европу и Америку[68]. Однако это все еще остается лишь предположением.)

Ситуация в Восточной Азии не столь ясна. Человеческий череп полностью современного типа из Люцзяна в Китае, возможно, имеет возраст 68 000 лет. Однако касательно этой даты есть некоторые технические проблемы, а наиболее старые, не вызывающие споров останки имеют датировку лишь около 40 000 лет до н. э. Дополнительные раскопки позволят разрешить вопрос, когда – относительно рано или относительно поздно – люди современного типа достигли Китая[69]. Однако они, несомненно, достигли Японии ко времени 20 тысяч лет тому назад.

Всякий раз, когда эти новые люди куда-то приходили, они, похоже, учиняли хаос. Континенты, куда никогда не ступала нога более ранних обезьянолюдей, кишели гигантской дичью, когда туда прибыли Homo sapiens. Первые люди, пришедшие в Новую Гвинею и Австралию, встретились с четырехсотфунтовыми [180 кг] нелетающими птицами и ящерицами в тонну весом[70]. Ко времени 35 000 лет до н. э. они вымерли. Находки из окрестностей озера Мунго и некоторых других местонахождений позволяют предположить, что люди прибыли туда примерно за 60 000 лет до н. э. Это означает, что люди и мегафауна сосуществовали на протяжении 25 тысячелетий. Однако некоторые археологи оспаривают эти данные и утверждают, что люди появились тут лишь 40 тысяч лет тому назад. Если они правы, то вышеуказанные большие животные исчезли подозрительно быстро после того, как прибыли люди. В обеих Америках первые люди-колонисты встретились там 15 тысяч лет тому назад с верблюдами, слонами и гигантскими наземными ленивцами. В течение четырех тысяч лет все они также вымерли. Такое совпадение между прибытием Homo sapiens и исчезновением гигантских животных как минимум поразительно.

Нет прямых доказательств тому, что люди охотились на этих животных до тех пор, пока те не вымерли, или изгнали их из их мест обитания. В изобилии имеются альтернативные объяснения этих вымираний (наподобие изменения климата или взрывов комет). Но куда меньше дебатов вызывает тот факт, что, когда люди современного типа пришли в местообитания, уже занятые обезьянолюдьми, эти обезьянолюди стали вымирать. Люди современного типа пришли в Европу ко времени 35 000 лет до н. э., и в течение 10 тысяч лет неандертальцы исчезли повсюду, за исключением гористых окраин этого континента. Самые последние отложения, связанные с неандертальцами, известные нам, – из Гибралтара в Южной Испании – датированы временем около 25 000 лет до н. э. После доминирования в Европе на протяжении 150 тысяч лет неандертальцы попросту исчезли.

Впрочем, подробности того, каким образом люди современного типа заменили обезьянолюдей, важны для того, чтобы решить – имеют ли расовые объяснения властвования Запада какой-нибудь смысл. Однако мы не знаем – то ли наши предки активно убивали менее интеллектуально одаренные виды, то ли они попросту превзошли их в соперничестве за пищу. В большинстве местонахождений отложения, связанные с людьми современного типа, просто заменили отложения, связанные с неандертальцами. Это наводит на мысль, что данная смена была внезапной. Самым главным исключением является Пещера северного оленя во Франции, где в период 33–35 тысяч лет тому назад фазы, когда ее занимали неандертальцы, явно чередуются с фазами, когда ее занимали люди современного типа. При этом отложения, связанные с неандертальцами, содержат каменные основания хижин, костяные орудия и ожерелья из зубов животных. Археологи, проводившие раскопки, предположили, что неандертальцы учились у людей современного типа и дело шло к тому, чтобы у них наступил «рассвет неандертальского сознания». На то же самое, возможно, указывают несколько находок охры в неандертальских местонахождениях во Франции (двадцать фунтов в одной из пещер).

Легко себе представить мускулистых и низколобых неандертальцев, наблюдающих за более быстрыми и разговорчивыми новыми пришельцами, которые раскрашивают свои тела и строят жилища, а затем пытающихся повторить эти действия своими неуклюжими пальцами (или, возможно, обменивающих свежее мясо на «ювелирные изделия»). В своей книге «Клан пещерного медведя» Джин Ауэл вообразила, как люди современного типа презрительно изгоняют неандертальцев – «Плоскоголовых», в то время как те всего лишь пытаются не попадаться на дороге «Других». Среди последних исключением оказалась Эйла, пятилетняя осиротевшая девочка, которую принял неандертальский «клан пещерного медведя», в результате чего произошли большие перемены. Все это, конечно, фантазия. Однако она столь же правдоподобна, что и любые догадки (если мы не будем следовать тем неромантическим археологам, которые указывают на то, что самым реалистичным объяснением того, что отложения, связанные с неандертальцами, и отложения, связанные с людьми современного типа, в Оленьей пещере чередуются, является небрежность при проведении там раскопок. Это означает, что нет прямых свидетельств тому, что Плоскоголовые учились у Других).

Суть дела тут в сексе. Если люди современного типа заменили неандертальцев на западе Старого Света и Homo erectus в восточных регионах, не скрещиваясь с ними при этом, то в таком случае должны быть неверны расистские теории, прослеживающие истоки современного владычества Запада вплоть до доисторических биологических различий. Но что же в таком случае происходило?

В 1930-х годах, во времена расцвета так называемого научного расизма, некоторые представители физической антропологии[71] настаивали на том, что современные китайцы являются более примитивными, нежели европейцы, поскольку их черепа обладают сходными чертами (небольшой гребень на макушке, относительно уплощенная верхняя часть лица, мало выступающие вперед челюсти, лопатовидные резцы) с черепами пекинского человека. Эти антропологи также указывали на то, что черепа туземного населения Австралии обладают чертами (затылочный гребень для прикрепления мышц шеи, сильно выступающее надбровье, скошенный лоб и крупные зубы), сходными с черепами индонезийских Homo erectus возрастом в миллион лет. Эти западные ученые пришли к выводу, что современные люди Востока произошли, должно быть, от более примитивных обезьянолюдей, в то время как люди Запада произошли от более продвинутых неандертальцев, и это может служить хорошим объяснением, почему Запад властвует.

Сегодня никто не прибегает к столь резким формулировкам. Однако раз уж мы серьезно задались вопросом, почему Запад властвует, нам придется рассмотреть возможность того, что Homo sapiens скрещивались с предшествовавшими им людьми и что популяции Востока остались биологически менее продвинутыми, нежели популяции Запада. Мы никогда не сможем обнаружить при раскопках совокупляющихся пещерных людей, чтобы выяснить, действительно ли Homo sapiens объединяли свои гены с неандертальцами на западе и с пекинскими людьми на востоке. Но, к счастью, нам и не нужно этого делать. Ибо мы можем наблюдать последствия их свиданий в наших собственных телах.

Каждый из нас унаследовал свои ДНК от всех предков, которые у нас когда-либо были. Это означает, что – в теории – генетики могут исследовать ДНК каждого ныне живущего и изобразить фамильное древо, уходящее в прошлое вплоть до самого позднего общего предка человечества. Однако на практике тот факт, что половина ДНК в вашем теле – от линии вашей матери, а другая половина – от линии вашего отца, приводит к тому, что «распутать» такую информацию крайне трудно.

Генетики отыскали более остроумный способ, позволяющий обойти эту проблему, сосредоточив внимание на митохондриальных ДНК. В отличие от большинства ДНК, воспроизводящихся половым путем, митохондриальные ДНК передаются только женщинами (мужчины наследуют митохондриальные ДНК от своих матерей, но не передают их дальше). Некогда у нас у всех была одна и та же митохондриальная ДНК. Поэтому любая разница между митохондриальной ДНК в моем теле и в вашем должна быть результатом случайных мутаций, а не смешения половым путем.

В 1987 году команда под руководством генетика Ребекки Канн опубликовала результаты изучения митохондриальных ДНК у живущих людей со всего мира. Ученые выделили в имевшихся у них материалах около 150 типов и поняли, что, независимо от того, каким образом они проводили статистическую обработку данных, постоянно получаются три ключевых результата. Во-первых, большее, нежели где-либо еще, генетическое разнообразие – в Африке; во-вторых, разнообразие в остальном мире является всего лишь частью (подмножеством) от разнообразия в Африке; в-третьих, что все самые глубокие – и, следовательно, самые старые – линии митохондриальных ДНК происходят из Африки. Отсюда следовал неизбежный вывод: последний общий для всех в нашем мире предок женского пола, должно была, жил в Африке – африканская Ева, как ее немедленно прозвали. Как отметили Канн и ее коллеги, она была «одной удачливой матерью»[72]. Используя стандартные оценки скоростей мутации в митохондриальных ДНК, ученые пришли к выводу, что Ева жила 200 тысяч назад.

На протяжении 1990-х годов палеоантропологи спорили по поводу выводов, сделанных командой Канн. Некоторые из них выражали сомнение относительно их методов (существуют тысячи способов упорядочения данных, которые теоретически все являются валидными). Другие оспаривали их доказательства (большинство «африканцев» в исходном исследовании на самом деле были афроамериканцами). Однако независимо от того, кто составлял потом повторные выборки или заново обрабатывал числовые данные, результаты во многом получались теми же самыми. Единственным реальным изменением было смещение времени жизни Евы ближе ко времени 150 000 лет до н. э. Разрешить эти споры удалось в конце 1990 годов, когда новые технические достижения позволили генетикам изучить ядерную ДНК у Y-хромосомы. Как и митохондриальная ДНК, она не воспроизводится половым путем, а передается только по мужской линии. Эти исследования показали, что ДНК Y-хромосомы также чрезвычайно разнообразна и что ее самые глубинные линии – в Африке. Это говорит о том, что африканский Адам жил в период 60–90 тысяч лет тому назад, а неафриканские варианты появились примерно 50 тысяч лет тому назад[73]. В 2010 году генетики добавили сюда еще одну деталь: сразу же после своего ухода из Африки Homo sapiens совокуплялись с неандертальцами достаточно часто для того, чтобы в их ДНК остались следы, а затем распространили получившуюся смесь по всей остальной планете.

Тем не менее некоторые палеоантропологи все еще остаются не убеждены в этом. Они настаивают, что генетика играет меньшую роль, нежели черты сходства скелетов, которые они обнаружили между западными Homo sapiens и неандертальцами и между восточными Homo sapiens и Homo erectus. Вместо модели «из Африки» они предлагают «мультирегиональную» модель. Возможно, допускают они, что изначальные первые шаги вперед произошли в Африке. Однако последующие движения населения между Африкой, Европой и Азией способствовали столь быстрому перемещению генов, что благотворные мутации, возникшие в одном месте, затем в течение немногих тысяч лет распространялись повсюду. В результате слегка различающиеся разновидности людей современного типа развивались параллельно в нескольких частях мира. Этим могут объясняться как скелетные, так и генетические данные. Также это, вероятно, означает, что люди Востока и люди Запада действительно являются биологически различными.

Подобно множеству других теорий, мультирегионализм можно трактовать двояко. Некоторые китайские ученые настаивали, что Китай представляет собой исключительный пример, поскольку, как это было сформулировано в газете China Daily, «современный китайский человек произошел на нынешней территории Китая, а не в Африке»[74]. Впрочем, с конца 1990-х годов появилось свидетельство, твердо опровергающее эту идею. В Европе исследование митохондриальной ДНК неандертальцев показало, что она полностью отличается (обнаружено ноль совпадений) от нашей митохондриальной ДНК. Это, по-видимому, исключает скрещивание между неандертальцами и Homo sapiens. Даже небольшая возможность того, что неандертальцы и Homo sapiens скрещивались между собой, но в результате случайных вымираний неандертальский материал оказался устранен из нашего генетического пула, представляется невероятной: митохондриальная ДНК, которую генетики извлекли в 2003 году из найденных в Европе скелетов Homo sapiens возрастом 24 000 лет, в значительной степени совпадает с нашей собственной митохондриальной ДНК, но совершенно не совпадает с неандертальской.

Древние ДНК в Восточной Азии анализировались меньше, но те исследования, которые уже были проведены, также, по-видимому, исключают скрещивание. Авторы, проводившие исследование Y-хромосомы, пришли к выводу, что «имеющиеся данные не подтверждают даже минимального вклада гоминидов in situ [в месте обнаружения] в происхождение анатомически современных людей в Восточной Азии»[75]. Таким образом, данные генетики выглядят ясными. Homo sapiens эволюционировали в Африке и не скрещивались – и, возможно, не могли скрещиваться – с обезьянолюдьми.

Тем не менее дебаты все еще продолжаются. Еще в 2007 году форма недавно извлеченного зуба в Чжоукоудяне и форма фрагментов черепа из Сюйчана фигурировали в качестве довода в пользу того, что современные люди, должно быть, эволюционировали в Китае из Homo erectus. Но как раз тогда, когда вышли публикации, извещавшие об этих находках, другие ученые привели довод, который выглядит последним гвоздем в гроб мультирегионализма. Проведенный ими сложный множественный регрессионный анализ данных измерений более чем шести тысяч черепов показал, что если брать во внимание климат, то вариации в типах черепов по всему миру фактически согласуются с данными изучения ДНК. Мы все – африканцы. Наше рассеяние из Африки за последние 60 тысяч лет начисто стерло все генетические отличия, возникшие за предыдущие полмиллиона лет.

Расистские теории, согласно которым корни владычества Запада – в биологии, фактически являются необоснованными. Люди – в больших группах – во многом подобны друг другу, где бы они ни находились. Мы все унаследовали от наших африканских предков всё тот же самый беспокойный и изобретательный разум. Биология сама по себе не может объяснить, почему Запад властвует.