Читать книгу Дерево сада - Игорь Александрович Киршин - Страница 7

Лия Георгиевна преподавала нам литературу в университете, и делала это так восхищённо и увлекательно, что не влюбиться было невозможно. И в литературу, и в Лию Георгиевну. На лекциях она говорила о главном – о Божьей Матери, о духовной связи Андрея Рублёва и Сергия Радонежского, о духовной мощи русских писателей.

На стенах аудитории Лия Георгиевна повесила портреты лучших учителей нашего города. Лия Георгиевна считала, что мы должны знать их в лицо. Она могла об этих учителях говорить часами. Для неё это были звёзды – прекрасные и восхитительные. Своим отношением к ним Лия Георгиевна учила нас почитанию Учителя. Личность Учителя Лия Георгиевна ставила очень высоко.

Время, когда меня учила Лия Георгиевна, было смутное – начало девяностых. Распад Советского Союза, хаос, инфляция. Что происходит – непонятно. Многие тогда растерялись. Но только не Лия Георгиевна. В разваливающейся стране, в нетопленных аудиториях она твёрдо говорила о величии культуры России, о вечной красоте русского слова.

Я сразу решил: диплом буду писать только у Лии Георгиевны! Так я ей и сказал. Но она отказалась, сославшись на возраст, занятость, болезни. Несколько раз я «ловил» её у дверей кафедры и снова просил. Она была непреклонна. Тогда я предложил: готов на любые условия, пусть Лия Георгиевна делает, что сможет, остальное я сделаю сам. Тут Лия Георгиевна посмотрела на меня внимательно и согласилась. И началась самая счастливая пора в моей жизни! Мы делали диплом увлечённо и тщательно. Тема его определилась сразу: Пушкин. Его любили мы оба. А делать диплом надо только о любимом – так утверждал Учитель.

Лия Георгиевна занималась со мной много, очень много. Её консультации были блистательны: кратки, точны, огненны.

Пожалуй, вот что было в ней главным – огонь! Но это не экзальтация, не восторженность. Это было молниеносное схватывание сути дела. Рядом с ней нельзя было быть «никаким». Она была мгновенна и категорична в оценках. Она была пламенна! Если восхищалась, то мощно. Если негодовала, то яро. Помимо диплома, Лия Георгиевна заботилась о моём развитии. Поручила вести дневник – записывать свои мысли о Пушкине.

Она утверждала, что работа над дипломом – лучший инструмент развития личности. Действительно, углубление в творчество Пушкина дало мне безмерно много.

Лия Георгиевна направила меня на пушкинскую ассамблею в Москву. Чтобы я там послушал настоящих пушкинистов. Я ездил, слушал и даже выступал.

Диплом я защитил на «отлично». Лия Георгиевна гордилась нашей общей работой. Пушкина я полюбил на всю жизнь.

После защиты диплома, мы продолжали дружить и сотрудничать. Важно, что наше дружение никогда не было праздным. Мы всегда что-то делали: статью, урок, программу. Лия Георгиевна непременно расспрашивала о семье и зарплате, о том, как я живу. Но в центре всегда стояло общее дело – воспитание детей.

Затевая что-либо, я обязательно советовался с ЛиейГеоргиевной. Она давала советы и книги. Я знал: еслидело обсуждается с Лией Георгиевной – результат будет прекрасный.

Лия Георгиевна посоветовала сохранять все детские тексты – для будущей диссертации.Разумеется, я это делал только из уважения к Лие Георгиевне. Но всё пригодилось именно для диссертации.

И сегодня, будучи уже сложившимся человеком, я вижу, какой огромной была роль Лии Георгиевны в моей жизни. Она определила мою судьбу. Своей верой, требовательностью и любовью зажгла мой дух.

Спасибо, Учитель!