Читать книгу Амнезия. Параллельные - Игорь Ассман - Страница 9

На следующий день я проснулся поздно, и понятия не имел, сколько времени я вообще проспал. Чувствовал я себя прекрасно, хорошо отдохнувшим. Но постепенно, из полумрака, стали выплывать воспоминания. Они были чернее ночи, но я удивился, что ни одна слезинка не появилась у меня в глазах. Мое сердце затрепетало, а я старался к нему прислушаться. – Я найду ее, – понял я, чего бы мне это не стоило, но найду. И встану перед ней на колени. Может она не была идеальным человеком, но она – мать, и только благодаря ней я сейчас существую. – Я уже мысленно молил ее о прощении, и, даже представлял себе картину их встречи. – Нет, она не задушит меня, ведь я – ее сын. Как бы хотелось, чтобы она смогла простить меня. Мама, – мысленно обращался я к ней, я простил тебя, полностью и бесповоротно. Найди силы, чтобы простить и меня. Я тебя просто умоляю.

Мои мысли нарушил Стив. Он был искренне рад, что я спокойно лежал, не плакал, а просто задумчиво глядел в потолок. Он, наверное, догадался, о ком я мог сейчас думать. И просто сел на стул рядом.

– Извини меня, Стив, – произнес я, – как хорошо, что ты не знал меня прежде.

– Джон, забудь, вот мой тебе совет. – Мягко сказал он. – Если мы будем корить себя за все то, что было в прошлом, лучше повеситься сразу.

– Наверное, ты прав, но я предпочел бы осознать свои грехи, попытаться искупить их, и только потом их забыть.

– У тебя еще будет время, – спокойно сказал он, – у тебя еще будет много времени. Джон, сколько бы грехов у тебя не было – у тебя будет время, чтобы попытаться искупить их. И забыть. Лично я в это верю. Думаешь, кто-нибудь из нас святой? Лично я никогда таким не был, хотя грехи у всех разные. Кстати, – он нахмурился, – через неделю тебе придется сделать еще одну операцию. Просто, исправить положение кости, чтобы она срослась правильно. Но это – обычная операция. А в остальном дела твои идут хорошо, ты поправляешься, и, поверь мне, я этому искренне рад. Лиза сегодня немного задержится, наверное, будет после обеда. Тебе с ней хорошо? То есть комфортно?

– Вы оба прекрасные люди, я благодарен вам от всего сердца, – сказал я, – и я люблю вас обоих.

– Джон, если бы я не знал тебя, то некоторые слова воспринял бы по-другому. Но ты – очень чувствителен, и честен в высказываниях. Поэтому,…

– Извини, Стив, я сдерживаю себя, но иногда я называю свои чувства так, как я их чувствую. Наверное, сами слова немного режут слух, но они имеют не тот, обычный и привычный для нас смысл. Наверное, я заразился, там, от Марты.

– Все хорошо, Джон, не думай об этом. Ты действительно не такой, как все.

Когда он ушел, я еще долго лежал, глядя в потолок, до тех пор, пока не почувствовал, как в палату вошла Лиза.

– Милый, – с порога услышал я, – у тебя все в порядке?

Я уже растаял. Или она подыгрывала мне, или просто заразилась, и ей понравилось.

– Спасибо, дорогая. Сядь прямо на кровать, пожалуйста. – Я увидел ее глаза, они улыбались. И я заметил, что интерес в них, наверное, ко мне, совсем не прошел. Значит, она меня пока не бросит, – утешил себя я. Стало приятно, и я сам улыбнулся.

– Ты мне таким очень нравишься, Джон, – сказала Лиза. – Так держать.

– Спасибо. А что сказал профессор? Этот старичок, почему-то мне сразу понравился, и я сразу его зауважал.

– Я тоже. Наверное, потому, что он – объективен, и всегда готов выслушать и понять все версии, даже самые несуразные. Мой шеф – не такой. Для него все или белое, или черное. Хотя в своем деле он – еще та голова, мне у него еще учиться и учиться.

– И что же он сказал? – наверное, в моем голосе сквозило нетерпение.

– Что ты – молодец. И я – тоже, – непосредственно рассмеялась Лиза. – Слышишь, Джон, мы с тобой – молодцы.

– Приятно слышать, – согласился я, – но…

– Нет никаких но. Он не волшебник, и сказал мне то же самое, что мы оба уже знаем. До клинической смерти ты был одним, после – стал другим. Значит, что-то с тобой там сделали. Вот так, все очень просто, если не жутко загадочно. Я прослушивала твою историю там, много раз, но не уловила ни одного момента, когда кто-нибудь проявлял к тебе какую-либо активность, или убеждал тебя в чем-то, учил. Ничего. Он – специалист, и такие случаи, как твой, видел сотни. Но, как он говорит, люди возвращаются такими же, как и туда ушли, независимо от времени нахождения в клинической смерти. Да, многие со временем поменялись, большинство в лучшую сторону, другие остались такими же. Но ты уже вернулся другим, абсолютно другим, понимаешь? Вот в чем загадка.

– И что он тебе посоветовал?

– Наверное, он прав. Я это чувствую, хотя лично у меня сейчас одно желание, приступить к разгадыванию. Но он посоветовал сначала вытянуть тебя полностью из амнезии, а потом уже приступать к разгадке. Он даже изъявил желание лично при этом присутствовать. Представляешь?

– Лиза, все складывается прекрасно, – задумчиво ответил я, – у меня не меньше желания разгадать эту загадку. К тому же, – я немного затянул с продолжением, – я вам рассказал не все. То есть, не рассказал самый маленький кусочек: конец. Мне казалось, что я не имел права это сделать. Но если мы потом к этому вернемся, я сделаю это, пусть Марта меня простит.

– Джон, ты знаешь мое любопытство, – слазала Лиза, – но пусть будет так. Когда захочешь – расскажешь сам. Может именно в этом и будет разгадка. А теперь милый, извини меня, но мы должны продолжить. Чем скорее мы закончим эту, неприятную для тебя часть, тем тебе самому станет легче, и тем быстрее мы возьмемся за изюминку. Ты согласен? И вообще, ты еще хочешь все вспомнить?

Я задумался. Да, я хотел все вспомнить, но уже знал, что эти воспоминания не будут чище тех, которые они оба вчера вытащили из его подсознания.

– Лиза, мне кажется, что твой шеф был прав. Я все равно все это вспомню, ведь оно все есть в моей голове. Так лучше сейчас и все сразу. Зачем тянуть? Не волнуйся, мне будет горько, но уже не так, как с мамой. И я постараюсь не плакать.

– Плачь, милый, плач. Дай волю своему сердцу и душе, тебе от этого станет легче. – Она заглянула опять мне в глаза. – Не стесняйся меня, прошу тебя. Будь самим собой.

– Мне опять надо впадать в транс, и вспоминать? – спросил я. – А может, просто ты мне прокрутишь все пленки, и я поверю? Я поверю, Лиза, уже поверю. Тебе и им, не сомневайся.

– Нет, дорогой, – она замотала головой, – ты должен вспомнить хоть что-то сам, тогда ты сам же и доведешь все воспоминания до конца. Если я просто прокручу тебе пленки, ты не вспомнишь, а просто примешь информацию к сведению, и твой мозг не начнет работать. И твою амнезию мы не вылечим, а просто забьем ее, наложим на нее информацию, небольшой кусочек. Когда ты вспомнишь все, ты победишь амнезию.

Она была права, хотя у меня не было особого желания вспоминать абсолютно все. Уже одних пленок было бы достаточно, чтобы понять, кем я был, и почему от меня все отвернулись.

– Ладно, давай, – неохотно сказал я и вздохнул.

– Ты молодец, Джон, и я в этом убеждаюсь все больше и больше. Вспомни жену. Давай, милый, как вчера.

Я закрыл глаза и попытался повторить вчерашний процесс. Но к моему неудовольствию, а может и удовольствию, я опять увидел Марту. Сейчас я сразу понял, что говорили ее губы. – Жена, – повторяли они, не переставая.

– Опять Марта, – я услышал свой голос. – Ее губы повторяют про жену.

– Не убирай ее. Что ты чувствуешь?

– Свет, яркий свет. Мне хорошо.

– Он идет от обоих?

– Да. Он заливает все.

– Вглядись в него, в нем что-то есть. Что это?

– Наверное, свадьба. Их двое. Она красивая, в свадебном наряде. Он – в шикарном костюме.

– Ты узнал их?

– Первый раз вижу. Подожди, свет начинает гаснуть. Нет, пожалуйста, нет! Свет потух. Ночь.

– Что ты чувствуешь?

– Плохо, мне плохо. Вижу кровать, на ней сидит женщина и рыдает. А вот, появился и мужчина. Я чувствую, что он ее оскорбляет, и та плачет еще сильнее. Сандра! Это Сандра!!! Моя милая девочка! Я не дам тебя в обиду! Я….

– Кто такая Сандра, Джон?

– Тупое и безмозглое существо, – услышал я уже другой голос, – она ничего не умеет, тупее, наверное, не бывает. Как меня вообще угораздило ее найти!? Она хуже обычной коровы, та хоть дает молоко. – Ты мне уже так надоела, что сидишь меня в печенках! Дура. Я перекрещусь, если Бог избавит меня от тебя один день. Ты хоть что-нибудь умеешь? Дурой была, ею же и останешься! Уйди с моих глаз, хоть на час не маячь передо мной! – картина стала тухнуть и исчезла.

Я опять почувствовал медицинский запах, когда очнулся. Значит, мне делали укол и я спал. Но Стива не было, и я не плакал. На меня смотрело Лизино лицо. Оно просто нависло надо мной.

– Джон, ты в порядке? – Ее голос волновался.

– Да, милая, все в порядке. Просто я увидел свою жену. Как она была прекрасна! Я так хочу ее увидеть, обнять, целовать, даже взять на руки.… Когда меня выпишут?

– Джон, ты опять – молодчина. – Но…

Тут я вспомнил. Сердце мое сжалось.

– Лиза, я ей сделал что-то плохое. Ее нет, то есть, она не со мной. Что? Ну не томи, включай пленку. Я должен это знать.

– Джон, я надеюсь, что ты уже более подготовлен к тому, что услышишь. Но, все равно, ты точно этого хочешь? – в ее голосе опять было беспокойство. – Ладно, но я приготовлю шприц.

– Включай, – безразличным голосом попросил я.

Вскоре щелкнула кнопка.

– Извините, мы из полиции. Ваш бывший муж попал в аварию, и мы расследуем это дело. Нам нужна любая информация о нем. Сейчас он находится в ….

– Лиза, прокрути, – попросил я, – я хочу услышать только то, что она расскажет.

– Извините, я не желаю о нем говорить. Я была так счастлива, что смогла от него уйти и забыть его навсегда.… А теперь мне надо выворачивать грязное белье?

– Но это очень важно для следствия.

– Лиза, – повторил я, – прокручивай полицейских, оставь только ее разговор, пожалуйста.

– Хорошо, Джон, только держись.

Кнопка магнитофона щелкала на стоп, воспроизведение, перемотку. Я уже не слышал эти звуки.

– Да, он – очень умный, очень. Но лучше бы я сошлась с любым дураком. Какая я была дура! Нам надо было хоть месяц пожить вместе, а мы только встречались до свадьбы. Тогда бы я сбежала от него, как от прокаженного. Никакой свадьбы, слышите, никакой!

– Он был деспот, эгоист, я боялась его. Нет, он никогда меня не ударил, но лучше бы он делал это. Он меня гноил, словами, взглядами, своим присутствием. Гноил, унижал, просто уничтожал. Да, я надеялась, что после родов он хоть как-то изменится. Но стало еще хуже. Его ненависти хватало на двоих. Она увеличивалась с каждым днем. Я со страхом ждала его возвращения с работы. И не было ни одного раза, поверьте, ни одного, чтобы я не рыдала. Это было невозможно.

– Да, я ненавижу его и молю Бога лишь об одном, чтобы он никогда, даже случайно, не перекрестил мой путь с этим деспотом. Я сбежала, когда уже была беременна во второй раз. Я знала, что будет. И я решилась. Какая я молодец! После него я, наконец, стала просто жить и свободно дышать. Оставался единственный страх, что он придет. Но он никогда не появился, даже не искал меня. Прошу вас, просто умоляю, давайте закончим, я больше не могу. Нет, я даже не приду на его похороны, если он там у вас умрет…

Как я не пытался, но водопад слез повторился. Я уже верил и понимал, что все это правда, и что я был последним мерзавцем.

– Можешь не повторять мне мою запись, я верю, – всхлипывая, произнес я. – Только не могу понять, как я мог быть таким! Нет, Лиза, дорогая, не коли…

Все поплыло, и я провалился в бездну.