Читать книгу Погоня за тенью - Игорь Горынский - Страница 4

Человек Тани жил в другой части города, у яхтных пристаней, но путь туда оказался недолгим. Даже на разрешенной скорости Пулар можно было пересечь из конца в конец за каких-нибудь четверть часа. Таня, пользуясь положением, превышала километров на тридцать, резко тормозя на перекрестках, и Ульф, не пожелавший бросить свой глайдер у дома Кармен, старался держаться подальше от её кормы.

Информатор Тани жил в доме очень квадратной формы –несколько кубов разного размера громоздились на гранях друг друга, перетекая и сливаясь в одну конструкцию. Будто огромная квадратная клетка пытается делиться, подумал Ульф. У аляповатых решётчатых ворот Таня сразу нажала на кнопку звонка четыре раза. Ответа не последовало.

– Нам не рады? – предположил Ульф.

– Естественно, – Таня презрительно поморщилась. – Но он сейчас выйдет. Увидишь.

Назвав своё имя, она сразу перешла на «ты». Ульфа это не то чтобы раздражало – но оставалось непривычным. Инспектор всё ещё пыталась казаться выше или хотя бы равной специальному агенту. Для чего? Из простой гордости? Ульфу этот вывод казался логичным.

Наконец ворота стали нарочито медленно разъезжаться, и в тот же момент в дверях квадратного особняка появился хозяин – лохматый и давно не бритый мужчина в малиновом халате и тапочках.

– Вы в курсе, который час? – недовольно буркнул он на полпути к воротам.

– Только не говори, что ты спал, – ответила Таня, делая шаг за порог. – Ни за что не поверю.

– Если даже нет, – хозяин склонил голову набок, – неужели дела не могут подождать до утра?

– Хватит ныть, Рамон, – Таня посмотрела на него страшным взглядом. – Забыл, с кем имеешь дело?

– Такое забудешь… Привет, мистер! – бодро добавил он, переведя взгляд на Ульфа. – Рамон Торрейра, к вашим услугам.

– Твои услуги нам очень пригодятся, – сказала Таня, уже входившая в дом. На пороге она прислушалась и добавила: – А свидетели – совсем не пригодятся.

– Тогда прошу в кабинет, – Рамон замысловатым жестом показал направление. – У меня сегодня гости, но только не там. В кабинет – дороги нет! Это святая святых.

– Сегодня гости? Так сказал, будто это редкость, – Таня поморщилась, ощутив в доме стойкий запах спиртного, табака и человеческой жизнедеятельности. – Как ты их вообще выдерживаешь каждые три дня?

– Работа такая, – пожал плечами Рамон. – Кроме того, это мировые чуваки. Кто попало ко мне не шастает. Или я похож на владельца притона?

– Представь себе, похож, – заявила Таня, открывая дверь кабинета.

«Святая святых» оказалась большой комнатой, довольно душной и пыльной, заваленной мебелью и прочими предметами быта. Казалось, хозяин стащил сюда всё ценное изо всех остальных комнат, чтобы спасти от уничтожения таинственными гостями. Между стульями и столами там и сям торчали светильники всех форм, расцветок и стилей, на самих столах огромными неустойчивыми кучами громоздились посуда и книги, экраны и голопроекторы, картины и занавески…

– Падайте, – Рамон махнул рукой в сторону нагромождения кресел и диванов. – Выпьете что-нибудь?

– Сам знаешь, нет, – отмахнулась Таня, устраиваясь на офисном кресле. Ульф выбрал древний диван, обитый истрепанным бархатом. – Нам нужна информация.

– Я весь внимание.

– Бент, – лаконично очертил проблему Ульф. Рамон выпучил на него глаза, будто Ульф произнес страшное кощунство.

– В жизни с этой дрянью не работал.

– Неужели?

– И не планирую. Ни за что! Его ж достать – свихнуться можно! Долго, дорого… Я бы обанкротился на одной «крыше».

– И пришлось бы везде с охраной шастать, – добавила Таня.

– Вот-вот… Как этот чокнутый Мболи, – сказал Рамон.

– Джонни Мболи? – Таня с интересом подалась вперед.

– Вижу, вы уже знакомы с этим типом, – усмехнулся Рамон.

– Это ведь он владеет «Буги»?

Рамон кивнул.

– Самое фешенебельное место в этом городе. Для очень толстых кошельков. Билет туда стоит… – Рамон изобразил картину Эдварда Мунка. – Интересно, сколько процентов прибыли даёт это местечко?

– Всяко меньше твоего притона, – охладила его Таня.

– Мадам, – Рамон изобразил обиду, – как можно… Это всего лишь мой дом, полный, как я уже сказал, весьма приятных людей…

– Под твоим товаром все становятся приятными людьми, – бросила Таня.

– То-то и оно, – Рамон заговорщически подмигнул – скорее Ульфу, чем Тане. – Если бы вы сами испытали на себе его действие…

– Ты серьёзно? – Таня укоризненно воззрилась на Рамона. – Будешь сейчас подсаживать на иглу агента из… Откуда ты там, агент Шефер?

Ульф сделал вид, что пропустил пару реплик мимо ушей.

– Я всё понял, – Рамон поднял руки перед собой. – Чем же ещё я могу помочь?

– Хорошо, что спросил. Выясни, чем занимается Мболи под прикрытием своей премиум-забегаловки. Мы думаем, он толкает ту самую дрянь, с которой ты зарёкся работать. Но ещё важнее – узнай, чем и кому он мог не угодить.

– Насколько не угодить? – поинтересовался Рамон.

– Фигурально – ему подбросили конскую голову, – добавил Ульф. – Мы хотим знать, кто.

– Это будет непросто, – сказал Рамон. – Я знаю одно: Мболи – скрытный сыч. Сидит в особняке на отшибе и не кажет носа на улицу без жизненной необходимости. К нему не так просто подобраться.

– Тогда у него наверняка целый батальон прислуги, – предположил Ульф.

– Это верно, – кивнул Рамон. – Кое-кто из них у меня бывает. Но это мелкие сошки. Вряд ли им много известно, а если и так – люди Мболи сто пудов обрабатывают их в первый же день на работе, чтобы не болтали.

– Чем обрабатывают? – не поняла Таня.

– Чёрт его знает… Только они даже под веществами какие-то не такие. Их будет трудно разговорить.

– Но ты попробуешь, – сказала Таня, вставая с кресла. – И сумеешь. Ты же мастер своего дела, мы в тебя верим. Правда, агент Шефер?

– Сделаю всё возможное, – пообещал Рамон, также вставая.

– И поторопишься, – добавила Таня назидательно. – В любой момент может стать слишком поздно.

За воротами кубического дома Ульф и Таня с наслаждением вдохнули чистый воздух.

– С кем ни свяжешься порой, – сказала Таня, будто извиняясь.

– Он не подводит? – деловито осведомился Ульф.

– Ни разу. За ним слишком длинный хвост, чтобы ерепениться, – заверила Таня.

– Тогда будем ждать вестей, – постановил Ульф. – Пока – спокойной ночи.

– Спокойной ночи, – согласилась Таня. В её голосе Ульф впервые за вечер услышал нотку задора.

Весь следующий день Ульф собирался изучать семью Халиди – но оказалось, что изучать особенно нечего. Чем дальше, тем больше когда-то проактивные предприниматели уставали от бесконечной нервотрепки, и место бизнеса в их жизни занимала жизнь на дивиденды – у кого-то степенная и размеренная, у кого-то дикая и распущенная. Ни политических амбиций, ни грандиозных аппетитов у Халиди давно не осталось. Странная цель для ликвита – тем более юный Маркус, которому, похоже, вообще не было дела до семейного бизнеса.

Другое дело, которое ждало Ульфа – взглянуть на последние выступления знаменитых политиков и общественных деятелей. Просмотреть их все Ульф не мог никак – да и смысла не видел: скорее всего, кто-то уже занимался тем же по поручению директора Сато.

Ульф сам не знал, для чего за это взялся. Возможно, хотел унять свои опасения, что уже поздно. Если на его глазах рябь побежит по лицу, скажем, министра-президента – значит, игра окончена.

Но министр-президент вёл себя тривиально. Как всегда с гордой осанкой и сияющей улыбкой человека, у которого всё под контролем, он отвечал на вопросы журналистов о добыче агравита на Менадии и обороне системы Тренто. Президент никогда не выглядел иначе. Ульф даже порой подозревал, что на самом деле он совсем другой, а по головидению показывают искусно выписанную графику. Уж больно выверенный образ. Даже внешне глава Лиги выглядел на десяток лет старше, чем большинство реювенированных, которым вечно двадцать пять. Избирателя почему-то это подкупало, хоть все и знали, сколько веков министру-президенту на самом деле.

Насмотревшись на официальных лиц, Ульф забросил это занятие. Скучно – и бесполезно. Ни одно выступление толком ничего не доказывает. Пару раз Ульф спрашивал себя: тут ли вообще нужно искать? Ясно, что цель ликвита – занять высокое положение, но не факт, что он его уже занял. Никто также не знает, какое именно положение ему нужно и для чего. И совсем уж неясно, на что он ради этого готов.

Гораздо интереснее оказалась статья о ликвитах из справочника разведки.

Главным отличием ликвита от человека стандартной анатомии является наличие метаморфического комплекса – специфического отдела головного мозга, расположенном в третьем желудочк. Его функция заключается в тонкой регулировке состояния организма, что в первую очередь отражается в способности ликвита менять свой внешний вид по собственному желанию. Значительные изменения (например, резкое уменьшение или увеличение габаритов либо принятие неантропоморфного телосложения) очень затруднительны и требуют значительных затрат энергии и времени, однако откорректировать черты лица, изменить телосложение и рост в рамках распространенных у человека типов для ликвита не составляет труда.

Метаморфический комплекс позволяет контролировать процессы в организме вплоть до клеточного уровня. Ликвит может перенастраивать не только внешний вид, но и функциональные особенности внутренних органов и участков ткани, формировать и уничтожать клетки, а также перестраивать ДНК, в том числе в соответствии с полученным образцом. За счёт этого ликвита невозможно идентифицировать ни одним методом биологической или физиологической диагностики, равно как невозможно определить, правду ли он говорит или лжёт, с помощью даже самого продвинутого хорера. Более того, опытные ликвиты после некоторой тренировки способны научиться скрывать само существование метаморфического комплекса от средств лучевого исследования (временно изменяя структуру мозговой ткани) и электрографической диагностики (регулируя электрические импульсы центральной нервной системы). В связи с этим опознать ликвита по структурным особенностям организма можно только в бессознательном состоянии или мёртвым. В живом и активном состоянии ликвит может быть узнан только по характерной «ряби», которая периодически пробегает по поверхности его тела в течение 10-15 минут с момента метаморфозы, однако эта «рябь» настолько мелкая, что для её наблюдения необходима специальная подготовка.

Просто же здесь об этом написано, усмехнулся Ульф про себя. Это ведь и есть их способ маскировки. Чтобы замечать такую рябь, не входя в замедление, Ульфу пришлось очень долго тренировать зрение на специальном симуляторе. Без этого мозг просто не обращал бы внимания на многочисленные, но микроскопические изменения – они казались оптической иллюзией, обманом зрения. И пусть зрение Ульфа усиливали импланты – его мозг много недель учился выхватывать преображение ликвита из визуального шума вокруг.

Активность метаморфического комплекса вызывает крайне опасный для ликвитов побочный эффект. Постоянные перегрузки головного мозга постепенно ослабляют возможности ликвита по контролю метаморфического комплекса, в результате чего комплекс начинает функционировать в «фоновом режиме», вызывая случайные мутации, как правило – непосредственно в области головного мозга. При диагностике их легко спутать с раковыми опухолями. Достаточно быстро – в течение нескольких месяцев – появившиеся в ходе мутаций образования становятся неоперабельными. Ликвит может некоторое время сдерживать развитие данных образований с помощью, собственно, метаморфоз, но затем теряет такую возможность, и единственным выходом становится перенос сознания.

Именно перенос сознания в искусственно созданное тело является на сегодняшний день и единственным способом создания ликвита, опыты по их естественному размножению не принесли успеха. Половые клетки ликвитов, как мужчин, так и женщин, функционируют нормально, однако зародыш при их слиянии оказывается человеком стандартной анатомии. Женщина-ликвит при этом в состоянии выносить и родить его, но лишь при условии отсутствия существенных метаморфоз в период беременности. Попытки метаморфически редактировать эмбрион практически всегда приводят к его смерти. В условиях Ифиса дети ликвитов рождаются и растут как обычные люди, а в возрасте шестнадцати лет, будучи психологически готовыми к взрослой жизни, переживают перенос сознания в метаморфическое тело взрослой особи…

Ульф закрыл файл. Мда, ну и жизнь. После такого неудивительно, если ликвит начинает творить странные вещи.

Интересно, как они в самом начале выглядят? Если метаморфические тела делают на фабриках, вряд ли их создателям есть дело до внешности – новый хозяин настроит, так зачем морочить голову? Должно быть, они рождаются совсем… безликими.

Но это во второй раз. Для чего же второе рождение? На Ифисе у них по-прежнему остаётся право на него – только какой в нём смысл? На любой другой планете метаморфизм – преимущество. На Ифисе – все ликвиты одинаковы в своём разнообразии.

Видно, дело не в преимуществах…

Да, ещё интереснее – что у них внутри. Легко ли помнить, кто ты такой, когда у тебя нет своего лица? Или всё же они считают какой-то облик своим главным, а другие – вариациями?

Этак можно и до раскола личности дойти. На бесконечное количество вариантов. С другой стороны, ликвит тогда будет идеальным актёром. Если можешь принять любую форму – почему бы не менять и содержание? Не просто выглядеть, а быть кем угодно. Особенно, когда обладаешь полным контроль над организмом – а значит, и над каждым нейроном мозга.

Ну и жизнь.

Нет, совершенно неудивительно, если у них крыша едет от этаких странностей. Вопрос в том, куда она едет. И что будет, когда она совсем упадёт.

Новый звонок застал Ульфа поздним вечером, в тот момент, когда он уже собирался спать. Звонила, разумеется, Таня.

– Дуй к Рамону, – сказала она ещё короче, чем это обычно делал Сато. – Он что-то унюхал.

У Рамона их глайдеры приземлились почти одновременно. Таня критически оглядела Ульфа – у того из-под пиджака виднелась домашняя футболка.

– Рамон, видно, не любит говорить по ГалаВебу? – догадался Ульф, пока разъезжались ворота знакомого дома.

– Боится прослушки, – пожала плечами Таня. – Даже когда имеет дело с нами. Профессиональная деформация.

Рамон в этот раз предпочел куда более официальный наряд – рубашка с пальмами и белые шорты. Его глаза прятались от блеска трёх крупных лун Эскаана под темными очками и полями бежевой шляпы.

– Проще пареной саганодендры, – сказал он, закрыв за собой дверь кабинета. – Один человек Мболи сегодня утром заходил. Он у меня плотно сидит на крючке, жить не может без…

– Что он сказал? – оборвала его Таня.

– Ну вот, и похвастаться не дали, – обиженно протянул Рамон. – Короче, в доме Мболи все на ушах. Говорят, завтра вечером он куда-то едет – это само по себе событие! – и едет с целой кучей своих парней. То ли на перестрелку, то ли на переговоры.

– Скорее всего, переговоры, – заключил Ульф, – а там по ситуации. К кому?

– Черт его знает. Ясно только, что Мболи в бешенстве от этого типа.

– От типа?

– Да, вроде как какой-то хрен с горы перешёл ему дорогу. И самым наглым образом, чего-то требует ещё… Я, кстати, слышал, будто Кармен грохнули?

– Не делай такое наивное лицо, – сказала Таня. – Ты в состоянии сложить два и два.

Рамон рассмеялся.

– Что ж, тогда у меня всё. Только… вы же помните про наш уговор.

– Ты не при делах, – сказала Таня, вставая со старого пыльного дивана. Диван с облегчением крякнул. – Как всегда. Но между делом – продолжай копать. Мы по-прежнему ничего не знаем о делах Мболи.

– Сделаю всё, что в моих силах. – Рамон на прощание приподнял шляпу.

Снаружи, несмотря на поздний час, было шумно. Из клубов доносилась музыка, из богатых домов – восторженные вопли закрытых вечеринок. Что там происходило, оставалось только гадать – полиция давно не интересовалась, не в силах совладать с юридической мощью хозяев.

– Он готовится, – сказал Ульф. – Будет что-то экстраординарное. Иначе не стал бы тянуть со встречей до завтрашнего вечера, а провернул бы всё сегодня.

– Провернул бы что? – спросила Таня. – И кто? Спотти или его заказчик?

– Неважно, – сказал Ульф после секундной паузы. – Грязная работа всё равно за Спотти. Будь это просто переговоры – они бы не медлили.

– Может, хозяин Спотти ещё не приехал, – предположила Таня. – Занятой ведь человек, наверное.

– Занятой, – согласился Ульф. – Но вполне вероятно и другое: Спотти Стив – сам себе хозяин и решает свои личные вопросы. Это пока базовая версия.

– Почему? – Таня практически рассердилась. – Он же наёмный убийца. Какие у него вообще могут быть личные вопросы?

– Есть улики, – сказал Ульф. – У нас есть. И они говорят – Спотти затеял что-то крупное. Сам. Чужой руки здесь не видно.

Хотя это как посмотреть.

– Тогда установим наблюдение за домом Мболи, – сказала Таня. – Будем пасти всех, кто въезжает и выезжает, и когда придёт время встречи – мы будем на ней.