Читать книгу Ибо однажды придёт к тебе шуршик… Фэнтези времён плаща и шпаги - Игорь Маслобойников - Страница 57

* * *

Но смерть Даниила была не последней. В один из жарких июньских дней конца месяца слуга Василий встревожился отсутствием хозяйки в столовой к обеду. С тех пор, как казнили мужа, Анна превратилась в тень прежней Анны. Ела мало, делала это скорее механически, для того лишь, чтобы чем-то накормить Иринку, перестала появляться во дворце и всё время проводила в их с Даниилом спальне: что-то вышивала, что-то писала и, что более всего тяготило преданного слугу, совсем перестала говорить, замкнувшись в тягостном одиночестве. Разве что напевала колыбельные дочери перед сном, и только.

В тот день Василий поднялся позвать госпожу к обеду. Кухарка Марфуша расстаралась на славу: приготовила кролика в сметане – любимое блюдо Даниила, которое Анна распробовала вскоре после их знакомства и нашла угощение великолепным.

– А ты не боишься, что это расстроит нашу девочку ещё больше? – неуверенно поинтересовался Василий.

Они давно ломали голову над тем, как бы вдохнуть в госпожу жизнь, пока кто-то не посоветовал стряпухе, выбить клин клином.

– Сильная эмоция поможет сломать стену, – заявила она, появившись в доме с кроликом в корзине.

– А кролик-то тут при чём? – растерялся Василий.

– Ну, как же! Это ведь любимое блюдо Анечки и Данечки! – взмахнув пальчиком, заявила Марфуша. – Выдавим слезинку, а там, глядишь, и плотину прорвёт! Понимаешь, старый ты ворчун?!

– Ну, дай-то бог, дай-то бог! – кивнул слуга, после чего и изрёк каверзный вопрос, озвученный несколько выше: «А ты не боишься, что это расстроит нашу девочку ещё больше?»

И вот, остановившись у дверей спальни, он постучал, преисполненный тихой надежды на лучшее, но услышал только, как Иринка плачет в своей колыбельке, и осторожно заглянув в комнату, нашёл хозяйку лежащей в постели с безмятежно сложенными на груди руками. Сначала подумал даже, что бедняжка притомилась и спит – столь умиротворённым было её исхудавшее, но не утратившее красоты лицо, и ошибся. Рядом, на кровати валялся пустой аптекарский флакончик. Только тут его обожгла мысль: произошло непоправимое! Потом он долго клял себя, что днём раньше не пошёл с хозяйкой на рынок, предположив, что та решила, наконец, как-то начать жить сызнова, а стало быть, мешать не следовало…

Согласившись, что трагедия случилась в состоянии сильного душевного потрясения и надлома, митрополит внял просьбе Ольги, разрешив провести отпевание и церковное поминовение рабы божьей Анны по христианскому обычаю. Фрейлину похоронили рядом с могилами родителей под старым вязом. Панихида была скромной. Королева долго не снимала траур, а король свёл к минимуму все государственные дела, отдав их на рассмотрение Будрашу.

И вот, тайный советник сидел возле могилы Анны и, выпрашивая у неё прощения, которого уже никогда не мог получить, старался напиться. По его лицу текли слёзы, но были ли это слёзы раскаяния? Навряд ли! Впрочем, возможно ли заглянуть в душу к палачу и вынести справедливый приговор? Непоправимое свершилось, и что оплакивал Будраш, ведомо было лишь одному Будрашу.