Читать книгу Патологоанатом. Анатомия патологии. Мистический детектив - Игорь Родин - Страница 9

Роман Андреевич сидел в кабинете главврача и вёл с ним непринуждённую беседу. Вернее, пока главврач просто жаловался ему на свои невзгоды, а прозектор помалкивал. Близилась полночь, но главврач не спешил домой. Он доливал себе из квадратного штофа бурого «вискаря» и, отпив, заедал порцию конфетой, из подаренной каким-то благодарным выздоровевшим коробки.

– Представляешь, – с сопением жевал он, – этот «следак» насел на меня по телефону и талдычит своё! Надо срочно перевозить эту Перезрелову в Великобельск, а то и сразу в столицу! Иначе ей тут какой-то отморозок голову свернёт, потому что думает, что это она убила его сына!

– А ты что? – лениво отвалившись в удобном кресле посетителя, вопрошал патологоанатом, чуть раскачиваясь, будто утрамбовывая себя в нём поудобнее.

– А я говорю, что она сейчас не то что без сознания, не то что в коме, а вообще на грани жизни и смерти. Наш хирург её еле вытащил. Она поломана вся. Органы сшиты наживую, как у плюшевой игрушки. Кости все, как у Железного Дровосека – на скобах и шурупах. Её не то, что перевозить, её на кровати-то сейчас особо ворочать нельзя. К ней все аппараты подключены, что только в больнице есть. А он мне – её спасать надо! Я говорю, выставляй тогда оцепление! А он мне – вы же не хотите, чтобы у вас в больнице ещё и убийство случилось? Да мне плевать, это уже его головная боль!

– А что её родственники?

– Да что родственники? Пока не объявлялись. Папаша её давно помер, мать недавно тоже, а остальные растворились на просторах матушки России. Она одна была в семье. А друзья её с Москвы, так вообще, как тараканы по щелям поныкались. Звонили, уточняли, соболезновали, а предложений или действий каких – нет. Кому интересно с овощем возиться? Так, прилипалы, да прихлебалы одни. Пока она их вокруг себя держала, да лучами славы и денежек грела, они вились вокруг, а когда дело так обернулось, никого не сыщешь. Так что пока никого не появлялось с вопросом о её судьбе. Даже из фонда её и агентства. Вот же жлобы. Кроме этого Сынкова настырного.

– А сам что думаешь?

– Думаю, пусть тут пока полежит. Если кто не объявится. Пусть подзаживёт. Из комы выведем. Тогда уж и в Москву пусть перебирается…

– Ты, я так понял, – хитро прищурился прозектор, – на неё глаз положил?

Главврач смерил его долгим взглядом, в котором неискушённый зритель мог бы прочесть чуть ли не презрение таким предположением, но за этим крылось известное только близким друзьям двойное дно. Видя, что Роман Андреевич всё так же невинно и лучезарно улыбается, и провести его холодом во взгляде не удалось, он хмыкнул и «раскололся»:

– Понял он… Ну, есть такое дело… А что? Такая деваха! Эта удача раз в жизни, может, выпадает! Так что? Профукать? Ей-то что? А мне – на всю жизнь воспоминания. Да ты и сам, небось, на неё заглядываешься?

– Ты же знаешь, я живыми мало интересуюсь, – пожал плечами патологоанатом и поправился: – В смысле, я не о том, чтобы с мёртвыми спать, а вообще, глобально. От живых одни проблемы. Особенно от женского пола. Не мне тебе об этом рассказывать. С тех пор, как у нас с тобой это всё началось, так и не останавливается. Теперь я с мёртвыми лучше умею обходиться, чем с некоторыми живыми. А она так вообще ни там, ни здесь. Вот пойдёт на поправку, тогда я порадуюсь за неё. А умрёт, тогда и чаю с ней с удовольствием попью…