Читать книгу Город ненужных детей - Илья Аркадьев - Страница 11

Когда власти смогли справиться со всеми на тот момент медийными протестными лидерами, оппозиционное движение начало стремительно угасать, что людьми во власти считалось победой, а все средства массовой информации преподносило это как зрелость гражданской позиции и долгожданный рост патриотизма. «Все мы не без греха» – и грехами тех, кто выводил тысячи людей на митинги и вел активную политику неповиновения законам, воспользовалась политическая элита, которая финансово пострадала бы от каких-либо изменений. Каждому, кого оппозиционеры считали возможным кандидатом на пост от муниципального депутата до губернатора, нашли подходящую статью для уголовного преследования. И как бы ни разносились голоса, что это сфабрикованные дела, на самом деле свои скелеты в шкафу были у всех: от несовершеннолетних любовниц и увлечения «слабыми» наркотиками до уклонения от уплаты налогов через оффшоры и призывов к насильственным действиям. Нужен был лишь человек, а накопать на него тонну грязи это дело времени.

А вот если нет человека? Если появляется некий предводитель, которого никто и не видел, и которой за короткое время собрал армию единомышленников, не желающих спустить протест на тормозах, как это делали до них, то уже задача для властьимущих становится сложнее. Так и произошло – появилась радикальная группа «Красная бригада» в одном из городов за Стеной, которую вел за собой человек, подписывающийся как «Круглый». Своим символом они выбрали красный флаг, хотя отрицали идеологию коммунизма, и какое-либо вообще политическое течение им было чуждо – они не выдвигали конкретных требований, не предлагали программу изменений, все их действия сводились к лозунгам о социальной справедливости, прекращению репрессий, свободе слова, свободе передвижений и, главное, свободе устраивать митинги и шествия. Сотни человек быстро переросли в тысячи, а потом их сторонники начали появляться в других городах периферии. Координационный совет оппозиции не признавал их своими сторонниками, хоть «Красная бригада» и принимали участие во всех устраиваемых акциях, без разницы кем они организовывались. И именно «Красная бригада» всегда обвинялись в случае беспорядков или столкновениях с полицией, если это имело быть на акциях протеста.

Караоке-клуб «Си» одного из городов за Стеной в рабочие вечерние и ночные часы собирал в основном местных чиновников и силовиков, но днем тяжелые двери под выключенной вывеской со знаком музыкального ключа всегда были закрыты, если только никто не праздновал свадьбу или еще какое торжество. Члены координационного совета оппозиции (или как его называли в народе «Совет»), по одному проходили в помещение через служебный вход, у которого в это же время происходила приемка товара: еда и алкоголь, предназначавшиеся для тех, кого члены этого совета и желали свергнуть со своих нагретых мест.

Секретность встречи была обусловлена недавними событиями, когда на стихийном митинге у здания мэрии против закрытия завода металлоконструкций под снос для строительства очередного жилого квартала, администрация города перехитрила протестующих. Чиновники, испугавшись потерявших работу двух тысяч человек, начавших кидать камни в здание мэрии и в небольшую группу полицейских, пригласили инициативную группу – самых активных участников протеста, представителей местной оппозиции. Заместитель мэра, надеясь о скором прибытии спецгвардии вышел к протестующим с предложением разойтись, и обещал утвердить сценарий поэтапного закрытия завода с компенсациями для сотрудников и гарантиями предоставления аналогичных рабочих мест. Толпа послушалась и начала расходиться. А после этого в интернете начали появляться видеозаписи задержаний участников митинга. Когда значительная часть участников уже рассеялась, было арестовано более ста человек, которые получили месяц заключения. И только спустя несколько часов стало известно, что инициативная группа покинула здание в наручниках – в итоге они получили восемь лет заключения за организацию несогласованного массового мероприятия с риском для жизни и здоровья, и причинение вреда государственной собственности. На следующий день была предпринята попытка устроить народный сход у здания мэрии, но с утра туда были стянуты три тысячи сотрудников спецгвардии, которые силовыми методами не давали подойти к зданию – было арестовано еще несколько сотен человек. Тогда все восемь членов координационного совета оппозиции единогласно решили больше не встречаться на людях и никак публично не афишировать свое участие в Совете, как и существование самого Совета – никто не хотел печальной участи этой инициативной группы.

На повестке дня у Совета всегда стояла задача по разработке плана будущих мероприятий с дальнейшей подачей согласовательных документов в местные органы. Выработав стратегию действий и оговорив способы коммуникаций, члены Совета подняли тему о «Красной бригаде» и о Круглом. Если о «Красных» мнение было лишь положительное – чем больше людей приходит, тем лучше для дела, – то оценка личности Круглого была противоречивой.

«Он же никто. Даже любой из нас может им назваться, и толпа за ним пойдет».

«Любой лидер должен иметь физическое воплощение и явиться своим сторонникам».

«Этот Круглый – круглый дурак, если так и не показался перед своей армией фанатиков».

«Какие бы не были его методы, мы все видим, что они работают».

«Он должен быть сейчас с нами – если мы действуем в одних целях, то и нам и ему было бы полезно объединить свои действия, тогда и результат будет существенней. Это может быть взаимовыгодный тандем».

«Целесообразность работы с ним под вопросом – временами его люди только портят и нашу репутацию в том числе».

«Лидером должен быть человек, а не аккаунт в интернете».

«Он трус! Если он считает свое дело правым, то должен отвечать за свои действия. Кроме того, вы только представьте, каким мощным будет протест против его ареста. Красные за него город разнесут! Пока он на пике славы, он должен этим воспользоваться, пусть и сам пострадает в какой-то мере, пусть его посадят, но только тогда с протестом будут считаться. Да, я против насилия, против погромов, но именно арест Круглого приведет к тому, что с нами, наконец, пойдут на переговоры, я уверен».

«Такого роста сторонников не было ни у кого из нас и даже до нас, а он даже по существу не может высказать требований к власти, против которой выступает. Он просит «дайте», но не говорит, что ему дать – как за ним идут люди, для меня загадка».

«Определенно можно сказать только одно – от него нужно избавляться. Если честно, я его боюсь, как боюсь неопределенности, куда поведут его действия. Круглый вреден для нас, и я никогда не считал его нашим сторонником».

«Прошло несколько месяцев с его появления, а когда мы ожидаем вывести на улицу десять тысяч человек, он приводит столько же – кто знает, в какую сторону он может повести этих людей».

«Без большого финансирования это невозможно. Не надо скидывать со счетов теорию, что Круглый может быть проектом кого-то из политических элит, кто в своих целях использует наши протестные акции».

«Его уже назвали террористом. И его группировку террористической организацией. Но что это дает – как на митинге определить, кто из наших, а кто из его людей. У них же нет знаков отличая. А за красный флаг приписывать принадлежность к какому-либо движению это смех».

«У Красных не было ни одного мероприятия, которое они бы сами и организовали. Они лишь присоединяются к протестам. Как по мне, Круглый не несет для нас опасности. Пока что он точно безопасен».

«Жаль, что мы не можем сделать лично его для нас полезным. Сейчас каждый вставший за спиной Круглого готов выполнить любой его приказ. Если его посадят, понятно, что произойдет. Но это, во-первых, точно будет насилие, что опять очернит протест, а, во-вторых, будет единичным бунтом, который точно будет подавлен. Круглый способен на большее – устроить сидячую забастовку на магистралях, например. В правительстве не знали бы что делать, если на сутки или несколько суток десятки тысяч человек перекроют все дороги, ведущие в аэропорты. Да, я фантазирую, но завидую Круглому, что я не в состоянии без объяснений целесообразности вот так вывести людей».

«Сложная он фигура. Давайте смотреть, что будет дальше. Сейчас мы к консенсусу не придем».

Последние слова были произнесены высоким худощавым блондином, который обладал самым большим авторитетом у собравшихся оппозиционеров за его способность предвидеть действия властей на устраиваемые Советом акции протеста.