Читать книгу Из странных движений пера по листу. Сборник стихотворений - Инесса Лукьянова - Страница 4

Морозы требуют тепла,

Особенно – в душе.

От сердца тонкая стрела

Не тянется уже.

Но отогреться так легко

Доверчивой душе.

И, как ни странно, мне тепло:

Ещё или уже.

Встречаю день улыбкой,

Как много лет назад.

Надеждой – пусть и зыбкой —

Мечтами невпопад…

И радостью забытой

Встречаю этот мир.

Пусть он еще размытый,

И путь пока – пунктир.

Но я уже открыто

Встречаю этот путь…

Что б ни было забыто,

О главном – не забудь!

Радостей ищу всё чаще,

Разрывая круг привычный.

И мечта моя все слаще,

И раздумья необычней.

А того, что грусть наводит,

Не хочу сегодня слышать.

Жизнь мелодию выводит:

Тише – громче, громче – тише.

Я не стану ей перечить,

Научившись видеть радость…

Даже в том, как этот вечер

Грустен – есть немая сладость.

Из зазеркального мира

Я сотворяю кумира.

Там мой упрямый двойник

К стенке прозрачной приник.

И, повторяя движенья,

Рвется мое отраженье

Прочь за пределы меня,

В омут страстей и огня.

Я опять в паутине чужих Любовей,

Я опять решаю, кому как лучше.

Рассмотрите меня, и в дугах надбровий

Вы увидите, как разлетаются души.

Вы увидите их плененные лица,

Зарешёченные моим повеленьем.

Не журавль уже в их глазах, не синица,

Только кем-то забытое вдруг откровенье.

Только кем-то вдруг понятое безумье,

Обведенное тем, что вмешательство слепо.

Пауком в кружевных заворотах судеб

Я опять решаю, кому на небо…

Неведомое, странное, пустое…

А может – под завязку, до краёв.

Не распознать, что здесь сейчас такое,

Не убежать, не спрятаться от снов.

Да, это словно сны, но есть реальность.

Кто скажет, где кончается она?

А эта вспышка…? Нет, опять банальность.

Но ведь куда-то вспышка позвала…

Но ведь зачем-то…? Сколько же вопросов,

Которых не решить, не убежать…

Осталось лишь придумать новый способ

И всё разрушить. Или же создать?

Слепое недовольство,

Как боевое войско,

Воюет с нашим миром,

Как с яростным врагом.

Стрекочет раздраженье,

Бьёт злость на пораженье,

С горластым командиром,

Что рвётся напролом.

А где-то рядом тихо,

Не ведается лиха

В душе, что принимая

Наш мир таким, как есть,

Поселит в ней лишь радость

Да нежность, да отрадность,

Оружия не зная,

И не играя в месть.

Я не ждала метелей.

Я не ждала беды.

Грустно клонились ели,

Выгнулась ветвь сосны…

Год начинался вяло,

Хмуро и невпопад.

Я и не ожидала,

Что все обернется так.

Грустно клонились ели

Под снегом и под дождём.

Сколько всего хотели

Сделать, пока живём…

Сколько же не успели

До первой талой воды…

Я не ждала метелей.

Я не ждала беды.

Который день чадит душа похмельем

От бед, не пережитых до конца.

Не отпоить ни алкогольным зельем,

Ни чаем дружеским, ни ядом из кольца.

Но, впрочем, яд забыт в средневековье,

А чай безвкусен, и горчит вино…

И чуждо мне людское многословье,

Когда в меня направлено оно:

И глыбы чьих-то горьких откровений,

И стрелы неестественных речей…

С меня пока довольно потрясений,

Помимо всех невольных палачей.

С меня довольно уличного шума

И гула проезжающих машин,

И неоправданного суетного бума

Вокруг того не стоящих причин.

С меня довольно… Режущего света

Тяжелых электрических огней,

Трудящихся во искаженье цвета

И во забвение душевности вещей.

С меня довольно… Бестолковых буден

С маниакальным прожигом минут.

Путь остановленный намного больше труден,

Чем те, что через тернии ведут.

Довольно же… Довольно остановки

И колебаний на одной оси!

Душа попросит для себя обновки…

Нас от рутины, Господи, спаси!

Общаясь со своей подушкой,

Невольно ей подставишь ушко —

И вот рассказы в ритме рваном

В твоей гудящей голове.

Еще болтает одеяло —

Ему тепла людского мало,

И что-то сказано диваном

О столь прохладном октябре.

Хрипит и лампа в общем хоре,

Ей лишь бы с кем-нибудь поспорить,

Уже охрипла до накала,

Но всё ещё кричит, кричит…

И буквы мне в раскрытой книге

Нашептывают те интриги,

Что от конца и до начала

Творить обучен алфавит.

Я, наконец-то, бросила писать.

Простые удовольствия в почете.

Мечты не удается рифмовать

И поэтизма в них вы не найдете.

Я больше не черкаю на листе,

Не трачу время на поимку слова,

И радости мои совсем не те,

Что прячут в муках творчества любого.

Ещё я обучаюсь просто жить,

Действительность не разбирать на строчки,

Но стали мне все чаще говорить,

Что так недолго и дойти. До точки.

Московский дождь разбавит впечатленья

Усталостью окрашенного дня.

И холст души поддастся искушенью

Размыть мазки событий для меня.

И Красной площади пугающую мёртвость,

Израненную взглядами гостей,

Курантов доставучесть или чёрствость

Свою в потоке робото-людей.

Арбата неожиданную мягкость

И нестоличность, и особый дух,

И скрипки уличной пронзительную яркость,

Дом Пушкина, Мак-Дональдс, звуки двух

Гитар, тебя преследующих шляпой,

Художники с портретной ерундой…

И дождь, замеченный… ну где-то капли с пятой,

И столь желанный (в перспективе!) путь домой.

Дождь стучит по стеклу

Размеренно.

Я смотрю на мечту

Уверенно.

Я любуюсь её

Сладостью.

Сердце дышит моё

Радостью.

Дождь стучит и в судьбу

Просится.

Ветром вплавь по окну

Носится.

Взгляд уйдёт в темноту

Зыбко.

Я смотрю на мечту

С улыбкой.

Солнце пробьется в пробелы окна —

Так лучезарная встретит весна!

Снег оседает, как чувства в душе.

Новое время! Ещё иль уже?

Новая сказка и новая ложь…

Новая я, в ком уже не найдёшь

Боли, съедающей жизнь изнутри…

Март рассмеется: ты лишь посмотри!

Что за грустинка таилась в глазах,

Если безудержна синь в небесах?

Если в ногах оживают ручьи,

Смейся со мною! Смотри же, смотри!

Чист этот воздух, прохладен и свеж,

Шлейф томной боли бесстрашно отрежь!

Хватит страданий, пора: улыбнись!

Солнце восходит – к нему и стремись!

Я ещё буду сдаваться,

Падать и снова вставать.

Я ещё буду скитаться,

Плакать, да причитать.

Мне ещё столько много

Выдержать предстоит.

Как же порой дорога

Манит, и как страшит.

Отдайте мне радость вчерашнего дня,

Верните мне то, что со мной ещё будет.

Играет со строчками пламя огня,

Надеясь, что тот, кто сожжёт, тот рассудит.

Но пеплом посыпаны головы бед,

У радостей ценности всё же иные!

Отдайте сознание прошлых побед!

Верните мечты мне. Мои и чужие.

Ты не бойся боли очищающей-

Бойся просто тишины в душе.

Беды-то слезой, всё зло смягчающей,

Все давно отмыла ты уже.

Ты не бойся, дева, одиночества,

Что тебе покажется бедой.

Сбудутся все давние пророчества,

Только небу ты о них пропой.

Ты не бойся жизни неожиданной.

Бойся просто не любить её!

Птицей никому ещё не виданной

Всё равно спугнешь ты вороньё.

Ты не бойся, просто ты не бойся.

Боль – она живая, как дитя.

Успокойся, дева, успокойся.

Где-то рядом… рядом плачу я….

Набедренной повязкой для души

Мне служит всеобъемлющая боль.

Поверх надеты яркие плащи:

Вот – радость, вот – мечта, а вот – любовь.

Но боль пробьётся через ткань плащей,

Окрасив всё в свой самый главный цвет

Набедренной повязкой для вещей,

С которыми встречаю я рассвет.

Поют сверчки многоголосым хором,

Берёт во тьме разбег грядущий день.

И снова мысли призрачным узором

Мне на судьбу отбрасывают тень.

И вновь подвластна я чужому ветру

И не тружусь я путь свой начертать…

Не веря жизни радужному спектру,

Жизнь заменю привычкою страдать.

Переплетаю беды в косы.

Ласкаю их своей рукой,

Вбирая пальцами занозы,

А сердцем – ледяной покой.

За прядью прядь, почти с любовью

Вплетаю в каждый новый день.

Свыкаюсь с постоянной болью

И превращаю душу – в тень.

На градуснике снова минус.

Ветра деревья гнут пониже…

Осталось починять свой примус,

Не размышляя о престиже,

И предвесенним ожиданьем

Камин души разжечь пытаться,

Будить мечту, и с опозданьем

С тенями на стене шептаться.

Разбежаться бы мне… Разбежаться

И догнать поезд жизни своей.

На препятствия вновь натыкаться,

Но бежать всё быстрей и быстрей.

Ощутить бы себя мне бегущей,

Впереди замечая лишь цель,

Осознать так азартно живущей,

А не севшей с разбега на мель.

Разбежаться бы мне… Разбежаться!

Только сил не хватает на бег.

Продолжаю натужно топтаться,

От себя отставая на век.

Ой, проблемами меня закидало,

Ой, болезнями меня замотало…

И не виден свет в высоком оконце,

И не греет уже летнее солнце.

Ой, не ветер ветку клонит, не ветер.

Это я за все на свете – в ответе.

Это я виной клонюсь до землицы,

Засидевшись в опустевшей светлице.

Ветер, почти что осенний,

Рвётся ко мне из окна.

Я засмотрелась на тени:

Тянутся из-за стекла.

Но для чего руки-ветки

Ищут упорно меня?

Прячусь я в комнате-клетке,

Не зажигая огня.

Поиски длятся и длятся!

Солнце заменит луну…

Тени меня не боятся.

Я их боюсь… Почему?

Как-то совсем не спокойно,

Смутно, и всё не так…

Вечером ждёт застолье —

Неодолимый пустяк.

Трачу себя на вещи,

Которые не важны.

Но не смогу, как прежде:

Полёты уже страшны.

Не утешай себя забвеньем —

Оно не каждому дано —

А позови предназначеньем:

Тем, что тебе лишь суждено.

И не разгадывай натужно

Суть своей жизни и пути…

Ты просто мир прими радушно,

Чтоб легче стало в нём идти.

И он послушно отзовётся —

Не на забвенье прошлых бед,

А на добро, что вдруг прорвётся

Из тесноты минувших лет.

Мне не хватает впечатлений,

Дорог, исканий, приключений,

Чужих земель и путешествий,

Гостиниц, карнавальных шествий,

Величья гор и водопадов,

Морских рассветов и закатов

И экзотической природы,

И ненавязчивой погоды.

Мне не хватает развлечений,

Веселья, праздника, влечений…

Мне не хватает вдохновенья

И… на всё это разрешенья!

Я накликала беду?

Велико же горе!..

Вот сама и разведу

Тучи над собою!

Я давно уже не та,

Кем себя считала!

Для кого жизнь – суета,

Для меня – Начало.

Рассмеюсь, и растворю

Все свои печали.

Я умею: я творю!

Жизнь моя в начале!

Новой жизни раскрыта страница.

Так уж было – не раз, и не два.

Но сумеет ли пленная птица

Жить на воле не так, как жила?

Помнит ли ощущенье свободы?

Знает ли, для чего два крыла?

От своей отступила природы…

Так уж было – не раз, и не два.

Ну, вот себя я и простила.

За аксиому приняла:

Всё то, что в жизни я любила,

Не может состоять из зла.

Не может причинять и боли…

Ведь это личный выбор наш,

По доброй, иль по злой мы воле

Берём её себе в багаж.

Ну, вот себя я и простила.

Игра закончилась с виной.

Благословлю всё, что любила, —

Сегодня это выбор мой!

Счастье надо уметь принимать

Также искренне, как и беду.

Не считать недостойной себя, не считать,

Что украла его на беду…

Это тоже урок, я его приняла,

И проверить готова себя.

Счастье, где ты? Вот я за тобою пришла,

С благодарностью, просто любя!

Я умела дружить с одиночеством,

И совсем не пугало оно.

С ним делились мы новым творчеством,

И смотрели вдвоём кино,

Мы любимые книги читали,

И гуляли, когда тепло,

А ещё мы с ним много мечтали

И всегда нам во всём везло…

Я умела дружить с одиночеством,

И иной не искала судьбы,

Но сбылось золотое пророчество:

В жизни вдруг появился ты.

Заскучало моё заветное

Одиночество без меня,

И вернуться рвалось, приветливо

За собою опять маня.

Я умела дружить с одиночеством,

Но сейчас жду уже не его

И не с ним делюсь новым творчеством…

И менять не хочу ничего!

Я за столик села, чтоб начать писать:

Чтоб стихотворенье новое создать.

Музу призываю – тишина в ответ,

Я не отступаю – а её все нет!

Позу изменила – Муза не пришла,

Ручку уронила – снова тишина.

Начертила линий на своем листке,

И квадрат неровный где-то вдалеке.

Музы нет – и все тут! Я уже сержусь!

Поменяю место, в кресло заберусь…

Кошка вместо Музы прыгнула ко мне…

Может, не пишу я по её вине?

Полуденное солнце на реке

Дробилось бликами, манило отраженьем.

В задумчивости стоя на песке,

Хмельной поэт читал стихотворенье.

Любуясь далью, свой узор из слов

Он выплетал подарком вдохновенья.

Речная гладь средь жарких летних снов

Ему внимала с жадным упоеньем.

Всё то же солнце… И река у ног…

Но нежностью пропитано мгновенье.

Лишь несколько неброских с виду строк

Меняли всё: и жизнь, и настроенье.