Читать книгу Проклятие жизни и любви. Книга третья - Ирина Лымаренко - Страница 7

Прошло еще два дня, а я все никак не могла выкинуть из головы то, что показывала мне мама. Отрывки из этих воспоминаний возникали довольно часто и внезапно, мешая спать по ночам. Просыпаясь в холодном поту, я часто дышала и не могла насытиться кислородом, будто перехватывало дыхание.

Я встала с кровати и прошла в гостиную. Папа и Билл сидели на диване и что-то активно обсуждали, тетя снова отсутствовала. Я не знала, где она пропадает, но она явно была занята важными делами. Леона тоже дома не оказалось.

– Доброе утро, – произнесла я, слегка потянувшись.

– Привет, Вики, – ответил папа, на мгновение бросив взгляд в мою сторону.

Я подошла к ним ближе, и Билл быстро прикрыл книгу, что лежала у него на коленках. Я мельком взглянула на обложку этой книги – такую видела впервые.

– О маме нет никаких вестей? – спросила я коротко, опустив голову.

Они оба отрицательно покачали головами. С одной стороны, это было хорошей новостью, ведь если мама вновь что-то натворила, то об этом говорил бы уже весь подземный мир. С другой стороны, если мама затаилась, то от нее можно ожидать нечто очень страшное.

Я пошла на кухню, продолжая ловить на себе провожающие взгляды родных. Подойдя к холодильнику, я достала несколько куриных яиц, а в небольшом шкафу смогла найти плоскую сковороду. Пожарив себе яичницу, я позавтракала. Чтобы утолить голод своей второй сущности, а именно – вампирской, я достала из холодильной камеры донорский пакет с кровью и осушила его. Совсем скоро мне исполнится восемнадцать лет, и мне придется бороться с еще одним голодом – демоническим.

Я посмотрела на часы: почти полдень. Как же хотелось вернуться в то время, когда мама была рядом, когда мы были одной семьей. И я была намерена сделать это, во что бы то ни стало. Я ответила Еве на смс, которое она прислала мне еще вчера, ведь наши с Леоном «каникулы» пришлось продлить еще на одну неделю, и встала из-за стола. Вновь вернувшись в гостиную и прервав папу и Билла, я уселась справа от отца и посмотрела на него.

– Папа, я хочу помочь, – проговорила я мягко.

– Вики, пойми, мама сейчас крайне опасна, – произнес Билл и положил руку мне на плечо.

Папа повернул голову в мою сторону, и по его взгляду я поняла, что он полностью согласен с Биллом. Мне невольно вспомнилось то время, когда папа был против братьев Стилуак, как он опекал меня от них, выставляя Тома и Билла врагами. Но это было так давно, что сейчас кажется: такого и вовсе не могло быть. Билл и Том стали частью нашей семьи, неотъемлемой частью нашей истории. Они всегда рядом, когда это нужно, помогают и будут стоять за каждого из нас горой.

Я очнулась от мыслей: папа все еще смотрел на меня, а Билл встал с дивана и стал ходить из стороны в сторону, заведя руки за спину.

– Папа, я понимаю твою тревогу, – продолжила я негромко. – Но и ты должен понять меня. Она моя мать, и она попала в беду. И, возможно, вновь по моей вине.

– Вики, ты здесь ни при чем, – ответил папа, мельком взглянув на Билла, который остановился.

– Адриан, в подземном мире что-то происходит, – произнес солист и посмотрел на пол.

– Это мама? – обеспокоенно спросила я.

– Нужно отправляться туда, – проигнорировав мой вопрос, продолжил Билл и вновь приблизился к дивану.

Отец взял меня за плечи и повернул к себе. Я читала в его взгляде беспокойство и любовь.

– Вики, ты должна остаться здесь, – проговорил он быстро и настойчиво. – Я сообщу тебе, когда все уляжется.

Я вскочила, освободившись от объятий отца.

– Нет! – я довольно сильно повысила голос. – Я пойду с вами! И это не обсуждается.

Честно, я сама не знала, боюсь ли я отправляться сейчас в подземный мир, готова ли я к новой встрече с мамой, которая, по сути, сейчас ею и не являлась. Ее материнская любовь «спала крепким сном» где-то глубоко внутри, заглушенная жаждой крови. Вампир в ней взял верх довольно давно, он сумел обуздать ее разум и сердце, заставив забыть все то хорошее, что когда-то было в ее жизни.

Папа медленно поднялся с дивана и протянул мне руку.

– Хорошо, я не буду больше тебя отговаривать, – проговорил он, чем изрядно удивил меня и Билла.

– Нам пора… – только лишь произнес Билл, и мы тут же переместились в подземный мир.

Оказавшись в подземном царстве, я огляделась. Зал Совета был просто неузнаваем. Все разгромлено и разбросано, стены в некоторых местах были «украшены» разной величины углублениями, будто здесь недавно происходило сражение. А в центре всего этого завала на коленях сидела мама. По ее лицу каплями стекала кровь, заметно испачкав русые волосы и потрепанную одежду. Рядом лежал Том, но он был без сознания. Зрачки мамы тоже теряли фокус, но она еще не была побеждена окончательно.

«Мама», – подумала я про себя и поняла, что по щеке покатилась первая слеза. Мне было настолько больно в душе, что никто бы не смог понять этой боли в тот момент. Не будь я тем, кем являлась, будь я обычным человеком, я бы не вынесла этого зрелища.

Папа застыл на месте, впрочем, как и Билл, безмолвно наблюдая за происходящим. Мама слабела с каждой секундой, ее руки уже опустились на пол, словно парализованные, взгляд помутнел еще сильнее. Но она вновь попыталась дернуться вперед, и это было большой ошибкой: последние силы ушли на это движение, и она упала на пол, больно ударившись головой.

От неожиданной боли внутри, я вскинула руки вверх и прикрыла лицо, крепко зажмурившись.

– Хозяин, нам удалось усмирить ослушавшихся, – произнес неожиданно кто-то.

Я медленно убрала руки от лица и увидела Брайна. Он был одним из помощников отца, часто появлялся в нашем доме в последние дни, но я даже и представить не могла, что они вместе затеяли.

– Хорошо, можешь быть свободен, – сказал папа медленно. – Дальше мы сами…

Только он договорил, Брайн тут же исчез.

Билл подошел ко мне и взял за руки.

– Вики, если хочешь, можешь вернуться домой, – его голос звучал с искренней заботой.

Я отрицательно покачала головой и неспешно подошла к маме. Зрелище не для слабонервных, я б сказала. Мама сильно исхудала, несмотря на свой бойкий вампирский аппетит; руки, словно две тростинки, бездвижно лежали на полу, рядом с головой; выпрямленные ноги слегка раскинуты в разные стороны, штаны на них испачканы и порваны. Видимо, сильно брыкалась, когда их с Томом схватили.

Том… Как обидно смотреть на того, кто стал тебе так же дорог, как родители. Он лежал на спине, в отличие от мамы. Его тело еще не успело потерять прежнюю форму, лишь лицо заметно помрачнело.

– Что теперь с ними будет, папа? – спросила я, не отрывая взгляда от бездвижных тел родных.

Отец подошел ближе, и я почувствовала его руку на своем правом плече.

– Вики, милая, – начал он. – Нам удалось лишь обезвредить их. И теперь предстоит найти способ вернуть твоей маме здравый рассудок.

– Ты найдешь этот способ, папа? – повернувшись и посмотрев ему в глаза, спросила я уже сквозь слезы.

– Обещаю, – ответил он и нежно провел своей рукой по моей щеке, смахивая слезы.

После того, как заперли маму и Тома в самых крепких клетках поземного мира, наложив при этом на них мощное силовое поле, мы вернулись в дом. Тетя уже была там.

– Адриан, я ничего не нашла, – сразу же проговорила она. Увидев мое заплаканное лицо, тетя подошла и крепко обняла меня. А потом осуждающе посмотрела на отца и Билла и продолжила: – И хватило же вам ума потащить ее с собой.

Внешне тетя выглядела очень молодо, ведь ее обратили совсем юной. Она напоминала старшую сестру, но никак не мою тетю. Но, когда она начинала разговор с кем бы то ни было, то сразу можно было понять, какой большой жизненный опыт у нее за спиной, что заметно разнилось с ее юной внешностью.

– Я сама захотела пойти, – призналась я, слегка приподняв голову. – Я хочу знать все, что касается мамы. И какой бы горькой эта правда не была, я приму ее, – я смахнула вновь выступившие слезы и шмыгнула носом. – Но сейчас я пойду к себе, мне нужно все обдумать.

Я стала поспешно уходить, а родные смотрели мне вслед, не начиная разговор до тех пор, пока я не скрылась у них из виду.

Я понимала, что сейчас они начнут беседу на очень важную тему, ведь в моем присутствии сделать этого тетя явно бы не позволила. Поэтому, усевшись на ступеньках, я стала подслушивать их разговор.

– Талина, нам просто необходимо найти способ до окончания полнолуния, ведь после этого чары, наложенные на твою сестру, утратят свою силу, – произнес Билл озлобленно.

– Той информации, которую я смогла раздобыть, не хватает, Билл, – расстроенно проговорила тетя, слегка повысив голос.

– Том тоже не сможет долго находиться в таком состоянии, – вмешался отец. – Вербена со временем может уничтожить его совсем.

«Так вот, как они смогли усмирить бушующих», – подумала я про себя, продолжая подслушивать.

Я понимала, что такого рода поведение было недопустимо. Но что оставалось делать, если родные старались все тщательно от меня скрывать. Тогда как я по-прежнему уверена, что ключ к возвращению мамы лежит где-то в моем сердце. Я вновь вслушалась.

– Билл, ты изучил все книги, что я принес вчера? – спросил папа.

– Да, и даже кое-что еще, что смог раздобыть сам. Но ничего значимого, к сожалению, не нашел. Нужно искать дальше, копать глубже, и в итоге мы сможем достичь желаемого.

– Тогда я не буду терять время, – проговорила тетя.

– Талина, стой, – воскликнул Билл вдруг (видимо, тетя переместилась). – Вот почему она никогда не дает договорить?

– Она не любит говорить, Билл, – ответил отец. – Она любит действовать.

Я поняла, что больше ничего интересного уже не услышу, поэтому медленно поднялась с лестницы и вошла в свою комнату.

Мне было очень обидно, что родные не считаются со мной. Да, я понимаю, что они стараются оберегать меня, хотят оградить от боли и мучений. Но ведь это мои испытания, уготовленные судьбой. Зачем забирать у меня то, с чем мне предназначено справиться самой?

Я села на кровать, пытаясь прогнать постоянно всплывающую в мыслях картинку лежащих на полу Зала Совета маму и Тома. Анализируя все, я пришла к выводу, что хватит мне уже сидеть и жалеть свои чувства. Я схватила телефон и стала набирать номер Леона, которого до сих пор не было дома.

– Алло, – ответил он на том конце провода.

– Леон, привет, – все еще расстроенным голосом проговорила я. – Ты где?

– Я вышел в магазин и застрял на пути домой. Здесь очень красиво, Вики, – его голос был бодр. – Тебе что-нибудь взять?

– Нет, спасибо. Возвращайся домой, нужно поговорить.

– Может, прогуляемся…

– Хорошо, пришли мне геолокацию. Я скоро буду. Только не говори ни о чем папе, – и я сбросила.

Получив координаты, я переместилась в безлюдное место. Леон оказался в парке, он сидел на скамейке и крепко сжимал телефон в руке. Той бодрости, что совсем недавно звучала в его голосе, уже и след простыл, а на смену ей пришла заметная напряженность. Я подошла ближе, и Леон тут же убрал телефон в карман.

– Что случилось, Вики?

Я задумчиво посмотрела на него и присела рядом.

– Маму и Тома наконец-то поймали… – начала я тихим голосом.

Леон обеспокоенно посмотрел на меня, а потом вновь отвел взгляд и хотел было что-то сказать, но я его перебила:

– Методы папы очень жестоки, Леон…

– По-другому их не сдержать, – только лишь ответил он.

– Тебе что-то известно? – внутри меня все еще бушевал коктейль эмоций.

Леон поднялся со скамейки и встал передо мной. Потом медленно присел на корточки, так, что его карие с отблеском глаза оказались почти напротив моих.

– Адриан звонил, Вики. Он переживает за тебя, ведь очень любит. Ты зря сегодня настояла на своем и отправилась с ним и Биллом в подземный мир. Так тяжело видеть свою родную маму в таком состоянии и положении. Я очень тебе сочувствую.

Он закончил, и я разрыдалась. Я больше не могла сдерживать этот порыв, эту бурю, что бушевала во мне, с каждой минутой становясь все сильнее и сильнее. Леон обнял меня за плечи и прижал к себе. Его неброский парфюм я ощутила сразу, ведь обладала избирательным обонянием.

– Не держи слезы в себе, – проговорил он заботливо. – Поплачь, хоть немного полегчает…

Я освободилась от его объятий и посмотрела в сторону. Высокие раскидистые ивы, уже вновь зеленые, стоят рядком возле дорожки, сделанной из средних размеров плитняка; темно-зеленые кусты разных фигур, тщательно выстриженные, почти до миллиметра, что не придерешься; небольшие беседки, крыши которых обвивает дикий плющ и какое-то неизвестное мне растение. Солнце светит ярко, пригревая землю и ее обитателей мягкими лучами.

«Здесь, действительно, очень красиво», – подумала я.

– Вики, мне нужно вернуться в колледж, и я решил, что завтра поеду туда, – вдруг начал Леон и виновато опустил голову. – Тебе намного проще с экзаменами, ведь ты схватываешь все «на лету». А мне нужно успеть подтянуть еще кое-какие предметы.

Леон все еще сидел на корточках передо мной и держал меня за руки.

«Какой же он все-таки хороший, – вновь подумала я про себя. – А ведь я несправедлива к нему. В последнее время, когда вновь начала контактировать с семьей, я совсем перестала уделять ему время. Мои мысли вечно заняты мамой и ее проблемами, а про Леона я забыла».

Я посмотрела Леону в глаза и тут же поймала на себе его заботливый взгляд.

– Леон, прости меня, – проговорила я негромко и вновь опустила голову. – Давай прогуляемся?

Леон положительно кивнул, выпрямился и протянул мне руку. Я поднялась со скамейки, вытерла все еще блестевшие на щеках слезы, и мы медленно и безмолвно пошли по дорожке.

Когда вернулись домой, было уже темно. Я была благодарна Леону, ведь он сумел отвлечь меня от дурных мыслей. В доме отца никого не оказалось.

– Интересно, где все? – проговорила я, заглянув в комнату папы.

– Не знаю, Вики. Возможно, они отправились в подземный мир.

Леон шел позади меня, все еще продолжая перечислять свои предположения. Мы вернулись в гостиную, я и села на диван. На столе лежала книга, которую утром держал в руках Билл. Я взяла ее, открыла первую страницу и стала внимательно читать. Леон сел рядом, закинул свою левую руку мне на плечи, слегка приобняв, и с любопытством заглянул в книгу.

– Виктория, – медленно проговорил Леон, с трудом оторвав пристальный взгляд от страницы ветхой книги, и взял меня за руку.

Я слегка вздрогнула, но посмотрела на него.

– Наверное, мне лучше пойти отдохнуть, – сказала я отрешенно. В голове уже блуждало просто невероятное количество назойливых мыслей, и главной из них была мысль о том, как бы тактично попросить Леона остаться здесь.

Я встала с дивана, отложив книгу в сторону, и посмотрела на Леона.

– Мне нужно побыть одной… – наконец сказала я. – Извини…

Леон лишь понимающе кивнул, сел удобнее и сам взял книгу в руки.

Я поднялась к себе в комнату. Я не хотела говорить Леону о том, что произошло в гостиной пару минут назад. Когда я открыла книгу на первой странице, то несколько слов в книге стали светиться, собираясь в предложения. Леон этого не видел, иначе его реакция была бы куда более оживленной.

Я села на кровать и тяжело вздохнула. Меня охватил страх, ведь все оказалось куда серьезней, чем я ожидала. Ложиться было крайне страшно, но именно это мне было необходимо сейчас сделать.

«Это мое личное испытание, и я должна справиться с ним… – подумала я про себя, мысленно подбадривая. – Ради мамы… все ради мамы…»

Я легла на кровать и с трудом заставила себя закрыть глаза. Мне предстояло сложное испытание, в котором я могу оказаться проигравшей.

«Мама, я прошу тебя, впусти меня в свои мысли, – стала шептать я. – Мама, впусти меня в свои мысли, я тебя умоляю».

Зрачки мои судорожно бегали в разные стороны под закрытыми веками, а разум попытался воспротивиться.

«Мама, впусти меня в свои мысли, не противься моей воле! – воскликнула я про себя и вдруг почувствовала, как падаю в пропасть: – Я спасу тебя, во что бы то ни стало…»