Читать книгу Татьяна - Ирина Воробей - Страница 7

Ужин был назначен в ресторане в центре города на 19:00. Все трое: Татьяна, отец и Дмитрий, готовились к нему заранее и с тщательностью. Дольше всех ванную занимал отец, делая, как обычно, кучу масок для лица. Девушка собиралась в своей комнате на кровати, нанося макияж с помощью маленького зеркальца. Платье она тщательно разгладила, туфли начистила, волосы заплела в длинную косу под стать монашескому образу. Она уже предвкушала, как Вадим с Ариной будут над ней подтрунивать. Косу скрутила и закрепила пучком на затылке. Спереди высвободила пару прядок для придания легкой непринужденности и романтичности, потому что хотелось нравиться Вадиму даже после вчерашнего разговора. Она призналась себе в этом, только когда нанесла последние штрихи по пышным ресницам. Обреченно выдохнув, девушка уставилась на себя, жалкую и глупую. Захотелось сорвать платье, размазать макияж, разодрать косу и разбить зеркало. И никуда не выходить. Так и остаться в комнате, реветь и до скончания века причинять себе страдания, сглаживая их саможалостью.

– Ну что, Куколка, готова? – вовремя заглянул в комнату отец.

Увидев дочь в образе монахини, он приподнял брови и хмыкнул, но ничего не сказал.

– Да, – просто ответила Татьяна и оглядела комнату в поисках поясной сумочки, которую хотела использовать вместо клатча.

Сумочка валялась на полу рядом с кроватью. Она подняла ее и вышла следом за отцом в прихожую. Отец с Дмитрием, на взгляд девушки, надели свои лучшие костюмы, будто собирались на прием к британской королеве. Татьяна только вскинула брови.

По дороге в ресторан отец решил спросить про успехи в получении водительских прав, пока Дмитрий вез их сквозь пробки и долгие светофоры. Дочь поделилась переживаниями. Отец, как раньше, по привычке утешал ее, винил в провалах инспекторов, даже если они все были разные, а Татьяна каждый раз проваливалась на одном и том же, и убеждал, что в следующий раз у нее обязательно получится. Девушка только пожимала плечами, ведь стать балериной у нее так и не вышло, хотя отец всю жизнь убеждал ее в этом призвании.

В ресторане было светло, даже при слабом освещении. Широкие окна заносили в просторный зал много уличного света и тепла. Круглые столики своим расположением образовывали немудреный лабиринт для официантов и посетителей. На каждом стояли декоративные наборы бокалов, тарелок и приборов, которые убирались, как только гости делали заказ. Хрустальные бокалы отсвечивали блеском, придавая гламура неоклассическому убранству помещения. Татьяне здесь все слепило глаза. Высокая стоимость обслуживания буквально лоснилась повсюду. Сама бы она в такое место ни за что не пришла. Ей теперь жалко было платить больше за одинаково насыщенную еду лишь за возможность съесть ее в приятной обстановке. Их встретил молодой человек в белой рубашке и проводил до стола, за которым их уже ждали.

– Наконец, познакомлюсь с твоей Ариной, – с легким волнением шепнул Татьяне отец, поправляя галстук.

Девушка улыбнулась. Арина с Вадимом сидели в середине зала у окна, скрывающего гостей ресторана от навязчивого любопытства прохожих шелковыми французскими шторами с вычурными складками. Женщина выбрала черное облегающее платье-футляр из костюмной ткани без рукавов, отсутствие которых компенсировала строгим бордовым болеро с острыми плечами. Вадим сидел в джинсах и вчерашней рубашке с темными пуговицами. Правая пола рубашки торчала поверх брюк. Татьяна про себя поругала его за такую неряшливость, как уже привыкла делать при каждой встрече. Она делала это теперь неосознанно, завистливо и с жадностью, потому что себе такого не могла позволить, а он легко позволял и покорял ее этим.

Когда они подошли к столу, Вадим сразу поднялся поприветствовать отца и Дмитрия, крепко пожал им руки и каждого обнял. Девушка ревновала, потому что тоже хотела в его объятия, но ей он просто улыбнулся, кивнул и быстро отвернулся к матери, чтобы представить.

– Приятно познакомиться, наконец, – широко улыбнулась Арина, переводя внимательный взгляд от Николая к Дмитрию и обратно.

– Я тоже этому рад, – хихикнул отец.

Они с Дмитрием сели напротив, а Татьяне указали на место рядом с Вадимом. Последнее, шестое, осталось свободным для самого главного гостя. Они специально договорились встретиться пораньше, чтобы была возможность что-нибудь обсудить до прихода потенциального инвестора-партнера.

– Я теперь понимаю, в кого Вадик такой красивый, – отец лукаво посмотрел на Арину.

Та изобразила легкое смущение, фальшивое, но работающее. Отец всегда делал незнакомым людям комплименты, чтобы быстрее втереться в доверие и еще больше для того, чтобы получить то же самое взамен, но Арина ответила иначе:

– На самом деле, Вадик пошел в отца. У меня они оба пошли в отцов.

Она скользнула взглядом по сыну. Тот усмехнулся и отвернулся к Татьяне, остановив на ней насмешливые глаза.

– Я смотрю, в монастырь тебя все-таки приняли несмотря на грехи? – задал он риторический вопрос, на который ей захотелось ответить что-нибудь такое же колкое, но, как всегда, ничего остроумного в голову не приходило.

Рот сжался до тонкой линии. Пальцы под столом сцепились, впившись в кожу между костяшками. Левая нога, что она положила поверх правой, задергалась в воздухе. Отец с Дмитрием ради приличия сдерживали усмешки. Арина негромко и коротко посмеялась. Вадим смотрел нахально. Этот взгляд заставлял девушку нервничать. В то же время не хотелось, чтобы он его отводил.

– Расскажите, о вашем друге, Дмитрий, – Арина спасла Татьяну от всеобщего удушающего внимания. – С кем нам предстоит иметь дело?

Дмитрий немного смутился. Объемная покатая фигура с круглой седовласой головой визуально уменьшилась в объеме. Мужчина прочистил горло и замял мясистыми плечами.

– Ну, Иван открыл в Питере три бара: один паб, один винный и один, как сказать, обычный, что ли, – пробасил он, обегая мелкими глазами всех сидящих за столом напротив.

Толстыми пальцами он теребил белую гладкую салфетку, что лежала под глянцевой тарелкой.

– Сколько ему лет? – томным голосом спрашивала Арина, будто выуживала информацию из вражеского перебежчика в голливудском боевике.

– Тридцать пять, – Дмитрий махнул кистью правой руки и положил поверх левой на стол.

– Молодой, – хмыкнула Арина, опустив глаза на пустой бокал для шампанского.

Перед ней на столе лежало бумажное фактурное меню с курсивным шрифтом, которое она раскрыла на странице с салатами. Взгляд с бокала женщина перевела на холодные блюда. Татьяна тоже взялась за меню и сразу поразилась здешним ценам. «Ну, конечно, Дмитрий дешевле, чем за ночь моей работы, не обедает, – с досадой подумала девушка, ища глазами более-менее приемлемую цену. – Все тут богачи, одна я – нищенка. Обо мне никто не подумал». Она заглянула в меню Вадима, которое он поставил себе на колени, в надежде, что там найдется что-нибудь дешевое, но там все было то же самое. Пока Дмитрий с Ариной увлеченно обсуждали Ивана, его опыт в бизнесе и личную жизнь, которая заинтересовала женщину не меньше, Татьяна прошептала Вадиму на ухо:

– Ты здесь все себе можешь позволить?

Парень посмотрел недоуменно.

– Я вот максимум чай смогу заказать. И то, если бармен согласится мне свой пакетик «Нури» заварить.

Он рассмеялся, притянув взгляды взрослых. Арина уставилась на сына недовольно, потому что он перебил ее вопрос. В прищуренных глазах женщины Татьяна прочитала желание хорошенько отвоспитать сына, но та промолчала и задала вопрос заново. Дмитрий с отцом закивали и снова вернули взгляды ей. Девушка виновато поджала губы. Вадим не обратил на это внимания.

– Ты же вчера хвастливо угощала меня кофе, – прошептал он ей на ухо.

Даже шепот его казался издевательским.

– Но то был кофе за сто рублей. А тут один салат полторы тысячи стоит, – стыдливо проговорила Татьяна, глядя в меню, которое даже оформлено было дорого. – И да, я вчера и так потратилась.

Она совсем ссутулилась. Костлявые плечи стали выступать из-под платья.

– Взываешь к моему джентльменству? – улыбнулся парень.

– Я тебе когда-нибудь отдам, – она застенчиво увела глаза за край стола. – Если с баром все получится.

– Только ради того, что между нами было, – с сарказмом проговорил он. – Бери что хочешь. Только не вот это рыбное ассорти за пятнадцать тысяч.

Он ткнул в большое блюдо с множеством видов разных морепродуктов. Татьяна с отвращением посмотрела на деликатесы. Она бы не стала это есть, даже если бы пятнадцать тысяч заплатили ей. Сначала девушка поморщилась, а потом перевернула страницу, улыбнулась парню благодарно в лицо и выпрямилась. Теперь меню она листала без опаски и слева направо, а не наоборот. Можно было и прислушаться к разговору взрослых.

– Он, кстати, вас знает, – сказал Дмитрий Арине.

Та изумленно на него покосилась, подняв брови радугой.

– Вы, оказывается, были арт-директором одного из здешних популярных баров. Его, правда, закрыли пару лет назад. Он там работал барменом.

Арина разинула рот и медленно провела кончиком языка по верхней губе. Вадим с Татьяной тут же уставились на нее с удивленными лицами. Женщина нахмурила брови, видимо, пытаясь вспомнить молодого Ивана, но по тому, как она мотала головой, все догадались, что сделать это ей не удалось. Или, наоборот, удалось и даже очень.

– Он только устроился тогда, за два месяца до вашего ухода, – пояснил Дмитрий, улыбаясь.

Женщина задумчиво закивала, а потом поставила локоть на стол и приложила пальцы к подбородку, начав его поглаживать. Татьяна с иронией подумала, что Арине не хватало седой бороды для полноценности жеста.

– От судьбы не уйдешь, – Вадим одарил мать коварным взглядом.

– Кто бы мог подумать, – без особой радости произнесла она.

Только прозвучало последнее слово, как перед столом появился улыбчивый коренастый мужчина в потертых джинсах и сельской рубашке в мелкую клеточку. Первым в глаза бросался непропорционально большой нос забавной «картошкой», а затем толстая шея, раздутая в результате долгих и упорных тренировок. Он был коротко стрижен, носил серебряную цепь и дорогие умные часы. Взгляд его сразу устремился на Арину, которая превратилась в бронзовую статую. Остальные четверо за столом обменивались взглядами друг с другом, периодически переводя их на Арину и Ивана. Татьяна впервые видела женщину такой растерянной. Держала она себя хорошо, но из глаз сквозило отчаяние, которое распространилось на ближайшие метров двадцать вокруг. Казалось, даже музыка сменилась с безмятежной на траурную.

– Всем добрый вечер, – произнес Иван почти певческим баритоном.

Говорил он четко, по-дикторски, до конца произнося каждую букву. Мужчины все поднялись, чтобы пожать ему руку. Арине Иван загадочно кивнул, на Татьяну бросил молниеносный безынтересный взгляд и сел на единственное свободное место. Дмитрию и отцу пришлось немного подвинуться к окну.

– Вот так встреча, – расплылся в лукавой улыбке Иван, разглядывая Арину.

Та опустила глаза на меню, почесывая подбородок.

– Тесен мир, – ответила она негромко.

Лицо стало каменным. Тело напряглось. Татьяна даже через Вадима чувствовала неестественность ее позы и натянутость нервов. Она украдкой взглянула на мужчину перед собой, пользуясь тем, что он ее не замечает. Он слегка ухмылялся, тая за язвительным прищуром какие-то важные воспоминания, которые, видимо, не отпускали его до сих пор. Отец шустрыми глазами за несколько секунд успевал обегать всех сидящих плутовским взглядом. Стол охватила интрига и острая неловкость. Спас всех официант, приветливо улыбнувшийся каждому по очереди. Начав с Татьяны, он стал принимать заказы. Девушка растерялась и предложила быть первым кому-нибудь другому. Иван взял инициативу на себя. Официант пошел против часовой стрелки. Она теперь выбирала последней. Времени оставалось немного. Все меню просмотреть не успела, поэтому заказала какой-то салат, просто ткнув в него пальцем, и бокал белого сухого вина. Отец с Ариной тоже позволили себе выпить. Вадим с Дмитрием выбрали чай. Иван к ним присоединился.

– Ну, что, обсудим то, ради чего мы здесь собрались? – предложил последний, взглянув на Дмитрия.

– Вадик, покажи презентацию, – сказала Арина, слегка развернувшись корпусом к Ивану.

Парень достал из-за пазухи папку с файлами и положил в центр стола, раскрыв на первой странице. Иван всмотрелся и внимательно прочитал первый слайд. Все трое: Арина, ее сын и неудавшаяся невестка, следили за его взглядом в напряженном ожидании. Мужчина медленно переворачивал страницы и читал каждый слайд. Когда увидел русалку, непроизвольно ухмыльнулся.

– Сиськи классно получились, – заметил он искренне. – Сами рисовали?

Он быстро оглядел всех троих. Арина с Татьяной, не сговариваясь, указали на Вадима пальцами. Тот горделиво улыбнулся, будто его авторству принадлежала сама «Джоконда». Иван крепко пожал ему руку, сказав: «Сработаемся» и пролистал дальше. Пока он изучал презентацию, официант принес всем напитки. Татьяна от нервозности сделала сразу два больших глотка вина. Вадим откинулся на спинку кресла, положив на нее локоть, в привычной расхлябанной манере. Арина сложила руки на столе сдержанно и изучала глазами выражения лица Ивана по мере его продвижения по бизнес-плану.

– И по сколько вы предлагаете скидываться? – спросил он, посмотрев только на Арину.

– По пять, – просто ответила она.

– И сколько нас будет?

На гладком загорелом лбу Ивана появилась толстая жилка. Брови сдвинулись к центру.

– Трое: ты, я и Вадик. Таня будет моей помощницей.

– А ты хочешь быть арт-диром?

Он пригляделся к женщине внимательнее.

– Не только, – выдохнула она. – Я предлагаю совместное принятие всех решений вплоть до ершиков в туалете.

– Совместно – это значит ты с сыном против меня одного? – съехидничал Иван и вперил недоверчивый взгляд в Арину.

Она не отвела глаз, только слегка наклонила голову.

– Совместно значит вместе, все трое: ты, я и Вадик.

Иван долго всматривался в ее лицо, не двигаясь, не моргая и не обращая внимания на принесенное блюдо. Татьяна с каждой минутой нервничала все больше, потому что он показался ей суровым, недоброжелательно настроенным и грубым, а еще у них была какая-то темная история в прошлом, которая сильно раскаляла температуру за столом. Вадим переводил настороженный взгляд с матери на Ивана. Дмитрий делал то же самое, иногда оглядывая растерянную Татьяну и улыбаясь. Отец изучал цветочные узоры на скатерти, претендуя на полную отрешенность, но по напряжению мышц лица дочь поняла, что он все внимательно слушает.

– И как это будет выглядеть? Кабаре? – спросил Иван, закрыв папку с файлами.

Он взял принесенные на деревянной подставке столовые приборы и принялся за говяжий язык. Только тогда остальные тоже приступили к еде, кроме Татьяны. Нервы продолжали накаляться, поэтому она отчаянно пила.

– Танцы на сцене, – пожала плечами Арина. – Тематические вечеринки. Шоу. Как везде. Только лучше и на постоянной основе.

На последних словах она выдавила самодовольную усмешку. Иван хмыкнул, опустив взгляд на запеченное мясо.

– Концепция мне нравится, – замялся он, не поднимая глаз. – Нарисовано прикольно, но как это будет выглядеть наяву? Мало просто поставить дуб в центре бара. Надо постоянно поддерживать эту идею. Во всем и всегда.

– Тебе полноценный 3-д интерьер нужен?

– Можно было бы, – улыбнулся Иван, потом сунул кусок мяса в рот и активно задвигал челюстями, а когда закончил, добавил. – В Питере не помню ничего подобного. Может, и прокатит…

Арина с Татьяной тревожно переглянулись. Затем женщина взглянула на Дмитрия, тот только опустил уголки губ. Вадим слегка наморщил лоб.

– При чем здесь Питер? Мы про Москву говорили, – сказала Арина.

Иван тоже нахмурился и оглядел всех троих.

– А что вы здесь тогда делаете? – спросил он недоуменно.

– С тобой встречаемся, – невозмутимо ответила она.

Мужчина хмыкнул.

– То есть ты еще хотела, чтобы я на расстоянии этим управлял?

– Я об этом не думала. Но открыть бар мы планировали в Москве. Там публики больше.

– Публики и там, и тут хватит.

Снова началось противостояние взглядов. Арина опять окаменела. Под столом она сжала ладонь в кулак, но лицо осталось безмятежным, холодным и пустым.

– Если честно, я, наверное, надеялась, что ты просто вложишься и будешь ждать прибыли. Без особого участия. Я работаю, ты зарабатываешь. Win – win1.

Она пожала правым плечом, не поднимая из-под стола руку. Иван закачал головой.

– Я так дела не делаю. Я согласен, но только на Питер.

Он опять устремил в Арину непреклонный взгляд сурового гренадера, что стоит до конца. Та вздохнула и посмотрела на Татьяну, которая совсем потерялась. Вино немножко ее расслабило, но лучше соображать девушка не стала. Однако даже в таком состоянии она осознала, что переговоры закончились прахом.

– Что тебе в этой Москве? «Дэнсхолл» все равно сгорел, – сказал Иван с едва различимой ноткой укора.

Арина закусила нижнюю губу. Татьяна тяжко вздохнула. Себе она этот вопрос невольно тоже задала. Отец с тоской взглянул на нее, но не получил ответа.

– И сын твой здесь.

– Слабый аргумент, мужик, – иронически заметил Вадим, мотая головой. – Я и до этого был здесь. Всем похер.

Иван, не разжимая губ, усмехнулся. Парень сначала закивал, бесцельно тыкая вилкой по тушеным овощам в тарелке, а потом направил лицо к матери.

– Реально, что тебе там делать? Друзей настоящих у тебя никогда не было, как и любовников. А до бати отсюда ближе, чем от Москвы. И Лада не будет убегать.

Услышав имя дочери, Арина отвернулась. Тонкие морщины вокруг носа и рта слегка дернулись, но она сдержала эмоцию. Иван испепелял ее глазами. Татьяне показалось, что где-то на задворках его мыслей тлеет огонек надежды. «Все-таки что-то серьезное у них было», – предположила девушка.

– И ты тоже, – Вадим обернулся к ней. – Тебя в Москве вообще ничего не держит.

Татьяна робко опустила голову.

– Именно, – подхватил отец. – Сама жаловалась на эти «гадюшники», в которых теперь выступаешь. И живешь там в ужасной коммуналке не пойми с кем.

Он чванливо отбросил салфетку в угол стола и повел правым плечом. Дочь посмотрела на него с обидой и раздражением, но не стала отвечать, чтобы не провоцировать скандал. Иван перевел на нее насмешливые глаза и хмыкнул.

– Тем более, – сказал он, вновь обратившись к Арине. – А если так нравится Москва, так можешь хоть каждые выходные туда мотаться.

– Надо подумать, – спокойно ответила женщина, посмотрев на сына.

Тот закачал головой, откинув ее чуть назад и вбок. Татьяна хмуро посмотрела на Арину, которая ответила ей многозначительным задумчивым взглядом.

– Дай нам пару дней, – попросила она у Ивана.

Тот отпрянул к спинке кресла и, взмахнув руками, легко ответил:

– Да, пожалуйста. Думайте. Хотя, по-моему, выбора у тебя особого нет. Херней страдать ты не любишь.

Женщина с недоделанной усмешкой посмотрела на него, остановив время за столом на минуту. Все остальные глядели в тарелки перед собой. Дмитрий уплетал что-то красное в белом соусе. Вадим продолжал нанизывать на вилку овощи, но не ел их, а просто сбрасывал вниз и снова протыкал. Татьяна допивала вино увлеченно до неприличия. Салат остался нетронутым, да и выглядел не очень аппетитно: осьминожьи щупальца, порезанные плотными цилиндриками, мелкие рваные куски китайской капусты, зеленые овощи и коричневый сжиженный соус поверх всего. «Я мастер выбирать блюда», – досадливо заметила девушка и с глубокой тоской заглянула в опустевший бокал, по глубокому дну которого плавала одинокая желтоватая капля.

– Ладно, жду фидбека через два дня, – деловито проговорил Иван, поднимаясь из-за стола, и, кинув на стол пятитысячную купюру, по очереди попрощался с мужской половиной стола за руку, а затем быстро ушел, будто его и не было.

– Блядь, – с напалмом вырвалось из Арины, словно все это время нагревалось и, наконец, дождалось мига, чтобы взорваться.

Все четверо уставились на нее недоуменно. Она вздохнула глубоко и снова стала похожа на каменную бездушную статую.

– На сегодня с делами покончено, – мягким бархатным голосом проговорила женщина, улыбнувшись Николаю и Дмитрию. – Предлагаю обсудить выставку. Вы же тоже там были?

– О да, – легко подхватил отец. – Я бы такое ни за что не пропустил. У Вадика ведь потрясающие картины!

Дмитрий согласно закивал, активно двигая круглым лоснящимся подбородком. Вадим иронично оскалился, слегка мотая головой, одновременно не умея стесняться и достойно принимать комплименты. Арина смотрела на него с горделивой улыбкой, будто все картины они делали вместе. Татьяна глядела сбоку с любовью и восхищением.

Дмитрий явно впечатлился, потому что досконально разобрал работы по полочкам, особенно остановившись на двух картинах, которые назвал «Кладбищем» и «Узором». Отец его восторг от «Узора» не поддержал и даже раздраженно фыркнул, потому что для него она олицетворяла ужасные воспоминания. Вадим понимающе кивнул. Татьяна отвернулась, чтобы не поймать ничей обвиняющий взгляд. Арина для разбавления обстановки сравнила новые произведения с предыдущей выставкой. Обсуждение затянулось надолго. Девушка в спорах не участвовала, заказав себе еще вина, только слушала, с любопытством наблюдая за лицами собеседников.

Творчество Вадима вызывало много разных эмоций. Для себя она отметила, что в его картинах содержалось немало идей для долгих дискуссий, длящихся часами, а то и веками. Философы всех времен наверняка это уже обсуждали. У нее его работы тоже вызывали круговорот мыслей и чувств, но свое мнение она не желала высказывать, боясь попасть впросак, показаться глупой или быть осужденной самим художником. Хотя у всех сидящих за столом имелась чудесная возможность подискутировать с автором по поводу тех идей, что он заложил в свои работы, чем отец нескромно пользовался, засыпая его вопросами. Когда остальные трое ценителей искусства забывали про художника, споря друг с другом о глобальных смыслах человечества, он поглядывал на Татьяну с любопытством, словно пытался узнать ее размышления. Она отвечала улыбкой и просто пожимала плечами. Не решаясь ни о чем спросить, он снова отворачивался к спорящим.

Неугомонный отец не выпускал Арину и Дмитрия из дискуссии допоздна. За окном уже успело стемнеть и снова посветлеть за счет искусственного освещения. В ресторане давно играл живой джаз на круглой сцене по центру противоположной от входа стены. Музыка медом вливалась в уши и мгновенно расслабляла тело. Порой, когда дискурс за столом достигал недоступных для понимания Татьяны высот, она отвлекалась на эту музыку, слегка покачивая корпусом и попивая вино.

Когда официант принес счет, Арина попросила его разделить. Дмитрий воскликнул:

– Я угощаю, я же организовал встречу.

– Нет, нет, нет! – решительно замотала головой женщина, выставив тонкую руку вперед. – Я всегда плачу за себя сама.

– Бате только это не говори, – усмехнулся Вадим. – Пусть пребывает в счастливом неведении.

Мать смерила его укоризненным взглядом.

– Ну, хотя бы в знак знакомства, – мягко настаивал Дмитрий.

Арина завертела головой, поджав губы.

– Нет, даже сыну не позволю за себя заплатить.

– Будто я собирался, – отозвался тот с сарказмом.

Она закатила глаза. Дмитрий с Николаем переглянулись и уважительно закивали.

– Я тоже плачу за себя сам, – сказал парень, улыбнувшись мужчинам напротив.

Девушка ткнула его локтем вбок.

– Да, и за Таню.

У отца глаза превратились в два круглых серых озера. Он уставился на дочь в возмущении и манерно произнес:

– Куколка, что ты как неродная. Конечно, мы за тебя заплатим.

– Нет, – выпалила Татьяна. – Я уже Вадима попросила. Не надо.

– Но мы же семья! – повысил голос отец, елозя в кресле. – Зачем ты Вадика беспокоишь? Он не должен за тебя платить.

Отец посмотрел на парня, ища у него поддержки, но тот замотал головой и с улыбкой ответил:

– Да мне несложно. Я заплачу.

– Ну, как так? Я же ее отец…

Вадим его перебил.

– Николай, не переживай, все нормально. Ты останешься ее отцом независимо от оплаты счета.

Арина усмехнулась. Дмитрий выдавил улыбку. Отец резко вздохнул, напрягая шею, из-за чего выступили все жилки.

– Но почему ты должен за нее платить? Вы ведь друг другу никто! – негодующе взмахнул руками отец.

Вадим резко поднялся из-за стола, перехватив папку с чеком у Дмитрия.

– Николай, мы это уже проходили, – процедил он жестко, не повышая голоса. – Не тебе решать, кто мы с Таней друг другу.

Отец опешил и чуть съехал в кресле, положив сцепленные руки на живот. Глаза его, напряженные и сердитые, в бешеном ритме носились по лицу парня. Тот взял счет и сунул в папку несколько купюр, затем передал матери. Татьяна только тяжело вздыхала, раздражаясь на мелочного отца. Вадим посмотрел на нее и, усмехнувшись, добавил:

– Она все равно мне вернет.

Девушка словила его наглое подмигивание и закатила глаза, хотя мысленно благодарила за то, что он за нее заступился. Ей гораздо легче было признать свою слабость перед ним и потом расплачиваться, исполняя нелепые просьбы, чем быть должной отцу. Вадим не претендовал на ее свободу, на ее мысли и на нее саму, хотя ему бы она добровольно отдалась даже в рабство, но в том и было дело, что он бы никогда о таком не попросил.

Из-за стола все поднялись в угрюмом молчании. Арина, которая после нескольких бокалов красного сухого заметно повеселела, чтобы избавиться от неловкости, подхватила отца и его партнера под руки, встав посередине, и повела из ресторана, нахваливая саксофониста из джаз-бэнда, что сейчас исполнял соло, полностью отдавшись музыке. Вадим с Татьяной шагали за ними.

– Спасибо, – стеснительно промолвила девушка, убрав руки назад: левую она согнула в локте и обхватила ладонью правое предплечье.

– Ну, как всегда, должна будешь, – весело ответил Вадим.

– Отдам, если заработаю.

Она издала грустный вздох.

– Ты же знаешь, я натурой беру.

Он тоже убрал руки за спину, приняв аналогичную позу, только отзеркаленную. Девушка обернулась на него со слабой улыбкой.

– Я просто не хочу быть зависимой от отца, – некстати пояснила она, опуская глаза на черный прорезиненый ковер, что лежал у входа.

Парень усмехнулся, открывая длинной рукой стеклянную дверь.

– А от меня хочешь?

– А тебе я и даром не нужна, – выдавила она сквозь мгновенно возникшую в горле боль и сразу отвернулась, чтобы не встретиться с ним глазами.

На лице Вадима на миг промелькнула гримаса раздраженного недоумения, но он не успел ничего ответить, потому что его внимание привлекла Арина. Они уже подошли к машинам на парковке. Отец с Дмитрием остановились у белого универсала с длинным капотом. Женщина опиралась фигурным боком на золотой внедорожник.

– Вадик, отвези меня к Ладиному отцу, – сказала она, нахмурив брови. – Надоело мне до нее дозваниваться.

– Уже ночь, мам, – возразил он лениво.

– Будто они спят! – она вскинула голову.

– Я ведь Соне сегодня обещал приехать…

– Перебьется твоя Соня одну ночь без секса! – раздраженно отреагировала Арина. – А я дочь уже три недели не видела!

Парню возразить было нечего. Губы в протесте сжались до тонкой искривленной линии. Татьяна с сочувствием на него посмотрела, хотя Арину ей было больше жаль. В глубине души она радовалась, что хотя бы одну ночь Вадим Соне не достанется.

– Ладно.

Они стали прощаться. Арина обнялась с Николаем и Дмитрием, как с закадычными друзьями. Обнимаясь, они наговорили друг другу кучу принятых любезностей о том, как им приятно было познакомиться, как они интересно провели вечер, как хотелось бы встретиться еще таким же составом. Вадим с Татьяной стояли в стороне, со скепсисом глядя на сюсюканья родителей.

– Пока, – просто сказал парень, когда остальные расселись по машинам, и направился к своей.

– Пока, – тоскливо протянула девушка, двинувшись к автомобилю Дмитрия.

Вадим стартовал первым. Дмитрий еще копошился несколько минут с ремнем безопасности, который никак не мог найти под собой, а потом тоже выехал с территории парковки. Отец не сумел сдержать упреков. Татьяна к этому готовилась еще на выходе из ресторана.

– Куколка, я надеялся, что мы уже все проговорили, – начал он пыхтящим голосом. – Мы ведь семья. В семье нормально помогать друг другу. Я ведь делаю это не для того, чтобы выпендриться, в конце концов! Зачем ты выставляешь меня врагом? Я ведь хочу заботиться о тебе.

– Пап! – резко остановила его девушка, ударив кулачком по кожаному сиденью. – Хватит! Ситуация уже разрешилась. Я о себе давно сама забочусь. И я вполне способна за себя сама платить. Пока не в таких дорогих ресторанах, но в нормальных местах для обычных людей легко! Мне не нужна поддержка и помощь. Спасибо, но нет.

– Тем не менее сегодня от Вадика ты приняла помощь, а от родного отца – нет? – продолжал негодовать он, развернувшись корпусом.

– У нас с Вадимом свои счеты, – отрезала она и уставилась в окно.

Разговор на этом закончился. Дмитрий еще пару минут поглядывал боязливо то на партнера, то на его дочь. От неловкости он схватился за руль обеими руками, хотя до этого водил только левой, кладя правую на подлокотник. Отец вертелся и ерзал, недовольно цокая и хмыкая. Когда они вошли в квартиру, Татьяна сразу заперлась в комнате.

Перед сном она долго смотрела на «балерину», думая о других картинах Вадима, о нем самом, о сегодняшней встрече, об Арине и баре, который очень живо себе представляла теперь. Она уже гуляла по нему, танцевала на сцене и чувствовала смешанный запах алкоголя и дерева. В воображении разыгралось целое танцевальное представление – смесь отрывков из того, что они делали в «Дэнхсолле»: и хэллоуинский шабаш, и похищение Нового года злобным отшельником, и свадьба зомби и еще множество других. Она продолжала задавать себе вопрос, который задал Арине Иван, и пыталась найти ответ. Ее в Москве, действительно, ничего не держало. Она не имела там ни постоянного жилья, ни постоянной работы, да и друзей не успела много нажить. Русик с Муравьевой были заняты собственным бурным романом. С ними она в последнее время виделась редко, особенно после окончания курсов в школе рисования. Лада жила в Москве только из-за матери. «Адлия? У нее там тоже ничего и никого нет», – с надеждой подумала девушка. Все упиралось в Арину. Девушка решила созвониться с ней завтра. С этой мыслью заснула и проснулась.

Из кухни снова несло соблазнительным вкусом выпечки, который пробуждал стянувшийся за ночь желудок. Голод тащил девушку на кухню, где ее ждал еще надутый отец. Он продолжал за ней ухаживать: наложил кашу, приготовил кофе, вытер крошки со стола, но говорил сухо и как бы с неохотой, хотя взгляд то и дело падал на ее полусонное лицо. Она реагировала спокойно. Татьяна поражалась себе, как теперь не волновалась из-за мелочной обиды отца. Года два назад она бы билась в панике и истерике, стараясь ему угодить. Он тоже к этому привык, потому удивлялся ее равнодушию.

После завтрака она опять закрылась в комнате. До обеда звонить Арине боялась, потому смотрела мультфильм на телефоне, лежа на животе. После двух бывший директор набрала ее сама.

– Решила? – спросила она сразу после «Алло?».

– Нет, – сглотнув, ответила Татьяна и резко поднялась на кровати, скрестив ноги. – А ты?

– Эти двое тут меня умоляют, – с ехидством произнесла женщина. – Внезапно мать все полюбили.

Девушка улыбнулась стене, на которой высветился в шутку недовольный образ Арины с закатывающимися глазами и вытянутым в трубочку пухлым ртом.

– Знаешь, что меня смущает?

Татьяна сначала замотала головой, а потом поняла, что собеседница ее не видит, только слышит, и ответила:

– Нет. Что?

– С этим Иваном у меня был роман, – со вздохом высказалась Арина. – Всего пару месяцев перед моим отъездом в Москву. Я думала, ничего серьезного, парень молодой, отойдет быстро. Он мне год потом еще писал. Каждый день. И раз в месяц, прямо на работу, отправлял букет алых роз.

– Ого, – вырвалось у Татьяны.

Она округлила глаза и притаила дыхание, хотя нечто подобное и ожидала услышать. Арина продолжала отстраненным бархатным голосом:

– Я его игнорировала. Думала, все равно далеко, поэтому и не парилась. А он взял и приехал. В клуб. Это еще до «Дэнсхолла» было. Застукал меня во время секса в кабинете с одним поваром. Скандал устроил.

– Оо, – протянула девушка.

Теперь ей стало ясно, почему Иван вел себя так неприветливо.

– В общем, я ему в грубой форме тогда объяснила, что мне на него плевать. Он обиделся, уехал.

– Ну, понятно, почему ты не хочешь иметь с ним дело, – вздохнула Татьяна огорченно.

– Я не закончила, – строго заметила Арина и подождала несколько секунд, чтобы девушка настроила свое внимание. – Меня смущает как раз то, что я дико хочу иметь с ним дело. Не только бизнес. Думаю, ты догадалась. И со вчерашнего вечера не могу перестать о нем думать.

– Оу.

Татьяна сначала опешила и тупо уставилась в пустую стену. Постепенно злорадная усмешка сама расползлась по лицу. Она почувствовала умиление и, хихикая, спросила тоненьким голоском:

– Арина влюбилась?

– Громко сказано. Ты знаешь, кому принадлежит мое сердце. А вот вагина…

Голос оставался спокойным и бархатным, но Татьяна чувствовала в нем легкий трепет. Она коварно прищурилась, не убирая улыбки с лица.

– Твоя вагина – уже общенациональное достояние, – не сдержалась девушка.

– Где так острить научилась, чертовка? – грозно проговорила женщина. – Поменьше водись с моими детьми.

Татьяна только рассмеялась.

– Мы с тобой в почти одинаковом положении будем, если возьмемся за это дело, – иронично заметила она, а потом насторожилась и спросила с опаской. – Тебя там никто не подслушивает?

Арина хохотнула.

– Не бойся, все чисто. Вадик уехал на работу.

Девушка выдохнула.

– Ну, мою историю ты знаешь. Меня тоже все это смущает, – начала она понуро. – Меня больше пугает не то, что в Москве ничего не держит, а то, что меня сюда… кое-кто… очень манит…

Она выпрямилась на глубоком вдохе, а затем опять округлила спину и чуть склонилась к кровати.

– У него уже давно другая девушка. Я боюсь… не сдержаться и опять ему все испортить.

– Не парься, если Вадик не захочет, он тебе этого не позволит.

– Утешила, – сарказничала Татьяна.

Они обе замолчали ненадолго. Девушка прокручивала последние два дня, пытаясь выцепить из воспоминаний что-нибудь важное для себя, хоть какой-нибудь намек, хотя бы малость обнадеживающий. Арина ровно дышала в трубку.

– А вдруг так должно быть? – сама не зная, у кого, спрашивала Татьяна, но говорила в телефон. – Может, тебя с Иваном судьба не просто так связала? Тем более, кажется, он тебя до сих пор помнит.

– Даже слишком хорошо, – удрученно проговорила Арина. – Самое тупое начинать бизнес с тем, с кем у тебя в прошлом было что-то личное. И тем более болезненное. Мы ведь прогорим раньше, чем откроемся.

Она цыкнула так, будто обо что-то ударилась мизинцем.

– Я в этом не разбираюсь, – жалостливо проговорила Татьяна. – Но попробовать-то можно. Тем более, если что, Вадим будет твоей поддержкой.

– Ага, с таким подходом к бизнесу, – усмехнулась женщина, – только на него в старости и уповать.

Девушка посмеялась, а потом резко погрустнела. Ей уповать было не на кого. «Если что, уборщицей всегда смогу устроиться», – подбодрила она себя.

– В конце концов, я потеряю только Ладино блестящее будущее и свою беспечную старость, – отмахнулась Арина и с легкой ноткой истерики захихикала, а потом резко придала голосу суровый тон. – Ладно, добудь мне номер этого Ивана. Скажу ему, что мы согласны.

– Окей, – заулыбалась Татьяна.

Бархатный голос пропал. Послышались гудки. Девушка еще несколько минут не двигалась с места, пытаясь осмыслить принятое решение. Ни облегчения, ни радости, ни тревоги она не чувствовала, будто Арина предложила пройтись по магазинам, а не открыть бар с бывшими любовниками в городе, из которого когда-то обе сбежали.