Читать книгу БЕССВЕТНЫЕ 3 - Ирина Ячменникова - Страница 4

***

Сознание возвращалось медленно, блуждая между сном и явью. Холод и сумрак казались реальностью, качающаяся у потолка лампа и провал лестницы в углу – галлюцинациями. Парень почти не чувствовал рук: что-то серое, похожее на серебро оплетало их, вонзившись миллиардом жгутов. Проморгавшись, молодой человек опознал строительную изоленту, прочно держащую отёкшие кисти у старой водопроводной трубы. Очевидно, такая же прочная плёнка сдавливала его губы в качестве кляпа, лишая способности открывать рот. Пленник пошевелился и с ужасом понял, что в этом промозглом подвале он не один. Мэт мог видеть человека только со спины, но и этого было достаточно, чтобы истерично замычать сквозь плотно прилипшую изоленту.

Убийца сидел на табурете и на суматошные звуки не реагировал.

– Ммууум! – воскликнул от беспомощности пленник.

– Ум? Да, он бы тебе пригодился, – прозвучала тихая издёвка.

Мужчина пошевелился, развернулся вполоборота. Лицо его скрывала тень от беспорядочно свисающих волос. Только два тёмных, как гуталин глаза хищно поблёскивали из этой тени.

– Уым? – жалобно выдавил медиум, вжимаясь спиной в холодные трубы.

– Хочешь поговорить? – бесстрастно уточнил безликий.

– Уыымм! – заскулил Вайерд, содрогаясь от окатившего его мандража.

– Ты прав, мне это не интересно, – согласился убийца, переводя взгляд на преломляющий свет стол. – Нож, шило или отвертка?

– Ым? – Мэт выпучил глаза, намереваясь умереть от разрыва сердца. – Ууыыыыаам!

– Не густо, согласен, – передёрнул плечами убийца и провёл ладонью по краю стола. – А что прикажешь? Пистолет? Нет. Слишком просто. Есть ещё ножницы. Устроит?

Парень, судорожно подрагивая, сжался в комок, пряча лицо за коленками.

– Ты не из тех, – постановил садист, чем-то омерзительно позвякивая. – Совсем мальчишка. Я обычно не убиваю детей. Но ради тебя сделаю исключение. У тебя же не девять жизней?

Пленник истерично мотал головой, стараясь не слышать ужасного человека. После их первой встречи он уже ни за что бы не поверил в милосердие и жалость. Единственное, что с ужасом дребезжало в сознании «Лишь бы быстро! Лишь бы не больно!».

– Так не интересно, – деловито заметил маньяк. – Ловил тебя, время своё тратил, ждал, пока ты очухаешься. И после всего этого – быстро? Ты явно не уважаешь чужое время и труд.

«Ааааа! – мысленно скулил Мэт, желая провалиться сквозь землю: пусть хоть в преисподнюю, лишь бы как можно дальше от этого психопата. – За что мне всё это?!»

Мужчина растянуто усмехнулся, поднимаясь с табурета. Как бы Вайерд не старался, но не смотреть на приближающегося убийцу не мог. Безликий опустился на корточки совсем рядом с пленником, демонстрируя, что у него всё-таки есть лицо, и клацнул в воздухе большими металлическими ножницами.

– За некоторые знания можно поплатиться жизнью.

«Неет! Не-ет! Нет, нет, нет!», – запротестовал расшатавшийся рассудок.

– Можешь кричать. Мне будет приятно.

– Уууумыуу! Умыфмуму! – попытался завопить пленник.

Мужчина чуть наклонил голову, от чего его лицо приобрело ещё более хищные очертания.

«Он ненормальный! – сопел про себя Мэтис. – Боже, нет! Не снова!»

– Ненормальный, – согласился убийца и поднял лицо жертвы за подбородок, разглядывая его, как новый холст и оценивая перспективы. – Никто не идеален.

Психопат приложил ножницы к собственной щеке, заскользив раздвинутыми лезвиями от щеки до подбородка. На коже тут же начинали краснеть полосы, обещая оставить надолго следы раздражения.

Мэт заверещал так, словно резать начали его, а потом потерял возможность издавать звуки. Терзающие воспоминания явились во всех красках, парализуя мышцы и отключая мышление. Так загипнотизированный кролик смотрит в глаза змеи, не смея рвануть прочь, вырваться из объятий смерти. Хищник знал, что делал. Не торопился и не испытывал сомнений. Он понимал, что теперь никто не поможет: время и место позволяют вершить самоуправство чётко и размеренно.

Резкие пальцы вцепились в край изоленты и отодрали её быстрым движением. Отвратительные ощущения вернули способность осознавать действительность.

– Нет! Пожалуйста!

– Можешь не умолять. Я покажу, насколько ты уродлив, – в тихом голосе слышалось придыхание, а в глазах постепенно просыпалось безумие. Уголки рта задрожали и начали формировать улыбку душевнобольного.

Цванг-цванг – прозвенели ножницы, разёвывая свою серебристую пасть и тут же смыкая её у самого носа жертвы. Цванг-цванг.

Пол с каменной крошкой, ржавые трубы, кирпичная кладка стен – всё кружилось вокруг панического сознания. Челюсти ножниц, перекошенное оскалом лицо, мазутные пятна глаз. Лампа, свисающая с потолка и опрокидывающая на дно подвала не столько света, сколько теней. Лестница, уходящая вверх во тьму.

– За что? – прошептали губы, хотя сознание уже не верило ни во что. Это очередное кровавое убийство Прилесья. Как все те четыре найденных тела, как несчастные, что не спаслись от погони в лесу, как мученики из ужасной красной комнаты из подвала диспансера. Сквозь слёзы и приливающую к лицу кровь всё вокруг и само приобретало багряные оттенки.

Разводы густой жидкости застыли мутной плёнкой, но свет пропускали. Оттуда, из чистого и светлого мира, смотрело лицо поверх ладони, приставленной к стеклу. Восторженные глаза над кровавым отпечатком. И словно бы вопрос в этих глазах: прямой и издевательский.

Оскал никуда не делся, только улыбка внезапно пропала. Теперь убийца выглядел, как обычный убийца, а не слетевший с катушек фанатик. Хотя выводы были поспешными, потому что безумие продолжило сочиться из глаз, а потом явилось неистовым тремором. Ножницы так и заплясали у щеки Вайерда, а он уже не мог сильнее вжаться в стену, чтобы отсрочить неизбежную пытку. Мысли давно сложились в представление: это такая игра. Безликий демон всегда играл со своими жертвами и получал от этого несказанное удовольствие.

Убийца действительно решил оттянуть момент и отпрянул. Лицо его то продолжало скалиться, то перекашивалось от больной улыбки, то вытягивалось от ужаса. Словно бы под его кожей бесновались мышцы, так и не определившиеся с выбором конкретной эмоции. Он долго пятился назад, пока не уткнулся спиной в стол, где принялся коротко мотать головой. Ножницы выпали по дороге, о чём свидетельствовало звонкое «дзванг!», дополнив безумную ситуацию звуковым рядом. Скрюченные пальцы убийцы вонзились в лицо, скрыв нижнюю половину, а потом принялись раздирать её ногтями. Это был истерический припадок или какая-то психическая атака, от которой у Мэтиса болезненно закололо сердце.

В какой-то момент безликий застыл, как запечатлённый на фотографии призрак, и сквозь напряжённые пальцы уставился на притихшего пленника. Лицо он разодрал до крови, о чём свидетельствовала тёмная грязь под ногтями. Правая ладонь метнулась на столешницу, опрокинула с неё шило и пистолет, ухватила последний и неуклюже пальнула в воздух.

Не успел медиум вскрикнуть, как второй выстрел качнул светловолосую голову в сторону. Безжизненное тело завалилось на бок, переставая источать угрозу.

Мэтис смотрел в серое пространство подвала, не видя ни лампы, ни стола, ни лестницы. Всё его внимание и оцепенение были сконцентрированы на перекошенном мертвеце, совершившем внезапное и ничем необоснованное самоубийство.