Читать книгу Икам. Случайный визит. Четвертая книга романа «Икам – легенда легиона» - Искандар Бурнашев - Страница 19

В караван-сарае, проверив выполнение своих указаний, Икам приказал всем готовиться к походу. К этому времени он уже убедился, что его верные нукеры не только подготовились к походу, но и полностью восстановили свои силы и физическую форму. В качестве лекарства был применен сытный обед с применением различных молочных напитков и травяных настоек. Оставшись довольным собой, жизнью и своим окружением, наш друг поручил поварам приготовить ужин для его друга. Узнав, что на ужин придет сам Бехнам, повар всполошился и собрал всех своих помощников для подготовки к встрече дорогого гостя.

Бехнам, пришедший на встречу, попросил накрыть ужин в укромном месте для разговора наедине. Для ужина была выбрана деревянная беседка, увитая вьющимися розами в глубине большого двора.

Икам, еле сдержался, поняв, что на ужин приготовлено, только мясо, свежий хлеб, рисовая каша и зелень. В качестве напитков были выбраны молочные напитки, вода и вино в пузатом кувшине. От вчерашнего изобилия не осталось и следа. Еда была свежей, вкусной, но подчеркнуто простой. Пообещав отложить крутой разговор с поваром «на потом», Икам внимательно выслушал рассказ своего друга. Из его слов он понял, что в столице государства низаритов-исмаилитов произошло убийство его главы Ала ад-дина. Бехнаму стало известно, что это произошло в местечке Шир-кух. После ужина со своим окружением, состоящим из гулямов, чабанов и погонщиков верблюдов, хорошо выпив, по обыкновению, Правитель независимого государства Исмаилитов-Низаритов лег спать в хижине из дерева и камыша, смежной со стойлом для баранов. Его приятели спокойно улеглись спать рядом. В полночь Ала ад-дина нашли убитым, его голова была отсечена одним ударом топора. Его гулямы индиец и туркмен, которые спали около него, – оба были ранены. Туркмен также умер, а индиец позже выздоровел, но ничего путного пояснить не смог. Убийца обнаружен не был. Сыновья и семья Ала ад-дина, заподозрив в убийстве двух человек из близких слуг Ала ад-дина, которых в ту ночь видели недалеко от места его гибели, казнили их. Затем распространились слухи, что два-три неизвестных человека, прибывших из Казвина, по наущению «знатных и великих», убили Ала ад-дина и, под покровительством тех же вельмож, благополучно скрылись.

Через неделю обвинение пало на Хасана Мазандерани, первого помощника Правителя, его фаворита и приятеля, его убили, а труп его сожгли; две его дочери и сын также были сожжены.

Однако истинным виновником смерти Ала ад-дина, его собственная семья и народ считали Рукн ад-дина Хуршаха, сына и наследника Ала ад-дина, хотя тот и утверждает, что в ночь убийства был болен и метался в жару. Бехнам считает, что физическим убийцей был Хасан Мазандерани, но он действовал по сговору с Рукн ад-дином, с его одобрения и согласия. Ведь как только, подозрение пало на Хасана, Рукн ад-дин не только не велел его задержать и допросить, но немедленно отправил на дальнее пастбище, чтобы тот никому ничего не мог рассказать. А вслед, на это пастбище был послан человек Рукн ад-дина, который топором зарубил Хасана Мазандерани. Но, есть еще одно очень странное совпадение. Ровно через месяц после убийства, войска монгольского полководца Хуллагу начали переправляться через Джейхун (Амударью) и выдвигаться к границам государства Низаритов.

Как было известно, колонные пути для движения войска тщательно готовились в течение двух предыдущих лет. На пути следования были созданы склады с продовольствием, наведены охраняемые переправы и удалены все кочевники, чтобы трава на пастбищах не была съедена. И теперь армия Хуллагу движется сюда, неся смерть и разрушение. Низариты-Исмаилиты готовы к войне. В горах имеется несколько тысяч крепостей, замков или укрепленных башен. В них имеются запасы продуктов, воды и оружия. В каждой деревне имеются укрепления. Зимой дороги в горах непроходимы для любых армий (кроме русской). Поэтому вторжения нужно ждать не раньше весны. Но, беда в том, что в последние годы в Дейлем и Кухистан приехало много мусульман, бежавших от монгольских погромов. Многие из них смогли сохранить свои богатства и привезли их с собой. Верные правилам, существующим с первых лет государства, всем беженцам на землях Дейлема было предоставлено убежище и защита. Пожив здесь, богатые мусульмане стали говорить, что неправильно, получать с арендаторов всего 30% вместо 90%, как во всем цивилизованном исламском мире. И что это за прихоть, не давать земли, деревни и города в «икта», благородным людям, которые знакомы с военным делом и могут служить в армии? Получив в собственность земли и людей, «благородные люди будут защищать их, «как свои» от любого врага!

Пока такие разговоры они ведут между собой, ничего страшного не происходит. Государство Исмаилитов, созданное Хасаном ибн Саббахом, существует уже почти сто семьдесят лет и становится только сильнее и богаче. Тем, кто привык сидеть на чужой шее, можно посоветовать, научиться зарабатывать деньги своим трудом. А «благородным воякам», проще посоветовать вернуть свои земли, из которых они убежали, поджав хвосты, при виде монголов. Но беда в том, что вокруг Рукн ад-дина Хуршаха, сына и наследника Ала ад-дина, сложилось окружение из мусульман, которые хотят вернуть все земли Низаритов под контроль Багдадского калифа и под защиту монгольского хана. Беда в том, что по закону и незыблемому правилу власть в этой стране может быть передана только первенцу Правителя, его старшему сыну и никому другому. Уже ходят слухи, что Рукн ад-дин собирается приказать всем исмаилитам стать мусульманами и ввести на их землях законы шариата. Говорят, что он послал послов к монголам, обещая признать их хана своим верховным властелином.

Народ страны Исмаилитов смел и отважен. «Ему есть что защищать и есть, чем защищать». Но, он привык жить в уважении к власти, которая доказала, что защищает его интересы и защищает его от всех врагов. Но, он не может не выполнять приказы своего Правителя, который является Дайем Скрытого Имама, который один только может толковать Коран и доводить до людей Волю Аллаха.

Если Рукн ад-дин прикажет нарду покориться, народ покорится. А когда народ поймет, что его обманули, ограбили и оболгали – будет поздно. Сейчас все небезразличные люди, всех степеней «худуд – дина» (границ веры) решают, что им делать. Времени осталось совсем немного. Вместе с теплом в горы придут монголы, и, без единого руководства обороной, государство рухнет.

Было видно, что разговор дается Бехнаму тяжело. В нём боролась Вера в Победу и Предчувствие Большой беды.

– Я разослал своих людей с поручениями к разным людям. Я обещал тебе убежище и спокойную жизнь. Но, может так получиться, что наши земли станут опасными для всех. Мне нужно добраться до Аламута. Это – наша столица и там собираются вести со всех краёв нашей земли.

– Мои люди готовы выйти завтра утром. Приказывай. Сочту за честь, сразиться за Свободу и Независимость вашего народа.

– Мне нравится твоя готовность помочь мне и моему народу. Но подумай, это может быть очень опасным.

– Мы все, когда-нибудь умрем. Так пусть, пока есть такая возможность, наша смерть будет за правое дело. Когда нужно выступать?

– От Казвина до Аламута в хорошую погоду можно добраться за день. Но, обычно дорога по горам занимает два-три дня. Зимой этот путь можно пройти дня за три, или за неделю. А может быть на него уйдет вся оставшаяся жизнь. Сейчас в горах идут дожди. Знающие люди говорят, что если установится хорошая погода, то, через неделю можно будет попытаться пройти по дороге в Аламут.

– Значит, через пять дней я и мои люди будут готовы выйти по твоему первому приказу.

– Это хорошо. Тебе и твоим людям нужны будут деньги. Сколько ты хочешь, за свои услуги?

– Бехнам. Я не продаю свои услуги, я просто помогаю своим друзьям. Если ты считаешь меня другом, то располагай мной и не думай о плате. А если я недостоин твоей дружбы, то спасибо за помощь и прощай.

– Не горячись, Икам. Я должен был задать тебе этот вопрос. Это хорошо, что у тебя есть средства, потому, что выплатить жалование тебе и твоим воинам я смогу только в Аламуте. И то, это будет жалование простого «рафика» – рядового исмаилита.

– Извини, кажется «рафик» означает «товарищ»?

– Да.

– Здорово, что я снова стану «товарищем»! Значит, решено. Я готовлю людей к походу в Аламут и жду твоей команды. (Как мог отметить внимательный читатель, в нашем герое никогда не умирала память о его комсомольской молодости!)

– Думаю, что в Аламут нужно взять только по одной лошади или мула на человека. В горах плохо с кормами, а в крепости лошади, вообще станут обузой. Казвин пограничный город с землями исмаилитов. Но, здесь очень сильно наше влияние. Даже муэдзины не поют по ночам. За умеренную плату, здесь можно оставить лошадей и мулов на хранение у надежных людей, хоть на год. А потом, когда придет нужда, забрать их отсюда.

– Хороший совет, я подумаю над этим. Кстати о муэдзинах. Почему у Исмаилитом не действуют законы шариата, ведь вы, вроде бы мусульмане?

– А мы и есть истинные, правоверные мусульмане. Только мы принимаем суть ислама и отвергаем его внешнее проявление. Для нас не существует разрешений и запрещений шариата, мы отказались от намаза, поста (уразы) и хаджа. Это решение принято нашим Дайем Имама Хасаном, еще в рамазане 559 г. х. (июль – август 1164), то есть почти сто лет назад.

– Хорошо, Бехнам, вот ты умный и ученый человек. Объясни мне, простому воину, чем плохи законы шариата?

– Если по-простому, то законы шариата не плохи и не хороши. Просто это законы другого народа. История нашего народа исчисляется тысячелетиями. Почему мы не можем жить по своим законам? Почему мы должны ежегодно отсылать свои деньги в Багдад или Мекку? Чтобы бездельники – арабы могли жить на них, не работая? Зачем нам совершать хадж в Мекку, где мы даже не можем поговорить с местными жителями? Разве мы не можем молиться Богу, не выходя за пределы своих земель, которые Бог определил нам для проживания? К чему нам держать пост, если он привязан к лунному календарю арабов, а мы хотим жить по-своему, солнечному календарю, к которому привыкли? Почему налоги собираются не тогда, когда люди соберут урожай и подрастет скот, а когда правителям придет в голову, что пора собирать налоги, потому, что у бедуинов-малаххоров такой календарь? Теперь, что касается намаза. В наших землях, несколько тысяч лет главной религией был зороастризм. Тогда люди тоже молились Свету пять раз в день. И тогда, дважды за ночь, люди вставали ночью, чтобы подбросить поленья в костер и сотворить краткую молитву. Но, если ты не подбросишь топливо в костер, то он погаснет, и ты просто замерзнешь к утру. Тогда правило проснуться два раза ночью, чтобы не дать костру погаснуть, было разумно и объяснимо. А короткая молитва, при этом была только в помощь. Если ты был в горах, то знаешь, что никто не видит, когда за горами восходит и заходит солнце. И значит, человек, просто физически, не может выполнить предписания шариата. Если бы Бог захотел, чтобы все его дети могли молиться ему, ориентируясь строго по восходу и заходу солнца, то он бы сравнял с землей все горы и пригорки. А если он этого не сделал, то это его Воля и его Решение, и пусть, арабы, просто не лезут в наши горы. А с Богом мы сами договоримся. А все эти поклоны и чтение молитв, на непонятном и чуждом для тебя языке, это – просто унижение для Бога и для человека. Для человека это унизительно, потому что, ему предписывают непонятные и, не приносящие ему никакой пользы действия, смысл которых, ему не могут объяснить. А для Бога, намаз на арабском языке унизителен самим фактом, что кто-то смеет утверждать, что он Бог, Всесильный и всемогущий Создатель всего сущего, понимает только один язык арабских кочевников, и только на нем можно обращаться к Богу и возносить к нему свои молитвы. Всемогущий Бог понимает нас, свои создания, на любом языке и даже без слов. Даже наши мысли не ускользают от него. И если арабам это непонятно, то это – не наши проблемы. Вот поэтому, если кратко, на наших землях уже больше ста лет не признают власть Калифа и его законы. А власть тюрков и монголов нельзя признавать только потому, что они не являются детьми Адама, и, значит, являются порождением злых духов – пери и дивов. И каждый, кто признает их власть, – поступает против Бога и его законов.

– С тобой трудно спорить. Я, обязательно, запомню и обдумаю твои слова. Теперь я начинаю понимать, почему вас так не любят соседи.

– Не соседи, а их правители. Знаешь, кого больше всего не любят табунщики и погонщики верблюдов? Скажешь, волков? Нет. В волках они видят родственные себе души. Табунщики больше всего ненавидят диких коней, а верблюжатники – диких верблюдов. И не за то, что они убивают и калечат их самцов и уводят с собой самок из их стад. Они их люто ненавидят за то, что они живут по своим законам и не желают ходить в их табуне, с кольцом в носу и уздою в зубах. За то, что они не хотят возить их и их грузы. За то, что они просто, хотят жить так, как могут и как хотят, то есть просто быть свободными, как и создал их Всевышний.

Создатель нашего государства аль-Хасан ибн ас-Саббах ал-йемени ар-Рази, нашел у всех этих «благородных» людей их слабое место. Они все оказались трусами. Простыми и откровенными. Легко быть смелым, когда ты сидишь на золотом троне в окружении телохранителей, за неприступными стенами своих замков. Легко посылать одних бедолаг убивать других, за тридевять земель. Легко участвовать в битвах в окружении гвардейцев, закованным в доспехи, сидя на коне или слоне. Легко смотреть, как одни бедняги, по твоему приказу, убивают других. Ведь в случае неудачи Правители рискуют не своими головами, а только деньгами, которые придется отдать победителю.

И совсем другое дело, осознавать, что опасность грозит только тебе. Ни твоим гвардейцам, ни твоим министрам, ни твоим солдатам, ни твоим подданным, которые останутся жить, когда тебя не станет. Поэтому, наш Дай Имама не создавал армии. Он просто объявлял Тирана врагом веры и государства, а его смерть объявлял желанной Богу. И тогда очень многие простые «рафики», становились «федаями» и свершали божье правосудие, получив в награду уважение всего народа и райское блаженство на небесах.

И тогда Тираны начинают трястись за свою никчемную жизнь и начинают просыпаться ночью в холодном поту, и в шорохе занавесок им начинают слышаться тихие шаги убийц, крадущихся в темноте. Ведь эти «благородные» обычно не замечают тех, кто находится рядом с ними, кто подает им чашу с вином, кто убирает за ними посуду, кто стрижет им ногти и бороду, кто делает им массаж в бане, кто подводит к ним коня, кто помогает им одеваться. Им кажется, что кроме них нет никого. Они, не обращая внимания, унижают своих людей жестом, словом и делом, словно рядом с ними не люди, а бездушные придатки к их мебели, посуде и оружию. Приспособления, созданные для их удобства и не имеющие право на чувства, мысли и мнения. А когда тирану выносится приговор, то в его окружении всегда найдется исполнитель Воли Скрытого Имама. Но, для Тиранов, исполнитель приговора появляется словно ниоткуда, из небытия, превратившись из невидимки в безжалостного палача. Когда-нибудь, я покажу тебе список Тиранов —врагов Веры и Народа, лишенные жизни народными героями – федаями. В этом списке восемь государей, халифов, султанов падишахов и эмиров. Список тюркских эмиров, тебя просто утомит. В этом списке пять вали – наместников областей и пять раисов – градоначальников. Из числа высшего мусульманского духовенства федаями были убиты пять муфтиев и десять судий – кази. Всего в этом списке семьдесят пять имен. Много это или мало? Если на одну чашу весов положить семьдесят пять жизней Тиранов, а на другую – сто семьдесят лет достойной жизни нашего народа, то это окажется совсем немного. Недавно был убит наш Ала ад-дин и его гулям. А еще один человек получил ранение. Кто об этом вспомнит, и кто их сосчитает? Тираны убивают людей тысячами и гордятся этим. По их тайным приказам, так же убивают их врагов. Но это, они считают «мудрой политикой». А вот когда убивают кого-нибудь из их шайки, они поднимают страшный визг и вой. А иногда, достаточно просто припугнуть Тирана, чтобы он оставил нас в покое. Говорят, что, когда один тюркский Султан привел свои войска к нашим границам, в его шатер ночью зашел его старый слуга – «божий одуванчик». За пятьсот динаров он согласился незаметно воткнуть кинжал в пол, рядом с постелью Султана. Утром, проснувшийся Султан, обнаружил кинжал и прочитал надпись на нем: «Он мог быть в твоём сердце». Этого оказалось достаточным, чтобы войска повернули обратно. Согласись – это было очень мудрое и смелое решение! И стоило это совсем недорого!

Про нас распространяют всевозможные сплетни, слухи и клевету. Мы не противимся, потому, что страх помогает нам и охраняет нас. В Персии, самых бедных людей издавна презрительно называли «хашишинами» – «травоедами – употребляющими траву», за то, что они не могли позволить себе купить мясо. Так стали называть и первых исмаилитов, подразумевая, что они состоят из одних голодранцев. Но, так же, в простом народе издавна, называли и любителей гашиша – «травки». Потом наши враги стали утверждать, что федаи совершают свои подвиги, только под воздействием дурмана. Словно простому человеку неведомо понятие Чести, Долга и Справедливости. Ваши друзья – франки рассказывали тебе замечательную сказку про «Старца Горы» и Аламут-«Орлиное гнездо». Даст Бог, ты сам побываешь там и сможешь увидеть всё своими глазами. У франков «хашишин» превратился в «асасин». И так нас теперь называют в христианских странах. Убийство федаями, пятьдесят лет назад, франка герцога Конрада Монферратского, который позволил себе разграбить наш караван и казнить наших купцов, нагнало такого страху на христианское воинство, что они до сих пор не дерзают нападать на наши владения на побережье Средиземного моря.

Хочу лишь заметить, что в этом списке казненных, нет ни одного простого кузнеца, торговца или водоноса. Потому, что они – не враги нам. И среди простых людей очень много наших тайных друзей и единомышленников. А все наши враги среди Правителей, Султанов и Тюрков.

– Получается, что не все. Некоторые и самые опасные находятся в окружении вашего Правителя. Вот что случается, когда Правитель перестает заниматься своими делами и забывает о своём долге, перед своим народом. Лучше бы Ваш Ала ад-дин меньше заботился о баранах и больше времени уделял воспитанию своего наследника и лучше интересовался, кто его окружает. Поистине, когда Бог наказывает человека он лишает его разума. Когда наказывает народ, то лишает его мудрых правителей. Прости, меня Бехнам, я не должен так говорить. В любом случае ты можешь полностью на меня рассчитывать.

– Полностью? А если мне понадобятся деньги, сколько ты одолжишь мне без залога и под какой процент?

– Как мусульманин, я не беру проценты у друзей, и не даю в долг посторонним. О какой сумме идет речь?

– Мне нужно сто золотых динаров. Вернуть смогу только в Аламуте.

– Подожди немного.

Когда Икам вернулся в беседку, он уже знал, что скажет своему знакомом

– Бехнам, извини меня, ноя пересчитал свои деньги и понял, что не смогу одолжить тебе столь значительную сумму.

– Я понимаю. Сейчас для всех пришли тяжелые времена.

– В качестве извинения, прошу принять от меня этот подарок, в сто золотых носимов, ромейской чеканки.

– Но ведь…

– Извини, друг, но только – в подарок. Как говорится, «не одалживай и не ссужай. Ссужая, лишаемся мы денег и друзей. А займы притупляют бережливость». (Вряд ли его собеседник был знаком со словами Шекспира, но рифмованный перевод умных выражений мудрецов, всегда помогал нашему герою создавать о себе впечатление образованного человека).

– Умная мысль, нужно запомнить. Спасибо. Я этого не забуду. И если смогу, обязательно помогу.

– Тогда, может быть, ты не откажешь мне в моей просьбе?

– Слушаю.

– Может так получиться, что я, на днях, возьму себе девушку из дома продавца льда Араш-аги. Ты не обидишься, если я порошу тебя посетить наше торжество?

– Икам, как тебе не стыдно! Я бы обиделся, если бы меня не пригласил. Зови в любое время, буду рад присутствовать на свадьбе и даже готов заключить этот брак.

– Спасибо!

– И тебе спасибо!

Как вы уже догадались, наш читатель, Бехнам и Икам расстались очень довольные друг другом.

Но Икам не преминул потребовать объяснений у повара по поводу скромного выбора блюд на ужине. Тот объяснил, что Даи низаритов проповедуют умеренность и скромность в жизни. И все сделано из самых благих намерений, чтобы не выставить нашего друга мотом, чревоугодником и сибаритом. Когда повар перешел на пользу здоровой пищи и полезность диеты, наш герой только махнул на него рукой.