Читать книгу О чем молчит Энисет. Древняя тайна Египта… - Жансая Жумадилова - Страница 6

Прошло полмесяца с тех пор, как Бенна узнала подлинное назначение воска.

Благодаря этому открытию между ней и Энисет установились еще более близкие отношения. Бенна ждала, чтобы учитель Горс ушел из Центра Исторических Исследований, где и располагался Зеленый Зал, наполняла стеклянный шар до краев и наслаждалась беседами с царицей. Разговаривали они шепотом, опасаясь Адриата, который тихой кошачьей походкой мог возникнуть из ниоткуда.

Энисет общение явно шло на пользу. Она чаще улыбалась, остроумно шутила и даже грациозно прохаживалась по своей прозрачной клетке. Словно восполняя длительный период молчания, красавица говорила долго и без устали.

В ночь с субботы на воскресенье Бенна увидела Энисет-статую во сне с ребенком на коленях и не преминула рассказать ей об этом.

– Я с ребенком… Это была девочка?

– Да, – отвечала Бенна. – Смуглая девочка с глазами цвета лазурита.

– Ах, глаза… – египтянка печально вздохнула.

– Извините, – Бенна немного замешкалась, – а вы видите сны?

– Не просите прощения, добрая девушка. Конечно, я вижу сны, – с какой-то горечью прошептала Энисет. – И я думаю, что лучше бы их не было вовсе.

– Что же вы видите во сне?

– Те времена, когда я была настоящим человеком, а не говорящим куском камня. Я вижу просторы Хеттского царства, откуда я прибыла в Египет, потом – наш дворец в Эрду и своих детей… Прошлой ночью мне приснился мой муж, фараон Фен-Ра. Вы видели его изображение?

– Да… – пролепетала Бенна. От таких разговоров у нее широко раскрылись глаза. Еще ни один историк не имел полного представления о личной жизни египетских монархов.

– Так вот, – продолжала Энисет, – не верьте этим бюстам и статуям. Мой Фен-Ра был гораздо красивее в жизни. Его темно-карие глаза цвета жженных зерен в оправе из длинных ресниц… Вы, наверное, не знаете, эти зерна называются кофе… Его широкие, сильные плечи и родинка на правом запястье – все это для меня идеал мужской красоты. Я не видела его недостатков, поэтому Фен-Ра стал моим слабым местом… Что ж, любовь действительно бросает нам на глаза золотую парчу, сквозь которую лягушка покажется бабочкой. Любовь действительно слепа.

Немного помолчав, царица спросила:

– Бенна, у вас есть возлюбленный?

«Даже мама такого не спрашивает!» – с некоторым возмущением подумала про себя девушка, но вслух сказала:

– Нет еще.

– В вас живет ангел, Бенна, поэтому, пожалуйста, послушайтесь моего совета. Высший Бог даровал нам два вида любви – настоящую и придуманную. Настоящая – это любовь с первого взгляда, безотчетная, как привязанность матери к ребенку. Это такое состояние, когда вы ни о чем не спрашиваете и не ставите друг друга перед выбором. Это такое чувство, словно кто-то касается тебя иглой, и ты просыпаешься. Это – свобода.

Но, из-за привычки пребывать во сне ненужных страхов и предрассудков, человек может не почувствовать укол настоящей любви. Вместо этого люди заключают брачный союз по выгоде или в отчаянии, забывая, что все, кроме настоящей любви – это наши выдумки. В юности я совершила ошибку и побоялась последовать за моей истинной второй половиной. Я подчинилась чувству долга перед своим государством и вышла замуж за египетского принца. Все, что я хотела дать моему любимому, я отдала Фен-Ра, тем самым придумав нашу любовь. Естественно, привычка и время берут свое, поэтому я очень скоро поверила в сочиненную мной сказку.

Поначалу наша обоюдная красота, роскошь и праздность дворцовой жизни делали свое дело. Мы переживали весну нашей ложной любви, и я подарила Фен-Ра пять дочерей. Я не обращала внимания на других наложниц, хотя на самом деле должна была найти способ покинуть Египет сразу после первой измены мужа. Разумеется, тогда это не считалось изменой; в целях процветания государства и династии чем больше детей в царской семье, тем лучше. Но разве смог бы любящий тебя человек остаться на ночь с другой женщиной?

Тем не менее, я терпела, так как Фен-Ра обещал оставить престол нашей старшей дочери. Спустя некоторое время оказалось, что он вознамерился сделать наследником одного из своих сыновей от второй жены. И как нарочно, моя самая первая девочка, Эйш-Ра, умирает. Фен-Ра отдалился от меня, а затем я «ухожу с исторической сцены», как говорят ваши ученые. Но это неправда. Придворные лекари нашли у меня загадочный недуг, который выкачивал мои жизненные силы, и я таяла буквально на глазах. Мои дети были достойны большего, нежели лицезрения смерти их опальной матери, поэтому я удалилась на остров Кем-Ят посреди пустыни. Фен-Ра также не смог счастливо окончить свой жизненный путь. Все его преемники умерли, и на троне воцарилась новая династия.

Как видите, Бенна, вам никогда не удастся сбежать от себя. В глубине наших сложно-глупых душ мы с Фен-Ра знали, что не любим друг друга. Мы нарушили порядок Вечности, бросив своих истинных любимых и создав псевдосемью. И мы поплатились за это.

Энисет задумалась. Рассеянный воск тихо летал внутри ящика.

– Ребенок с лазуритовыми глазами в вашем сне, Бенна, это моя самая маленькая дочка Энисет-Ташерит. Или просто Ташерит, что означает «младшая» в переводе с нашего языка. Я ушла, так и не увидев, как она повзрослела. Я так и не стала для нее матерью.

Я помню, как Ташерит бегала по дворцу в платьице, которое я сшила своими руками на ее день рождения. Она с разбегу, как неуклюжий цыпленок, налетела на корзину с виноградом и вся испачкалась в соку. Она не заплакала, а засмеялась, протягивая мне пухлые ручки…

Рассказчица не могла продолжать. Ее каменное горло сдавил стон, и она зарыдала самым горьким плачем – плачем без слез.

– Иногда я ощущаю соленый запах воды Нила и жару палящего солнца пустыни. Я надеюсь открыть глаза и увидеть свою комнату на главной террасе дворца, но вместо этого – прозрачный гроб и клубы воздушного воска. Это так странно, не правда ли? Моя жизнь имела место несколько тысяч лет назад, а я еще помню запах своих детей. Зачем мне такое воскрешение, если я не могу почувствовать грубой ласки земли босыми ногами? Зачем мне воспоминания о духах из мускуса и роз, если я не могу выйти отсюда и втянуть в себя запах простого дождя? Я не чувствую клеток своей кожи и биения своего сердца. Я не могу сделать глоток воды. Я не могу даже пустить слезу…

После этого разговора Бенна вернулась домой в подавленном настроении. Айлун поставила перед ней полную тарелку дымящейся лазаньи, любимого блюда Бенны. Однако девушка, даже не взглянув на еду, быстро выпила стакан воды и направилась к себе в комнату. Чуткая мама остановила ее, ласково взяв за руку.

– Бенна, тебя что-то огорчило? – спросила Айлун. – Это связано с твоей работой, да?

– Не беспокойся, мама. Я просто очень устала за день. Пойду пораньше лягу спать.

Айлун не стала возражать и пожелала дочке спокойной ночи, но после того как дверь на кухне закрылась за Бенной, она опустилась на стул в раздумье. С того момента, как Бенна устроилась в Центр Исторических Исследований, она сильно изменилась. Стала более скрытной и нервно отвечала на все вопросы, связанные с работой. Мать и дочь всегда были подругами и не утаивали ничего друг от друга. Теперь же возник секрет, которым Бенна не хотела делиться. Секрет, связанный со службой у Горса.

– Чем занимается Горс? – выспрашивала Айлун.

– Изучает древние артефакты.

– Какие артефакты?

– Да так, разные… В общем, он, как и все ученые, хочет внести вклад в историю. Это неинтересно, мама, – Бенна замолкала и старалась перевести разговор на другую тему.

Айлун этих обтекаемых ответов было недостаточно, и она пыталась наводить справки, но у нее не получилось узнать ничего нового.

«Может быть, она влюблена? Но в кого? Горс – сухой старик, а его племянник… Неужто это Адриат лишил покоя мою дочь?» – думала Айлун. Но тут же опровергала себя: Бенна не стала бы молчать о таком и пришла бы к матери за советом. К тому же, разве ее дочурка не красавица? А Адриат одинок и, кажется, не настолько миловиден. Если бы Бенна полюбила его, парень не смог бы устоять. Бенна уникальна, такой, как она, больше нет на свете. Нет, за этим явно скрывается нечто иное… И Айлун пыталась забыться отделкой воротника новой блузки, не будучи способной уснуть.

Бенне также было не до сна. Сидя у включенного ночника на высоко взбитой перине кровати, она вперилась взглядом в собственную тень. Бенна пыталась не шевелиться, представляя себя на месте Энисет, что, разумеется, долго не удавалось ей. Вспомнив речь царицы, полную горечи, Бенна внезапно испытала сильный приступ счастья за то, что она может полноценно жить. За то, что ее жизнь только начинается, и ей не о чем жалеть.

Вдруг она вскочила с кровати и упала на колени.

– Спасибо! Спасибо! Спасибо! – с жаром зашептала девушка, хотя она сама толком не понимала, кого благодарит, так как Бенна не была религиозна. – Как мне повезло! Как я счастлива! Я живу здесь и сейчас! Как я раньше была глупа, что не ценила этого!..

Молодой организм требовал отдыха после насыщенного дня, и постепенно веки Бенны опустились. Во сне она видела себя в роскошной позолоченной комнате египетского дворца, в центре которой на изящной софе восседала Энисет, окруженная своей семьей. Повсюду доносился детский смех, а воздух наполнял аромат экзотических фруктов и цветов… Внезапно посреди этого великолепия возникла фигура Горса, увеличенная в десять раз. Горс схватил Энисет в огромный сухой кулак, и красавица превратилась в камень, с которого стекали капельки растаявшего воска…

– Бенна! Бенна! Девочка моя, это я! Это был всего лишь сон! Не бойся!

Айлун стояла у смятой и промокшей от холодного пота постели дочери, поглаживая ее разметавшиеся волосы.

– Бенна, что тебе приснилось?

– Ничего, мама. Просто ночной кошмар.

– В последнее время ты слишком часто видишь кошмары…

Айлун ушла, с беспокойством оглядываясь на дочь, которая, наконец, провалилась в усталый сон.

Но не только семейство Анат бодрствовало половину этой ночи. На другом конце города бледный молодой человек с чрезмерно красными губами сидел в глубоком бордовом кресле и судорожно сжимал упавшую с волос Бенны невидимку до тех пор, пока Морфей9 не одолел и его.