Читать книгу Эфириус. Что скрывает Эдем - Анастасия Княжева, Кара Грант - Страница 3

– Господи, где это мы? – выдохнула я с восторгом, едва мы с проводником выбрались из портала.

– В Пантеоне, моя дорогая, в храме творцов, – с усмешкой и затаённой гордостью произнёс господин Штольцберг. – В народе его именуют ещё Небесами.

– Невероятно… – пробормотала одними губами, с любопытством разглядывая диковинный интерьер, который никак не вязался с образами античных храмов из книг по истории. А вот с высокотехнологичными космическими станциями – вполне.

Глянцевые белоснежные стены, взмывавшие ввысь, прозрачные кабинки лифтов, скользившие по ним вертикально и горизонтально, как по артериям, и такие же блестящие белоснежные сферы, что парили, словно планеты, на каждом из этажей.

Мимо нас с господином Штольцбергом проносились люди в ярких нарядах. Они что-то возбуждённо шептали себе под нос, пролистывая газеты с голограммами-фото, и над их головами появлялись то иллюзорные фламинго, то роскошные платья из кувшинок и золотых хризантем, то какие-то странные гаджеты.

– Доброе утро, Фредерик! – бросил на ходу симпатичный блондин с усами и аккуратной бородкой в дорогом сером костюме. Верхние пуговицы белоснежной рубашки были небрежно расстёгнуты, галстук криво завязан, а на мускулистых руках незнакомца вместо ручек портфелей висели смеющиеся девицы в фривольных нарядах. – Очередной новичок? Хороша! – он улыбнулся, сверкнув острыми клыками, и мне подмигнул. – Я бы с ней…

– Берд! – возмутилась одна из его спутниц.

– Малышка, не злись! – примирительным тоном ответил он. – Ты же знаешь, меня на всех хватит!

– Поберегись! – крикнула какая-то синевласая девчонка-подросток в роскошных восточных нарядах, тараном несясь на нашу компанию на… ковре-самолёте? Тотчас отскочила в сторону, споро пригнулась, рефлекторно закрывая руками голову. – Доброе утро, Фредерик! Берд, хватит кутить!

Следом за синевлаской мимо нас пронеслась стайка юристов на таких же странных устройствах. Они что-то кричали гонщице в спину, размахивая дорогими портфелями и стопками документов, но она их не слышала.

– Неужели мне это не снится?.. – восторженно пробормотала я, выпрямив спину, и, рассмеявшись, пробежала немного вперёд, указала рукой на те самые сферы-планеты: – Что это такое?

– О, это рабочие кабинеты писателей, – охотно пояснил проводник, следуя за мной по пятам. – Храм творцов, как вы могли заметить, выполнен по типу органных труб. Это сделано как раз для того, чтобы освободить побольше пространства для них. Воображению нужен простор, вы согласны, Карина?

– Конечно! – весело ответила я, жадно разглядывая парившие над пропастью сферы и пытаясь отыскать хотя бы намёк на крылья и реактивные двигатели. Однако ничего подобного там не было. – Но… Но как такое возможно? Это что, какая-то магия?

– О нет! – рассмеялся господин Штольцберг. – Но, как говорил ваш Артур Кларк, любая высокоразвитая технология практически от неё неотличима. Пойдёмте, Карина, я проведу вам небольшой ликбез.

С этими словами господин Штольцберг ловко взял меня под локоток и подвёл к статуе Атланта, который, вместо небесного свода, держал на своих плечах огромный серебристый шар. Проводник на что-то нажал – и пространство вокруг нас заполнили голограммы, а звучный мужской голос начал рассказ.

ВТОРАЯ МИРОВАЯ ВОЙНА – КРОВАВОЕ ПЯТНО НА СТРАНИЦАХ ЭДЕМА. ОНА ЗАБРАЛА БЕСЧИСЛЕННОЕ КОЛИЧЕСТВО ЖИЗНЕЙ, ЛИШИЛА НАС КРОВА И СРЕДСТВ К СУЩЕСТВОВАНИЮ, ПОСТАВИЛА НА КОЛЕНИ…

Кадры военных сражений, бомбёжек чередовались с образами сломленных отощавших людей в грязных лохмотьях на фоне разрушенных до основания зданий.

… И ВОТ КОГДА СТАЛО КАЗАТЬСЯ, ЧТО ДОРОГА К ПРЕЖНЕЙ СЧАСТЛИВОЙ ЖИЗНИ БЕЗВОЗВРАТНО УТРАЧЕНА, ПОВИЛСЯ ОН – КРИСТОФЕР НОЛЛАНД. ПИСАТЕЛЬ. ПЕРВЫЙ ТВОРЕЦ ФАНТАЗИЙНЫХ ФЕДЕРАЛЬНЫХ ЗЕМЕЛЬ И ВСЕГО ЭДЕМА, СУМЕВШИЙ СОЗДАТЬ НЕВОЗМОЖНОЕ.

Картинка сменилась, и в кадре появился смеющийся сребровласый мужчина. Его улыбка была удивительно светлой, а в голубых глазах с лукавым прищуром плескались надежда и оптимизм.

… ОН ТАК СИЛЬНО ВЕРИЛ В НАШЕ СЧАСТЛИВОЕ БУДУЩЕЕ И СТОЛЬКО ЭМОЦИЙ ВКЛАДЫВАЛ В СВОИ СЛОВА, ЧТО ЕГО ФАНТАЗИИ НАЧАЛИ ОЖИВАТЬ.

Вокруг нас с проводником закружились какие-то странные, словно сошедшие со страниц фантазийных книг, звери, а потом появились миниатюрные телевизоры, экскаваторы… Один из них подъехал к мне, и я, коротко взвизгнув, споро отскочила в сторону, рассмеялась, потянулась рукой к разноцветным животным.

…ОДНАКО БЕЗ ВЕРБАЛЬНОГО ПОДКРЕПЛЕНИЯ МАТЕРИАЛИЗОВАННЫЕ ФАНТАЗИИ НЕ МОГЛИ ДОЛГО СУЩЕСТВОВАТЬ В РЕАЛЬНОМ МИРЕ.

Иллюзорная техника начала лопаться, как мыльные пузыри.

И ТОГДА СТАРАНИЯМИ ЛУЧШИХ УЧЁНЫХ БЫЛО ОТКРЫТО ОСОБОЕ ВЕЩЕСТВО-ЗАКРЕПИТЕЛЬ – ЭФИРИУС. БЛАГОДАРЯ ЕМУ И ПИСАТЕЛЯМ, ФФЗ ПРЕВРАТИЛИСЬ В ПОИСТИНЕ РАЙСКИЙ САД, КОТОРЫЙ С РАДОСТЬЮ РАСПАХНУЛ СВОИ ЗОЛОТЫЕ ВРАТА ДЛЯ ВСЕХ ПРИШЕЛЬЦЕВ.

– Здорово! – восхитилась я, глядя на сиявшего зелёного зверя, что завертелся вокруг меня.

– Рад, что вам нравится, моя дорогая, – весело произнёс господин Штольцберг и отключил транслятор. – А теперь давайте я вам покажу ваш рабочий кабинет.

Он вытащил из кармана какое-то странное устройство, нажал на кнопочку, и нас тут же перебросило на стыковочную площадку, к которой подлетали белоснежные сферы. Где-то на краешке сознания мелькнула мысль, почему всё в Пантеоне было белым, словно его создатель пытался излечиться от тяжёлой болезни или избавиться от пятен на совести, репутации, но я отбросила её в сторону за ненадобностью и тут же забыла.

– Запоминайте, Карина, номер вашего рабочего кабинета пятьсот одиннадцать, он находится на пятом этаже в двенадцатом секторе, – произнёс господин Штольцберг, набирая комбинацию цифр на сенсорной панели, что была встроена в невысокую стойку. – А если понадобится вызвать кого-то из коллег, просто нажмите на зелёную кнопку, введите номер их капсулы и ждите ответа.

– Я запомню, – радостно улыбнулась я и с замиранием сердца уставилась на подлетевшую к нам сферу.

Наверняка там пряталось что-то волшебное!

Но ничего, кроме белоснежного сенсорного стола и придвинутого к нему стула посреди пустой белой комнаты не обнаружила.

– Что, огорчились, Карина? – участливо спросил проводник, словно прочитав мои мысли.

– Честно говоря, да…

– А вот и напрасно! – весело бросил он. – Это всего лишь заводские настройки. А создать здесь вы сможете всё, что угодно от райских кущ до океанических глубин! Ведь у воображения нет границ! Есть тут у нас один писатель – любитель экспериментов… – задумчиво произнёс господин Штольцберг. – Первое время чего только он не творил со своим кабинетом, – усмехнулся мой проводник, а затем добавил серьёзнее, жёстче: – Но потом остепенился, собрался с мыслями и посвятил всего себя работе. Теперь на него равняются остальные…

– Чудесно, – мечтательно мурлыкнула я и вернула разговор в прежнее русло: – А как изменять настройки?

– Всё просто! В каждой капсуле установлена компьютерная программа, которая не только помогает ей управляет, но и сохраняет все внесённые в интерьер изменения.

– Без эфириуса? – удивилась я.

– Да, без эфириуса, – усмехнулся мой проводник. – А вы быстро вникаете, моя дорогая, – уважительно присвистнул он.

Я расцвела.

– Спасибо.

– Так вот, из-за того, что в Пантеоне писатели работают непосредственно с этим бесценным веществом, здешний воздух настолько пропитался его волшебными парами, что законы реального мира исказились. Это особенно ощутимо внутри сфер. Так что всё, что вам нужно, Карина, – это очень ярко представить то, что вы хотите создать, эмоционально описать и зафиксировать образ в настройках.

– Мне уже не терпится преступить! – рассмеялась я и тихонько спросила: – Можно?

– Конечно!

Я сделала шаг вперёд, смежила веки, запуская воображение, и мечтательно прошептала:

– Мои ноги утопают в мягкой густой траве: изумрудно-лаймовой, сочной, с редкими вкраплениями алых маков и сапфировых васильков. Они колыхаются на ветру, будто подмигивая, и указывают своими головками в сторону раскинувшихся чуть левее бескрайних лавандовых полей…

Медленно приоткрыла глаза и с восторгом увидела, как холодный бездушный металл сферы превращается в живой природный ковёр.

– Замечательно, Карина! – ободряюще кивнул господин Штольцберг. – Продолжайте!

Я улыбнулась, внезапно поняв, что стимуляция мне и не требовалась. Материализация была, как наркотик. И я на неё подсела:

– Вдали виднелась мандариновая роща. Невысокие тонкостволые деревья выстроились в ровненькие ряды, словно армия оловянных солдатиков. С их ветвей свисали спелые сочные ярко-оранжевые плоды с толстой кожурой, которые, будто нашёптывали: «Сорви меня, съешь…»

Пространство передо мной трансформировалось, и я бодрой уверенной походкой направилась к творению слов своих, чтобы оценить результат. Протянула руку, касаясь фрукта, и с наслаждением вдохнула приятный кисло-сладкий аромат. Вкусно.

– Мандариновая poща… – усмехнулся господин Штольцберг, с любопытством озираясь по сторонам. – Оригинально.

– Всегда о такой мечтала! – выпалила довольная я и посмотрела вверх. Там по-прежнему красовался всё тот же скучный белоснежный потолок, который меня совсем не вдохновлял.

Непорядок …

– Бескрайнее голубое небо раскинулось у нас над головами. Такое чистое, ясное, с тоненькими белесыми пёрышками облаков. Глядя на него, тревоги все забывались, а крылья души сами собой расправлялись и заставляли тело парить… – мечтательно протянула я – и в следующий миг ощутила, как ноги оторвались от земли: – А-а-ай! Метафорически! Метафорически! – заверещала испуганно, схватившись руками за ветку.

Господин Штольцберг попытался меня опустить, но и его незримая сила тут же подбросила вверх… Ой. Нехорошо-то как вышло.

– Карина, исправляйтесь быстрее! Пока нас не утащило под потолок.

– Да-да, сейчас… Глядя на небо, тревоги все уносились прочь. В отличие от тел, которые удерживали на земле законы гравитации! Очень крепко и надёжно удерживали! – выпалила немного дёргано, и парящий эффект тут же исчез, а нас с господином Штольцбергом, словно магнитом, притянуло к зелёному ковру. Да так, что оторваться от него мы уже не смогли. – Просто удерживали! В обычном режиме! Как и работников Пантеона за пределами сферы! – внесла резонное уточнение я и наконец с облегчением выдохнула: – Уф-ф… отпустило…

Мы с проводником слаженно переглянулись, а затем звонко расхохотались.

– Карина, умоляю, в следующий раз будьте осторожны! – первым заговорил он, отсмеявшись. – В этих стенах желания имеют свойство сбываться. Причём, в полном соответствии с формулировкой. Но я поражён тем, как быстро вы осваиваете материализацию. Хотите что-то ещё добавить?

Я задумчиво провела пальцами по мягкой фантазийной траве, подняла глаза вверх.

– Пожалуй, да. В воздухе витал ненавязчивый цитрусовый аромат, который бодрил и настраивал на рабочий лад… – Освежающий мандариновый запах мгновенно растекся по кабинету. Красота… – Вот теперь всё! – с чувством хорошо выполненного дела выдала я.

– Отлично. Тогда закрепляем. Сохранить последние изменения в настройках! – громко и чётко произнёс проводник, обращаясь куда-то в пустоту, а через миг ему ответил компьютерный женский голос:

– Последние изменения сохранены.

– Что ж, Карина. Раз уж вы здесь освоились, самое время познакомить вас с коллегами. – С этими словами господин Штольцберг встал и протянул мне руку, помогая подняться. – В прошлой жизни вы писали ромфант, поэтому вас решено перевести в отдел «Домашний дизайн и уют», – говорил он на пути к выходу.

– И всего-то… А разве нельзя создавать что-то более масштабное? – поинтересовалась я, семеня следом.

– Можно. Но для этого надо было писать научную фантастику, – невозмутимо сострил проводник.

Я опешила на долю секунды, а потом рассмеялась:

– Жаль… Но неужели ничего нельзя с этим сделать?

Господин Штольцберг остановился и внимательно на меня посмотрел:

– Докажите, что вы способны на что-то большее, Кара, тогда вас переведут в другой отдел. И, возможно, со временем вы сумеете подняться в топ. А это не только престиж, но и свобода творчества.

От картин, что нарисовало моё воображение, приятное тепло растеклось в груди, и я, осознав, что у меня появилась цель, тихонько сказала:

– Сделаю всё для этого.

Когда двери сферы за нами закрылись и мы снова оказались в коридоре, господин Штольцберг уверенным размашистым шагом направился куда-то вперёд. Остановился минут пять спустя возле какой-то сенсорной панели, висевшей на стене. Надо же… дверь. А я и не заметила. Между тем проводник приложил к экрану ладонь, запуская процесс идентификации. Я последовала его примеру.

– Доступ разрешён, – произнёс компьютерный голос, и дверь растворилась в воздухе.

– Здорово, – прошептала я, входя внутрь кабинета.

Там за белоснежным сенсорным столом собралась группа ребят. Они о чём-то возбуждённо переговаривались, но умолкли, едва завидев нас на пороге.

– Добрый день, – доброжелательно обратился к ним господин Штольцберг. – Госпожа Бонне на месте?

– Она отошла ненадолго. По делам, – раньше других среагировала миловидная рыжеволосая девушка в тёмно-зелёном платье. – Может, ей позвонить?

– Не стоит, Мария, – отмахнулся мой проводник. – Господа, знакомьтесь. Это Кара Грант. Новая сотрудница Пантеона. Прошу любить и жаловать.

– Рада со всеми вами познакомиться, – просияла я и помахала коллегам ладошкой на манер анимешек.

– Милашка, – тут же отозвался какой-то симпатичный взъерошенный брюнет, что, откинувшись на спинку стула, крутил карандаш в пальцах.

– Даниэль, как не стыдно! – шутливо одёрнула его Мария. – Что скажет на это твоя подружка! Меня зовут Мария Арлен, кстати. Если что-то понадобится, Кара, смело обращайся. А этот любитель делать комплименты – Даниэль Гросских.

Парень мне озорно подмигнул, не проникшись упрёком. Мари закатила глаза и бойко переключилась на новую «жертву»:

– Вон та блондинка в углу – Лиза Маринова. – Девушка в алом брючном костюме лениво вскинула руку в знак приветствия. – Запомни: до третьей чашки кофе её лучше не беспокоить. Иначе рискуешь нарваться на поток едких комментариев в свой адрес. Потом не будешь знать, как ноги унести.

Лиза одарила Мари убийственной улыбочкой, и та в ответ послала воздушный поцелуй.

– А меня зовут Майя Войт, – защебетала короткостриженая брюнетка в абрикосовом платье, которая своей прической и изящной фигуркой напомнила мне воробышка. – Если будет скучно, звони. Можем как-нибудь вечерком выбраться в картинную галерею…

– Лучше уж в клуб, – оборвал её светловолосый парень в чёрной футболке. – Тогда и мы с Тимом составим вам компанию, девчонки. Меня зовут Макс Класкен, а это мой брат Тим, – пихнул он соседа-брюнета в бок. – В прошлой жизни мы были близнецами, но теперь уже нет! Эде-е-ем… – мечтательно протянул он. – А тот тяжеловес в углу – наш дядя.

Макс указал кивком на бритоголового мужчину с бородкой лет сорока, который в отличие от коллег пришёл на работу в солидном тёмно-зелёном костюме.

– Доброе утро, госпожа Грант, меня зовут Йелло Фейн, и с этими оболтусами мы, слава Богу, не родственники, – чопорно поздоровался со мной этот, гм… не дядя.

Я перевела недоумённый взгляд с него на Макса. Тот невозмутимо пожал плечами:

– Шутка! – Я улыбнулась. – А господин Фейн только с виду такой неприступный, – между тем продолжал парень, – но в душе добряк. Если захочешь с ним подружиться, Кара,– просто подари шампунь для роста волос. Наш дорогой Йелло втайне мечтает избавиться от лысины.

– А вы, господин Класкен, – обзавестись мозгами. Госпожа Грант, если вы материализуете эликсир, который этому поспособствует, буду премного обязан.

– Договорились, – ответила я и тактично умолкла, давя улыбку. Кажется, с коллегами мне повезло. Сработаемся.

– Что ж, раз с представлениями покончено, мы, пожалуй, пойдём, – напомнил о себе господин Штольцберг. – Всего доброго, господа. Карина, прошу. – Он указал рукой в сторону выхода.

Когда мы снова оказались в коридоре, а за нашими спинами нарисовалась дверь, мой проводник задумчиво произнёс:

– Есть в Пантеоне одно место, Карина, которое я вам хочу показать… Уверен, оно произведёт на вас сильное впечатление.

– Я заинтригована, господин Штольцберг.

Мой проводник улыбнулся и снова активировал свой портал. Секунда – и нас выкинуло в прозрачной кабинке лифта.

– Сейчас мы находимся в районе центрального входа, – произнёс господин Штольцберг, когда лифт переместился на вертикальную линию и начал плавно спускаться. – Это не только сердце Пантеона, но и обиталище топа. То, что я вам хочу показать, лучше всего можно рассмотреть из окон парящих здесь сфер. Однако наши лучшие писатели не любят, когда их беспокоят. Поэтому вынужден проводить экскурсию из такого вот своеобразного фуникулёра. Присмотритесь, Карина, и скажите мне, что вы видите.

Я подошла поближе к стеклу, прищурилась, стараясь понять, на чём следует заострить внимание. Всё то же пустое пространство, заполненное парящими капсулами, вот только… На стенах красовались цветные росписи.

– Галерея… – чуть слышно выдохнула я, с каким-то трепетным волнением разглядывая изображение роскошного футуристического города, расположенного на морском побережье, с яркими куполами, зубчатыми парапетами крыш и хрустальным мостом.

– Это Либрум. Столица Фантазийный федеральных земель, – с гордостью сообщил господин Штольцберг. – Пантеон находится как раз на его территории.

– Очень красиво, – пробормотала искренне, продолжая как заворожённая изучать росписи на стенах.

Лифт спустился ещё на этаж, и я увидела, что в основании этого дивного города, словно корни вековых дубов, расположились лица людей в нарисованных медальонах-рамах. Причём, по мере приближения к низу, размеры портретов уменьшались, а их количество увеличивалось…

– Кто это? – тихонько спросила я, уже догадываясь, что услышу.

– Писатели, Карина, писатели. Граждане Эдема знают, кому обязаны своим высоким уровнем жизни. Мы помним и чтим всех тех, кто положил свои фантазии и силы на алтарь нашего общества процветания. И эта картина – дань их заслугам.

– Потрясающе, – с каким-то трепетным волнением выдохнула я, разглядывая лица незнакомок и незнакомцев. Кто-то из них морщил лоб, тёр глаза, моргал или робко улыбался… Но больше всего меня поразили их взгляды. Сосредоточенные, глубокие, острые, которые, казалось, пронзали душу насквозь. Взгляды людей, познавших суть других. – Эти росписи сделаны с помощью эфириуса?

– Совершенно верно, Карина. Более того, каждый портрет создан на основе фантазийной деятельности самих авторов и содержит их частичку. Со временем на этих стенах появятся десятки, сотни и тысячи новых лиц, – с какой-то фанатичной уверенностью и нетерпением произнёс господин Штольцберг. – А память о заслугах писателей будет жить в веках.

– Гениальная идея! Вечный памятник всем творцам, – улыбнулась я, наблюдая за мужчиной в тёмно-синем костюме, который стоял на четвёртом этаже напротив одного из портретов, заложив руки за спину.

Внезапно он обернулся – и наши взгляды встретились. Мужчина нахмурился, рассматривая меня, потом легонько кивнул моему проводнику и, получив ответное приветствие, неспешно побрёл к какой-то красивой черноволосой девушке в чёрном наряде, что дожидалась его около перехода-арки.

– Надеюсь, однажды и мой портрет появится здесь, – повернулась я к собеседнику. – Благодарю, что показали мне это место.

– Я знал, что вы сумеете по достоинству его оценить, – произнёс господин Штольцберг. – Что ж, на этом экскурсия по храму творцов закончена. Предлагаю отправиться в Либрум. Заскочим в банк за авансом и подъёмными, которые полагаются всем новым работникам Пантеона, подпишем документы о трудоустройстве, а потом я вам покажу ваше новое жильё, которое находится в элитном районе столицы всего в четверти часа ходьбы от побережья. Кстати, Карина, пока не забыл. Рабочая неделя писателя – тридцать часов, но график работы вы можете составлять самостоятельно. Однако завтра всё же загляните к десяти в Пантеон на планёрку, познакомьтесь с куратором. Я позабочусь о том, чтобы заказать для вас таксолёт. А дальше обживайтесь самостоятельно.

– Спасибо, – просияла я. – Знаете, господин Штольцберг, кажется, у меня и впрямь появилась работа мечты.