Читать книгу Эфириус. Что скрывает Эдем - Анастасия Княжева, Кара Грант - Страница 5

Яркие огни стробоскопов, приглушённые крики толпы, и мои губы, неустанно нашёптывавшие на заднем сидении карлёта:

«О дивное море, могучий прибой,

Куда ты несёшься смешливой волной?

В лазурных глубинах твоих, словно птица,

Порхает, живёт, веселится девица.

Одета она не в меха иль в шелка.

Солёная влага ей больше драга.

Чудесный наряд, величавый, бурливый.

Как у царевны подводной, игривый.

Луна в волосах освещает простор.

В ночной тишине маяк и дозор».

Я закончила бормотать слова своей чудо-формулы и ощутила, что моя иллюзия напиталась силой. Заколка в виде полумесяца, что скрепляла причёску с левой стороны, засияла – и полумрак салона озарился мягким серебристым светом.

Я улыбнулась, смежила веки, и в ожидании того, когда наступит очередь моего таксолёта подъехать к Амфитеатру, сделала несколько глубоких вдохов-выдохов, чтобы немного успокоиться. В груди разлилось ощущение какого-то трепетного волнения, а вместе с ним поселилась и надежда… Надежда на то, что концентрация не ослабнет и я сумею исполнить мечту; что моя дерзкая выходка будет правильно понята высшими мира сего; и что мой бал, мой первый в жизни бал, пройдёт волшебно.

– Госпожа Грант, мы на месте, – оторвал меня от раздумий вежливый голос водителя.

– Что, уже? Так быстро? – тотчас отозвалась я и выглянула в окошко.

Сквозь тонированное стекло мне виделись ряды репортёров, расположившихся по обе стороны от величественного белоснежного здания с массивными колоннами. Многоуровневого, напоминавшего своим необычным дизайном свадебный торт. Вверху, над его плоской крышей, сияли разноцветные образы роскошно одетых женщин и мужчин, что неспешно прогуливались в вечернем небе и здоровались друг с другом…

И только сейчас я поняла, почему это пафосное мероприятие называлось балом иллюзий. Ведь эфемерные картины, что плыли во мгле, были не чей-то материализованной фантазией, а проекциями того, что происходило внутри Амфитеатра.

Они дарили возможность всем жителям Либрума, пускай и удалённо, но всё же стать участниками этого торжественного события.

– Сколько с меня? – тихо спросила, отворачиваясь от окошка.

Водитель назвал какую-то сумму, и я протянула ему запястье, куда была имплантирована банковская карточка-чип. Операция прошла успешно, и он покинул карлёт, чтобы галантно открыть дверь.

Ну, вот и всё. Готовься, Кара, сейчас настанет мой выход. Я распрямила спину и крепко сжала пальцами ручку жемчужного клатчика. Настоящего, купленного специально по случаю бала.

Дверь распахнулась – и я, развернувшись, осторожно поставила ногу в чёрной замшевой туфельке на красное сукно. Подалась вперёд, выбираясь из своего временного пристанища, – и подол моего платья шумной бирюзовой волной выплеснулся из салона авто.

В глаза тут же ударили вспышки десятка фотокамер.

– Удачи, госпожа Грант, – ободряюще улыбнулся водитель.

– Благодарю, – ответила ему тем же и, горделиво расправив плечи, направилась вперёд.

Грациозной неспешной походкой я двигалась в сторону входа в Амфитеатр по красной ковровой дорожке – таки да, мне посчастливилось по ней пройтись хотя бы и в параллельном мире!

Не знаю, как в Эдеме, но на Земле девушка, чьё тело ласкает не шёлк платья, а пенные гульливые воды, выглядит не только экзотично, но ещё и эротично. Судя по восхищённым вздохам и восторженным окрикам, репортёры были со мной солидарны в этом вопросе.

Я лучезарно улыбалась, делала шаг – и полы воображаемого наряда расходились, обнажая ногу чуть ли не до самого верха бедра, отчего казалось, что моя иллюзия вот-вот развеется. Ощущения были примерно такими, как если бы я надумала поучаствовать в дефиле в наспех накрученном на голое тело полотенце. Однако старательно гнала от себя эти ассоциации, разумно опасаясь, что в противном случае мой наряд нет-нет, да и превратится в банный аксессуар. И если это произойдёт, то тогда ситуация будет действительно огонёк.

С такими вот мыслями я и добралась до центрального входа в Амфитеатр. Проскользнула внутрь, остановилась, прошептала заветные слова – и моя материализованная фантазия закипела, забурлила, привлекая внимание присутствовавших в холле гостей. Я вскинула вверх подбородок и огляделась.

Роскошные хрустальные люстры… Постаменты с изящными фарфоровыми вазами, в которых красовались белоснежные лилии… Зеркала в позолоченных рамах… Рядом с одним из них заметила Мари и уверенной походкой направилась к подруге.

– Кара, ты что, ограбила банк? – ошарашенно выдохнула она, обернувшись.

– Нет, – озорно стреляя глазами, ответила я.

– Хочешь сказать, что… – Мари испуганно прикрыла ладонью рот.

– Именно! – просияла я. – Александр Сергеевич Пушкин. Всю неделю его работами вдохновляюсь!

– Что-то не припомню у него такого…

– Разве? – лукаво прищурилась я. – А как же… «Говорят, царевна есть, что не можно глаз отвесть. Днём свет божий затмевает, ночью землю освещает – месяц под косой блестит»*, а в глазах азарт горит? – произнесла нараспев модифицированные строки и с удовлетворением отметила, что сияние заколки усилилось. – О, и вдогонку: «Море вздуется бурливо, закипит, подымет вой, хлынет на берег пустой, разольётся в шумном беге»** и очутится на бреге! – воодушевлённо добавила я.

Подол моего платья тут же всколыхнулся и лазурной пенной волной расплескался по мраморному полу, касаясь носков туфель, стоявших неподалёку от нас гостей.

От изумления они вздрогнули, отшатнулись, но тут же заулыбались своей реакции, а я невозмутимо пожала плечами:

– Собирательный образ. Трёхтомник. Шестьсот двадцать третья, шестьсот восемнадцатая страницы.

Мари усмехнулась и покачала головой:

– Хорошо, что ты не надумала приплести богатырей.

– Очень хотелось, – хихикнула я. – Но тридцать три фантазийных амбала в золотых пылающих жаром кольчугах для здания Амфитеатра, где и так немало приглашённых, – это уже перебор. Были бы гномики – другое дело, – добавила весело и подмигнула.

– Ты чокнутая, Кара, – выдохнула она со смесью восхищения и осуждения. – Хоть представляешь, что будет, если твоя иллюзия развеется?

– Очень надеюсь, что этого не произойдёт. Главное – почаще повторять слова материализации и особо не танцевать, чтобы от переизбытка эмоций не утратить контроль. Жаль, что нельзя подкреплять фантазию ментально. Было бы проще. А так… постоянно приходится что-то бормотать. Ну ничего, как-нибудь справлюсь.

– А если нет?

– Ну, на этот случай я прикупила бельё телесного цвета. Если что, прикинусь, что у меня платье-трансформер. Шалить так шалить, – заговорщически протянула я и расхохоталась.

Мари прыснула следом, а отсмеявшись, задумчиво изрекла:

– Пожалуй, надо будет попросить подогнать мой карлёт поближе к чёрному ходу…

– Значит, план Б готов, – хихикнула я, и мы снова расхохотались.

Внезапно я ощутила, что моё платье подёрнулось серебристой рябью. Тут же взяла себя в руки, повторила заветные слова, и, вернув контроль над фантазией, опять обратилась к подруге:

– Кстати, шикарно выглядишь.

На ней красовалось роскошное тёмно-зелёное платье с бархатным корсажем, расшитым золотыми нитями, и пышной тюлевой юбкой. Рыжие волосы были завиты и уложены в высокую причёску, подчёркивавшую лебединую шею и покатые изгибы плеч. А вот взгляд серых глаз сделался острым, охотничьим, и это навело меня на иные мысли:

– А где твой кавалер?

– Трудится на благо Эдема, – сухо пояснила подруга, и мне стало неловко.

– Мари, не расстраивайся, – мягко сказала я и ободряюще коснулась её руки. – Уверена, что у вас всё наладится, когда он закончит проект.

– Посмотрим, – небрежно отмахнулась она. – Ладно, не будем говорить о том, что навевает скуку. Лучше пойдем веселиться.

Я кивнула, решив не приставать с нежелательными расспросами, и мы направились к центральной лестнице. Мари шла впереди. Я же держалась чуть позади неё, тихонько нашептывая свою чудо-формулу. Подруга задумчиво на меня поглядывала, но от дела не отвлекала. И вскорости мы миновали фойе второго этажа и оказались в бальном зале, обставленном с разнузданной роскошью. Здесь было шумно и многолюдно.

В дальнем конце виднелась сцена, на которой господствовали музыканты. Белый рояль, скрипка, контрабас, ударные – хорошее сочетание. По обе стороны от постамента располагалась небольшие лесенки с позолоченными перилами, которые вели на балкончики третьего яруса.

Судя по небольшому количеству гостей, находившихся там, он предназначался для избранных. Мой взгляд снова спустился вниз и метнулся к стенам, украшенным росписями-иллюстрациями древнегреческих мифов. Не эфириусных, но от этого не менее ярких.

У их основания я заметила столики с закуской, миниатюрными фонтанами и «ожившими» статуями – юношами и девушками с совершенными телами, покрытыми белой краской, которые подавали тарелки гостям. В жужжащей, словно пчелиный рой, толпе сновали с подносами официанты, но присутствующие не обращали на них никакого внимания.

А вот наше с Мари появление не осталось ни для кого незамеченным.

– Дамы, для меня счастье видеть вас здесь, – поприветствовал нас господин Штольцберг, который отделился от небольшой компании, стоявшей неподалёку, и подошёл к нам. На нём красовался белоснежный костюм, неестественное сияние которого наводило на мысли об эфириусе. – Карина, роскошно выглядите. – Поцеловал он мне пальчики. – Мария, вы тоже прелестны.

С интересом отметила, что от этого комплимента подруга раскраснелась.

– Карина, как проходит ваше знакомство с Либрумом?

– Чудесно, – усмехнулась я. – Это место – бесконечный источник вдохновения! В нём столько уголков, куда хочется заглянуть…

Господин Штольцберг рассмеялся.

– Вижу, вы успели адаптироваться. Даже более чем. – Он многозначительно вскинул брови. – Но что-то мне подсказывает, что ваше присутствие на балу может наделать немало шуму… Я ошибаюсь? – вкрадчиво уточнил проводник, пристально заглянув мне в глаза.

В голове тут же возник образ Венеры, выходящей из пены морской, и я чуть не расхохоталась, позабыв о концентрации. Моё платье мгновенно подёрнулось пеленой, и стало уже не до веселья. Что ж, господин Штольцберr был прав: появление на данном мероприятии одной дерзкой особы могло обернуться как феерическим триумфом, так и эпическим провалом. Но догадался ли он об этом или его слова не более, чем очередной комплимент?

– Кто знает, – уклончиво ответила я, чудом вернув контроль над фантазией, и господин Штольцберг ухмыльнулся.

– Дамы, позвольте угостить вас шампанским. Официант! – галантно предложил он и, не дожидаясь ответа, вскинул вверх руку, подзывая юношу в чёрном костюме.

Парень тут же рванул к нам. Пока господин Штольцберг забирал у него бокалы, я мысленно прикидывала, как бы ненавязчиво ввернуть в разговор фразы про море и луну, если беседа затянется. Шутки шутками, но моя пятая точка уже практически намекала, что надо бы, Карина, пускаться в декламацию. Однако вслух я сказала другое:

– Благодарю, – и, улыбнувшись, приняла угощение.

– Спасибо, – просияла Мари. – У вас изысканные манеры.

– Да, мне такое часто говорят, – вежливо, но сухо произнёс господин Штольцберг и снова

обратился ко мне: – Как продвигается работа над вашим проектом зеркального пространства, Карина? Сад на потолке. Оригинально. В случае успеха, это может иметь долгоиграющие и весьма прибыльные последствия…

– «Фундамент» я создала. В понедельник планирую приступить к его тестированию. Если не убьюсь в процессе, то всё должно получиться, – отозвалась я, уже практически настроившись на то, что таки придётся осчастливить собеседника стихом собственного сочинения.

– Что ж, рад это слышать, – и без того весело произнёс он.

Мне не нравилось, что подруга практически не участвовала в нашем разговоре. И раз уж моя иллюзия отчаянно нуждалась в вербальном подкреплении, то я, отпив немного шампанского, решила пойти ва-банк:

– Кстати, у Мари тоже шикарный проект. Бомбочка для ванн, которая превращает обычную воду в морскую пучину, – последние слова произнесла особенно смачно. – Так и представляю, как забираюсь в ванную и ощущаю, как покатились волны голубые по коже нежной и родной, как будто ласки удальские, что делают русалку девицей земной, – страстно выдала я и краем глаза отметила, что моя материализованная фантазия напиталась силой, а цвет платья сменился.

Зрачки мужчины расширились, уголки губ дрогнули в улыбке. Он обо всём догадался, но деликатно промолчал и переключился на Мари:

– Неужели?

– Да, – охотно отозвалась она, и я с облегчением выдохнула. – В пятницу показывала прототип техотделу. Скоро должна состояться презентация.

– Отличные новости! Ничто не дарит мне большего удовольствия, чем информация о новых творениях обитателей Пантеона. Что ж, дамы, рад бы ещё с вами поболтать, но вынужден откланяться: дела. – С этими словами он удалился, и я залпом осушила бокал в неравной борьбе со стрессом.

Уже собралась приступить к долгожданному бормотанию, как меня оборвала Мари:

– Браво, Кара. Твоя иллюзия чуть не развеялась на глазах у сливок общества. Ты хоть представляешь, какой бы тебя мог ждать позор? Неужели оно того стоит?

– О да! Я хочу почувствовать себя героиней сказки, – протянула мечтательно, а подруга скептически фыркнула:

– Надеюсь, не той, что про голого короля, – и сменила тему: – Кстати, когда ты успела так сблизиться с господином Штольцбергом?

– Мы с ним почти не знакомы. Он был моим проводником в Эдем, а сейчас подошел, чтобы поинтересоваться, как мне живётся на новом месте. Ты же сама слышала. А что такое?

– Ничего. Просто вы с ним ворковали, как старые добрые друзья. А он ни много ни мало Верховный архонт ФФЗ.

– Кто? – непонимающе переспросила я.

– Верховный архонт, – с лёгким оттенком недовольства повторила подруга. – Это кто-то вроде нашего президента.

Я ошарашенно на неё уставилась.

– Ты шутишь? А с виду и не скажешь… Так просто держится.

– Понятно, – припечатала Мари. – Ты бы хоть спрашивала, чем занимается человек, который проводит экскурсии по чужим мирам. – Она окинула меня оценивающим взглядом и тяжело выдохнула: – Ладно, возвращайся к своим шепоткам, а то без платья останешься.

Я спорить не стала и с энтузиазмом начала повторять слова своей чудо-формулы: «О дивное море, могучий при… ».

– А, Мари, привет, роскошно выглядишь, – поприветствовал подругу не пойми откуда взявшийся Макс. – А что это за красотка рядом с тобой? Познакомишь? – ухмыльнулся парень, но тут же осёкся: – Кара, это ты что ли?

Я изобразила характерный жест рукой, мол, занята, обожди. И Макс недоумённо посмотрел на Мари:

– Э-э… Что это с ней?

– Да так, ерунда. Колдует потихоньку. У нас тут ролевые игры в самом разгаре, и если Кара внезапно выйдет из образа, то шуму будет… – присвистнула она, обозначая масштабы катастрофы, и я неодобрительно на неё покосилась. Но подругу мой невербальный посыл нисколько не впечатлил: – Шепчи-шепчи, не отвлекайся.

Макс перевёл озадаченный взгляд с меня на Мари, потом обратно и громко расхохотался:

– Кара, ты что, пришла на бал голая?!

– Не голая, а в фантазийном наряде, – промурлыкала я, покончив с вербальными чарами, и демонстративно покружилась. – Но это вроде как секрет… – добавила с нажимом.

– Понял, не дурак, – ухмыльнулся Макс и провёл пальцами вдоль губ, мол, его рот на замке. А следом восторженно выпалил: – Пойду Тиму скажу! – и, верно истолковав недоброе такое выражение моего лица, пробормотал: – Э, ты шепчи, шепчи…

С этими словами он убежал разносить сплетни, а пару минут спустя на противоположной стороне зала раздался взрыв оглушительного хохота. Что ж, теперь минимум половина сотрудников нашей группы в курсе моей дерзкой выходки.

– Великовозрастные дети, – бросила небрежно Мари, проследив за тем, как Тим, помахав мне рукой, показал «класс». – Напомни, почему ты не пошла на бал с кем-то из них?

– Ну, как оказалось, у Макса уже есть кто-то вроде подружки. «Не то, чтобы мы с ней встречались… У нас свободные отношения. Но она грохнет меня с особой жестокостью, если посмею её так прокинуть. Испанка! Очень темпераментная», – не без удовольствия процитировала приятеля. – А хозяйка любимого суши-бара Тима стрясла с него обещание явиться сюда вместе с её внучкой, иначе доступ к любимому заведению для него навсегда будет закрыт. «Кара, если бы ты появилась в Эдеме чуть раньше, бросил бы всё к твоим ногам, но теперь, извини, я стреножен», – пояснила весело, и мы дружно расхохотались.

Внезапно музыка стихла, и люди начали стекаться поближе к сцене. Уверенной бодрой походкой господин Штольцберг поднялся на постамент, взял микрофон в руки и торжественно обратился к присутствующим:

– Рад приветствовать собравшихся в этом зале гостей. Не так давно, всего семьдесят пять лет назад, наш прекрасный Эдем был погружён в хаос и разруху. Крупнейшие мировые державы в борьбе за ресурсы и власть чуть не уничтожили друг друга до основания. Кругом царили голод, нищета, безнадёжность и, казалось, ничто на свете не могло этого изменить. Но потом появился Кристофер Нолланд – удивительный человек, сумевший своими материализованными фантазиями проложить всем нам дорогу в чудесный новый мир.

Зрители заулыбались и восторженно зааплодировали. А когда в зале снова воцарилась тишина, Верховный архонт продолжил:

– К сожалению, Кристофера уже давно нет среди нас. Его светлая душа покинула тело на пике профессионального триумфа – открытия эфириуса. Однако, убеждён, что он незримо присутствует сегодня с нами. Ведь его Дело до сих пор живо и имеет огромное количество последователей. И имя им писатели.

Господин Штольцберг говорил немного пафосно, даже фанатично, но его слова заставляли сердце замирать, наполняться восторгом и гордостью от осознания того, что я принадлежала к категории тех, кто вершил будущее, неся в мир добро.

– Бал иллюзий – это дань жителей Эдема тем людям, которые изо дня в день жертвуют собой, своими талантами, силой, надеждами и стремлениями, ради того, чтобы мы с вами ни в чём не нуждались. Общество процветания – вот их великий дар всем нам! И мы это ценим и чтим, – мужчина умолк, и зал снова разразился бурными овациями. – Поэтому сейчас я с гордостью исполняю возложенную на меня обязанность и торжественно объявляю об открытии бала в честь писателей! Музыканты, прошу!

Зазвучала бойкая мелодия, и Верховный архонт ФФЗ под аплодисменты зрителей удалился со сцены. Гости начали неспешно расходиться, освобождая место в центре зала для пар, желавших потанцевать.

– Может, пройдёмся? – предложила подруга, и я согласно кивнула:

– Давай.