Читать книгу Во власти страха - Карен Роуз - Страница 13

Суббота, 1 октября, 7.45

Стивен стоял в углу комнаты для совещаний Бюро расследований рядом с кофеваркой. Руки он скрестил на груди, пальцами нетерпеливо барабанил по плечу. Кофе капал так медленно – специально чтобы его позлить. Если бы он убрал сейчас кувшин, на столе образовались бы потеки, но полной чашки все равно бы не было.

Когда он все-таки дождется ее, это будет уже его четвертая чашка. Хелен, слава Богу, установила у них дома, на кухне, машину, которая начала работать в шесть утра. Она прекрасно знала его привычки и была осведомлена, что рано утром у него назначено совещание. Поэтому домашняя кофеварка позаботилась о первых трех чашках.

Будем надеяться, что четвертая порция кофе все-таки его разбудит. Он провел руками по щекам, поморщился, коснувшись пореза на подбородке. Сегодня утром руки дрожали. Чудо, что он не изрезал лицо в лоскуты. Он всю ночь не спал, причем беспокойство о Брэде периодически прерывалось притаившимися в глубине сознания мыслями о его учительнице. К сожалению, Стивен не мог сказать, что после еще одной беспокойной ночи каким-то образом растворились таинственные неприятности с его сыном, но… также не растворилось и воспоминание о нежном голосе Дженны Маршалл, продолжавшем звучать в его голове. Смелее, Стивен. Если бы это было так просто.

– Капельница и то быстрее.

Стивен оглянулся и увидел Ленни Фаррелла, который стоял у него за спиной, прислонившись к стене. Идеальный узел на галстуке, весь как с иголочки. Ответственный спецагент Ленни Фаррелл был этаким Джо Фрайдеем[8], если таковые еще водились. Все в отделе беззлобно копировали его шаркающую походку. Ленни – хороший мужик. Смеется, когда его называют Джо. Насколько он вообще умеет смеяться.

– И, наверное, не так мучительно, – ответил Стивен, оглядываясь на кофеварку, – быстрее капать не стало. – Когда я наконец-то нацежу себе чашечку, кофе окажется обжигающе горячим.

– Не торопись, – с кривой усмешкой произнес Ленни. – Стоит запастись терпением.

Стивен искоса взглянул на собеседника.

– Я само терпение.

Ленни отделился от стены и направился к доске объявлений, которую вчера повесил Стивен. Кнопками к ней были приколоты фотографии обеих девочек – улыбающиеся подростки на снимках из школьных альбомов, предоставленных убитыми горем родителями. Ленни наклонился, чтобы рассмотреть снимок изувеченного тела Лоррен Раш, первой жертвы, потом глубоко вздохнул и выпрямился.

– Стивен, если ты само терпение, то я артист-сатирик.

– Очко в твою пользу. На сей раз. – Стивен схватил стул и развернул так, чтобы оседлать его. – А ты что здесь делаешь так рано? Я собирался звонить тебе с новостями часов в девять.

Ленни тяжело опустился в кресло.

– Вчера вечером мне звонил губернатор.

Стивен вздохнул. В деле, которое обещало иметь такой резонанс, вмешательство властей – вопрос времени.

– Мы знали, что к этому все идет. И что?

– Губернатор, конечно, озабочен, хотел знать, что у нас есть. Я обещал ему перезвонить после сегодняшнего утреннего совещания.

– По крайней мере, пока не предлагают помощи федералы и пресса.

Ленни приподнял бровь.

– Пусть все так и остается.

– Вчера я разговаривал с Кентом Томпсоном.

Стивен достал из портфеля папку – под пристальным взглядом Ленни, оценивающим каждое его движение. Стивен прекрасно знал, почему начальник так смотрит, и злился. Ленни выискивал признаки переутомления. Стресса. Какую-нибудь деталь, указывающую на то, что Стивен готов взорваться, прийти в ярость, потому что это его первое дело о похищении после исчезновения Ники. Стивен все эти полгода чувствовал себя, как рыбка в аквариуме, и сейчас Ленни только подливал масла в огонь. Коп глубоко вздохнул.

– Ты же знаешь Кента, верно?

Ленни кивнул.

– Новенький. Работает в отделе Дианы.

– Да. Похоже, он знает свое дело. Как бы там ни было, он сидел на работе до полуночи, проводил какие-то экспертизы улик, которые мы обнаружили в шприце на опушке. Сказал, что образцам необходимо ночь отлежаться, а потом уже можно проводить хроматографию. Он с минуты на минуту будет здесь.

– Жаль, что Диана в отпуске, – задумчиво произнес Ленни. – Для новичка это слишком сложное дело. Может быть, стоит подключить кого-то из отдела Шарлотты, пока Диана не вернется из круиза.

Стивен покачал головой.

– Дай парню шанс, Ленни. Посмотрим, что он нароет. Вот и кофе наконец. Хочешь?

– Подожду, пока придет Нэнси. Не забывай, я уже пробовал твой кофе.

Стивен скорчил рожу.

– Пристрастие к кофеину может плохо закончиться?

Ленни ухмыльнулся уголком рта.

– В котором часу назначено совещание?

Стивен взглянул на часы.

– Через десять минут. Сейчас все придут сюда.

Ровно через десять минут в комнате для совещаний собралась вся команда, которую Стивен уже созывал в четверг утром, через несколько часов после того, как узнал об исчезновении Саманты Иглстон. Последним явился Кент Томпсон с пухлой папкой в руках. У него был такой вид, будто он спал одетым. Стивен заметил брошенный на парня взгляд Ленни: в нем сквозило сомнение, не совершил ли он ошибку, не попросив помощи в отделе Шарлотты.

– Прошу прощения, – пробормотал Кент, занимая свободный стул.

Нэнси поставила перед молодым человеком чашку кофе – тот настороженно уставился на нее.

– Это Стивен делал кофе? – поинтересовался Кент, и Стивен закатил глаза – в кабинете раздались смешки.

– Не бойся, дорогой, – успокоила Нэнси и по-матерински похлопала Кента по плечу. – Я вылила чашку Стивена и сделала новый кофе.

– А я вызвал слесаря, чтобы он залатал проржавевшие от этой бурды трубы, – с улыбкой добавил Гарри.

– Идите вы, – пробормотал Стивен. – Готовы начинать? – громко спросил он, и разговоры мгновенно стихли. – Спасибо. – Он оглядел собравшихся. Вместе с ним семеро мужчин и женщин. Все – крепкие оперативники. Кент Томпсон – эксперт-криминалист, Гарри Граймс и Сандра Кейтс – его коллеги-агенты, Мэг Доннели займется созданием психологического портрета убийцы, которого они ищут, а Нэнси Паттерсон будет оказывать информационную поддержку. Он пригласил еще и Лиз Джонсон, помощницу окружного прокурора, чтобы гарантировать, что каждый их шаг будет признан в суде законным.

Он прекрасно осознавал, что понадобится весь талант каждого из группы, чтобы остановить убийцу, пока изувеченное тело Саманты Иглстон не обнаружили на лесной опушке, как тело Лоррен.

– Хотелось бы начать с результатов экспертизы, потом ознакомимся с результатами поиска по базам данных аналогичных преступлений. – Он поднял взгляд на Мэг, штатного психолога. – А затем, Мэг, я хотел бы, чтобы ты описала нам того, кого мы ищем. – Стивен повернулся к Кенту, надеясь, что эксперту есть что сказать, иначе еще до обеда Ленни пригласит из отдела Шарлотты кого-то более опытного. – Твой выход, Томпсон. Посмотрим, что у нас есть.

Кент открыл свою папку, набитую бумагами.

– Сегодня я хочу доложить о ряде результатов. Пожалуйста, останавливайте меня, если я буду говорить слишком быстро. – Он застенчиво улыбнулся. – Я немного нервничаю, но уверен, что справлюсь с волнением. – Все, включая Ленни, ободряюще улыбнулись в ответ. – Начнем с белья, которое вчера утром обнаружил под деревьями на опушке леса Бад Клэри, – произнес Кент, доставая фотографию с двумя увеличенными волосками. – Трусики того же размера и марки, что носила Саманта, и я обнаружил в волокнах ткани два лобковых волоса. Мы можем сравнить ДНК этих волос с волосами с ее расчески и клетками эпителия с зубной щетки.

– Значит, мы пока не можем утверждать, что на месте происшествия нашли белье девочки, – прокомментировала Сандра Кейтс, опытный агент, специализирующаяся на сексуальных отклонениях. Вот уж наверняка не позавидуешь тому, что она видит во сне. Стивену и самому снились кошмары.

Кент кивнул.

– Именно. Я облазил примятую траву в поисках волос с головы Саманты, но ничего не обнаружил, а это странно.

– Почему? – спросил Ленни, немного подаваясь вперед.

– Потому что у Саманты были очень длинные вьющиеся волосы. – Кент достал из пачки бумаг очередную фотографию, изображение было увеличено под микроскопом. – Вот травинка с опушки в пятидесятикратном увеличении. Видите, по всей длине листовой пластины структура шипообразная? Эта трава подобна липучке.

– А значит, если бы девочка лежала на траве, в ней застряли бы, по крайней мере, одна-две волосинки, – закончил Стивен, и Кент опять кивнул.

– Совершенно верно, особенно учитывая, насколько сейчас сухая трава.

Стивен оглянулся на Мэг.

– Он побрил ей голову? Как Лоррен Раш.

Мэг пожала плечами.

– Предполагаю, что да.

Стивен оглянулся на Кента.

– А как же тот черный волос, который ты обнаружил?

– Этот волос на кончике обрезан, как будто срезан бритвой или любым другим лезвием. Но я могу вас уверить, это волос не Саманты. Что касается анализа ДНК, на волосе отсутствует волосяной мешочек, как я уже докладывал вчера, поэтому придется использовать митохондриальные клетки, чтобы выделить ДНК, а не ядерные клетки. Цепочка ДНК окажется неполной, поскольку содержит только генетический материал, полученный от матери.

Стивен повернулся к помощнице окружного прокурора.

– Суд примет эту улику?

Лиз кивнула.

– Да, я раньше использовала подобные доказательства. Нечасто, но прецедентов достаточно.

– Что мы еще имеем? – резко спросил Ленни, и Стивен понял, что Кенту удалось произвести впечатление на начальника.

Лицо парня посуровело.

– В шприце обнаружены следы кетамина.

Плечи Стивена опустились. За столом зашептались.

– Черт. Ты уверен?

– К сожалению, да. Я трижды провел анализ, поэтому сегодня утром и опоздал. Все совпадает.

Стивен взглянул на Гарри.

– А на самом шприце что-нибудь обнаружили?

Гарри покачал головой.

– Ни единого отпечатка. Ублюдок был в перчатках.

Нэнси подняла руку.

– Я тут одна непосвященная. Что такое кетамин?

– Близкий родственник галлюциногенных наркотиков, – мрачно ответила Сандра. – Широко используется как анестетик, особенно ветврачами. Ветеринарами, – уточнила она. – Доступен в большинстве ветеринарных каталогов.

Мэг встала из-за стола и подошла к окну.

– Используется легально, эффективный заменитель большинства анестетиков, особенно вне стен больницы.

– Врачи благотворительных миссий в Африке используют кетамин, когда оперируют прямо в поле, – продолжил Кент. – Кетамин полностью обездвиживает пациента.

Мэг кивнула.

– Верно. И когда используется правильно, совершенно безопасен.

– Но? – Нэнси вопросительно вскинула брови.

– Но на сегодняшний день это один из самых широко распространенных незаконных наркотиков, – мрачно сказал Стивен. – Если принять большое количество, попадаешь, как говорят наркоманы, в зону К. Душа словно бы покидает тело. Некоторые даже утверждают, что становятся свидетелями собственной смерти.

– Наш преступник использует кетамин, чтобы обездвижить жертву, – пробормотала Нэнси. – Как используют клофелин.

– Что-то вроде того, – подтвердила Мэг. – Но в отличие от клофелина или рогипнола, приняв которые жертва впоследствии абсолютно ничего не помнит, кетамин заставляет тех, кто его принимал, воспринимать окружающую действительность как бы со стороны. – Она повернулась к собравшимся. – Но хуже всего то, что наркоманы называют видениями. Они могут быть просто ужасными.

Стивен потер затекшую шею.

– Отлично! Что-нибудь еще, Кент?

– Зубы пса оказались чистыми. Если Пэл и укусил нашего извращенца, то недостаточно глубоко, плоть не повредил. У самого пса очень глубокие ножевые раны. Я сделал несколько снимков до того, как ветеринар его зашил.

– Хорошая мысль. Давайте сравним их со снимками со вскрытия Лоррен Раш, – велел Стивен, – и будем надеяться, что у нас будет что сравнить. А еще проверим, можно ли провести анализ на наличие следов кетамина в тканях Раш. Гарри, я хочу, чтобы ты вплотную занялся поиском места, где он мог достать кетамин.

Гарри записал это в блокнот.

– Начну со складов ветпрепаратов и местных ветеринарных клиник.

– Хорошо. Сандра, проверь, слышал ли кто-то из наших информаторов на улице о кетамине.

Сандра кивнула.

– Я уже подключила агентуру. Посмотрим, что удастся выяснить.

Стивен повернулся к Нэнси, которая старательно что-то записывала.

– Нэнси, что ты обнаружила в нашей базе?

Та подняла голову, сняла с кончика носа очки в полуоправе.

– Я проверила всех, кто был обвинен в изнасиловании в радиусе двухсот километров, и поиск выдал имен столько, что нам и за месяц не отработать. Я попробую ввести перекрестную ссылку с кетамином, возможно, удастся сузить круг подозреваемых.

Стивен мысленно поставил галочку напротив тех пунктов, которые он планировал обсудить на этом собрании.

– Я собираюсь отработать связь между двумя девочками. Мне известно, что они посещали одну и ту же церковь. Хочу выяснить, достаточно ли хорошо они были знакомы и откуда их знает наш преступник. И, наконец, Мэг, опиши нам человека, которого мы ищем.

– Это всего лишь наброски, – предостерегла Мэг. – Мы предполагаем, что он убил дважды. По меньшей мере. Жестокость, с которой обошлись с девочкой до и после смерти, указывает на то, что он на кого-то злится. Возможно, у него сложности в общении, возможно, он сдерживает свою злость. Скорее всего, мы обнаружим, что ранее он убивал животных. С большой вероятностью можно утверждать, что в прошлом он совершал менее жестокие преступления на сексуальной почве. То, что он не закопал дочь Рашей, свидетельствует о том, что он, вероятно, хотел, чтобы тело обнаружили. Он очень радуется, что о нем заговорили газеты и телевидение. – Она замолчала и уставилась в окно. – Не могу понять, при чем тут кетамин. Он вводит им наркотик до того, как убить? Во время убийства? Вкалывает им кетамин изначально, чтобы обездвижить во время похищения, или использует для анестезии, чтобы они ничего не чувствовали, пока он будет их убивать?

– Заботливый серийный убийца? – скептически поинтересовалась Сандра. – У него есть шанс попасть в учебники.

– Банди любил звонить на телефон «горячей линии», – задумчиво произнес Гарри.

– Это не одно и то же, и вам об этом известно, – отрезала Сандра. – Эти люди убивают ради удовольствия видеть, как другой мучится.

– Ты хочешь сказать, что наш клиент – ненормальный? Ломает все стереотипы. – Гарри отскочил в притворном ужасе, за что заслужил гневный взгляд Сандры.

Стивен поднял руку.

– Девочки и мальчики, пожалуйста. Еще что-то, Мэг?

Та оглянулась через плечо, потом снова уставилась в окно.

– Сандра, вполне вероятно, может оказаться права. Он использует кетамин совсем не для достижения обезболивающего эффекта. Возможно, он вводит наркотик, чтобы вызвать галлюцинации. А это свидетельствует о том, что он интересуется психиатрией и, может быть, даже сам проходил курс терапии.

– Или он, возможно, завязавший наркоман, – сказала Нэнси, не отрывая взгляда от экрана ноутбука. – За последние пару минут я наткнулась на шесть статей, написанных химиками и фармацевтами, в которых описываются ужасные путешествия, совершаемые человеком, попавшим в зону К. Некоторые статьи написаны невероятно правдоподобно. Сложно поверить, что люди, так ясно умеющие излагать свои мысли, настолько глупы, чтобы баловаться этим наркотиком. – Она подняла голову, сняла с носа очки. – Прости, Мэг. Не хотела тебя перебивать. Просто удивилась обилию информации, которое смогла получить, учитывая, что раньше я об этом совершенно ничего не слышала.

– Он повсюду, Нэнси, – пробормотала Мэг. – Поэтому и становится так страшно. – Откашлявшись, она продолжила: – Еще меня беспокоит время второго исчезновения – что-то не дает мне покоя.

– Слишком быстро оно произошло, – поддакнула Сандра.

– Верно, – согласилась Мэг. – Мы обнаружили тело дочери Рашей всего пять дней назад, а вскрытие показало, что она погибла меньше недели назад. Следовательно, между двумя преступлениями прошло меньше двух недель. Раньше проходили месяцы и даже годы, прежде чем серийные убийцы продолжали свою карьеру. Не знаю. Может быть, он убивал и раньше – много раз, только мы об этом не знаем – и сейчас наступило критическое обострение.

Стивен откинулся на спинку стула.

– Я так не думаю.

– Нет, не совсем так. Преступления кажутся слишком… – Женщина задумчиво напряглась, пытаясь подобрать слова. – Незрелыми, – наконец произнесла она. – Быть потрепанным собакой… Оставить после себя шприц… по меньшей мере непрофессионально.

– Аматор, – сухо подытожил Гарри.

Мэг улыбнулась.

– Да, лучшего слова не найдешь. – Она устало пожала плечами. – Учитывая все вышесказанное, я бы предположила, что возраст у него юный, и держу пари, что он хорошо образован. Скорее всего – белый, поскольку серийные убийцы не любят пересекать этнические границы. Это все, что я пока могу сказать, слишком мало информации.

Стивен захлопнул блокнот и встал. Негусто. Но это все, чем они располагают на данный момент.

– Тогда пошли добывать информацию.

Суббота, 1 октября, 12.30

Хелен Барнетт полчаса таращилась на кожаный портфель на кухонном столе, размышляя над тем, стоит ли расстегнуть передний карман в надежде на то, что учительница химии хранит там телефон, – тогда она могла бы вернуть портфель.

Он был туго набит, а это означало, что – Хелен могла бы поклясться – портфель такой занятой учительнице понадобится гораздо раньше, чем воскресным вечером.

Дженна. Хелен нравилось, как звучит ее имя. Красивое имя, без всякого жеманства. Хелен уже поняла, что Стивен терпеть не может жеманных, приторных женщин. К сожалению, Хелен не была уверена в том, какие все-таки женщины ему нравятся.

Противоестественно, что такой молодой мужчина, как Стивен, у которого еще полжизни впереди, упорно хочет остаться один. Стивен красив, умеет расположить к себе, когда захочет, и очень редко разбрасывает на полу грязные носки. Он не храпит, обычно опускает крышку унитаза, неплохо зарабатывает, и у него три прекрасных сына – которым просто необходима мать.

Ненормально, что эти три мальчугана растут без матери, когда она так им необходима. Стивен мог бы выбирать из прекрасных молодых женщин, которые обожали бы его сыновей. Уж Хелен-то не знать! Она самолично подбирала для него кандидатуры.

– Так нет же! – пробормотала она, не отрывая взгляда от портфеля и чувствуя раздражение оттого, что испытывает непреодолимое искушение пошпионить. Слежкой занимаются только доведенные до отчаяния люди. Доведенной до отчаяния – вот кем стала Хелен Барнетт.

Четыре года назад, когда погибла Мелисса, оставив бедных сыновей сиротами, она согласилась переехать жить к Стивену. В то время Хелен была уверена, что через пару лет Стивен опять женится и она снова вернется к своей увлекательной, беззаботной жизни, которую, не задумываясь, бросила ради него.

Теперь Хелен отчаянно хотела вернуть свою прежнюю жизнь. Чтобы играть в карты, когда будет настроение, – если захочется, хоть каждый вечер. Чтобы не приходилось присматривать за детьми. Чтобы ездить в круизы с подружками, собравшись всего за неделю. Или чтобы на целый месяц отправиться на сафари в Африку. Возможно, и самой завести себе дружка. В конце концов, у женщин тоже есть потребности. Но пока Стивен не женится, ни одной ее мечте не суждено осуществиться. Ники необходимо постоянное присутствие близкого человека. Он еще совсем ребенок, а ему уже столько пришлось пережить. А Брэд? Одному Богу известно, что происходит с мальчиком, но Хелен знала: рано или поздно все изменится. Поэтому ей очень хотелось, чтобы у Стивена появилась жена. Ради него самого. Ради мальчиков. Ради ее спокойствия.

А эта Дженна – первая женщина, к которой Стивен проявил интерес. Может быть, если Хелен пригласит ее на ужин, у них появится шанс узнать друг друга получше… А для этого ей необходим номер телефона Дженны. Который, скорее всего, находится у нее в портфеле.

– Так ты будешь открывать или нет? – раздался за спиной писклявый голос.

Хелен охнула, одной рукой схватилась за сердце, которое, по заверениям врача, было здоровым, как у быка. Медленно обернулась к опирающемуся на микроволновку Мэтту, на лице которого играла дерзкая усмешка, – как он похож на тринадцатилетнего Стивена! Брэд – вылитая мать, но Мэтт и Ники – копии отца: рыжеволосые, веснушчатые, а от их улыбок девчонки теряют голову. Волосы Мэтта посветлели и приобрели тот красноватый – клубничный – оттенок, который так нравился Хелен в волосах Стивена. Через пару лет Мэтту от девочек проходу не будет. Остается надеяться, что к тому времени у парней появится настоящая мать, которая будет отгонять докучливых невест. Для ее мальчиков – только все самое лучшее.

– И давно ты тут стоишь? – спросила Хелен, прищурившись.

Улыбка Мэтта стала еще шире.

– Достаточно давно. Сводница.

Хелен попыталась скрыть усмешку. Дерзкий щенок.

– Я не сводница. – «Пока, – подумала она, – ведь у меня нет ее номера». – А ты откуда узнал?

Мэтт пожал плечами.

– Я вчера вечером слышал, как вы с папой говорили о Брэде.

– Подслушивал? Мэттью Тэтчер, я шокирована, – с непроницаемым лицом произнесла Хелен.

– В этом доме только так и можно разжиться информацией. Кроме того, разве я могу удержаться, когда вы говорите что-то плохое о Мистере Совершенстве?

Хелен нахмурилась.

– Поверить не могу: тебе нравится, что у твоего брата неприятности? – строго одернула она. – Мне казалось, что я воспитывала вас лучше.

Мэтт помрачнел, потупил взгляд.

– Да уж, ты знаешь, как подпортить настроение. – Он поднял глаза, втянул голову в плечи, как делал, когда был маленьким. Когда же это было? Как будто вчера. Как же он вырос таким высоким и взрослым… и так быстро? – Послушай, я не радуюсь неприятностям Брэда, я радуюсь тому, что ты, ради разнообразия, перестала кричать на меня.

Хелен высокомерно взглянула на мальчика.

– Свежие новости, Мэттью! Я разносторонняя женщина, могу выполнять сразу несколько дел. Я могу кричать на вас обоих одновременно!

– Ага, расскажи, – пробурчал он, и Хелен заметила, как угрюмое выражение его лица сменилось лукавым.

– Что рассказать? – уточнила она, прищуриваясь.

Мэттью подался вперед.

– Я также слышал, как папа вчера вечером назвал учительницу Брэда по имени. Очень интересно. Хочешь знать, как она выглядит?

Хелен прикусила губу. Мальчишка неисправим. Абсолютно. Но за это она и любила его.

– Папа сказал, что ей шестьдесят.

Мэтт захихикал.

– И ты поверила?

Спина Хелен напряглась.

– Разумеется, нет. – Она склонила голову набок и скрестила руки на груди. – У тебя есть фотографии?

Мэтт нажал на рычаг микроволновки, открыл дверцу – на стеклянной подставочке лежала книга в переплете.

Хелен подняла взгляд и посмотрела в озорные карие глазенки мальчика.

– Школьный альбом Брэда?

– Тетушка Би, я удивлен. Мне казалось, что ты сама уже подумала об этом.

– Старею. Не суди строго. И не называй меня тетушкой Би. – Хелен потянулась за альбомом, но Мэтт успел его перехватить. Она вздохнула. – Чего ты хочешь?

– Лимонную меренгу, и еще яблочную и тыквенную.

– И тыквенную?

– Она красотка, тетушка Би.

– Ладно. И тыквенную. А не лопнешь?

– У меня тринадцатилетний растущий организм. Не лопну. А еще я хочу мороженое с яблочным пирогом. Ванильное.

– Ты уже садишься на голову, паренек. Показывай.

Мэтт протянул ей школьный альбом.

– Сорок вторая страница.

Хелен перелистала страницы и замерла как громом пораженная.

– Бог мой!

Мэтт заглянул ей через плечо и низко, по-волчьи завыл.

– Да, детка.

Хелен бросила через плечо сердитый взгляд.

– Мэттью!

Он засмеялся.

– Да брось, тетушка Би. Мне ведь тринадцать. Если я перестану пороть чушь, ты подумаешь, что я заболел, и отведешь к доктору Теополису на уколы.

Хелен подумала и признала его правоту.

– Ты прав. На сей раз. – Она опустила взгляд на снимок, на котором были запечатлены высокая черноволосая женщина и десять лучезарно улыбающихся подростков в халатах и с пробирками в руках. – Если ей шестьдесят, хотелось бы мне знать, что такого она производит в своей лаборатории, отчего у нее такая гладкая кожа. Она красавица.

– И ножки отличные.

– Мэттью!

– Как будто я первый это заметил! Держу пари, что все эти шесть парней записались на курс химии из-за «научной мотивации». – Он показал в воздухе кавычки.

– Мэттью! – Хелен пыталась придушить рвущийся наружу смех. – Пожалуйста. Эти подробности для меня лишние. Ладно. Понятно. Она очень красивая и, видимо, очень умная.

– Возможно, слишком умная для папы.

– Возможно, – согласилась Хелен. – Но, может быть, повезет и она поймет это, когда будет уже поздно.

– Ну, ты будешь заглядывать в портфель или нет?

Хелен покачала головой.

– Это вторжение в частную жизнь. Это было бы неправильно. – Мэтт невозмутимо пожал плечами, Хелен тут же насторожилась. – Что вы скрываете, молодой человек?

– Визитную карточку. – Он улыбнулся. – С ее адресом и номером телефона.

– Дай сюда.

Мэтт заупрямился.

– Отдам за индейку с гарниром.

– Если сработает, я и так приготовлю индейку.

– Я люблю тебя, тетушка Би.

– Перестань болтать, Мэтт.

Он усмехнулся.

– Посмотри на обороте.

Хелен перевернула карточку и прочла адрес и номер телефона Дженны.

– У нее красивый почерк.

– И отличные ножки. Эй, – добавил он, когда Хелен нетерпеливо вздохнула, – по крайней мере, я остановился на ногах.

– И я должна этому радоваться? Не отвечай! Где ты нашел визитку? Или мне ответ на этот вопрос тоже не понравится?

– У папы, в кармане пиджака. Я искал мелочь, чтобы поиграть в автоматы.

– Угу. Ладно, похоже, сейчас все зависит от меня.

– Значит, ты позвонишь ей и пригласишь на ужин?

– Неужели мои планы так очевидны?

– Вполне предсказуемы.

Хелен подозрительно взглянула на мальчика.

– Почему ты мне помогаешь?

Мэтт достал из кармана глянцевую брошюру.

– Я нашел это под диванной подушкой. Когда искал…

– Мелочь, чтобы поиграть в автоматы, – закончила за него Хелен и взяла брошюру. – Африка, Черный континент, – прочла она. – А я все думала, где ее оставила.

– Я подслушал твой разговор с подружкой Сильвией.

– Не рановато ли шпионить, а? – поинтересовалась Хелен, не зная, то ли злиться, то ли каяться.

– Я не специально, – возразил он в свою защиту. – Ты была в кухне, я проголодался. Я не подкрадывался, не подходил на цыпочках. Как бы там ни было, я услышал, как ты говорила подруге, что не можешь отправиться на сафари, потому что некому присмотреть за детьми. Я стал вспоминать обо всех тех клевых местах, где ты побывала до того, как переехала к нам, и… – Он так и не закончил мысль, а просто неловко пожал плечами.

Все-таки раскаяние.

– Ты же знаешь, как я вас люблю. – Она с облегчением вздохнула, когда он кивнул.

– Ты просто хочешь развеяться. Я понимаю. – Он нежно подергал ее за волосы. – Знаешь, когда поедешь в Африку, придется постричься под машинку. Иначе мухи цеце совьют в твоих волосах гнездо.

– Придется рискнуть, – сухо ответила Хелен. – Завтра с индейкой на гарнир будешь картошку-пюре или что-то другое?

Глаза Мэтта загорелись.

– А что проще готовить?

– А ты как думаешь?

– Ты знаешь, чего я хочу. – Он забрал школьный альбом и медленно вышел из кухни.

Хелен смотрела ему вслед: руки так и чесались вышибить из него эту неспешную походку, но в то же время она восхищалась тем, как быстро он взрослеет. Она хорошо воспитала мальчиков. А Брэд скоро изменится.

– Картошка-пюре, индейка, три пирога и раскаяние, – произнесла она вслух, ни к кому не обращаясь. – Хоть бы эта Дженна стоила таких усилий!

Суббота, 1 октября, 14.30

Марвин Иглстон вскочил на ноги, с такой силой оттолкнувшись от кухонного стола, что стул, на котором он сидел, с грохотом упал. Его дрожащая всем телом жена подпрыгнула на месте.

– Значит, вы уверяете, что за два дня ни на йоту не продвинулись в поисках нашей дочери! – взорвался мужчина. Он оперся о стол побелевшими костяшками пальцев, а его лицо нависло над лицом Стивена. – Чем, черт побери, вы там занимаетесь? Сидите и ковыряете в заднице пальцем?

Стивен уловил запах виски, исходящий от собеседника, но промолчал. Иглстон – скорбящий отец. Однако Стивен предпочел бы, чтобы этот человек был трезв, хотя бы для того, чтобы ответить на вопросы, которые ему необходимо было задать. Но каждый справляется с бедой и страхом по-разному. Пока Марвин Иглстон бушевал, его невысокая хрупкая жена тихонько плакала.

Анна Иглстон схватила мужа за руку, цепляясь за нее, как за саму жизнь. Ее лицо осунулось, глаза ввалились. Кожа была не просто бледной – она будто просвечивалась на скулах, заострившихся от сорока восьми часов непрерывного страха и слез. Когда она заговорила, ее голос дрожал, и Стивену стало еще больше жаль эту женщину.