Читать книгу В супермаркете - Катя Вердина - Страница 5

План Валентины по спасению из дикого прошлого не изменился. Она решила пробраться в универсам перед закрытием, где-нибудь там спрятаться, остаться на ночь, а дальше… А дальше фантазия заканчивалась. Что-нибудь да как-нибудь. В этом и состоял весь план, если не считать некоторого количества непечатных выражений, занявших почти все место в бедной голове Валентины. Адресованы неизящные выражения были самым неожиданным в данной ситуации людям, включая Мишкину учительницу, заклятую подругу Нюсю и бестолкового мастера по фотоэпиляции.

До вечера было еще далеко, и Валентина бесцельно шла в жуткой кусачей юбке по тротуару к центру города. «Да, это мой план. А что еще делать? Можно, конечно, пойти в милицию. В ту, что нас бережет. Приду и скажу: „Здравствуйте, я к вам вывалилась из две тысячи тринадцатого года, прямо с полки органических продуктов. Что такое органические продукты? Это как раз то, чем вы все здесь питаетесь, а мы вот уже нет. Мы – это дорогие россияне. А вы – это совки кондовые“. Нет, наверное, не надо мне идти в милицию. Не договорюсь я с ними».

Время шло к обеду, и Валентина уже порядком проголодалась, вспоминая утреннюю чашку кофе с яблоком и ругая себя за привычку не завтракать. Трешку же было решено беречь как можно дольше.

Шагая по одной из главных улиц города, она умудрилась упасть и здорово ободрать коленку, когда перебиралась через ямы и валуны засохшей грязи с отпечатками шин гигантских колес. Подобные препятствия периодически возникали между участками вполне нормального асфальта, оттого Валентине казалось, что она находится не в центре города, а на окраине: трамвайные пути, трубы, грузовики, разъезды и заборы, заборы, заборы…

Асфальт в очередной раз закончился, вдоль тропинки потянулась высокая ограда приборостроительного завода. Выцветший плакат возвещал синими буквами о досрочных планах пятилетки. За забором кипела жизнь, кто-то ругался, что-то громыхало, ревели моторы, ритмично стучал некий механизм, хлопали и скрежетали ворота въезда.

Валентина остановилась, всматриваясь в серое здание с огромными, сроду не мытыми окнами. Она и забыла, что когда-то здесь был настоящий завод. Сейчас на этом месте – торговый центр «Майский», один из первых в городе реконструированных из прежних фабрик и заводов. Она зажмурилась и увидела затемненное зеркальное стекло по фасаду, трехуровневую парковку, сверкающие витрины первого этажа. А еще там, на втором этаже, любимый ресторан мужа: чешская кухня, свежее пиво двадцати сортов, запеченные рульки, чесночный суп… Впрочем, Валентина не одобряла грубый вкус мужа, сама предпочитая средиземноморскую кулинарную легкость. Перед глазами возникла тарелка со свежей зеленью, присыпанная пармезаном, бокал итальянского розе и тартар из гребешков. А на десерт – панакотта с яблочной карамелью. Ох. Есть захотелось нестерпимо. Но почему-то совсем не панакотту. Вдруг захотелось съесть кусок с хлеба с маслом. Валентина сглотнула. Да, хотелось просто сытости. Гребешками сыт не будешь, а будешь ты сыт жареной картошкой со сковородки, жирными щами, манной кашей и чаем с сахаром. Интересно, когда она пила чай с сахаром в последний раз?

Валентина открыла глаза. Явно пахло пищей. Не едой, а именно пищей. Запах напомнил детский сад, школу и летний лагерь, который по старой привычке все еще называли пионерским. Она пошла на запах и вскоре увидела в самом конце здания вывеску «Столовая номер восемь».

«А вот тебе и чешская кухня!» Валентина вспомнила рассказы о дешевизне советского общепита и толкнула дверь в столовую. Впрочем, тратить драгоценную трешку она не собиралась.

Миновав гардероб на первом этаже, Валентина поднялась по еще влажной после уборки, пахнущей хлоркой лестнице на второй этаж. Обед у рабочих заканчивался, в полупустом зале несколько спин склонились над коричневыми подносами, стуча ложками о тарелки с супом. На Валентину никто не смотрел. Из кухни доносился звон посуды. Немолодая, грузная женщина в белом халате вытирала столы бурой тряпкой. На раздаче было пусто.

Валентина, повинуясь голодному инстинкту, безошибочно направилась к эмалированному тазику с надписью «Хлеб». На дне тазика лежали выгнутые дугой скукоженные горбушки. Она цапнула два куска и торопливо засунула в сумку, уставившись в пол выпученными от ужаса глазами и думая, что в ближайшее время ей придется освоить мастерство мелкой кражи. Ничего, ничего… Она талантливая. В конце концов, выучила же английский пять лет назад.

– Ну что? Профукала все? – услышала Валентина и подняла глаза. Тетка бросила тряпку на стол и направилась к Валентине.

– Э-э-э… м-м-м… извините. – Валентина, втянув голову, полезла в сумку, намереваясь вернуть хлеб.

– Ладно, бесплатный хлеб-то. Садись уж, – тетка кивнула на стол, – сейчас чаю налью.

Тетка ушла, и Валентина, боясь поднять глаза, скользнула за ближайший стол у окна. На столе стояла банка с подсохшей по краям горчицей. Через минуту тетка поставила перед Валентиной стакан чая и тарелку картофельного пюре с коричневой лужицей подливки.

– Ешь. – Тетка сказала таким тоном, что Валентина моментально схватила ложку и зачерпнула водянистое пюре, но тетка не думала уходить. – До получки еще неделя, а она все деньги растрынькала. Небось на глупости? Не стыдно? Эх, молодежь! – Тетка, исполненная важности, наблюдала за Валентиной, которая, сгорбившись, черпала пюре, не поднимая головы. Тетка еще что-то поворчала, горделиво подбоченясь, и наконец, удовлетворенная ролью спасительницы, отчалила к своей тряпке.

Валентина доскребла содержимое тарелки и быстро огляделась по сторонам, поднимая плечи и слегка выпячивая нижнюю челюсть. За последние десять минут ей удалось обрести повадки бывалого хулигана-двоечника, какими их изображал советский кинематограф. Но Валентина не беспокоилась о своем имидже, а думала, что три куска хлеба в сумочке сделали ее уверенной в будущем и почти счастливой. Она вылила в себя приторный чай, с сожалением посмотрела на тазик с хлебом, но, решив не искушать больше судьбу наглостью, выбралась из столовой.

День постепенно заволакивало дымкой предсумерек. С завода уже потянулся народ. Валентина влилась в толпу, которая двигалась по тротуару в сторону автобусной остановки. Вскоре толпа заводчан осталась на остановке, но Валентина пошла дальше, действуя по плану – вернуться в универсам и найти полку с рассольником. Она ни капельки не сомневалась что рассольник, упавший ей на голову, был определенно виноват в эксперименте с провалом во времени. И то, что этот эксперимент был подготовлен, а она попала в него по ошибке, Валентина тоже не сомневалась. «Наши стараются. Спецслужбы хреновы. Опять у них что-то пошло не так. Секретное оружие, наверное, испытывают. Хотят прошлое изменить. Ха. Я им покажу, как засылать людей в экстремальные условия с угрозой для здоровья. Ага. А тебя за разглашение государственной тайны того. Еще неизвестно, где безопасней».

От картофельного пюре с подливкой началась изжога, Валентина икнула и вдруг подумала, что результаты ее стараний в фитнес-центрах и спа-салонах здесь испарятся за неделю. Она разозлилась и прибавила ходу, рискуя порвать свою дурацкую юбку.

Идти было недалеко. Вечерний город успокаивал уютными огнями окон, пахло травой с газонов, зажглись редкие фонари, мимо проехал пузатый автобус, набитый людьми. Несмотря на будний день, по улицам гулял народ: парочки, студенты, нарядные девушки, дети, старушки, стайки подростков и почему-то много женщин, которые шли под ручку друг с другом.

Валентина сердито смотрела по сторонам. «Вот она – жизнь без интернета. Выперлись из дома. Делать нечего, по улицам шляются. Бездельники».

На перекрестке перед универсамом бурлил небольшой затор. Милиционер в фуражке, знакомой по мультфильмам, беспрерывно свистел, заставляя пропустить пожарную машину. У Валентины отчего-то заскребло на сердце. Миновав перекресток, она свернула за угол и увидела толпу возле универсама. Так и есть. Подъехала пожарная машина, но, судя по всему, небольшой пожар уже потушили своими силами. Милиция оцепляла магазин с разбитой витриной черной лентой, люди постепенно расходились, делясь на ходу переживаниями:

– На неделю закрыли…

– Ну прям на неделю, на месяц, не меньше.

– Какая-то проводка… И чего они за ей не смотрят?

– А где теперь сметану покупать? В гастроном не наездишься.

– Целая стена сгорела с товаром, банки полопались, стеклами все побило, что пулями.

– А может, и на два месяца закрыли…

Валентина остановилась. Было ясно, что в универсам она сегодня не попадет. И завтра тоже. И еще понятно, что пожар в универсаме был связан с ней. Но что делать дальше, понятно не было. Уже совсем стемнело. Валентина потрогала кошелек в сумочке. Интересно, сколько стоит гостиница? И есть ли она? И пустят ли ее туда без паспорта? Валентина плотнее запахнула легкий пиджак. Хорошо, что лето.

Где-то вдалеке заиграла музыка. Духовой оркестр! Танцплощадка! Мама рассказывала, что раньше в их парке была танцплощадка. Валентина обрадовалась. За время своего недолгого скитания она успела вывести две формулы выживания: если хочешь есть – иди туда, где кормят, если негде ночевать – иди туда, где люди веселятся. Не сильно размышляя над сомнительной логикой, она пошла в сторону музыки, как недавно на запах еды.