Читать книгу Она – копия - КАЮЛГЕ - Страница 2

– Лети на Ганимед и оставайся там – освободительница рабов, борец за справедливость, – пренебрежительно возопила Валиса. – За какие грехи, вселенная наградила меня такой сестрой?! – вознесла она руки к небесам, гневаясь на Тору.

Женщины семьи Форгис сидели друг напротив друга в креслах нероплана-хорги. Приятно утомившая их прогулка по заповеднику завершалась не радужным полетом домой. Все было хорошо, пока жених Валисы не прислал сообщение. Всем на зависть жених – знатный ришер Калис предупреждал свою невесту, что задержится и ждать его не стоит.

На этом, снисходительность Торы прервалась. Она отправила в адрес возлюбленного Валисы очередной поток не радужных фактов об истинной личине мастера обмана.

Собственно, нового она ничего не сказала, однако сейчас, особый эффект производила на мать младшая из сестер – Фида. Она не сдерживала улыбку, не в силах продолжать играть роль сопереживающей.

– Как ты можешь улыбаться, когда сестры в таком состоянии?! – сделала Фиде замечание мать – диса Эйшела.

Блаженная мать семейства не терпела сор, но и вразумить детей своих пока ей не удавалось.

Не замечая расстройства матери, Валиса раздраженно бросила в Тору пару собранных листьев, что прихватила с прогулки по заповеднику в качестве трофея.

– Валиса, твое упрямство реальность не изменит. К Торе стоит прислушиваться, ее заключения еще не подводили никого из нас, – заступилась за старшую сестру Фида.

– Разве?! – рявкнула Валиса. – Она только и делает, что всячески унижает моего Калиса. Тем самым оскорбляет меня!

– Этим союзом, ты сама себя оскорбляешь, – настаивала Тора. – Он рабовладелец! Да, доказательств нет. А, кому они доступны, кроме его узкого окружения? Хочешь войти в этот круг? Напомнить тебе, что именно Калис забрал из семьи Миру?! На спутниках Юпитера и Сатурна рабство процветает и когда-нибудь, не знаю – как, но я вскрою эту опухоль. Тогда устыдишься ты своего союза с Калисом, а вместе с этим и наша семья сгорит от стыда.

– Ты слишком впечатлительна, от того преувеличиваешь его роль в делах Ганимеда, – остановила Тору мать, нервно хватая ртом воздух.

– Уже не знаю, каким богам молиться, чтобы ниспослали мне прозрение, – усмехнулась Тора.

Два увесистых пучка на макушке, собранных из волос красивого пепельного цвета, заметно дрогнули от чрезмерного натяжения кожи на лбу матери. Она растерялась, разнервничалась, но ее авторитета для подавления буйства эмоций дочерей, на сей раз не хватало. Уже давно не хватало и, все же, она не теряла надежд вразумить их.

– Тебе свойственно додумывать лишнее! – возопила Валиса, тыча указательным пальцем в плечо Торы. – Планеты в день твоего рождения, очевидно, остановили свой ход, обделив тебя чувствами. Напрочь!

– Даже если допустить, что я додумала лишнего, разве хочешь всю жизнь маяться с тем, кто не ценит и не уважает тебя? – не сдавалась Тора. – Отношение Калиса к тебе – не более чем к достойному его «величества» трофею.

– Доченька, он любит твою сестру, в этом не может быть сомнений, – отрицала позицию Торы мать.

– На это уповаю, – отрезала Тора. – Но молитвы не помогут. Валиса на пороге катастрофы, а вместе с ней и все мы.

– Единственная катастрофа нашей семьи – это ты! – сквозь зубы прошипела Валиса.

– Будешь рыдать по углам, и улыбаться без жизненного блеска в глазах! – не теряла надежды образумить сестру Тора.

– Много блеска я вижу в глазах Фиды, – сменила угол обстрела Валиса. – Она улыбается только, когда кому-то плохо. Вот, сейчас, посмотри, как она довольна.

– Я улыбаюсь, потому что рада за силу Торы не сдаваться и биться за тебя до последнего вздоха, – парировала Фида. – А в меня камни бросать бессмысленно. Ты просто не способна видеть блеск счастья.

– Да вы сумасшедшие! – злилась Валиса – Даже маму не жалеете своими рассуждениями.

– Подлая манипуляция, – отметила Тора. – Если у тебя закончились доводы, пожалуй, я все.

– Что все? – растерялась Валиса.

– Умолкаю. Мама не виновата в том, что ты такая у нас недальновидная, – не упустила момента отметить Тора.

Тяжкий вздох дисы Эйшелы вернул всех к созерцанию природы за иллюминаторами. Всем нужна была передышка.

Темнело и разноцветных полей местных угодий уже не было видно с той высоты, на которой летел их хорги, но лучи заходящего за горизонт Солнца касались хорги. По угловатому, вытянутому корпусу аппарата песочного цвета блуждали тени, отбрасываемые деталями систем ориентации объекта в пространстве. Его антенны и прочие устройства на шестигранных выступах при сменах углов движения отбрасывали замысловатые тени гравитационного сопротивления и тяги, похожих на башни замков с зубцами.

Воображению Торы было где разыграться, но не довелось, так как Валиса не могла оставаться без движения и невольно отвлекала. Она заелозила в кресле, так, что оно переключилось в режим для сна. Валису резко откинуло на спину в обволакивающее мягкое пространство спального ложа. Дотянуться в таком положении до пульта получилось не сразу. Кряхтя, она подпрыгнула пару раз прежде, чем добралась до пульта. Нервное состояние сестры сказалось на командах, быстрая трансформация кресла едва не вышвырнуло седока из кресла.

– Весьма содержательно, – не удержалась от замечания Фида.

– Зато вы содержательны. Одно только «идиот» и слышу, – хмыкнула Валиса.

– Это емко, – не сомневалась Тора.

– А, если не емко?! – задалась Валиса.

– Ты сама знаешь. Только уж больно прекрасна его маска. Настоящего лица за ней не каждый разглядеть может, – настаивала на истинном образе Калиса Тора.

– На счет торговлей людьми ты это хватила, – настаивала мать.

– А какие иные дела могут быть на Ганимеде? Под предлогом дать людям работу, он организует рейсы к Юпитеру, а там… Я не знаю никого, кто бы вернулся оттуда.

– Не знаешь – не факт верности твоих выводов основанных на домыслах, – подловила Валиса.

– Просто я умею сопоставлять и анализировать известные факты. Хотя бы отложи свадьбу. Давай вместе проверим, чем он занимается, – сменила тактику Тора.

– Ничего вы проверять не будете, – остановила ее мать. – И откладывать тоже. Тора, пожалей хотя бы отца. Он так рад этому союзу. У него столько надежд.

– Конечно. Калис шантажирует его, – не сомневалась Тора. – Неужели вы думаете, став зятем он изменится? Будет только хуже, так как он войдет в нашу семью и будет разъедать ее изнутри. Может и нас отправит работать на плантации Ганимеда.

– Калис не шантажирует вашего отца, – уверенно заверила мать семейства. – Да, у них возникли некоторые тайны в делах и это совпало с намерением Калиса жениться на Валисе. Отец согласился, потому что Валиса согласна, а не потому что Калис требует ее взамен прощенья долга.

– Вот я о том же! – не отступала Тора. – Пока Калис не хотел Валису, у отца не было никаких долгов перед ним. У Калиса просто не хватило духа, как подобает попросить руки! Вот он и пошел привычным ему путем – сделать плохо, чтобы потом представиться спасательным кругом. Мы теперь будем обязаны ему до конца своих дней.

– Ты просто злая! – заключила Валиса. – Ты во всем видишь только плохое! Что ты вообще понимаешь в отношениях между мужчиной и женщиной!? Для какого такого «ангела» бережешь свое целомудрие?! Дождешься, когда оно никому не будет интересно.

– Лучше так, чем проводить ночи с идиотом! – горделиво задрала нос Тора.

– Ты вовсе не эталон красоты, чтобы позволять себе задирать нос, так как ты умеешь, – на манеру сестры, Валиса вздернула свой великолепный прямой, без изъяна, носик.

– Эталоны скучны. Нет полной палитры красок, скупы на оттенки и полутона. Все идеально яркое – глаз режет, приторно. А вот в несовершенстве – мир полон, на первый взгляд, незанимательного, но бесконечно интригующего глубиной образов и форм.

– Ты оправдываешь свою невыразительность, – уколола Валиса.

– Твои представления о выразительности основаны на мнении бестактных и, по большей части, скованных комплексами, не имеющих к тебе никакого отношения, персон. Печально, моя дорогая сестра, что ты столь ведома, – отметила Тора.

– Я все больше убеждаюсь, что ты родилась не в то время. Тебе было бы куда красочней жить, родись ты во времена нашей дисы Гра, – съехидничала Валиса. – Она имела не малый успех среди завидных кавалеров. Не даром о ней многое скрыто, кроме того факта, что имела знатное окружение. Но я не в этом смысле. Ты поняла, – победоносно хмыкнула сестра.

На этот раз Валиса задела за живое. Тора почувствовала себя обиженной. Корень зла таился в отсутствии черт схожих с родительскими. Родители некогда задавались вопросом, почему их старшая дочь так отличается от остальных сестер. Не обошлось без расследования отца – не было ли любовника у возлюбленной? В отчаянии Эйшеле закопалась в родословном древе и докопала аж до двоюродной прабабки бабушки матери – дисы Гра. Тогда в реинкарнацию уверовали все, кто сколько-нибудь знал беду семьи. Из всемирного архива древ и родословных, под именем дисы Гра располагалась фотография. На ней приветливо улыбалась Тора. Сходство, вплоть до расположения родимого пятна на шее.

Обладательницы диссонирующих друг с другом черт лица отличали их от принятых эталонов современных образов. Рыжие, скорее терракотовые прямые волосы, кожа бронзового цвета, карие глаза глубоко посажены, слишком тонкие брови, пухлые щеки. Обе выглядели не по годам юными, несуразно кукольными.

Семейная жизнь дисы Гра определилась ближе ко второй половине ее жизни. Увлеченная исследовательскими премудростями, бороздя космическое пространство, диса Гра не спешила обременять себя семейством. Данный факт вселял надежду Эйшеле на хотя бы такое разрешение судьбы старшей дочери, если дочь каким-то образом переняла судьбу сестры ее прапрабабки. Вот, только, если бы не характер со сложностями чрезмерной прямолинейности, то не угасала бы надежда.

– Если говорить о твоих эталонах, тогда разберем феномен цераса Олмелона, – заступилась Фида. – Он уж точно не подходит не под один из тех параметром, что сейчас в моде. Ко всему, он инчеловек – возможно ошибка инкубационной системы генной инженерии. Вообще не красив и не манерен. Однако его считают завидным партнером в знатных семьях.

– Мы не знакомы. Но, если принять во внимание его особый статус цераса, то все очевидно, – победоносно парировала Валиса.

– Ты не тот пример привела, – улыбнулась Тора Фиде. – От него просто многие из этих семей могут зависеть. Может он даже не уступает Калису в грязных манипуляциях.

– Ох, ну, а ему за что досталось? – укоризненно покачала головой диса Эйшеле.

– Справедливое замечание, – согласилась Тора. – Наша семья незнакома с ним, но разве вы отказали бы ему в гостеприимстве при том, что он инчеловек?

– Не обвиняй в снобизме, – заступилась за право иметь выгодные контакты Валиса. – Тут вопрос не в том, инчеловек он или нет, а в том, что он занимает особое положение. К тому же, его влияние на сознание способны убедить во всем, что ему угодно. Не расстраивать его – это рациональный подход общества, а не вопрос об эталонах.

– Тогда и мне не ставь в укор внешние черты, – сказала Тора.

– Ты не какой-нибудь церас Олмелон, чтобы тебе прощали твою несуразность, – язвила Валиса.

– Все может случится и не обязательно быть церасом, чтобы обрести счастье. И потом, счастье не в союзах, а в окружении и полезной для цивилизации цели, – подчеркнула Тора. – Кстати, о блеске в глазах. На снимке наша диса Гра не просто кажется счастливой – она счастлива! Хотя, большую часть жизни оставалась вне союза.

– Ох, больно мы о ней знаем, – парировала Валиса. – Вся ее жизнь покрыта тайной, в архивах о ней ничего занимательного.

– Тем не менее о ее успехе среди кавалеров ты вывод сделала, – улыбнулась Тора

– Может она шпионкой была, – выдала очередную версию Валиса.

– Эта профессия изжила себя до ее рождения. Подобное уже тогда было отдано генной и нано инженериям, – напомнила Фида.

– Ну, тогда из тех, кто селекционировал живое на Ганимеде, – эта версия нравилась Валисе больше остальных.

– Довольно, – остановила спор диса Эйшеле. – Я устала от ваших умозаключений. Предлагаю помолчать и занять себя созерцанием природы.

– Так темновато же на земле в сей час, – недоумевала Валиса.

– Мы уже догнали ранний вечер наших мест, – кивнула мать в иллюминатор.

Они пролетали над полями готовыми к сбору урожая. То желтые, то сиреневые, то бордовые. Какие прекрасные ковры земной флоры. 2222 год был первым урожайным годом за последние пятьдесят лет. Настоящее чудо, после полувекового восстановления естественных культур.

За бегством к ускорению всех процессов, люди лишились того, что по-настоящему необходимо. Материальный мир разрушил человека. Люди почти не рождались естественным способом. Мужчина не мог оплодотворить, а женщина выносить плод. Лишь немногие оставались способными дарить жизнь. В итоге произошло разделение цивилизации на меньшинство и большинство – люди и инлюди. Характерной чертой инлюдей стало отсутствие чувств и чувствительности. В общих чертах бессердечные личности. Хотя, если учитывать, что человек сам с собой сделал, сердечностью тоже не назовешь. Да и аномалий хватало. Вот, Калис рожден матерью, а не капсулой, заменяющей утробу. Он больше имел характерных черт инлюдей, чем многие из инлюдей. Аномалия естественного рождения. Хотя Тора не считала этот тип аномальным. По обыкновению, анализируя факты, все больше склонялась к тому, что инлюди проявляют больше человечности. По крайне мере именно инлюди сделали невозможное, восстанавливая естественные процессы. Например, этот прекрасный урожай. Истребление мегаполисов и государств. Да, когда-то было очень страшно жить, а теперь человек в единении с природой. Надо отдать должное инлюдям, хоть и не принято было в снобистских кругах людей, восхвалять их. Пресловутая заносчивость – человеческая черта. Еще бы рабство искоренить. Настоящий антагонист – человек. Порабощение себе подобных – вот настоящая его сущность. Так рассуждала Тора, размышляя над бренностью жизни.

– О! Нас отец встречает! – вырвал из размышлений Тору голос Валисы. – Не смей говорить ему, что Калис идиот.

– Хорошо – дефектный, – улыбнулась Тора.

– Просто ничего не говори, – рекомендовала мать.

Хорги плавно совершал посадку на платформу у дома. Семейное гнездо, по форме напоминало битую тарелку, лежавшую на земле донышком вверх. Места трещин заполняли треморамы с прозрачной кристаллизованной тканью вместо стекол. Дом отвечал всем требованиям нынешних тенденций. Так же, как и латорный сад вокруг него. Селекционированный на Ганимеде кислый плод вырабатывал много кислорода. Поэтому он оставался неизменным украшением каждого угодья и населенных пунктов. Высокие, до трех метров голубые кустарники с алыми плодами, дарили покой и красоту. Уровень углекислого газа в атмосфере земли разительно стал ниже благодаря латору. Он был подспорьем и росту естественных культур обильно увлажняя воздух. Его тонкие листья по структуре напоминали желе с конденсатом на их поверхности.

На фоне великолепного голубого сада, высокий, кареглазый, упитанный мужчина с модно завитыми шоколадного цвета кудрями, приветливо махал им рукой. Ришер Сунир за красотой не гнался, но отличался ухоженностью и педантичностью. Все должно было быть вовремя, правильно и непременно идеально.

– А где же Калис? – заметил отец отсутствие будущего зятя.

– У него какие-то неотложные дела, папа. Он просил извиниться за него, – отчиталась Валиса.

– Надо было предупредить раньше, я бы не стал отказывать нашему соседу Гамиту с партией шахмат, – наигранно опечалился ришер Сунир.

Глава семейства с трудом скрыл радость от новости, но искренне опечалился по поводу партии с ришером Гамитом.

– Ох, папа Калис еще нам никто, а ты уже отказываешься от партий с Гамитом, – не удержалась Тора.

– Тора! – предупредительно шикнули на нее мать с Валисой.

– Понятно, – озадачился отец. – Дочь моя, что на этот раз тебя расстроило? – спросил он Тору.

– Папа, мне нужно на Ганимед, – как есть заявила Тора.

– Что ты там будешь делать?! Тем боле скоро праздник у нас, – не желал отпускать от себя дочь отец.

– Это не праздник, это похороны счастливой жизни моей сестры. Возможно и нашей, – не стала юлить Тора.

– Понятно, – привычно заполнил паузу ришер Сунир не желая развития темы.

– Папа не переживай. Торы на моей свадьбе не будет! – успокоила его Валиса.

– Так не положено! – отрезал отец.

– Это в ее репертуаре. Так что сделай мне подарок согласись с этим, – настаивала Валиса.

– Это так? – уточнил отец у Торы.

– Ты этим и мне сделаешь подарок, – подтвердила Тора. – Позволь мне все же отбыть на Ганимед ближайшим рейсом.

– Нет, нет и нет! Никакого Ганимеда. Будешь дома! – запротестовала мать. – Не хочешь праздника, сиди в своей комнате!

– Ну, а как у тебя дела? – спросил отец Фиду, пресекая нарастающую ссору сестер.

Это был неприкрытый намек на нежелание отца слушать споры. Отец все еще сердился на Фиду и не мог искренне желать знать о ее жизни больше, чем знал. Вопреки его неодобрения Фида заключила союз с Луцием. Ришер Луций не обладал угодьями, какие могли быть достойны дочери ришера Сунира. Несмотря на ум и скромность этого милого человека, отец так и не смог принять его в свой круг.

– Спасибо, мы прекрасно прогулялись. Заповедник Денджео самый прекрасный, – готова была поговорить о погоде Фида.

– Вижу, ты еще не поняла, дочь моя – бунтарка. Луций никогда не станет мне близким, – решил говорить прямо отец. – Он знал, на что идет и, ты тоже. Поэтому на мое расположение не рассчитывайте. На торжестве его быть не должно.

– Не беспокойся, папа, – голос Фиды дрогнул.

– Вот и прекрасно. У меня будет сопровождающий на Ганимед, – поддержала Тора сестру. – Пока вы тут будете праздновать, мы с ним попутешествуем. И вам хорошо и нам.

– Никакого Ганимеда! Тем более с Луцием! – возмутился отец.

Чтобы не продолжать спор он пошел в дом нервно отряхнув камзол. Мать укоризненно покачав головой взяла Валису под руку последовала за ним. Оставшись вдвоем, сестры сели на лавочку под кроной латора.

– Ну, и зачем ты злишь отца? – спросила Фида.

– Не знаю, сложно объяснить чувство удушения, вызываемое его отторжением Луция. Он неспособен увидеть хорошее, если нет чего-то, что полагается, – устало провела рукой по шее Тора.

– Думаю, все это от того, что он не хочет думать сам, – заключила Фида. – Есть люди, которые дотошные до всего, чтобы самим делать выводы. Но большинство такие, чтобы за них подумали и решили. Для них главное, чтобы не расшатывали их статичный мир.

– Но мы с тобой не такие! Почему?

– У наших отца и матери не плохие предки. Чего стоит диса Гра, – улыбнулась Фида.

– Если бы она была мне прямым предком, то могла заподозрить ее в борьбе за справедливость. Может поэтому о ней так мало сведений – такие герои из века в век не долго славятся. Да и нужна ли эта слава, главное, что нет равнодушия и бездействия. Вот от бездействия я начинаю сходить с ума.

– Чтобы действовать нужно понимать свои действия и их последствия, а у тебя только предположения основанные на крупицах информации.

– Зато какой! Я не плохой менталист достаточно считала лжи с лиц заверявших об отсутствии на Ганимеде чего-то подобного рабству. Но людей туда поставляют, а там они словно растворяются. Неужели невозможно искоренить эту потребность порабощения? Если так, то хотя бы борьба за добро должна продолжаться.

– В этом я не стану тебя поддерживать, – не желала сестре вставать на опасный путь Фида. – Ты можешь пострадать.

– Не собираюсь я устраивать бойню. Можно же решить все разрушая незримо сеть контактов. Достаточно проникнуть в скрытые для посторонних баз данные.

– Это нереально, – усмехнулась наивности сестры Фида.

– Реально, если их постоянно совершенствуют, значит есть несовершенства. Вот их и нужно найти. Твой Луций может помочь. Он лучший из операторов системных проекций. Он даже о дисе Гра нашел сведения об аннулировании записей хранилища. Могущественные контакты не смогли, а он сделал это за десять минут. Луций гений своего дела.

– И что потом?

– Зависит от того, что я узнаю. Как только пойму, что к чему, так и будет тебе реальный план, – театрально вздернула нос Тора.

– Нет, – запаниковала Фида.

– Да! – заговорщически улыбнулась Тора.

– Нет, – умоляла сестра.

– Да! – настаивала Тора.

– У отца будет инфаркт, – предупредила сестра.

– У отца случится инфаркт до того, как я во всем разберусь. Калис очень скоро проявит себя, но будет слишком поздно что-то менять. Когда отец это поймет, боюсь он сляжет. Так что, будь готова помочь здесь, пока я буду на Ганимеде.

– Хорошо. Только Луция, прошу, не подбивай на подвиги. Он тебе отказать не сможет. В волнениях за вас обоих точно сойду с ума.

– А ты присоединяйся. В конце концов, если Луций станет героем, отец примет его. Допустит к семейным праздникам, – горько усмехнулась на последнем Тора.

Страшный, режущий свист, а затем грохот прервал беседу сестер. Нечто пошатнуло почву под сестрами, их качнуло. Через пару секунд на них посыпалось что-то сверху, вроде пепла с землей.

За садом показался столб черного дыма. Он быстро поднимался вверх и подхватываемый воздушными потоками растекался в сторону дома ришера Гамита.

– Кошмар! Кто-то разбился, – предположила Фида.

– Слишком тяжелое. Это не хорги, – была уверена Тора.

Не сговариваясь, сестры сорвались с места и помчались в сторону крушения. Если люди выжили, надо было, как можно скорее, помочь им выбраться, не дожидаясь прибытия спасательных служб. Такой дым указывал на интенсивное пламя.

Позади себя они слышали голос отца, требующего вернуться в дом. Каким бы разумным не было это требование, жизнь выживших стоила риска.

Не вняв требованиям отца сестры домчались до места крушения и остолбенели.

На лужайке, загнанный в почву, стоял белый куб в два этажа высотой. Вскрытая корпусом корабля зеленая лужайка осыпалась с краев образовавшегося холма. От силы движения и тяжести корабля грунт собрался гармошкой с одной стороны корабля, с другой обнажил длинную траншею, через которую не перейти своим ходом.

Неизгладимое впечатление произвел на сестер сам корабль. Совершенно гладкая кубическая форма переливалась, меняя цветовую гамму. Словно пыталась замаскироваться под местность, но ничего не выходило.

В отличии от изуродованной лужайки, корабль выглядел невредимым, только вкопался в грунт на четверть своего размера. Дым лился не из него, а от поврежденной от ударной волны вспомогательной станции, принявшей на себя удар разлетевшегося грунта.

– Это не из нашего мира, – вцепилась в руку Торы Фида. – Отец прав, нам лучше укрыться в доме.

– Стены нашего дома не спасут, если это вторжение. А, было бы вторжение, не думаю, что оно началось бы с такого фиаско. Это крушение случайное. Сомневаюсь, что на орбите его не засекли. Значит пропустили, иначе наши охранные службы энеро были бы уже здесь.

– Если пропустили, то скорей всего это не инопланетный корабль, а испытуемый нашими, – почти обрадовалась Фида.

– Тем более надо помочь, – хмыкнула Тора.

– Не стоит, – не отпускала ее руку Фида. – Мы не знаем наверняка с чем столкнулись.

– Зато знаем, что от такого столкновения никакие системы защиты не спасут. Пилотам нужна помощь.

– Нет! Пусть энеро спасают. Они скоро найдут это место. У них оборудование, а у нас что?

– Да, ты права, – унимала свой порыв Тора.

Стоило им условится на возвращении в дом, как в корпусе корабля проявилось квадратное отверстие. Из него доносился звук слабо напоминающий стоны. Присмотревшись, заметили черты отсека, похожего на грузовые части космических кораблей землян.

– Вдруг это проекция? – заподозрила Фида предполагая, какие мысли могли посетить голову сердобольной сестры.

– Вдруг мы слышим реальные стоны о помощи, – возразила Тора.

– Не смейте приближаться! – запыхавшись догонял дочерей отец.

– Там явно есть живые и они ранены. Нужна помощь! – не понимала Тора равнодушия отца к несчастным. – Лучше вызови оздоровительную капсулу и заодно службу спасения. Что-то они не торопятся.

– Хорошо, вызову. А вы – домой, быстро! – потребовал отец.

Готовые починиться ему, сестры собрались идти в дом, как услышали стон, гораздо отчетливый и не оставлявший сомнений. То был человеческий стон и даже показалось он произнес слово – помогите!

Пока отец отвлекся на организацию спасательных мероприятий, Тора уверенно пошла к кораблю. Фида не стала останавливать и последовала за ней.

– Есть живые? Кто вы такие? – крикнула Тора останавливаясь у отверстия.

– Да, – отчетливо услышали сестры из глубин корабля.

– Вам придется потерпеть до прибытия энеро, – крикнула голосу Тора.

– Он не ответил на второй вопрос, – шепнула сестре Фида. – Кто вы? – крикнула она, повторяя вопрос незнакомцу.

В ответ снова послышался стон. Тора сделала шаг, чтобы войти на борт, но Фида остановила ее.

– Здесь может быть радиация, лучше отойдем, – потребовала Фида.

– Будь здесь радиация, наши ринсоны дали бы сигналы о том, – отмахнулась Тора.

Чтобы удостовериться в безопасности корабля, Тора сняла с плеч легкую шаль и бросила в корпус. Ткань не деформировалась, не обуглилась, не набралась статического электричества.

– По крайне мере корпус безопасен, – констатировала она.

Коснувшись того, что казалось люком, Тора ощутила ледяной холод. Ее будто обожгло. Машинально отняв руку Тора осмотрела кисть на предмет повреждений. Все выглядело здоровым, без ожогов и даже царапин.

– Вселенная, – ахнула Фида указывая в отсек.

В отсеке появились две красные фигуры в сюртуках необычного кроя. Фигуры могли сойти за человеческие, но человеческого в них не было. Белые глаза без радужек, тело почти плоское, ноги болтались на весу, а руки вдвое короче.

Не успели сестры опомнится, как одна из фигур подняла левитацией Тору и втянула в отсек корабля.

Все что успела Тора, это схватиться за край отверстия, в который ее втягивало. Ее руки быстро леденели, но она не сдавалась. Одна из фигур приблизилась и попыталась разжать пальцы девушки. От ужаса, Тора только сильнее вцепилась и ногой попыталась оттолкнуть от себя чуждое этому миру существо. На помощь первому, подоспел второй и приобняв ее за талию, попытался рывком отнять ее руки от краев проема. Не получилось, напротив, Тора все больше впадала в состояние аффекта. В попытке оттолкнуть того, кто обнимал ее она изворачивалась словно змея и в конце концов укусила его, как собака.

Мягкий прохладный кусок кожи остался у нее в зубах. Тора почувствовала солоноватый вкус плоти во тру. То, что она словно каннибал, откусила плоть себе подобного, ввергло Тору в оцепенение. Хотя, к себе подобным причислить инопланетное тоже не представлялось возможным. Осознание сотворенного ею зверства мгновенно вызвало рвотный позыв. Ее вырвало прямо на того, плоть которого вкусила. Но на этом представления не завершились.

Две фигуры чуть отступив слились в одну. Обхватив ее тело фигура рывком оторвала Тору от края проема и понесла вглубь корабля. Боль в пальцах заставила Тору взвизгнуть, но не отступить. Она должна была бороться с неизвестностью, прибегая к любым способам. Тора укусила руку фигуры. На этот раз плоть красного стала твердой, как камень. Зубы Торы чуть не осыпались. Боль была такая, что потемнело в глазах.

Проем люка стал закрываться, словно обрастая ледяной коркой. Все представлялось страшным, непонятно, чем обусловленным сном. Почему до сих пор никто сюда так и не прибыл? Где службы энеро? Неужели их нет или они сами подверглись нападению инопланетного мира?

Наблюдая за угасающим просветом люка, Тора теряла силы. Фигура все дальше уносила ее от родного мира.

Неожиданно в просвете люка что-то мелькнуло. Это была Фида. За собой она вела аппарат-садовник с пилой для обрезки ветвей деревьев. В глазах сестры Тора видела ужас и в тоже время ярость. Фида догнала фигуру и что было сил ударила по голове пришельца аппаратом садовником. Силы оказалось достаточно, чтобы красный отпустил Тору. Пока он и Тора приходили в себя Фида включила на аппарате пилу и занесла ею над головой пришельца.

– Мы не причиним вреда, – произнес красный.

– О! Я поверила! – возопила Фида и опустила на его голову пилу.

Красный оказался ловок, увернулся от удара, перехватил аппарат и вырвал его из рук Фиды.

– Мы заберем, чтобы вернуть, – пояснил красный Торе.

– Зачем забирать, чтобы вернуть? – недоумевала Тора дрожа от ужаса.

– Времени мало, нужно возвращаться, – сказал красный.

– Возвращайся, а нас оставь тут. Открывай люк, – рекомендовала Фида.

– Мы столько искали тебя, чтобы оставить, – то ли спросил, то ли рассуждал вслух пришелец, протягивая Торе свою короткую руку.

Отрицательно покачав головой Тора сделала шаг от пришельца. Тот не стал настаивать, лишь взглянул белыми зрачками на проем, убедился, что тот был закрыт и отправился куда-то. По-видимому, в отсек управления кораблем.

– Вы явно ошиблись с объектом. Я с вами никак связана быть не могу, – настаивала Тора.

Сестры переглянулись, ища ответы тому, в чем не смыслили. Перед ними был пришелец, способный трансформироваться, но не способный совершить мягкую посадку. Похитить объект без шума, когда все спят, например. Но, нет, инопланетяне действовали грубо, значит, либо глупы, либо не боятся отпора.

– Во что ты успела ввязаться? – предположила Фида.

– Я ничего не делала, – оправдывалась Тора.

– Только подумала о переменах, а уже такое. Что же будет, когда за дело возьмешься?! – рявкнула Фида.

Она направилась за пришельцем. Тора поспешила за ней.

Красного они догнали в отсеке ослепительно сияющего голубым свечением. Пришелец протянул руку к платформе желеобразного состава, округлой формы. По кораблю пошла вибрация. Видимо это и был пульт управления кораблем.

– Отключай двигатели немедленно! – набралась смелости Тора. – Я не являюсь представителем человечества, так что давай, разойдемся миром и забудем о существовании друг друга.

– Ты поможешь, – настаивал красный. – Поможешь договориться с Олмелоном.

От неожиданности Тора потеряла дар речи и некоторое время оставалась неподвижной совершая перезагрузку сознания.

– Среди наших знакомых нет никакого Олмелона, – первая пришла в себя Фида. – Вы ее не за ту приняли.

– Заверяю, это так! – пришла в себя Тора. – Ни одного знакомого с таким именем!

– Инчеловек Олмелон, – уточнил красный.

– Может, он имеет ввиду цераса Олмелона? – предположила Фида.

– Ему я точно не представлена. Заверяю, – сказала Тора красному. – Даже на мероприятии каком-нибудь, где-бы его персоне пожелалось присутствовать. Он понятия не имеет о моем существовании.

– Забавой для него станет предъявление ваших требований в обмен на эту, – нервно расхохоталась Фида, указывая на сестру.

– Помоги нам договориться с ним, – настаивал красный, словно не слышал доводов сестер.

– Как, если вы ошиблись с объектом похищения?! – уже не сдерживала смешка Тора.

– Не бойся, – опять не реагировал на заверения красный.

– Я боюсь, что, когда вы это поймете, выбросите нас в открытый космос за ненадобностью, словно мусор, – парировала Тора.

– Тебе, или вам двоим, не маловат корабль? – несуразное замечание Фиды указывало на предел выдержки нервной системы сестры.

Она только что хохотала, а теперь готова была шутить со слезами на глазах.

Обе понимали, что корабль взлетел и уносит их неизвестно куда. Мысли о другой планете с цивилизацией чуждой земной, начинали сводить с ума и Тору. Даже если бы им удалось справиться с этим красным существом, то справиться с управлением инопланетного корабля навряд ли смогли. Да и один ли он, учитывая его способность раздваиваться? Возможно из одного целый полк размножиться мог? Оставалось молиться всем богам о чуде.

Резкий толчок, затем удар, сбил всех с ног. Тела на несколько секунд оказались в невесомости, а затем рухнули на пол с таким усилием, что затрещали кости.

Системы корабля отключились стало темно.

– Фида! – закричала Тора. – Ты жива?

– Не кричи, – отозвалась сестра.

– Что происходит, красный? – спросила Тора темное пространство.

Ответа не последовало. Тора на ощупь поползла в сторону красного. Там, где как ей казалось он был только что, его не нащупала. За бортом послышался шум, скоро яркий свет прорезал пространство в одной точке. В отсек вошли несколько фигур и вытащили сестер наружу. Это был отряд энеров. Вооруженные до зубов, они один за другим исчезали в темноте корабля.

– Доченьки! – услышали они истеричный голос мамы. – Живы! Вы целы? – бросилась она к ним.

– Не прикасайся пока к ним, – остановил ее отец. – Они могут быть радиоактивны.

– Папа что же это такое?! – ахнула Валиса рассматривая корабль пришельцев.

– Как вы себя чувствуете? – вопрошала мать к дочерям.

Только теперь Тора ощутила, как горят ее пальцы. Тело ломило от боли, а кисти ее рук стали черными. Первым заметил состояние один из энеров. Он проводил считывающим меру радиации устройством. Убедившись в чем-то, причмокнул и подсел к Торе. Осмотрел ее кисти, надел на них живительные капсулы. Они быстро приняли форму раздувшихся перчаток и стали творить свои чудеса. Тора почувствовала облегчение, боль уходила.

– Все с ними в порядке, – отчитался он отцу. – Только у одной сильное обморожение пальцев. Но все обойдется, пока капсулы не снимать до полного выздоровления.

Услышав, в целом, хорошие новости диса Эйшеле обняла Тору. Фиду она лишь похлопала по плечу. Сестра спасла ее, а мать настоящую героиню игнорировала. За удушающими объятьями матери, Тора заметила, что главный из отряда энеров направляется к ним. Теперь пришло время отвечать на вопросы.

– Понимаю, насколько сложно говорить о происшествии вам, но, чем скорее мы получим сведения, тем скорее найдем решение пресечь подобное, – с ходу приступил энеро.

Торо рассказала все как было до момента, когда красный с ними заговорил. Что-то подсказывало ей говорить недоговаривая. Она не хотела скомпрометировать никого, особенно, если красные говорили о церасе. Неизвестно к каким последствиям может привести подобное откровение. Стоило разобраться самим. Фида явно поддержала ее недорассказ и добавила невнятной ерунды, которая скоро утомила энеро.

Удовлетворившись тем, что девушки всего лишь невольные свидетели и кроме ужаса ничего от них не добиться, энеровец завершил допрос.

– Никого больше нет! – уж совсем неожиданно отчитался ему другой, выглянув из проема корабля. – Тут только лужа странная. Возможно, пришелец или пришельцы не выдержали нагрузки и их расплющило.

– Но они-то живы, – указал он ему на девушек.

– Они люди. А эти…, – энеровец озадачено помассировал висок. – Будем изучать, что их так расплавляет.

– Расплавляет?! – переспросила Тора.

– От того, кого вы описали похоже осталась только лужа из неизвестного нам вещества, – рапортовал докладчик.

– Почему же вы не сбили его до того, как он приземлился? – спросила Фида.

– Приняли его за астероид. Системы определили диаметр объекта, пересекшего орбиту в направлении земли, в пределах нормы безопасности. Зачем сбивать, если сам сгорит в атмосфере?

– Астероид с двухэтажный дом сгорает в атмосфере? – нервно рассмеялась Тора.

– Мы проверяем системы слежения. Обязательно найдем проблему.

– Разве нужно искать? – язвительно хмыкнула Фида указывая на корабль. – Вас обдурили.

– Действительно, даже я могу с уверенностью сказать, что пришельцы просто обошли наши системы, – согласился с версией дочери отец.

– Проверим все, – заверил энеровец. – А вы постарайтесь успокоиться и не волнуйтесь. Здесь теперь будет кому вас защищать. Постараемся вас не беспокоить.

– Надеюсь, вы корабль транспортируете с нашей лужайки сегодня же, – потребовал отец.

– Как только проведем все необходимые действия, – пояснил энеровец. – А, вы, пока, покиньте это место, нам нужно работать.

– Выселяете?! – возмутился отец.

– Нет, только место крушения покиньте, – пояснил энеровец.

– Благодарим, что успели спасти, – сказала Тора смягчая грубость отца к службе энеро.

– Рады помочь, – принял любезность энеровец.

На этом семейство отправилось в дом в молчаливом согласии. Отец придерживал за руку Тору на случай, если у нее закружится голова от пережитого кошмара, а Фиду вверил заботам матери. Валиса шла чуть впереди, изредка оглядываясь, не решаясь начать разговор, хотя явно пребывала в нетерпении продолжить обсуждение.

Пользуясь затишьем Тора делала попытки сложить пазл из фактов, свидетельствующих о причастности цераса Олмелона к происшествию. По крайне мере, о существовании других Олмелонов, способных вызвать у кого-то нужду в достижении договоренностей, она не слышала. Он действительно мог иметь влияние на многое, к тому же, одарен некоторыми талантами неподвластных простым смертным. Влияние его не афишировалось. Некоторые факты из обсуждаемого невзначай, указывали на его внушающие способности в ловких манипуляциях.

Пусть наверняка Тора ничего не знала, но сейчас других объяснений не находила. И, не удивилась бы окажись он гибридом, а не инчеловеком. Иначе, как объяснить доверие ему в управление орбитального кольца планеты? Кольцо строилось, как орбитальная стация. Постепенно функции станции расширялись, станция расстраивалась пока не замкнулась, окольцевав землю. Кольцо стало всем – и связью, и контролем перемещения космических кораблей, домом для миллионов землян работающих на орбитальных объектах. А объектов и функционала хватало. На земле столько диковин не производилось. Кольцо могло существовать без земли, а вот земля без него – нет.

В виду чрезвычайной ответственности Олмелон обзавелся статусом цераса имевшимся лишь у пятерых на земле живущих. Вполне логично мог интересовать не только земные расы. Хотя, о существовании иных цивилизаций люди знали наверняка. Однако всех устраивало бесконтактное сосуществование. По крайне мере, до сегодняшнего дня ни одна из цивилизаций интерес к сближению не проявляла.

Оправдание интереса инопланетян к его персоне нашлось. Не находилось объяснения только одному и довольно существенному – он не был из окружения семьи или друзей Торы. Мог ли кто-то из окружения Олмелона быть похожим на нее?

– Вот надо было тебе в спасителя играть, – прервала молчание Валиса, обращаясь к Торе.

– Не сомневаюсь в твоем равнодушии к потерпевшим крушение, – хмыкнула Тора.

– Если бы тебя похитили, то моему счастью конец, – сходила с ума от своих страхов Валиса.

– Не волнуйся, отец даже не перенесет твою свадьбу, – отмахнулась Тора.

– Возможно стоит, – выдал отец, посмотрев на руки Торы. – Такое серьезное происшествие в нашем саду… Не думаю, что гости готовы к такому.

– Вот видишь, Тора! Ты все испортила! – накричала на сестру Валиса и нервно вышагивая пошла вперед.

– Напротив, гости с большим рвением примчатся сюда. Хоть завтра проводи торжество, – крикнула ей вслед Тора.

– Конечно, толку только! – услышала сестру Валиса. – Все внимание этому происшествию. На меня никто не посмотрит. Станут только твои руки обсуждать!

– Не будь такой эгоисткой! Неужели не понимаешь какого уровня событие?! – поразилась Тора. – Это инопланетный корабль! Иная цивилизация вышла с нами на контакт столь несуразным образом!

– Да, доченька, Тора права, – неожиданно поддержал ее отец. – Прежде надо убедиться, что угрозы нет. Кто знает, случайно ли это крушение или на землю готовится нападение? Может это их разведчики.

– Подождем официальной версии, – предложила Фида.

– Да, какая она может быть?! – хмыкнул отец. – Понятно же, что даже энеро в недоумении. – Если скоро не будет ясности, свадьбу отложим. Я поговорю с Калисом.

– Нет! Папа ты не станешь говорить об этом с Калисом! – запротестовала Валиса. – Я слишком долго ждала, чтобы из-за какого-то корабля лишаться счастья!

Отец тяжко вздохнул, укоризненно покачав головой. Тора опять поймала во взгляде отца сомнение. Он догадывался или знал, что Калис не сделает счастливой его дочь. Только препятствовать этому браку мешали дела с ним и настроение дочери во что бы то ни стало выйти замуж именно за Калиса и не за кого другого. Отец был бы рад поводу отложить свадьбу и успеть разрешить дела с Калисом, до торжества. А потом не допустить их брака. С другой стороны, ришер Сунир слыл человеком слова и навряд-ли мог изменить принятое решение. Загадка влияния Калиса на отца оставалась не отгаданной.

– Как подумаю, что вас чуть не похитили… Дурно мне что-то, – призналась диса Эйшела меняя тему.

– Это им наука, не бросаться сломя голову непонятно куда и зачем, – сердился отец.

– Действительно наука, – согласилась Тора. – Я домашний цветочек, куда уж мне геройствовать.

– Вот и не надо тебе на Ганимед. Доверишься еще кому не следует. Так что – сиди дома.

– Я ценю вашу заботу, но мне пора взять свою жизнь в свои руки, – возразила Тора.

– Ты сначала свои руки вылечи, – ухмыльнулся отец. – Собралась она куда, ты посмотри. Хочешь, как Фида найти себе первого встречного?

– Он не первый встречный, – обиделась Фида. – Он по-настоящему любит меня.

– Вот и прозябаешь в скромности, – не удержалась Валиса. – А я с Калисом буду блистать на лучших приемах. Мне все завидуют уже сейчас.

Мечтательно раскинув руки словно обнимая мир, Валиса добежала до дверей распахнула их перед семейством и до середины холла кружилась, словно дитя. Ничто ее не занимало так, как ее скорое счастье.

Замечание по случаю веселья на фоне несчастья никто делать не стал. Каждый волен выбирать, кому как реагировать и расставлять приоритеты. Только отцу, вдруг, стало плохо. Он побледнел и с трудом дошел до дивана. Состояние супруга, совершенно подорвали силу духа дисы Эйшелы – она упала в обморок.

– Наида! – позвала Тора служащую в их доме женщину. – Принеси сердечные лекарства и нашатырь!

Такое уже случалось, отцу все чаще становилось плохо. Наида не видя всей картины, быстро взяла все, что было сказано и вбежала в холл. На этот раз картина поразила и ее. Она ахнула, но тут же взяла себя в руки и поспешила оказать первую помощь отцу. Фида занялась матерью. А Тора с заключенными в капсулы руками беспомощно смотрела на родных. Валиса разрыдалась и ушла в свою комнату.

Худенькой женщине средних лет по имени Наида, пришлось самой придерживать отца, одновременно подавая ему лекарства в нужной последовательности. Женщина знала все о сердечных приступах, поэтому родители наняли именно ее. Белокурая, с вытянутым лицом и ярко выраженными скулами женщина, становилась похожа на изваяние без эмоций. Все четко, отмерено и быстро. Гранитного типа пятна, проявились на ее лице. Такое случалось в моменты напряженного труда. Это последствия радиационного облучения, после крушения корабля от столкновения с метеоритом. Тогда она потеряла всю семью.

Теперь заботилась о семье Форгис, как о своей родной.

Тора волновалась за родителей и хотела оставаться с ними, но Наида дала понять, что лучше не отвлекать ее суетливым присутствием. Довольно выразительно посмотрела на руки Торы, не оставляя надежд понадобиться.

Зато Фиде помощь оказать стоило. От волнения за родителей у Фиды побелели губы.

Поцеловав маму в щеку Тора увела сестру в свои покои. Шли они молча, рассматривая привычные предметы интерьера будто видели все в первый раз. Мама любила желтый. Иногда его обилие раздражало, но не сейчас. Во мраке наполнившим их дом пугающим происшествием, яркие, теплые оттенки напоминали о радости обычно наполнявший семейное гнездо.

Только, когда вошли в комнату Торы, сестры посмотрели друг на друга, словно опомнились после забвения.

– Уверена, ты даже не помнишь, что наговорила энеро, – начала Тора. – Как нам теперь повторить все, что ты наговорила им? И, главное, как ты поняла, что не стоит говорить всего?

– На счет первого – сошлемся на состояние аффекта. А вот на второй вопрос ответить уверенно сложно. Думаю, ты тоже склоняешься к тому, что это именно церас Олмелон. Его имя лучше не называть тому, кто может использовать связь инопланетян с ним.

– Вижу, ты знаешь больше меня, – поняла Тора.

– Да, и хотела рассказать тебе еще вчера, но не выдалось случая. Тора, мы теперь связаны с церасом Олмелоном. Он предложил Луцию проект поисков данных… Ты примерно догадываешься, какого уровня эти поиски и о каких данных идет речь. Все произошло случайно. Друг Луция – Мар, его сестра покинула дом самым унизительным образом. Она от чего- то решила, что любит Олмелона. Уже год с ним, а он не заключает с ней брачного союза. Вот Мар и попросил помочь поговорить с сестрой. Сама Геза на связь не выходит, видимо Олмелон против. Луций решил, что единственный способ встретиться с ней это оказаться там, где обитает Олмелон. Он отправил в агентство Олмелона по подбору специалистов свои предложения по работе. Не думал, что Олмелон вообще увидит его предложение. Сам Луций сделал это только, чтобы дать надежду Мару, тот совсем извелся. И, все же, звезды сложились так, как сложились. Олмелон с ним встретился. Да еще как. Луций сам был в недоумении. Ему говорили, что Олмелон не станет с таким как он говорить, но он даже пригласил его на ужин. Вот я и подумала, что, если мы скажем всю правду у Олмелона будут проблемы с энеро. И его и нас будут связывать. И Луция подведу и, отец совсем сляжет. Ему Калиса хватает.

– Надо же, – изумилась Тора. – Ну, а с Гезой Луций встретился?

– Да, только она заверила его, что в гареме Олмелона она главная и ее все устраивает. Луций места себе не находил. Как такое сообщить Мару?! Сообщил, но до сих пор сам не свой.

– Гарем?! Устраивает?! – поражалась странностям мира Тора.

– Да, не красавец, а вот девушкам нравится до потери сознания в самом прямом смысле, – усмехнулась Фида.

– Да, хоть урод. Может он интересная личность, – искала оправдание Десы Тора.

– Мар убежден, что Геза под гипнозом Олмелона.

– Если Геза счастлива, то Мару стоит успокоиться, – заключила Тора.

– Я тоже это рекомендовала ему. Но он уверен, что Олмелон насильно удерживает ее. Мар с Гезой всегда были близки, а тут Геза прервала все контакты, – пояснила Фида.

– Она знает о нем то, что не следует знать другим, – отметила Тора и задумалась.

– О чем задумалась? – заметила сестра.

– По-моему с Гезой все понятно. А, вот почему ты за Луция волнуешься? – призналась в непонимании тревоги Фиды Тора. —Насколько понимаю, Олмелон был с ним довольно приветлив.

– Настолько, что предложил ему сотрудничество, – выдала Фида. – Разве это не странно?!

– Дорогая, твой супруг талантлив. Олмелон это понял по тому, как Луций проникал в базы данных за семью печатями. Зачем же ему отказываться от такой возможности использовать гения в своих интересах?

– И какие такие базы Олмелону недоступны? Понимаешь? – намекнула Фида. – Или это такие системы, в которые даже ему доступ закрыт. Тогда все очень жутко. Что, если связано с делами нашего отца?

– Воздействовать на нашего отца через Луция – это утопия. Об этом знают все. Ему проще лично познакомиться с отцом, если так уж интересует, – успокоила Фиду Тора.

Фида, наконец, улыбнулась.

– В любом случае, воспользуемся знакомством Луция с церасом. Пусть он узнает, кто из его окружения похож на меня? Очевидно же, что все ведет к Олмелону. Если он дорожит кем-то, этот кто-то должен знать, что за ним охотятся.

– Может сказать церасу и пусть сам разбирается?

– Может. Не знаю, но мне интересно познакомиться со своим двойником, – заговорщически подмигнула Тора и рассмеялась.

Сестры обнялись и решили сегодня не расставаться. Несмотря на то, что Фида обещала Луцию вернуться не поздно в их дом. Узнав о событиях, Луций рвался увидеть супругу, но согласился с тем, что Торе она нужна сегодня больше, чем ему.

Это было действительно так. Чем больше сестры осознавали случившееся, тем больше содрогались мыслям о последствиях, не сообрази энеро о допущенной ошибке в системе контроля орбитой.