Читать книгу Алиса в Академии Голодранцев - Кира Снежная - Страница 6

К башне мы подошли промокшие насквозь и продрогшие. Ни дать, ни взять – голодранцы.

Несмотря на осень, сад вокруг башни был зеленым и свежим. Это хорошо было видно в свете занимающегося серенького утра. И калиточка, такая хлипка, черная, металлическая, тоже была хорошо видна. Она и невысокая ограда словно отрезали осень от цветущего лета там, в саду, возле башни. Здесь, на дороге, по которой мы шли, были лужи, грязь, повядшая желтая трава вдоль колеи.

А там, за черной калиткой из тонких железных прутьев, за оградой, через которую смог бы перелезть и ребенок, было тепло. Дорожку покрывал сухой белый песок. Кусты, аккуратно и ровно остриженные, походящие на зеленые невысокие – наверное, мне по плечо, – стены тянулись вдоль дорожки и образовывали…

– Лабиринт? – сморщив физиономию, заныл Кит. – О, только не это! Видит господь, я терпеть не могу лабиринтов! Это все равно, что запутанные в узел кишки! Если не распутаешь – все, пиши пропало!

Я, усмехнувшись, глянула на него.

– Кишки? – повторила я, слегка удивленная. – И как часто тебе приходилось видеть запутанные кишки?!

– Да уж случалось, – неопределенно ответил Кит.

– Что?! На кого ты учишься?!

– А ты угадай, – вместо него ответил Эйвинд. – С такими— то руками. Наверняка на лекаря.

– На лекаря?! – поразилась я. Кит лишь кивнул головой, тараща глаза и всем своим видом как бы говоря – да, я лекарь! Представь себе, я выбрал эту уважаемую и нужную профессию!

– Постой… Но лекарская академия не такой уж отстой. И даже наоборот. Она очень престижна! Тебе просто невероятно повезло, что ты туда попал! А ты там отучился пару лет, и с такой легкостью ее бросаешь?!

– Поверь, мне нелегко дался этот выбор! – паясничая и стуча зубами от холода, ответил Кит. – Точнее, его почти сделали… за меня. Ректор лично меня приглашал и намекал, что я очень позорю его заведение своим присутствием. Мой вид ужасен, моя одежда рубище, а моя теперешняя профессия вызывает у него отвращение. И, несмотря на мои успехи в лекарском деле, либо я плачу больше денег за то, чтобы деканат и дальше терпел мое присутствие, или убираюсь на все четыре стороны.

И он так и покатился со смеху, хотя, откровенно говоря, я не видела ничего смешного.

– Чего ты веселишься? – спросила я. Кит, пряча озябшие, покрасневшие то холода руки в коротковатых рукавах курточки, весело глянул на меня.

– Они знают, что я воришка, – весело ответил он. – Они очень, очень осуждают меня за мой образ жизни, но велят больше воровать, чтоб оплатить обучение.

И он снова расхохотался.

– А ты, конечно, боевой маг, – обернулась я к Эйвинду.

Эльф лишь кивнул.

Он вообще был очень немногословен и как будто… сторонился меня? Не смотрел в мою сторону, не пытался заговорить, не пытался ничего рассказать. Девчонок не любит или это я ему так не нравлюсь?

– И тоже не доволен отношением ректора к своей персоне?

Эльф отрицательно мотнул головой.

– Я недоволен, – нехотя ответил он, – теми небольшими и унизительными возможностями, что откроются передо мной. Быть слугой богатого господина, довольствоваться объедками и обносками – вот что мне светит. Выше подняться мне не дадут…

И он снова замолчал.

Да, собеседник из него так себе.

– А ты на кого хочешь учиться, Алиса? – спросил Кит. Я пожала плечами:

– Даже не знаю. Но если все удастся, то, думаю, времени до начала занятий мне хватит, чтобы определиться. Да хотя б узнать, на кого там учат.

– А твой дед не сильно— то много тебе рассказал о своей академии!

– Что ж поделать. В нашей семье это было что— то вроде табу. Потому что стоило деду об этом заговорить, хоть слово промолвить, как тотчас же появлялся кто— то и называл его городским сумасшедшим. А это не так— то приятно для солидного и серьезного человека!

Наконец, мы добрались до калитки, я толкнула ее рукой. С тихим скрипом калитка открылась, и подозрительный эльф наморщил нос, привычно нащупывая свой ключ.

– Так просто? – спросил он недоверчиво. – Заходи, бери что хочешь?

– Ты уверен, что сможешь взять? – ядовито поинтересовался Кит.

– Это моя работа, – напомнил эльф без тени хвастовства.

– Фу ты, ну ты, – насмешливо произнес Кит. – Маг— недоучка ведет нас в бой… хорошо! Обещаю распутать твои кишки, если они на что— нибудь намотаются!

– Хватит болтовни! – скомандовала я, ощущая себя главной в нашей небольшой компании. – Идем!

– Чего это ты командуешь? – возразил вдруг строптивый эльф. – Может, для начала выберем главного, того, кто умеет думать, а не только нестись напролом?

– То есть, тебя? – насмешливо спросил Кит.

– Некогда нам выбирать, – отрезала я. – Назначаю главной себя! А вы, господин несговорчивый рыцарь…

В кармане я нащупала монетку наверное, самую мелкую из всех, что у меня были, и без предупреждения кинула ее в эльфа.

Тот поймал.

Не мог не поймать – реакция у него была отменная. Все— таки, боевой маг.

– Приняли плату? – холодно осведомилась я. Эльф ахнул, с запозданием поняв, что именно я в него метнула, и разжал пальцы. Господи, затертый медный грош! У Эйвинда даже острые уши от стыда запылали. Его первый найм – и за такую мизерную плату! А по правилам он отказаться не мог, если его руки коснулись денег. Большего унижения он, наверное, не получал за всю свою жизнь. Но мне действительно некогда было спорить с этим упрямцем и убеждать его. – Значит, будете моим личным телохранителем все то время, пока мы будем добираться до Академии.

– Попа— а— ался, – похихикивая, поддел его Кит. Эльф метнул на воришку яростный взгляд, зажав монету в кулаке так, что костяшки побелели. – Но ты не переживай. В этом есть свои плюсы. Это послужит тебе хорошим уроком на будущее!

– Не сомневаюсь, – сквозь зубы процедил эльф.

И мы вошли в сад.

***

Да, я была права. В саду было лето, притом жаркое такое, что мне пришлось расстегнуть пальто. Несмотря на ранее утро, солнце пекло нещадно, будто было уже в зените. Трещали кузнечики, в ароматном воздухе летали бабочки…

И почему— то очень сильно пахло рыбой.

Вот будто где— то за стеной из стриженных кустов стоял прилавок со свежепойманными карпами.

– Может, ну его, бродить по лабиринту, – ныл Кит. – Давайте просто перелезем через кустарник. Он же совсем невысокий! Так будет быстрее.

Эйв шел впереди всех. Услышав хныканье Кита, он обернулся и насмешливо произнес:

– Давай, попробуй. Похоже, это твои кишки придется распутывать, если ты такой глупый!

Кит смолчал в ответ на это оскорбление и ткнул в зелень пальцем.

И зеленая стена, до этого момента выглядевшая мирно и прекрасно, вдруг впилась в руку Кита листьями, оказавшимися плотоядными и очень голодными.

– А, черт тебя дери! – заорал Кит, отбиваясь от кусачей зелени. На его пальце крохотными капельками крови обозначились мелкие укусы, места, куда вонзились плотоядные шипы. – Мой палец! Они искусали мой палец! Черт! Почему ты не предупредил?!

Эльф снова с усмешкой покосился на Кита.

– Ты же у нас самый умный, – ядовито заметил он. – Ты бы мне все равно не поверил, да еще и посмеялся. А так проверил все сам. Это же сторожевые кусты. Самое простое оружие для таких дураков, как ты. Если б ты сунулся напролом, они бы тебя до костей обглодали.

– Но они искусали мой палец! Мог бы заранее сказать, что это за твари! Ты хоть представляешь, что это значит для меня?!

– Ничего, недельку не сможешь воровать.

– Недельку?! Они что, ядовитые?! Палец распухнет?! Онемеет?! Сойдет ноготь?!

Эльф не ответил, но по его смеющемуся взгляду я поняла, что он очень доволен паникой Кита.

***

Но долго им пикироваться не пришлось.

Из— за поворота, цепляясь панцирем за хищные ветви зеленой изгороди, выползла огромная, размером с теленка, улитка. На дорожке за нею оставались целые лужи слизи, длинные щупальца с крохотными черными глазками вытягивались в нашу сторону. Это было так жутко, что мы невольно попятились, а улитка возбужденно зашевелилась, вытягивая голову все дальше из своей раковины, растягивая черную дыру рта и как будто бы принюхиваясь.

– Сторожевая плотоядная улитка, – пробормотал Эйвинд, отступая назад раскинув руки, прикрывая нас. – Надо было догадаться. То— то тут так отвратительно воняет…

– Улитка? – удивилась я. – Что она сделать может?

– Заглотит руку, зажмет ее намертво, например, и будет ее пережевывать, – ответил Эйвинд.

– Так можно ее ранить, отпугнуть…

– Даже если отпугнуть, она успеет перетереть пару пальцев. А если не отпугнуть, то можно почувствовать, как она переваривает тебя заживо.

Улитка отвратительно скрежетала и повизгивала, словно в ее желудке перетирались и лопались камни. Хищные злобные ветви кусали и цапали ее твердую раковину, но соскальзывали с противным хрустом, не причинив никакого вреда. Ну, разе что оставив на ее твердой темной раковине белые, еле заметные царапины. И это ничуть не добавляло улитке очарования.

Кит, увидев этого монстра, так и замер посередине дорожки, с раскрытым ртом.

– Это что ж такое, – простонал он, наконец. – Я до ужаса боюсь всяких мерзких тварей! А тут их пруд пруди! То изгородь, то это ползающее одеяло…

Еще поныть ему не дали. Улитка, возбужденно нюхающая воздух, решила, что ей пора подкрепиться, и без лишних сантиментов кинулась на нас.

Эйвинд закрыл меня собой. Все же, я его наниматель!

Закинув руку за спину, он прижимал меня к себе, к своей спине, одновременно проверяя, не слишком ли близко я к нахожусь к плотоядной изгороди. Своим магическим мечом он, что есть сил, полоснул по раковине улитки, вынуждая ее отступить от нас.

Бздынь!

Раковина, конечно, выдержала. На ее коричнево— зеленой, как речное дно, шероховатой поверхности появилась белая глубокая борозда там, где меч Эйвинда выщербил ее. Улитка, огибая нас, боком отерла зеленую изгородь. Треск маленьких зеленых зубов о ее панцирь стоял просто невероятный. Просто мороз по коже.

Но улитке как будто бы не было больно.

Конечно, она не тронула, пронеслась мимо, угроза быть разрубленной не позволила на нас напасть. Но и прыти не сильно поубавила.

Кит, не промолвив ни слова, отпрыгнул к изгороди и распластался у нее, придвинувшись как можно ближе к ветвям, но стараясь не касаться их. Раскинув руки, он едва ли не вжался в стену зелени, и улитка по инерции пронеслась и мимо него, невероятно шустро скользя на своей слизи по дорожке.

Одна зеленая ветвь, длиннее всех прочих, пребольно и злобно куснула Кита за скулу, в опасной близости от глаза. Это ранение он пережил стойко, лишь поморщился, и мстительно обломал ветку, как только оказался в безопасности и смог отстраниться от изгороди.

Улитка, хватая ртом камни и песок с дорожки, кое— как развернулась, зловеще пища. Она снова нацеливалась на нашу компанию и явно желала пообедать хотя одним из нас.

– Своей тыкалкой ты эту тварь не проймешь! – прокричал Кит, отирая выступившую на лице кровь. – Тоже мне, боевой маг!

– Придумай что— то сам, если такой умный! – огрызнулся Эйвинд.

Пока мальчишки переругивались, я лихорадочно соображала, что же можно сделать.

А что тут сделаешь, если даже меч Эйвинда эту тварь не берет.

Улитка снова двинулась к нам, намереваясь напасть, Кит снова припал к изгороди, отпрыгнув с пути злобно пыхтящей твари, Эйвинд нацелил на нее свой меч, а я…

А я почему— то вспомнила, как дед учил меня взнуздывать пони.

Можно, конечно, и руками, но это долго. А если надо быстро?!

Мой детский ключик был мал и слаб. Но даже в нем было достаточно магии, чтобы проделать это. А в ключе самого деда?

Не помню, как выхватила ключ из— за пазухи, не помню, как наставила его на улитку. В голове был только образ заседланного пони, перед глазами – пыхтящее чудовище.

– Подчинись!

Ключ деда ответил мне яркой, слепящей вспышкой, так, что я даже зажмурилась. И поэтому не сразу поняла, почему смеется Кит и похмыкивает Эйвинд.

Насмелившись, я открыла глаза и увидела, что мальчишки едва не катаются по земле со смеху, а несчастная улитка стоит оседланная, взнузданная и очень несчастная.

Самое интересное, что седло на ней было улиточное! Широкое и длинное, на всю раковину. И уздечка какая— то особенная. Как бы улитка не плющила голову, как бы не пыталась разинуть рот пошире, а выплюнуть удила ей не удавалось. Да и вывернуться из узды тоже.

Повод был привязан к кусачему кустарнику, и улика, заметно погрустневшая, старательно убирающая глаза на вытягивающихся щупальцах подальше от зубастых листков.

– Ты покоритель улиток, Алиса! – в восторге прокричал Кит. – Интересно, а на ней теперь можно кататься? Она слушаться будет?

– Если тебе рвать рот железом, то и ты будешь слушаться, – проворчал Эйвинд.

Кажется, мой бравый эльф был слегка смущен и раздосадован, что не он, а я справилась с чудовищем. Ну, надо же, какие мы чувствительные и гордые!

– Давай, залазь, – скомандовал между тем Кит. Он уже не боялся улитку; по— свойски он подтянул улиточью подпругу (никогда бы не поверила, что такая существует, если б не увидела своими глазами), развязал повод, обломав отчаянно кусающуюся веточку. – Доберемся до Башни с ветерком! Ушастый, ты сядешь впереди и будешь тыкать улитку своим мечом, если она вдруг заупрямится!

– Кит, у тебя на лице кровь, – машинально произнесла я, подойдя к нему вплотную. – Дай оботру.

– Да, ерунда, – весело отмахнулся он, но все же позволил мне промокнуть его скулу платком. Да еще и приобнял за талию! При этом делая максимально серьезное лицо! Как будто весь сосредоточен на том, как я обрабатываю его рану!

– Руки убери, – грозно произнесла я, закончив оттирать кровь из— под его глаза. Ранка слегка отекла, глаз немного заплыл, и вид у Кита был хитрющий. Мой строгий приказ его не напугал, он лишь крепче сжал руки на моей талии и обаятельно улыбнулся, заглядывая в мои глаза.

Ох, как он смотрел!

Меня обдало волной жара, даже дух занялся, я не могла не вздохнуть, не выдохнуть. Почему— то мне подумалось, что мы ведем себя как на первом свидании. Я робко и растеряно, а он нахально и чересчур смело.

И, сдается мне, при его обаянии, красоте и хорошо подвешенном языке этих свиданий у него было превеликое множество! О, Кит пользовался успехом у девушек, несомненно!

Потому что руки его были слишком умелые и слишком смелые для юного мальчишки, впервые оказавшимся с девушкой наедине. Он обнимал со знанием дела, без опаски и без стеснения

– Тебе же так удобнее, – вкрадчиво и негромко произнес он, улыбаясь так, что у меня пальцы начинали заметно дрожать. – Ты так стоишь ко мне максимально близко…

И он обнял меня еще крепче, плотнее прижал к себе, да так нахально, что я едва не задохнулась от смущения. Я ощутила его теплые ладони на своей спине, его дыхание у своего лица, его легкий смех – он прекрасно понимал, что со мной происходит, он видел мои покрасневшие щеки и чувствовал, как в моей груди неистово колотится сердце…

А еще я ощутила на себе взгляд эльфа!

Как он дырку во мне не просверлил своими злющими синими глазами!

Меня просто обожгло, когда я на миг поймала горящий сразу тысячью чувств синий взгляд остроухого красавца! В этом взгляде было столько страсти, что длись он дольше, я бы упала в обморок или вовсе умерла бы от разрыва сердца, пораженная силой этого взгляда!

Но на мое счастье, я лишь мельком успела видеть, как эльф на нас с Китом смотрит.

Заметив, что я обратила на него внимание, Эйвинд отвернулся и попытался придать себе безразличный вид. Вот только кончики его длинных острых ушей горели, красиво вырезанные ноздри трепетали, а чувственные губы сжались плотно— плотно и побелели.

«Ого, господин эльф, – с изумлением подумала я. – Да вы, похоже, ревнуете?! Но к чему? И с чего бы это? К тому, что внимание не на вас обращено, а на соперника? Вы такой тщеславный, господин эльф, что не терпите, когда уделяют внимание не вам? Или он к Киту ревнует? Это было бы странно. Я же Эйву не нравлюсь? Или нравлюсь?..»

Это поведение эльфа поставило меня в тупик.

В самом деле, он же сам всеми силами делает вид, что и смотреть— то в мою сторону не хочет! Весь такой холодный, строгий, занудный и неприступный! И вдруг такие пылкие взгляды. Да его взглядом можно было льды на полюсе растопить!

«А может, он рассердился, что с Китом я на равных, а его наняла! – промелькнула у меня в голове догадка. – Да, с наймом нехорошо вышло. Надо бы уладить это».

– Эйвинд, – произнесла я, отстраняясь от Кита. Тот поморщил нос и отпустил меня с явным неудовольствием. – Пожалуйста, прости меня. Я не хотела тебя обижать. С этим наймом я погорячилась…

Эйвинд обернулся ко мне, и я снова чуть не задохнулась от огня в его глазах!

Боже. Зачем он так смотрит. Зачем.

– Просто не было времени тебя уговаривать, – заволновавшись отчего— то, затараторила я, глядя в бесстрастное лицо эльфа. – Я же понимаю, что мне тебя и с места не сдвинуть, если ты не захочешь. А найм… ты же человек слова. Я знала, то есть, я понимала, что ты чтишь рыцарские законы чести, поэтому немного схитрила! Ты нужен мне, – эльф снова насмешливо— удивленно вздернул бровь, и я тотчас исправилась. – Ты нужен нам, нашей маленькой компании. Поэтому я заманила тебя сюда… с нами. Но сейчас— то ты знаешь, что я не хотела найма. Поэтому верни монету, и мы просто все забудем… Да я еще раз десять попрошу прощения!

– Нет, – внезапно дерзко и с вызовом ответил Эйв.

Когда он не притворялся бесчувственным поленом, голос у него был звонкий, живой и волнующий. Такой же сильный, как и его взгляд. Так же поражал в самое сердце и заставлял дыхание останавливаться.

Эльф чуть улыбнулся, но я не поняла, что он хочет выразить этой улыбкой. В ней была и гордость, и упрямая дерзость.

– Наняла, так наняла, – продолжил упрямый эльф, демонстративно подбрасывая на ладони мою затертую старую монетку. – Я не стану так бесславно сливать первое в моей жизни задание. Отказаться? Отступить? Нет.

У меня, наверное, от удивления лицо вытянулось, и я ощутила себя полной дурой.

«Пожалела, да? – язвительно спросила я сама себя, сгорая от стыда. – Будет тебе уроком! Нечего жалеть этого противного, избалованного, эгоистичного!..»

– Но плата слишком мала, – горячась, выкрикнула я. – Если я и нанимала тебя, то ты уже отработал!..

– Нет, – так же упрямо и дерзко ответил эльф, все так же глядя мне прямо в глаза. – Так договор с телохранителем не рвут.

Как рвут договор, я не знала. Наверное, для этого существует какой— то ритуал?

– На твою монету, – подал Кит голос, – он должен что— нибудь купить. Тогда ваша… э— э— э… связь будет считаться расторгнутой. А если не купит, то он так и будет считаться твоим наемником. И ни к кому другому не пойдет.

– Так и будет таскаться за мной?! – ужаснулась я. Вот они, последствия необдуманных поступков! Я что, рискую всю жизнь провести в компании зануды— эльфа, который будет психовать, злиться, портить мне нервы?!

–Да! – подтвердил Кит.

– Дай сюда монету! – прорычала я страшнее, чем рычат баньши. Но моя злость лишь рассмешила эльфа. Он снова демонстративно подкинул ее на ладони и крепко зажал ее в кулаке.

– Никогда, – упрямо ответил он. – Я оставлю ее себе… в качестве амулета. На удачу.

***

Щеки мои пылали от стыда, я изо всех сил старалась сделать вид, что упрямство Эйвинда мне безразлично. Но получалось плохо.

Эльф тоже что— то пытался изобразить. Он отвернулся от меня и придал себе вид беззаботный и даже слегка радостный. И это бесило больше всего!

«Чего же ты улыбаешься, остроухий, противный, надутый индюк! – ругалась я про себя. – Как будто сделал что— то хорошее! О, невыносимый какой! Скорее бы дойти до Академии… надеюсь, если нас всех примут, я больше тебя никогда не увижу? Пусть тебя поселят куда— нибудь подальше от меня! И на факультет боевых магов я точно не пойду, чтобы не дай бог не столкнуться с тобой нос к носу!»

Кит, посмеиваясь, помог мне влезть на улитку и усадил в странное, но вполне удобное седло. Я могла притворяться сколько угодно, но он был достаточно проницателен, чтобы понять, что мне несладко после размолвки с Эйвиндом.

– Не злись на него, – снисходительно произнес он, косясь на надутого, сердитого эльфа. – Он же эльф! А эльфы – вредные, подозрительные и недоверчивые существа. Он не со зла, просто иначе не может.

Успокоив меня и устроив на спине загрустившей улитки, он обернулся к эльфу.

– Эйв, – примирительно позвал он. – Едем! Улитку наверняка кормят в башне. Там же у нее и логово, наверное. Она чувствует себя там в безопасности. Туда и поползет. И нас отвезет за одним.

Эльф обернулся к нам. На его лице было запечатлено самое отвратительное, самое упрямое и самое сладенькое до тошноты выражение, от вида которого мне захотелось обозвать этого паршивца как— нибудь пообиднее! Чтобы он перестал так противно улыбаться!

Но я смолчала, отвернувшись от зловредного эльфа, хотя во мне все кипело. Не хватало нам еще рассориться и не достигнуть из— за этого нашей цели.

«Ничего, – думала я, пока мальчишки устраивались на спине улитки. – Мне бы только расколдовать Академию! Эльф и правда полезен в этом деле. А потом мы с ним окажемся на разных факультетах, и все!»

***

Интересно, знал ли Кит, что на улитке мы действительно доедем быстрее, чем дойдем своим ходом, плутая в лабиринте? Правда ли он так боится всяких тварей, как говорит? Не знаю.

Но на улитке мы разместились все, а эльф, взяв поводья в руки и понукая ее, заставил ее весьма бодро двигаться. Она поползла по дорожке, хныча и жалуясь на своем улиточьем языке, и очень быстро. А еще в нужную сторону, весьма уверенно преодолевая лабиринт. Башня за зелеными стенами перемещалась то влево, то вправо, но однозначно становилась все ближе.

Видимо, улитка ориентировалась по своему собственному запаху, а может, просто хорошо выучила дорогу. Но к башне мы добрались очень быстро.

– Снова открыто? – недовольным тоном произнес Эйвинд, рассматривая приоткрытые двери ан входе в Башню. – Не нравится мне это.

– Зато не придется возиться с замком, – ответил Кит беспечно, привязывая нашу улитку к перилам лестницы, ведущей в Башню. Эйв снова покосился на него в своей обычной манере:

– Странно слышать это от карманника и воришки, – произнес он едко. – По— моему, лучше возиться четверть часа с замком, чем неизвестно сколько неизвестно с чем, стерегущим Башню.

– А ее точно стерегут? – в тон ему ответил Кит. – Я вот слышал, что тут просто невозможно что— то найти, и поэтому Башню смысла нет запирать. Как, кстати, ты рассчитываешь найти клятву своего деда? Есть какой— то верный способ?

Этот вопрос ввел меня в ступор, и я знала, что ответить. Стояла, как дурочка, открывая рот и хлопала глазами.

Признаться, об этом я не подумала. И дел ничего не подсказал мне! Он старался выполнить клятву, данную черт знает кому, даже жертвуя мной. Честь? Доблесть? Или жестокость по отношению ко мне? Как все тесно сплетено…

Между тем Эйвинд покачал головой, всем своим видом выражая неодобрение моих умственным способностей.

– Но ты же еще даже не на первом курсе, – проворчал он. – Что с тебя взять… Откуда тебе знать, как ищут клятвы!

– А ты, стало быть, знаешь? – насмешливо уточнила я.

Это были первые слова, обращенные мной к Эйву после нашей ссоры. И он посмотрел на меня, тоже впервые с того мига, как мы разругались.

Меня снова словно окунули в ледяную прорубь. Взгляд эльфа, обращенный ко мне, был недружелюбен и холоден. Губы упрямо и крепко сжаты. Моя монетка, медный грошик – он вертел ее в своих пальцах, отполировав ее бока до блеска.

Вот зачем она ему, эта монетка?! Зачем ему вообще быть со мной связанным, из вредности? Мозолить мне глаза?! Дразнить? Мстительный засранец!

Чувствуя, как негодование снова закипает у меня в груди, я шумно выдохнула, стараясь успокоиться. Эльф, почуяв мою нервозность, чуть усмехнулся, и снова демонстративно подбросил монетку.

– Знаю, конечно, – ответил он очень вежливо и сладко, услужливым и ласковым тоном. – На входе должны быть ловушки клятв. Это как фонарь. Берешь клятву, вставляешь ее вместо свечи и видишь, та она или не та.

– Но там же сотни тысяч клятв! – ахнул Кит.

– Другого способа нет, – отрезал Эйвинд.

– Но мы можем никогда, никогда ее не найти! Состариться тут, но не найти!

– Но у нас есть крошечный шанс, – ответила ему я. – Кит, Эйв, вы можете вернуться обратно. Я не в праве заставлять вас со мной тут… стариться.

– Я не могу, – сказал зловредный эльф, снова подкинув монетку на ладони. Он решительно двинул наверх, по лестнице к входу в башню, еще раз глянув на меня с нескрываемым вредным злорадством, и мне оставалось только еще раз раскаяться в своем необдуманном найме.

– А я не оставлю тебя одну, – сказал Кит и двинул за Эйвом. – Идем, поищем нужную клятву.

Ловушки для клятв выглядели ну точно как обычные фонари, только очень старые и ржавые. Их стекла были толстые и мутные, не протирались сто лет. Вооружившись ими, мы поднялись на четвертый этаж по винтовой лестнице, опоясывающей Башню. Тут хранились клятвы, данные в этом столетии.

Эйв толкнул двери, ведущие в комнату, расположенную в сердцевине башни, и под ноги нам хлынул целый поток из радужных шаров. И желтые, и красные, и изумрудно— зеленые…

– Ничего себе! – воскликнул Кит, отпрыгнув от лавины клятв. – И как тут найти нужное?..

– Для начала нужно б узнать, какого цвета клятва, – ответил строгий, как учитель арифметики, Эйв. – Алиса, бери шарик любого цвета и вставляй в свою ловушку. А потом думай про своего деда, про Академию, про то, что с этим всем связано.

Я подчинилась.

Набрав с пола всяких разных шариков, я по одному вставляла их в фонарь и думала, думала о зачарованной академии, о кукольном домике, куда так хотелось попасть нам всем троим, но фонарь не зажигался.

Но когда я воткнула в фонарь оранжевый шар, он вспыхнул теплым красивым светом.

– Клятва родовой чести, – выдохнул Эйвинд. – Это же хорошо! Таких клятв меньше всего! Значит, нам нужны только оранжевые шары! Кит, проверяй только оранжевые!

Мы забрались в комнату, утопая по колено в шариках, и принялись за дело.

Но клятв оранжевого цвета было все равно много; если тут, в этой комнате, было сто тысяч и ли миллион шаров разного цвета, то по крайней мере десять тысяч из них были оранжевые.

Мы вставляли шары в фонари, ждали, да и выкидывали их за порог комнаты, чтоб не спутать с еще не проверенными. Погружали руки в звенящую разноцветную массу, выбирали, снова проверяли, и так снова и снова.

Занятые своей работой и перестуком тысяч красивых шариков, мы бы не услышали крадущихся шагов на лестнице. Кто— то шел вниз с верхних площадок, явно желая остаться незамеченным. Но накиданные нами оранжевые клятвы сыграли с неизвестным злую шутку. Видимо, он наступил на один из шаров и с грохотом растянулся на лестнице.

Мы все побросали свои фонарики и насторожились.

– Что это? – выпалил Кит.

– Кто— то еще, помимо нас, есть в башне? – так же подозрительно ответил ему Эйв.

– Не помимо, а одновременно с нами! – выкрикнула я, подскакивая. С моего подола разноцветным дождем разнообразные клятвы ливанули ко мне под ноги. – Я не верю в такие совпадения!

Увязая ногами в шариках, мы кинулись к выходу из комнаты и успели увидеть того, кто теперь удирал от нас, тихо чертыхаясь, хромая и почесывая ушибленную коленку. Темный плащ стлался по ступеням вслед за беглецом.

Эйв, выхватив свой ключ, гневно выкрикнул:

– Стой, адепт Тени! – и прыжком выскочил из комнаты, вслед за беглецом.

Но адепт чего бы там ни было и не думал слушаться Эйва. Даже наоборот. Услышав грозное предупреждение, он прибавил ходу, хотя его ушибленная нога доставляла ему неудобства. Оранжевые шарики скакали вслед за ним, лились тонким ручейком по ступеням.

Следом скакал Эйв, громыхая этими самыми шариками в растоптанных, разбитых башках, а потом мы с Китом.

И Кит меня обогнал.

Обогнал бы он и Эйва, если б тот не грохнулся, и я сначала не поняла почему. Но Эйв вдруг запнулся и упал, свалив и наткнувшегося на него Кита.

Но поравнявшись с поверженными мальчишками, я увидела, что из бока эльфа торчит дротик! А по его одежде темным пятном расползается кровь!

– Лови его! – гаркнул Эйв, заметив, что я притормозила и, кажется, собираюсь оказывать ему помощь. – Не время возиться со мной! Лови его, иначе все пропало!

И я припустила что есть сил, на хоту вытаскивая дедов ключ.

Ах, как я жалела, что такая неопытная! Ключ сильный, но что я им умею делать? Чуть больше, чем ничего. А неизвестный умеет стрелять дротиками; мимо меня пролетело два, но я, уже знающая о такой способности неизвестного, уклонилась.

– Путы! – выкрикнула я первое, что пришло мне в голову, и взмахнула ключом.

Ноги убирающего мерзавца тотчас же оказались связаны, и он грохнулся, растянулся на лестнице, завизжав совершенно по— девчачьи.

Я успела рассмотреть только новые крепкие ботинки на связанных ногах и увидела злой взгляд в свою сторону. Но этого было достаточно, чтобы я остолбенела, на всем бегу остановилась и тоже грохнулась на ступени, поскользнувшись на шариках.

Под плащом мерзавца скрывалась Беата!

Моя сестра!

Хорошо одетая, с новым, мощным фонарем— ловушкой в руках!

Это означало только одно: она все же поступила на службу в приличную семью… И, скорее всего, к Нилу. А раз она здесь, и убегает от меня, то искала наверняка тоже клятву дела.

И семья Нила как— то к этому причастна.

Эти мысли пролетели в моей голове в один миг, но Беата освободилась от пут еще быстрее и подскочила на ноги. Настигший ее Кит вскрикнул болезненно, дротик пропорол его плечо.

Охнув, мальчишка осел рядом со мной, и оба мы услышали топоток ног Беаты, смолкший где— то внизу.

– Ты почему не нападала на нее? Знаешь ее? – произнес Кит, потирая раненное плечо. Я лишь кивнула; на глаза мои медленно наползали слезы грозя потопить целый мир. Беата, моя сестра! Она явилась сюда, чтобы опередить меня, чтобы выкрасть клятву деда и разрушить мое будущее!

Впрочем, как до этого ее будущее и ее мечту разрушила я…

Но, кажется, Нил за ее готовность насолить мне все же принял ее на работу. Да и наказание в виде публичной порки ей не грозило. А мне грозит.

– Это моя сестра, – еле сдерживая слезы, ответила я. – Предательница… за кусок хлеба и жирную похлебку! Согласилась работать на врагов! На тех, кто деда обманул, кто лишил нас будущего – и ее в том числе! Это конец… просто конец!

И я тихо заплакала, вдруг разом ощутив, как хочу есть, как устала и как вымотана морально.

– Дура, – грубо ответил спустившийся сверху Эйв. Он рукой зажимал свою рану и прихрамывал, но в целом как будто не собирался помирать.

– Дура, – согласился Кит и протянул мне пару шариков на раскрытой ладони. Оранжевый и зеленый. – Ну, не плачь. Вот он, ее улов. Не смогла она его утащить своему хозяину.

– Кит! – воскликнула я, отирая слезы и не веря своим глазам. – Ты что, успел обокрасть ее?! Да у тебя точно руки волшебные!

– Надеюсь, – злобно проклекотал Эйвинд, рассматривая добычу Кита, – ее новый добрый хозяин всыплет ей как следует!