Читать книгу Алиса в Академии Голодранцев - Кира Снежная - Страница 7

Ранение Кита было несерьезным, его лишь слегка оцарапало, а вот у Эйвинда рана была посерьезнее. Дротик пронзил его бок глубоко. Эльф вытащил его, но кровь не унималась. Эльф постанывал, прижимая рану ладонью, пальцы его были перепачканы густой красной жидкостью. От этого делалось тревожно и страшно.

– Плохо дело, – экспертно произнес Кит. Он как— то очень быстро привел себя в порядок, даже кровь на рукаве его куртки потускнела, стала не такая яркая. – Дай— ка я посмотрю, в чем дело.

– Нет, зачем, – воспротивился Эйв. – Само пройдет.

Кит грозно нахмурил брови.

– Ты ведешь себя как мальчишка, который разбил коленки, порвал чулки, и боится показать матери! – строго произнес он. – Тебя что, злые лекари в детстве часто мазали жгучими отварами? Сию минуту дай мне посмотреть!

– Да уже почти не болит, – наивно изворачивался эльф. В его голосе я слышала жгучий стыд; он как будто стеснялся раздеваться при мне и туже стягивал на шее ворот своей ветхой одежонки.

– Сию минуту! – злобно процедил Кит, уничтожающим взглядом глядя на эльфа, у которого даже кончики ушей от стыда пылали. – Я лекарь. Передо мной даже девицы раздевались, и ничего!

– Так— таки и раздевались!

– Раздевались, – Кит не стал паясничать. Он кивнул очень серьезно. В его темных глазах не было и тени смеха. – И я одну вылечил от воспаления легких, а вторую от воспаления кожи. Вот такой фурункул, раздуло что твой апельсин. Ну же. Как ты собираешься быть боевым магом, если стесняешься лекарей?! Тебе дракон ногу откусит, а ты будешь стыдливо упрямиться и не снимешь штаны?!

Эйв кинул на меня настороженный, полный стыда взгляд.

– Пусть она отвернется! – выпалил он, багровея от стыда. Кит только фыркнул.

– Какое трогательное целомудрие! – проворчал он, извлекая из своего узелка, пристроенного на пояс, склянку с прозрачной жидкостью. – Отвернись, Алиса. А то он тут помрет нам назло. Давай, парень, покажи мне кусочек голого секса.

Я ничего не сказала и послушно отвернулась, хотя мне до смерти было интересно, что там такого эльф скрывает под своей драной курткой.

Я честно не думала подсматривать, но прямо перед моим лицом оказалась ловушка клятв, старая и почему— то закопченная, словно ее долго использовали как обычный фонарь. И на ее стеклянной стенке все прекрасно отражалось. Так что я замерла, затаилась, и даже дышать перестала, чтоб не вспугнуть стыдливого эльфа.

Кит с деловым видом ополоснул остро и неприятно пахнущей жидкостью из бутылки руки, пока эльф раздевался.

– Ну— с, приступим! – важно произнес Кит, обернувшись к своему пациенту. – Давай, давай, задирай рубашку. Или нет, сними ее вовсе!

Эльф, жалобно постанывая, подчинился, и Кит склонился над его раной.

– Потерпи, сейчас больно будет, – произнес он и плеснул ему на бок своей таинственной жидкости. Эльф сцепил зубы и взвыл, жмурясь. Кровь смыло с его дрожащего бока, Кит склонился еще ниже, внимательно осматривая рану.

– А, ну, все понятно, – тоном знатока произнес он, рассмотрев ранение эльфа. – Дротик зазубренный был? Смотри, ты распорол кожу, когда его вынимал. И, кажется, он обломался. Наверное, старый был, или поврежденный. Вот торчит обломок. Сейчас я его вытащу, и все пройдет.

Кит снова склонился к своему узелку, а я с любопытством принялась разглядывать эльфа в отражении.

Ничего такого особого не было в его обнаженном теле. Обычное мальчишеское тело. Худощавое, гладкое, с торчащими ключицами, с четко очерченными мышцами под тонкой кожей. Эльф был изящен, красиво сложен. Светлокож, немного угловат, пожалуй. Но ничего уродливого и даже просто некрасивого в нем не было.

А на раненом боку, чуть выше порванной кожи, начерченный самой природой, был нанесен рисунок. Красивые цветы и переплетение трав.

Один цветок, самый крупный и выбивающийся своей инородностью из общей картины, был темен, сморщен и как будто бы увял.

Разглядывая это, я ощутила приступ удушливого стыда и горечь во рту, будто меня заставили выпить самое горькое лекарство в мире. Чужая тайна, которую я хотела узнать с таким глупым и эгоистичным любопытством, была не страшна и не постыдна.

Но для гордого эльфа, наверное, это было очень, очень мучительно.

«Отвергнутый, – поняла я, опуская лицо, чтоб не видеть увядшего цветка. – Вот почему ты меня дразнишь! У тебя есть все причины не любить девчонок… Эльфы же обручаются рано и на всю жизнь. А тут такое. Сначала она дала согласие, а потом отвергла. Лишила опоры и поддержки. Перечеркнула намеченный путь. Может, потому, что обеднел. Или потому что разлюбила. Наверное, соплеменники его порченным считают, шушукаются за спиной. И девушки— эльфийки на него и не смотрят. Смеются над ним, если не смог удержать ту, что себя ему пообещала. Одинокий и отвергнутый. Для кого ему теперь жить? Это даже человеку неприятно будет; а гордому эльфу, который сказал ей «навсегда», это вообще как пощечина, позор на весь мир. И такие раны на душе заживают долго, намного дольше, чем царапина на боку. А раз цветок все еще изображен на его коже, то, наверное, Эйв ее до сих пор не разлюбил. Да уж… ему точно не семнадцать!»

Кит же вел себя как профессионал.

Он ни звуком, ни жестом не выдал своего изумления, узнав маленькую стыдную тайну гордого эльфа. И вообще сделал вид, что не понял значения этого рисунка, хотя, наверное, в эту ложь не поверил бы и дурачок.

Но Кит молчал, вопросов не задавал, и вообще делал вид, что ничего особенного на эльфе нет, и эльф украдкой вздохнул с облегчением.

Наверное, умение притворяться в профессии Кита так же важно, как чуткие руки. Он извлек обломок дротика так ловко, что эльф не издал ни единого болезненного звука.

– Вот и все, – произнес Кит, сбросив этот крохотный металлический зубчик на пол. – А ты боялся. Сейчас я наложу повязку из травяного пластыря, и будет намного легче. А ты молодец, терпеливый. Из тебя выйдет толковый боевой маг!

– Да, спасибо, – пробормотал эльф. На бледные щеки его возвращался румянец. Он бросил на меня быстрый взгляд, но я честно стояла к нему спиной и не шевелилась.

Не знаю, каково было ему, а мне так очень стыдно.

Этот увядший цветок, наверное, причинял ему постоянную боль, сильнее, чем ранение, а я из праздного любопытства полезла смотреть… Пусть Эйв не знает, пусть он не заметил, как я тайком подглядываю, но мне— то теперь как с ним быть?! Он ведь продолжил ершиться и задирать меня. А я… если я поведу себя мягко, иначе, чем до сих пор, он поймет, что я знаю. И ему снова будет невыносимо стыдно и больно.

А отвечать на его колкости и дразнить его в ответ мне теперь будет неудобно. Это как бить по больному месту, зная, что оно итак мучительно ноет…

Никогда не стремитесь узнать чужую тайну!

Кит закончил свои лекарские манипуляции, Эйв поспешно натянул рубашку, и я услышала его облегченный вздох.

– Ну, вы все? – грубовато поинтересовалась я. – Закончили вы?

– Да, – ответил Кит, помогая своему пациенту одеться. – Боевые раны зализали, теперь можно заняться и клятвами.

Кит, спасибо тебе! Какой же ты хороший, какой умный и чуткий! Я, право, не знала, как я теперь буду смотреть Эйву в глаза, с чего начну разговор, чтобы он по моему неискренне звучащему голосу не понял, что я знаю больше чем полагается. А тут Кит подкинул тему для разговора!

– О, Кит! – обрадованно воскликнула я, оборачиваясь к мальчишкам и запуская руку в карман. – А почему клятвы две?! Вторую ты где взял?

– Да у нее же в кармане, – ответил Кит беспечно, отирая руки после произведенной операции.

У него были спокойные— спокойные глаза и губы. Словно ничего и не случилось. Словно он и не видел ничего, чего ему видеть не полагалось. Надо же, с каким мастерством он притворяется!

Но на дне этих глаз я совершенно четко увидела нечто такое, что сразу дало мне понять: Кит меня убьет, если я хоть словом заикнусь о том, что знаю.

– Случайно завалилась? – спросила я, рассматривая цветной стеклянный шар.

– Вот не думаю, – Кит чуть тряхнул головой. – Оба они были увязаны в ее платок. Они оба были ей нужны. Видишь, она бросила свою ловушку? Очень сильная и современная вещь. Дорогая, наверное, ужасно. Такой не надо перебирать все подряд клятвы. Можно просто посветить, и нужная клятва сама найдется, подаст знак. Твоей сестре здорово достанется от хозяина.

«Вероятно, все удары розгами, что Нил предназначал мне, достанутся ей, – мрачно подумала я. – Что ж, вероятно, у нее поубавится любви к этому мерзкому слизняку!»

– Так значит, клятва хитреца, – задумчиво произнесла я, рассматривая зеленый шарик. В нем клубилась зеленоватая мгла, словно водоросли колыхались на дне пруда. – Интересно, о чем она?

– Так давай посмотрим, – просто предложил Кит.

Эйв, морщась, тотчас же подскочил и сходил за оброненной ловушкой.

Он держался бодрее, ему явно полегчало после вмешательства Кита, и теперь противный эльф изо всех сил делал вид, что он по— прежнему ловкий, сильный, самый полезный и самый нужный. И в нашей жалости, конечно, не нуждается. И беречь его, раненного, не надо.

Я почувствовала, что во мне закипает раздражение и выдохнула слишком шумно и язвительно. Эльф, услышав это, усмехнулся. Уверенность вернулась в его взгляд. Видимо, он решил, что я ничего не знаю, и, значит, не буду его жалеть.

Жалость тоже не приемлет. Гордый.

Вернулся и подал ловушку мне, строя невозмутимые рожи. Он и покойника до судорог доведет своей нарочитой навязчивой независимостью!

Стараясь не закипеть от раздражения, я ловушку от него приняла и вставила первый шарик, оранжевый. Все же, мне нужнее и важнее было убедиться, что мы нашли именно клятву деда.

И это точно была она; в оранжевом мареве, вспыхнувшем в фонаре— ловушке, я увидела деда, гневного, но едва не рыдающего от бессилия. Он стоял у стола и что— то говорил. Вероятно, слова клятвы.

– Это он? – спросил Кит. – Твой дед?

Я лишь кивнула.

– Порядок, – выдохнула я, пряча клятву во внутренний карман пальто, поглубже. – Мы нашли ее, представляете?! Это невероятно, это было почти невозможно, но мы ее нашли!

– Значит, мы спасем Академию! – подал голос Эйвинд. Он ликовал; глаза его сияли, он улыбался, но не как прежде, гадко и противно, а совершенно счастливо, ослепительно. Даже голова закружилась от его улыбки. – Полдела сделано!

– Остается только добраться до нее, – резонно заметил Кит. – Твой дед ничего не сказал, в какую сторону брести? Может, туда еще год добираться? Сколько еще дротиков можно заработать за год! Этак от нас ничего не останется!

Но я уже его не слушала. Мне не терпелось узнать, что там за клятва зеленого цвета, кто ее принес, и о чем она.

Но едва я вставила ее в ловушку, как она вспыхнула ярким зеленым цветом, и я успела лишь мелком увидеть отца Нила, его хитро прищуренные подлые глаза, и клятва его взорвалась и испарилась.

– Клятва нарушена, – раздался торжественный голос у нас над головами. – Было обещано, что не будет приложено никаких усилий к тому, чтобы помешать выполнить другой, связанной с этой, клятвы. Но сегодня это обещание было нарушено. Чужая клятва была похищена с тем, чтобы ее спрятать и сделать недоступной. Поэтому вы можете требовать любую компенсацию.

– Что это значит? – выкрикнул Кит. От испуга он даже голову в плечи втянул, словно говоривший мог надавать ему по ушам за его грешки. Но ничего такого, разумеется, не произошло.

– Это значит, – ответил Эйвинд, – что кто— то очень не хочет открытия Академии и пытался сжульничать, на свой страх и риск послав слугу. Хотел выкрасть и спрятать клятву, чтобы ее никто не смог найти. Но свою клятву он этим нарушил. Значит, нам полагается компенсация и выполнение любого желания.

И он тайком вздохнул.

– Ты, как самый пострадавший, можешь его загадать, – великодушно сказала я. – Все, что хочешь! Хочешь стать богатым и самым знатным из эльфов?

Где— то глубоко, под радостными мыслями и облегчением, под осознанием того, что у нас все вышло, шевельнулась наивная и по— девчачьи розовая надежда, что Эйв пожелает вернуть свою неверную возлюбленную.

Да, вернет, она снова его полюбит, и он не будет больше таким колючим, вредным и язвительным. Волшебство залечит его душу, он снова будет беззаботным и забудет невзгоды. И тогда, может быть, я смогу ему понравиться, хотя бы не как девушка, а как друг. А потом, может, и как девушка…

Об этом я думала, предлагая ему самый огромный дар, который только можно получить от Башни Клятв.

Но зануда эльф только покачал головой, прикрыв глаза и всем своим видом выражая свое неодобрение и даже презрение к моим мыслительным способностям.

– Глупая девчонка, – напыщенно произнес он. – Ну, какое богатство?! Нет, дай тебе волю, ты все спустишь на платья и побрякушки! И очень хорошо, что ты не стала выбирать, а предоставила это мне. Я, пожалуй, воспользуюсь твоим щедрым предложением. Я не хочу еще год плутать в поисках Академии. И дротиков мне в боку и ляжках больше не нужно. Хочу, чтобы мы сейчас же перенеслись в Академию со всеми нашими пожитками и улиткой!

***

Магия сработала как надо. Я и глазом не успела моргнуть, как вокруг нас сгустилась зеленая мгла, и я обнаружила себя стоящей… в еловом лесу! В том самом, который очаровал меня, когда я смотрела на Академию в кабинете деда! Я еще подумала, что макет!

Господи, как тут было хорошо! Как тут было хорошо!

Ели были старые, высокие, темные, и закрывали собой небо. Стволы их были замшелые, зеленые, травы, которые растут только в полумраке, были пышные и сочные. Воздух был прохладный и вкусный, я вдохнула полной грудью, и мне показалось, что никогда я не дышала так свободно.

Свет, пробивающийся сквозь еловые ветки, был прозрачный, как хрусталь, и отчего— то чуть зеленоватый. Пляшущие в нем мошки и крохотные бабочки были похожи на золотые пылинки, танцующие в теплом потоке воздуха.

– Лес Потерянных Теней! – выкрикнула я. – А вон там должен быть живой огонь!

Недоверчивый эльф с подозрением взглянул на меня. Ему это место понравилось больше всех, дай волю – и он жить бы тут остался. Уселся у костра, протянув усталые ноги к теплу, и задремал бы на лавке.

– Серьезно? – ожидая какой— то подвох, спросил он, оглядываясь. – У нас получилось?! Тебе это место знакомо?

– Да! – я от радости даже в ладоши захлопала. – Видела у деда на макете! Это лес около Академии, тайное место сборищ студентов! Вон там должна быть полянка с огнем и каменными скамейками вокруг него. А вон там, на севере, расположена сама академия!

– Так идем туда скорее, – подал голос Кит, тяня изо всех сил улитку за повод. – Эта зверюга проголодалась и ноет. А еще она хочет сорваться с поводка. Если она удерет и сожрет сторожа, нас по головке не погладят.

– Хм, хм, – снова хмыкнул эльф. – Интересно, почему нас сразу не закинуло туда? Какое условие нужно выполнить, чтоб академию расколдовать?

– Положить шар на стол ректора, – ответила я.

– Хм, хм. Но тут, я полагаю, заколдованы все и всё? Наверное, этот шар нужно пронести по всей территории академии?

– Не надо, – раздался вдруг до боли знакомый подлый голос, и я даже вскрикнула. Совсем не ожидала его тут услышать! – Просто мы вас тут немного задержали.

Мы разом обернулись.

Под елями стоял Нил собственной персоной, и вокруг него те, кого Эйвинд назвал адептами Тени. Несколько фигур в темных плащах, с закрытыми лицами. Слуги Нила? Его помощники в черных делах?

Наверное, так.

Взглядом я поискала Беату, и, конечно, нашла ее.

Она старалась держаться к Нилу поближе. Она переступала с ноги на ногу, делая мелкие шажочки, так, что скоро оказалась рядом с ним и могла коснуться рукава его нарядного бархатного одеяния, украшенного серебряными и черными кожаными шнурами пальто.

Она прятала лицо под капюшон, но я успела заметить и ее вспухшие, разбитые губы, ее щеки, покрасневшие от пощечин. Но глаза, ее глаза по прежнему смотрели на Нила преданно и влюбленно. Кажется, вели он ей лечь на землю – она легла бы, даже если он взобрался бы ей на спину и там топтался.

Все— таки, она невероятно его любит… Намного больше себя, да и меня, разумеется, тоже!

И это одновременно наполняет меня стыдом за сестру, горечью за ее выбор и болью. Я знала наверняка, что у нее с Нилом ничего не срастётся. Он лишь позволяет ей быть подле себя, не больше.

А ей для счастья этого достаточно…

– Кажется, – вкрадчиво произнёс Нил, делая шаг вперед, к нам, – вы нечаянно завладели кое— чем, что принадлежало мне? Отдайте.

Он двигался неспешно. Под полами его шикарного одеяния шелестела зелень, травы сочно хрупали под его надраенными до блеска ботинками. Но казалось, что с каждым его шагом смерть наползала на цветущую зеленую землю…

– Да забирай, делов— то, – беспечно произнёс Кит, отцепляя от своего пояса фонарь— ловушку и небрежно швырнув ее в Нила. – Твое – значит, твое.

Нил на удивление ловко ее поймал и, не глядя, протянул слугам. Беата первая из всех рванула вперед, подхватила эту вещь, что почти вывалилась из руки Нила, и тот усмехнулся, глядя, как стыд за сестру расписывает багровыми пятнами мои щеки.

– Но это еще не все, – теперь Нил смотрел прямо на Кита. Его глаза в полутьме горели красным цветом, черты лица заострялись, и он становился похожим на демона. На черного, угольно— черного демона. – Было еще кое— что.

– Клятва твоего отца, – язвительно ответила я, – растаяла. Она была нарушена!

– А я и не о ней говорю, грязная мышь, – с ненавистью выдохнул Нил. Глаза его вспыхнули ослепительно, как раскаленная лава в жерле вулкана, и мне показалось, что над Нилом всколыхнулось горячее марево. – Я говорю о клятве твоего деда. Дай мне ее сюда, и вы останетесь живы!

Он протянул ко мне руку. Ту самую, с прокушенным пальцем. Наверное, я постаралась на славу, или некогда Нилу было возиться, заговаривать укус. Но палец и правда посинел и был неловко залеплен заживляющим пластырем.

– Нет, – дерзко выкрикнула я, отступая назад, прочь от Нила, и машинально нащупывая под одеждой твердый шарик. – Это тебе не принадлежит!

– Не принадлежит, так будет, – Нил рассмеялся гаденько, неприятно. – Мы так старались закрыть эту чертову проклятую академию, чтоб вы, голожопая шпана, знали свое место… Так неужто ты думаешь, что я допущу, чтобы Голодранцы победили? У вас не должно быть будущего. Ваши жалкие магические способности не должны затмевать моих. Только академия Военных Магов! Только сила, только мощь и доблесть!

Его голос прогрохотал, облетев лес.

– Девчонок насильно тискать и под юбкой шарить – это сила и мощь? – язвительно спросила я, все так же отступая.

– Однако! – изумленный, выкрикнул Кит.

– Глупая девчонка, – недовольный, поморщился Нил. – я ведь предлагал тебе больше, чем кому— либо. Почему ты такая тупая и такая упрямая?! Ты заняла бы самое высокое положение, какое только возможно… для тебя. Еще не поздно согласиться. Я готов обменять твое наказание на клятву. Его, так и быть, не будет. Я просто сделаю тебя своей служанкой. Своей личной, персональной вещью. Любимой и дорогой. Никто и пальцем не посмеет тебя тронуть. Ну?

– Это ты мне предлагаешь в шаге от дверей академии?! Да ты, верно, совсем ума решился? Никогда! – выкрикнула я ему в лицо. – Никогда я тебе не подчинюсь!

– Взять их! – бросил Нил, указывая своим слугам на нас. Ему, кажется, надоели препирательства.

Его жуткие слуги безмолвно кинулись на нас, и даже взбрыкнувшая улитка, которую хитрый Кит спустил с привязи, их не напугала. Не этот зверь был их целью, а мы, трое голодных и грязных дурачков, поверивших в чудо.

– Я вам покажу! – завопил неугомонный эльф. Он выхватил свой ключ и направил на врагов светлый магический луч, но тут…

На плечо ему легла призрачная рука, но он ощутил ее прикосновение.

Лес наполнился тенями.

Наверное, они и раньше тут были, но мы их просто не замечали, а теперь, когда нам стала угрожать опасность, они пришли к нам на помощь.

Все, как один, высокие юноши. Кажется, прилично одетые, только немного в старомодные одежды. С мерцающими призрачными ключами в руках. Все они наставляли свои ключи на адептов Тени, и те останавливались, словно налетев на невидимую стену и отступали в страхе.

Тот, что остановил неистового Эйвинда, задвинул развоевавшегося эльфа себе за спину и наставил свой ключ прямо на Нила.

– Ты не помешаешь мне закончить эту академию и выпуститься, – тихо прошелестел призрак. Глаза его мерцали магией, намерения были самые серьезные. И с каждым мигом он, этот призрак, становился все плотнее, все реальнее.

Нил испугался, дрогнул и отступил.

Из всех, собравшихся на полянке, он был самый страшный. Самый грозный. Больше всех походил на боевого всесильного мага. На демона из пылающей Преисподней. А напугался привидений?!

«Старшекурсники академии! – промелькнула в моем мозгу. – Они же все заперты здесь! Дед об этом говорил! Да, конечно, с ними, с выпускникам Академии, Нилу— недоучке связываться опасно…»

Старшекурсник, что выступил первым, оглянулся на меня. Его черты, сотканные из магического тумана, были неясны , но я видела – он благожелательно улыбается.

– Идите, – произнес он. – Вас ждут. Мы очень долго ждали вас!

– Никуда они не пойдут! – заорал Нил, понимая, что, возможно, скоро его щеки будут гореть от полученных от отца пощечин так же, как горят щеки Беаты. – Это все лишь призраки, ничего они нам не сделают! Взять этих грязнуль!

Но он глубоко ошибался.

Те, кто миг назад были призраками, вдруг вынырнули из тумана, став обычными людьми. Их ключи превратились в клинки, точно так же, как до этого превращался ключ Эйвинда. И эти клинки были нацелены на слуг Нила.

Я уже не стала дожидаться окончания драки.

Даже если кто— то пострадает… Он знает, за что. За возможность освободить всех. И поэтому я должна была спешить, чтобы жертв было как можно меньше!

Со всех ног рванула я по дорожке к виднеющейся академии, а за моей спиной рвались магические вспышки и раздавались болезненные вскрики раненых.

Рядом со мной бежали и Эйв с Китом. И это было правильно, потому что они были так же ценны, как клятва. Они были новые адепты Академии, одно из условий к ее освобождению.

**

Мы бежали по саду, по его запутанным дорожкам. Как хотела бы я остановиться и все как следует рассмотреть! Беседки, увитые зеленью, и розы и теперь казались мне игрушечными, настолько аккуратными и хорошенькими они были.

И всюду были тени!

Теперь я их видела совершенно отчетливо. Казалось, из ниоткуда, из зеленоватого лесного света выступают люди, в основном молодые, юноши и девушки.

Они растерянно осматривали друг друга, свои руки, медленно становящиеся плотными, настоящим, и их голоса из еле слышных, похожих на вздохи ветра в ветвях, становятся звонкими и живыми.

Над лесом словно запускали фейерверк. Вспышки магии с визгом взлетали до небес и рассыпались там белыми искрами. То старшекурсники отбивались от адептов Тени.

И вот чудо – все студенты, что обретали плоть и становились настоящими, живыми, не убегали, заслышав сражение. Наоборот, они выхватывали ключи и спешили на помощь тем, кто сдерживал Нила и его жутких слуг. И девушки, и юноши – они все защищали академию и нас, несущих спасение.

В этот миг я почувствовала невероятную сплоченность и благородство студентов. Все за одного. Храбрость и самоотверженность воспитали в них очень хорошо. И я ощутила единение с ними и необычайную поддержку, такую сильную, какую не ощущала, пожалуй, никогда.

А потому, как бы ни была измучена, как бы ни хотелось мне хот на миг остановиться перевести дух, я пересиливала эти желания и неслась дальше.

Хотя, как – неслась. Это мне, наверное, казалось. Я была измучена и ужасно устала, моя обувь была мокрой и холодной, а тело горело от бега и от страха. Мальчишки, подхватив под руки, буквально тащили меня на себе, хотя и сами еле передвигали ноги.

Вспышки магии все чаще взрывались в небе. Я подняла разгоряченное лицо, с которого, кажется, даже капли пота испарялись в один миг, и увидела надвигающуюся тучу. Нил и его слуги были или изгнаны, или побеждены, а вот это, то, что надвигалось, было настоящей опасностью. А все студенты защищали нас именно от этой черной, жуткой тучи, которая размахивала призрачными крыльями и кружилась над академией.

– Скорее! – прохрипел Эйв. – Если это нас поймает, мало нам не покажется!

Мы поднажали.

Из последних сил, спотыкаясь и чуть не падая, оставляя неряшливые грязные следы нашей обуви на прекрасной мраморной лестнице, мы добрались до дверей Академии, и Кит отчаянно дернул за ручку.