Читать книгу Честное слово - Клавдия Лукашевич, Клавдия Владимировна Лукашевич - Страница 15

К Пелагее Ниловне пришла в гости приятельница-богаделенка, Матрёна Григорьевна. Хозяйка очень обрадовалась гостье, крепко поцеловала её и стала суетливо разводить под плитой огонь, чтобы сварить кофе.

– Рада-радёшенька, милая, что вы пришли! Давно не были… Уж я и то поминала, что это, мол, Матрёна Григорьевна нейдёт… – говорила старушка, суетясь около плиты.

– Прихворнула я, Пелагея Ниловна… Как у вас в кухоньке-то хорошо! Экая благодать! Тепло, чисто, светло… И вы себе сами госпожа, – говорила гостья, качая в такт головой и складывая на груди руки.

Матрёна Григорьевна – высокая, плотная старуха, с большим, широким носом, с маленькими карими глазками – держалась прямо, говорила степенно, поджимая губы. Одета она просто: на ней тёмное платье, вязаный платок на плечах, белый чепчик с мелкими оборками на голове.

– Квартирка у меня удобная. Конечно, достатков нет, жить трудновато… Только я всегда за свою жизнь благодарю Бога и своих благодетелей, которые меня не оставляют…

Пелагея Ниловна перекрестилась. Обе старушки находились в небольшой, светленькой кухне. В углу, ближе к двери, приютилась плита; по другой стене стояли кровать, сундук; у окна – белый деревянный стол. Это единственное узкое окно было в ту пору разукрашено затейливыми узорами мороза, а на подоконнике красовался горшочек с зелёным луком.

– Садитесь, Матрёна Григорьевна, к столу… Вот и кофей скипел… Садитесь, милая, выпейте кофейку… Сливок-то уж, не взыщите, нету… Кофей у меня отличный. За фунт сорок пять копеек платила…

Кухонный стол в одно мгновение оказался накрытым красной скатертью, тут был поставлен выцветший поднос с двумя чашками и кипящим кофейником, от которого распространялся ароматный запах. Хозяйка открыла сундук, достала коробочку из-под монпансье, там было немного сахару. Старушки с наслаждением стали пить кофе, чашку за чашкой, и задушевно разговорились о своих делах.

– Ну что, как у вас в богадельне, Матрёна Григорьевна?

– Ох, и не спрашивайте! Вздорят старухи… Недавно, совестно сказать, из-за кофейных переварков перебранились… Я этого ужасно не люблю.

– Конечно, нехорошо! Всякий народ бывает… Иные такие вздорные, неуживчивые… Не приведи Господь!

– Просто беда! Ну, а вы как со своими жильцами, Пелагея Ниловна? Что-то я слышала, будто у вас новые? Прекрасный у вас кофей! Целительный! – проговорила гостья, пододвигая чашку.

Хозяйка торопливо налила ещё.

– В большой комнате всё по-прежнему живёт чиновник, а в маленькой, вот уже третий месяц, живут студенты…

– Студенты?! – ужаснулась гостья. – И вы не побоялись пустить?!

– Сначала-то, правда, боялась… А ничего, тихие оказались…

– Деньги-то платят ли?

– Беднота, а платят. Ох, какая беднота!!! Ничего-то у них нет…

– Ну, и смелы же вы, Пелагея Ниловна! От студентов – шум, гам. Одни товарищей наведут, накурят, накричат; другие – деньги неаккуратно платят… А то ещё одна моя знакомая рассказывала, что два студента смерть в своей комнате держали, так в том доме ни одна прислуга жить не стала.

– На своих пожаловаться не могу… До сих пор у нас всё по-хорошему… У меня с тем и сдано было, чтобы никаких историй… Только беднота, голубушка, крайняя беднота!.. Ни тебе пальтишек тёплых, ни тебе калош, ни тебе белья порядочного… Одни только книги… Пища тоже у них плохая. Когда одним чаем пробавляются… И ничего, не горюют… Вот она молодость-то! Шутники такие, весёлые…

– Какие же они студенты-то?

– Один, милая моя – докторский, другой – рисовальный; вот, должно быть, иконы учится рисовать.

– Так. Ну а чиновник всё по-старому?

– Живёт… да-а! Чиновник настоящий, важный… жалованье громадное получает; вот не могу сказать наверное – не то 50 рублей, не то 60 рублей в месяц. Чиновник хороший, деньги платит верно… Только, скажу я вам, Матрёна Григорьевна, – хозяйка зашептала гостье на ухо, – скуп… Ох, как скуп! Никогда чашки чаю не даст; чай сопьёт, а траву-то ещё высушит; хлеб заплесневелый ест, окурки собирает…

– О душе своей не заботится, Пелагея Ниловна… Спасибо за кофе… Всласть напилась… Так-то хорошо!

– Налила бы я вам ещё, дорогая, чашечку, да больше в кофейнике не осталось. – И хозяйка в доказательство потрясла кофейник.

– Спасибо, спасибо! Я сыта… Кажется, шесть чашек выпила… Спасибо! Я и то всегда в богадельне рассказываю, как вы меня угощаете… – Старушки ещё поговорили с часок. Они вспоминали прошлое, как им жилось спокойно, счастливо, как их берегли, любили. Затем Матрёна Григорьевна стала собираться домой. Пелагея Ниловна её не удерживала, так как с минуты на минуту ожидала возвращения своих жильцов, для которых придётся и самовар ставить, и в лавочку сходить.