Читать книгу Откровение Элохим - Клод Анджи - Страница 10

Но, спать ей не дали. В дверь постучали. Ей передали маленькое письмо. Письмо было от Генриха. Он писал: «что ему, кажется, стало хуже, и его бросает в жар, и кажется, что он вообще при смерти. И его последним желанием является увидеть её». Она читала послание и смеялась от души.

При смерти!

Боже мой!

Да на вас нужна как минимум дюжина кабанов!

Мой дорогой Генрих.

Пропела она. Говоря с собой и от души рассмеялась. Она постояла минуту в раздумьях. И решила идти в его покои. Посланник дожидался ответа за дверью.

Передайте его высочеству, что я никак не могу отказать больному в его просьбе и непременно навещу его.

Она подумала и сказала.

Через час.

Да, добавила она, я буду у его высочества, через час.

Посланник поклонился и исчез в коридорах дворца. Через час она была у дверей покоев Генриха. Слегка постучав в дверь. Ей открыл тот же самый слуга, что принёс письмо. Она зашла в комнату. Слуга скрылся за дверью, оставив их наедине. Она прошла в комнату, где застала Генриха за написанием другого письма. Бумага лежала рядом с ним на кровати.

Что вы пишете? Спросила она.

Он поднял глаза.

Я собирался вам написать следующее послание, на случай если вы не придёте.

А если бы я и тогда не пришла? Улыбаясь, спросила она.

Тогда, я слал бы вам письма всю ночь. Ответил он.

Он отложил в сторону бумагу, на которой писал очередное послание.

Что ж, это уже не нужно, вы уже здесь.

Она стояла рядом с его кроватью.

Значит вы при смерти? Сказала она, улыбаясь.

Он улыбнулся ей в ответ.

Мне уже лучше, ответил Генрих.

Как ваша нога? Продолжила Диана.

О, ничего страшного, начал, было, он.

Потом, спохватился.

О, ужасно плохо! И принялся, притворно постанывать.

О! Какая боль! Сказал он. Театрально расширив глаза и деланно гримасничая. Изображая мучение. Устремив мучительный взгляд, в потолок и протягивая к ней руки.

Ну, присядьте же рядом со мной, иначе я точно умру! Продолжил он этот фарс.

Она устроилась рядом с ним на краешке его кровати. Покачала головой. Серьёзно посмотрев на него, спросила.

Так как, всё же ваша нога?

Может, вы всё-таки ответите?

Он, весело посмотрел на неё, своими тёмные глазами, сказал.

Я ведь уже сказал. И хотел было, повторить свой сказанный ранее, такой театральный монолог.

Но она, остановила его. Вскинув брови вверх. И ожидая вразумительного ответа.

Он посмотрел на неё. Понимая, что его монолог не принят. И она ожидает от него серьёзности. Просто сказал.

Да это просто пустяк, моя дорогая Диана.

Вам право, не о чем беспокоится, уверяю вас.

Не пройдёт и недели. И я буду снова на ногах. И он улыбнулся.

Неделя!

Боже мой!

Генрих!

Да у вас рана по всей ноге!

О чём вы говорите!

Право, мадам. Вы увидите сами. Через неделю, я буду на ногах, как не в чём, не бывало. Поверьте мне. Ответил он смеясь.

Этот чёртов кабан лишь слегка поцарапал меня, вот и всё.

На самом же деле, кабан нанёс Генриху сильную рану. Вспоров, словно бритвой кожу и мясо по всей ноге, до самого бедра, и только чудом не задев артерии, что могло грозить Генриху неминуемой гибелью! Генрих носил этот шрам, оставленный в тот день чудовищем до конца жизни. Пуатье сказала, сделав серьёзное лицо.

Завтра я принесу вам бульона. Он поставит вас на ноги и восстановит ваши силы. Не слушая его болтовню про царапины и зная, что если она не позаботиться о том чтобы Генрих выпил чудо бульон, то сам он это делать не за что не станет. Диана искренне верила, что хороший бульон лучшее средство от любых недугов!

Я выпью ваш бульон лишь с одним условием.

Если вы сами будете меня им поить с ложечки!

Подняв палец вверх, изрёк Генрих. Смеясь и веселясь.

Иначе, я не стану его не за что пить! И он скривил лицо гримасничая.

Хм! Хмыкнула Пуатье.

Придётся мне вас им напоить.

И даже не сомневайтесь, я обязательно это сделаю. Если вы иначе, не намерены лечится!

Деловито добавила она.

Вдруг, став серьёзной добавила.

Генрих, я хотела поблагодарить вас. Сказала она.

Если бы вы не появились так вовремя, там в лесу. Я не знаю, что случилось бы. Сказала она. Не в состояние объяснить свой ступор во время встречи в лесу с кабаном. Но, она не успела закончить, как он притянул её к себе и поцеловал в губы. Она почувствовала его горячий и настойчивый поцелуй и ответила на него. После долгого и горячего поцелуя, чуть отстранившись от него, она посмотрела на него. Его глаза горели огнём, в слабом свете свечи. Она отвела взгляд и произнесла.

Мне, пожалуй, пора. Спокойной ночи Генрих.

Она собиралась подняться с края кровати, на которой сидела, но он остановил её.

Подождите Диана. Он удержал её за руку.

Диана, скажите всё же.

Почему вы остались на месте, там в лесу?

Вместо того чтобы убежать прочь.

Даже страшно представить, что могло с вами случиться!

Если бы я не успел появиться так вовремя, добавил он.

Я просто никак не могу понять. Почему вы не убежали!

Вы стояли там, на своей рыжей кобыле. Такая спокойная! Словно, прекрасная каменная статуя и в ваших глазах не было и капли страха!

Неужели вы не испугались?

Ах, вы, а о кабане!

Выдохнула она, думая о поцелуе.

Ах, нет. Что вы, я просто не успела испугаться вот и всё.

Он слегка улыбнулся.

И всё же, это чудовище напугало бы кого угодно. Сказал он задумчиво.

Она уже встала с краешка кровати, на котором присела рядом с Генрихом.

Я просто не успела, вот и всё. Ответила она. Улыбнувшись ему. Собралась выйти из комнаты. Но, вдруг повернулась и сказала.

Генрих, ещё раз спасибо.

Вы спасли мне, скорей всего жизнь!

Надеюсь, ваша нога скоро заживет.

Я приду завтра, напомнила она. И принесу вам бульон.

Он снова сделал смешную гримасу.

Нет, Генрих. Вы мне обещали выпить весь бульон. Он улыбнулся ей.

Конечно, моя дорогая Диана.

Я выпью даже яд из ваших прекрасных рук! Ответил он.

Она, улыбнувшись, покачала головой и вышла, закрыв тихо за собой дверь.

Через неделю Генрих действительно уже был на ногах. Раны на нём, кажется, действительно затягивались чудесным образом. И толи помог чудодейственный бульон Пуатье! Коим, она нещадно поила Генриха, как и обещала. Толи дело было в горячих поцелуях, которые следовали после бульона. Несмотря на прописанный докторами постельный режим, Генрих уже через неделю сидел в седле. Придворные дивились столь быстрому выздоровлению Генриха. На что он отвечал окружающим, что он так быстро встал на ноги благодаря чудодейственному лечению мадам де Брезе. И что её бульон, определенно, обладает магическим действием. И делая загадочный вид, Генрих рассказывал очередным придворным, «о чудо бульоне». Пуатье же покрывалась красным румянцем, слыша его речи. Не зная, что именно он имеет в виду. Действительно её бульон или страстные поцелуи. Хотя, она была уверенна, что скорее второе, чем первое. Придворные же оставались в догадках и сомнениях об их отношениях, и сколь близкими они были. Генрих же видя её порозовевшие щёки, широко улыбался ей. А она делала вид, что вовсе не слышит, о чём он болтает. Делая вид, что она занята увлекательной беседой с какой-нибудь дамой. Видя, что она усердно притворяется глухой. Он повторял фразу громче.

Чудодейственный бульон! Говорю я вам. Обращаясь к собеседнику, почти кричал он, своим громовым голосом. Тут уж должен был услышать даже глухой! И тогда не выдержав, Диана бросал на него почти злой и колючий взгляд.

Словно говоря ему. Да замолчите же вы! Он же делал невинное лицо и ещё невиннее улыбку. И она сменяла гнев на милость. Да и как можно было на него злится?! На Генриха злиться было невозможно! Пуатье пыталась скрыть от всех любопытных глаз их отношения. Генрих же хотел кричать в буквальном смысле, о том, что они вместе. И лишь зная, что её это сердит. Говорил пока о бульоне.

Так началась их история, длинною в целую жизнь! Для которой, как оказалось, жизни было слишком мало! Они бегали по ночам по тёмным коридорам и узким лестницам дворца, прячась от любопытных глаз. Прокрадываясь, друг к другу в покои, словно воры, а днём делая серьёзные лица. Но, придворные конечно шептались, но никак не могли их уличить. Кажется, обоим доставляла удовольствие водить всех вокруг за нос, смеясь над любопытными и играя с придворными в кошки мышки. А когда их не видели, они пускали друг в друга огненные стрелы взглядов. Но, всё же слухи поползли, ведь всем было любопытно. Так ли это на самом деле? Любовники ли они? Наконец-то они решили открыться, и открыто отправились в известное во всей Франции место, которое посещать могли только любовники. Они отправились в замок Экуен, принадлежащий констеблю Монморанси. Настроение в этом замке создавалось знаменитыми эротическими витражами. Эти витражи шокировали своим содержанием даже Рабле! Они иллюстрировали любовь Психеи, и намекали Генриху, что и его богиня может быть человечной. Может затрепетать в его объятиях, как Психея в руках Амура.

Так началась знаменитая в последующих веках любовная история! Диана, знавшая до тех пор лишь любовь своего старого мужа, который годился ей в дедушки и столь же не молодого и себялюбивого короля. Только познав страсть пылкого принца, который по возрасту годился ей в сыновья. Поняла, что любовь может быть не только исполнением супружеского долга, но и удовольствием. Генрих же в свою очередь не выглядел как юнец. Наоборот, он выглядел гораздо старше своих лет по внешнему виду, и по уму был зрелый мужчина. Поэтому Пуатье забыла о разнице в возрасте.

Генрих был тем более счастлив.

Обнимая свою богиню, о которой грезил и мечтал всегда. С первой их встрече, её образ был в его сердце. Свои чувства он также выразил в стихах. Он сожалел, о потере времени. Об удерживающей его боязни, что его богиня не снизойдет до него. Что он будет верен ей до последнего своего вздоха, и его сердце всегда будет принадлежать ей одной! И когда они абсолютно счастливые вернулись во дворец. Всем стало всё ясно окончательно. Больше они не скрывали своих отношений, и все при дворе поняли, что они любовники.