Читать книгу Жёлтый - Князь Процент - Страница 3

«Лекция о творчестве классика литературы ХХ века

Артура Г. Манбаха

Читает на русском языке кузен писателя, профессор филологического и философского факультета римского университета Universita Tor Vergata, почетный профессор филологического факультета МГУ им. М. В. Ломоносова, специалист по творчеству В. В. Набокова Валентино Р. Бигнат.

1 сентября 2021 года, 15:00, аудитория П-5. Вход свободный»,

– гласила афиша на одном из столбов у входа в старый гуманитарный корпус, где располагался филологический факультет Московского государственного университета.

Виктория взглянула на часы. Была половина пятого – вероятно, профессор из Рима уже заканчивал свою лекцию на русском языке. Девушка представила говорившего с южным акцентом пухлого итальянца – жизнелюба и весельчака. Наверняка он был очень пожилым человеком, ведь его кузену, знаменитому писателю Манбаху, недавно исполнилось восемьдесят лет.

Занятия на юридическом факультете, на третьем курсе которого училась Виктория, давно закончились. Однокурсники звали девушку пообщаться после летней разлуки, но летом она добилась прогресса в большом теннисе и накануне 1 сентября пообещала себе не пропускать тренировки в течение учебного года. После лекций Виктория успела потренироваться на одном из кортов Трехзального корпуса и принять душ, а теперь шла к метро.

Виктория не была поклонницей писательского таланта Манбаха. Он казался девушке вторичным по сравнению с упомянутым в афише ее любимым Набоковым. Тем не менее Виктория решила заглянуть на лекцию: у нее выдался свободный вечер. К тому же собирался дождь, и в гуманитарном корпусе можно было переждать непогоду.

Оказавшись в здании, девушка поднялась на второй этаж, чтобы зайти в пятую поточную аудиторию сверху, не побеспокоив лектора и слушателей. Едва она переступила порог аудитории и поставила рюкзак с торчавшей оттуда рукояткой теннисной ракетки на одно из сидений верхнего ряда, как снизу раздался говоривший в микрофон мягкий голос:

– Привет любителям большого тенниса!

Виктория посмотрела вниз и увидела за кафедрой лысого высокого мужчину в синем костюме, белой сорочке и розовом галстуке. Мужчина улыбнулся, поправил очки в массивной оправе, помахал Виктории и подмигнул. Девушка чуть смутилась, взмахнула рукой, смутилась сильнее, пробормотала приветствие и уселась рядом с рюкзаком.

На первом ряду сидели в основном пожилые люди. Вероятно, это были преподаватели-филологи. За ними расположились студенты по большей части женского пола: филфак называли факультетом невест.

– Как я упоминал, – говорил лектор по-русски, положив руки на края кафедры, – Артур просил всем передать привет. Однако это не просто привет. Артур написал несколько строк, расшифровывающих содержание его загадочных текстов или, что вернее, еще более запутывающих читателей. Я постараюсь прочесть эти строки. Прошу вас, друзья, не забывать, что у Артура есть милая привычка говорить о себе в третьем лице. Итак, слово моему дорогому родственнику:

«Еще не устав биться с ветряными мельницами читательского непонимания, Артур Г. Манбах брался объяснять значение формулировки «± 1». Он руководствовался примером частенько сражавшегося с упомянутыми мельницами Владимира Набокова. Чтобы хоть кто-то понял, где же суть, Артур Г. Манбах трактовал «– 1» через постепенное уменьшение поначалу длинной череды критиков, на чье мнение можно было положиться. Прочтение очередной книги было образом, который Артур Г. Манбах использовал для объяснения действия «+1».

Профессор Бигнат не походил на пожилого пухлого итальянца. Как Виктория ни приглядывалась, у нее не получалось дать лектору больше тридцати пяти. Говорил он с едва уловимым и странным в своей правильности манерным выговором, характерным для получивших образование в Российской империи: Виктории доводилось слышать записи голосов писателей-белоэмигрантов.

«В изданной лишь однажды, – читал Бигнат, – и к настоящему времени утерянной книге «Делюдюдюю: лекции на полях «Ad hoc» Артур Г. привел другое объяснение упомянутой формулировки. Его нелегко воспроизвести: тексты нашего писателя прозрачны, будто лес темным осенним утром. Раз уж речь зашла о лесе, уместно напомнить, что Артур Г. любил цитировать Умберто Эко, своего старшего товарища. Значение «– 1» Артур Г. будто бы раскрыл через рассуждение о том, как образцовый автор уводил за собой образцового читателя. Исследователи, в неточном пересказе которых до нас дошли «Лекции на полях», рассказывали, как писатель не без изящества объяснял термин «+1»: мол, для выявления образцового автора бывало нелишним перечитать текст, перечитать снова, а затем еще разок – и так до бесконечности».

Виктория читала роман Манбаха «Ad hoc», однако не поняла, что имел в виду его автор в послании к слушателям лекции. Судя по лицам собравшихся в аудитории, девушка была не одинока в своем недоумении.

«Был у Манбаха и простейший способ разъяснения бессмыслиц, основанный на самом тексте романа «Ad hoc», их содержащего. Ту, что со знаком «—», Манбах советовал разгадывать посредством отказа от поиска авторских истин; ту же, что со знаком «+», толковал путем прибавления по одной обезьяне к группе уже постукивавших. Тогда-то всё становилось яснее ясного».

Виктория присоединилась к аплодисментам, и Бигнат взглянул на нее. Кто-то из преподавателей взял слово и высокопарно поблагодарил лектора за визит.

Пока студентки филфака общались с профессором, Виктория придумывала вопрос о Манбахе. Девушке хотелось узнать, как вышло, что кузен восьмидесятилетнего писателя оказался моложе его чуть ли не на полвека, но вряд ли было уместно интересоваться этим в университетской аудитории. Рассудив так, Виктория вспомнила, что в афише лектора называли специалистом по творчеству Набокова. Когда поток вопросов о самочувствии Манбаха и его личной жизни иссяк, девушка подняла руку и спросила:

– Насколько я знаю, вы знаток наследия Владимира Набокова. Скажите, пожалуйста, почему в его романе «Подвиг» нет одиннадцатой главы?

Этот вопрос занимал Викторию с тех пор, как она несколько месяцев назад прочитала «Подвиг».

– Любопытный вопрос, – произнес Бигнат. – Спасибо, что задали его. Однако наша беседа всё же посвящена Артуру Манбаху, а не Владимиру Набокову. Кроме того, мне нужно забрать из машины кое-что для следующего мероприятия на кафедре. Может быть, вы согласитесь проводить меня, и мы обсудим одиннадцатую главу «Подвига»? Я припарковал машину у Главного здания. Надеюсь, успеем до дождя.

– Хорошо, – громко сказала Виктория.

Всё тот же красноречивый преподаватель сделал несколько снимков Бигната в окружении студентов. Виктория спустилась к кафедре и отметила, что лектор был самым высоким человеком в аудитории. Рост самой девушки составлял один метр и восемьдесят сантиметров. В совокупности с ровной осанкой, длинными густыми волосами, высокой большой грудью и голубыми глазами это обеспечивало ей мужское внимание, а также усложняло задачу по доказыванию окружающим того, что она была не только красивой, но и умной. Бигнат был на добрых десять сантиметров выше Виктории.

Лектор пропустил ее вперед, выходя из аудитории.

– Господа, я буду на кафедре минут через двадцать, – сказал он преподавателям.

На улице Бигнат протянул девушке руку и произнес:

– Меня зовут Валентин. Валентин Романович. Но для вас просто Валентин. Я достаточно молод, чтобы обращаться ко мне по имени, правда?

Вложив свою руку в руку Бигната, Виктория обратила внимание на его тонкие длинные пальцы с чистыми ухоженными ногтями. Рукопожатие Валентина было теплым, приятным. Девушка поняла, что он не хотел знакомиться в толкотне аудитории, и это показалось ей милым. Виктория подумала, что Бигнат поцелует ей руку, но он не стал этого делать. Она посмотрела в улыбавшиеся синие глаза нового знакомого и не обнаружила вокруг них ни малейшего следа морщинок.

– Виктория, – сказала девушка. – Виктория Романовна. Но можно просто Виктория. Потому что я тоже достаточно молода.

– Мы почти тезки: у нас одинаковые инициалы.

У Валентина была широкая, мужественная, дружелюбная улыбка. Виктория залюбовалась ровными, белыми и, как она особо отметила, натуральными зубами профессора.

– И в самом деле! – произнесла Виктория. – Это забавно.

Помолчав секунду, она добавила:

– Я не думала, что вы так хорошо говорите по-русски.

– Пойдемте к Главному зданию, если не возражаете. В машине несколько экземпляров моей новой книги, я обещал подарить их кафедре. Вы учитесь не на филологическом, верно?

– На юридическом. Как вы догадались?

Виктория ожидала слов о том, что она была красивее студенток филфака, но надеялась, что Бигнат не произнесет их. Девушка не хотела, чтобы разговор свелся к поверхностным комплиментам.

Начался дождь. Валентин достал из кожаного рюкзака широкий зонт и раскрыл над их с Викторией головами.

– Студенты филфака пришли вместе с преподавателями, – сказал Бигнат. Виктории нравилось идти рядом с новым знакомым: благодаря росту он высоко держал зонт и не задевал голову девушки, как делали ее более низкие однокурсники. – Вы же опоздали почти на всю лекцию. Значит, пришли не потому, что были обязаны. Скорее, заглянули из интереса. Или, что равновероятно, хотели переждать дождь.

Вы не поздоровались ни с кем из слушателей, – продолжал Валентин. – Ни с кем даже не переглянулись, кроме меня. Люди в аудитории были вам незнакомы. Так что вы учитесь на другом факультете.

– Вы очень наблюдательны.

Виктории польстило такое внимательное отношение Бигната к ее поведению. Девушка отметила, что профессор не отреагировал на комплимент его русскому языку, и задумалась, не были ли ее слова бестактными.

– Что до моего русского, – сказал Валентин, показывая на стоявшую неподалеку от Главного здания машину из каршеринга, – то на этом языке я говорю с детства. Я праправнук знаменитого художника Дугласа Бигната и балерины Анны Островской. У нас в семье бережно относятся к русскому языку.

Девушка поняла, что, прочитав на афише фамилии Набокова и Манбаха, упустила из виду фамилию самого Валентина. Выходило, ее собеседник был потомком Дугласа Бигната – ученика Клода Моне и соавтора Пабло Пикассо.

Передав Виктории зонт, Валентин достал из автомобиля пакет с книгами.

– Мой прадедушка Поль получил имя в честь Пикассо, с которым был дружен мой прапрадедушка Дуглас. В семье прадедушку звали Павлом. А моя прабабушка, его супруга, была русской, из эмигрантов. Своих детей они назвали Валентиной и Валентином. Валентин – это мой дедушка, а Валентина – мать Артура. Дедушка большую часть жизни прожил в Италии. Сам я вырос и живу в Риме, поэтому мое имя звучит на итальянский манер.

Бигнат забрал у девушки зонт, и они пошли обратно к старому гуманитарному корпусу.

– Так вы не кузен Артура Манбаха? – спросила Виктория. – Так написано в афише…

– Я двоюродный племянник Артура, – сказал Валентин, улыбаясь. – Мой отец – его кузен. Однако мы скоро вернемся на факультет, а я не ответил на ваш вопрос о романе «Подвиг». Я изучал творчество Набокова, написал две монографии о нём. И пришел к выводу, что отсутствие в «Подвиге» одиннадцатой главы – ошибка нумерации. Ни писатель, ни издатель не теряли одиннадцатую главу, как можно подумать. Готовя журнальную публикацию, Набоков пронумеровал эту главу как двенадцатую. При издании романа отдельной книгой он не стал исправлять эту ошибку. Вот и вся загадка. Вы любите творчество Набокова?

– Очень! Хотя, конечно, разбираюсь в его книгах не так здорово, как вы.

– Чтобы получать удовольствие от хорошо написанной книги, вовсе не обязательно знать наизусть творчество и биографию писателя. Какая книга Набокова нравится вам больше других?

– «Лолита», а вам?

– «Бледный огонь». Роман-кентавр, как его называют. В своих работах я использовал термин «роман-василиск». На мой взгляд, он полнее отражает строение этого необычного произведения. Я хотел бы написать роман со столь же сложной структурой, но обделен литературным талантом.

– О чём же ваша книга? – поинтересовалась Виктория, глядя на пакет в руках Валентина.

– О творчестве моего прапрадеда. Я родился спустя сорок с лишним лет после смерти Дугласа, но с первого взгляда на его картины почувствовал интеллектуальное родство и духовную близость с ним. В книге я рассказал о своих любимых работах Дугласа и о нём самом. Существует достаточно изданий об этом знаменитом художнике, в том числе скандальные мемуары одной из его возлюбленных. Однако моя книга – это не просто монография, но и рассказ праправнука о прапрадедушке. По крайней мере, такой я ее задумал. Я включил в нее воспоминания своих многочисленных родственников, наши семейные истории, выдержки из родового архива.

Девушке показалось, что ее собеседник был увлечен темой своего исследования.

– Вы так захватывающе рассказываете! Наверняка ваша книга очень интересная! – сказала она.

– Если хотите, я подарю вам экземпляр, – произнес Валентин, останавливаясь под козырьком подъезда старого гуманитарного корпуса. Он закрыл зонт и стряхнул с него капли.

Дождь заканчивался, сквозь тучи стало пробиваться солнце.

– Если у вас есть лишний, я буду очень рада!

Валентин достал из пакета толстый черный том с изображением рыжего кота на обложке. Это изображение напомнило Виктории известную картину Дугласа Бигната, название которой вылетело у нее из головы. Пока девушка пыталась вспомнить, как называлась картина, Валентин извлек из внутреннего кармана пиджака ручку, открыл книгу и стал писать на титульном листе.

– Извините, вынужден испортить ваш экземпляр, – сказал он. – Когда автор дарит книгу, ее надлежит подписывать.

Закончив писать, Валентин вручил том Виктории.

«Тезке-юристу от тезки-литературоведа в честь знакомства и на добрую память. 1 сентября 2021 года», – прочитала девушка.

Ниже стояла размашистая подпись.

– Спасибо большое! – произнесла Виктория. – Мне очень приятно…

При знакомстве мужчины часто пытались взять у нее номер телефона. Она считала подобное поведение навязчивым. От Валентина же Виктория хотела услышать вопрос о телефонном номере, но, пожалуй, профессор был слишком умен и опытен, чтобы заинтересоваться двадцатилетней девушкой, пусть и любившей Набокова. К тому же Виктория не исключала, что ее собеседник был женат. Мужчины за тридцать обычно состояли в браке.

– Вы играете в большой теннис? – спросил Валентин, кивнув на торчавшую из рюкзака девушки ракетку. – Может быть, посоветуете мне хороший корт в Москве? Я собираюсь пробыть тут неделю-другую и не хочу выпасть из тренировочного ритма.

Секунду Виктория и Валентин смотрели друг другу в глаза. За это мгновение девушка поняла, что сама спросит у собеседника номер телефона, если он не спросит у нее.

– Я играю не очень хорошо, но мне нравится теннис, – сказала Виктория. – Неподалеку есть корты, буквально в паре шагов отсюда. Если хотите, я покажу.

– Спасибо. Если честно, я был бы рад сыграть с вами. Например, на выходных, если вам удобно. Давно не играл в большой теннис с женщиной. Со мной играла супруга, но пару лет назад мы развелись.

Раньше Виктория и не подумала бы, что новость о чужом разводе – более того, о разводе мужчины, с которым она только что познакомилась, – может ее обрадовать. Однако девушка почувствовала радость, почти ликование, услышав, что Валентин был разведен. Она удивилась собственным эмоциям.

– Если мы договоримся сейчас, – продолжал Валентин, – а книга вам не понравится, вы уже не будете хотеть играть со мной в теннис. Но отказаться вам будет неловко. Давайте поступим вот как. Почитайте книгу. Если после этого вы еще будете хотеть играть, напишите или позвоните мне, и мы договоримся о времени. Вот моя визитная карточка.

– Почему вы думаете, что мне может настолько не понравиться ваша книга?

– Всякое случается. Буду надеяться на лучшее, – сказал Валентин, протягивая Виктории руку.