Читать книгу Пути России. Народничество и популизм. Том XXVI - Коллектив авторов, Ю. Д. Земенков, Koostaja: Ajakiri New Scientist - Страница 10

В конце 2019 года правый националистический популизм стал актуален для многих европейских стран. В то время как большинство правых популистских лидеров являются главами соответствующих партий, часто основанных ими самими, в Великобритании и США правые популисты выступают в качестве премьер-министра и соответственно президента, поддерживаемых консервативными, но не популистскими партиями (консерваторами и республиканцами). Они пришли к власти в, казалось бы, прочных демократических государствах, используя упрощающие и в своей основе примитивные популистские лозунги, такие как «Сделаем Америку вновь великой» и «Brexit любой ценой», подогревая народные эмоции и опасения по поводу иммиграции. В обоих случаях мажоритарные избирательные системы ослабили шансы более мелких партий (Трамп даже получил на три миллиона голосов меньше, чем его соперница Хилари Клинтон, но одержал победу в большинстве штатов). С Джонсоном консерваторы получили 43,6 % голосов и 56,2 % мест. Это говорит о том, что даже избиратели, ранее считавшиеся mündige Staatsbürger (ответственными гражданами), могли эмоционально стать на сторону популистов, не скрывавших стремления продавить свою повестку любой ценой, не соблюдая, при необходимости, никаких демократических правил и ограничений.

В Европе правые национал-популисты могли завоевать самые сильные позиции, взяв власть в некоторых бывших коммунистических государствах: Виктор Орбан превратил в 2003 году «Фидес», основанную в 1988 году, из либеральной в правую популистскую партию. В 2010 году он победил (вместе с ХДНП) на общенациональных выборах, получив тогда почти 50 % голосов и около двух третей мест. Под его персональным управлением партия все сильнее сдвигалась вправо к авторитарным и антиисламским взглядам. В Польше национал-консервативная партия ПиС («Право и справедливость»), основанная братьями Качиньскими в 2001 году, превратилась в праворадикальную националистическую популистскую партию, впервые пришедшую к власти в 2010 году. Провалившись на следующих выборах, в 2015 году она вернулась к власти, набрав почти половину голосов. Орбан и Качиньский придерживаются строго патриотически-националистических и ксенофобских взглядов. Они заявляют, что защищают свой народ от иммиграции, занимаясь нагнетанием эмоций и используя массовый страх потери национальной идентичности и попадания под власть чуждых исламских ценностей.

Правый популизм существовал в большинстве западноевропейских стран и до 2000 года. Однако лишь в нескольких странах он пользовался более сильной поддержкой избирателей, в частности, во Франции, Италии, Австрии и Швейцарии. Если успех правых популистов поначалу был связан с особой ситуацией в этих странах, то с 2010 года их подъем стал общеевропейским феноменом. Во многих европейских странах сейчас можно найти сильные правые популистские партии, которые извлекли выгоду сначала из кризиса евро в 2008 году, а затем из иммиграционного кризиса 2015 года. Ниже приводится краткий обзор наиболее важных партий.

Во Франции «Национальный фронт» (правая антисемитская партия) был основан Жан-Мари Ле Пеном еще в 1972 году. С конца 1980-х партия набирала от 10 до 20 % на парламентских и президентских выборах. В 2002 году Ле Пену удалось выйти во второй тур президентских выборов против Жака Ширака, но после кампании против правого популизма он получил только 18 % голосов. При его дочери Марин Ле Пен партия набирала от 20 до 30 % голосов. По данным опросов, она стала фаворитом президентских выборов 2017 года. В конце концов, однако, триумф во втором туре достался Макрону, а Ле Пен набрала только 34 %. Под ее руководством партия, переименованная в 2018 году в «Национальное объединение», перешла с антисемитских на антиисламские позиции. С 23,2 % голосов она стала сильнейшей французской партией на европейских выборах 2019 года. В Италии правая партия «Лига Севера» получала в 1990-х около 10 % голосов. Берлускони со своим правопопулистским движением Forza Italia приходил к власти сначала в 1994 году, после провала христианских демократов из-за коррупционных скандалов, а затем снова в 2001 и 2008 годах, и так вплоть до 2011 года. В 2018 году партия, переименованная в «Лигу», получила под руководством Маттео Сальвини 17 % голосов и сформировала коалиционное правительство вместе с левопопулистским движением «Пять звезд». В Австрии Австрийская партия свободы набирала больше 25 % и входила в правительство начиная с 1999 года. В 2015 году под руководством Хайнца-Кристиана Штрахе АПС на волне иммиграционного кризиса получила 25 % голосов. В Швейцарии миллиардер Кристоф Блохер в 1977 году, воспользовавшись широкой народной неприязнью к истеблишменту, на основе популистской Партии крестьян создал правую Швейцарскую народную партию. Голосование против вступления в ЕЭС в 1992 году ориентировалось на его агитацию. В 2003 году ему удалось получить более 25 % процентов голосов и войти в правительство. С тех пор его партия постоянно получает от 25 до 30 % голосов. Она опирается на население сельских районов и агитирует против «массовой иммиграции». В Нидерландах Пим Фортейн, профессор социологии, сформировал «Список Пима Фортейна» и получил на майских выборах 2002 года 17 % голосов. После убийства Фортейна руководство перешло к Герту Вилдерсу. Партия была переименована в Партию свободы и с 2010 года получает от 25 до 30 % голосов. В Швеции «Шведские демократы» (правая националистическая популистская партия) существовали начиная с 1990-х годов. С 2010 года они получают 5 %, а на выборах 2019 года – даже 20 % голосов. В Дании Датская народная партия, основанная в 1985 году, получает от 10 до 15 % голосов, а на выборах 2015 года – уже 21,1 %. В Финляндии с 1995 года существуют «Истинные финны», созданные на основе популистской Финской аграрной партии. В 2015 и в 2019 годах им удается получить около 18 % голосов.

Часто популистские партии сильно зависят от личности своего лидера. Немецкая популистская партия «Альтернатива для Германии» (АдГ) представляет собой, скорее, исключение в этом отношении, поскольку она не только опирается на коллективное руководство, но и сами члены этой руководящей группы довольно-таки разобщены внутри себя по поводу правильного курса. Это отражает специфический раскол, существующий среди немецких граждан, между Восточной и Западной Германией (бывшие ГДР и ФРГ). Если на Востоке избирателей не беспокоят радикальные правые и антисемитские воззрения, то на Западе они гораздо более чувствительны в этом отношении и в своем подавляющем большинстве не желают их поддерживать. Это до сих пор делает сплоченность АдГ сомнительной.

АдГ была основана всего лишь в 2013 году Александром Гауландом, Берндом Лукке и другими в качестве евроскептической праволиберальной партии. Несколько правых партий до нее просуществовали недолго, так как большинство из них не смогли преодолеть 5-процентный барьер, чтобы вообще попасть в парламент. АдГ праздновала первый успех на выборах в Европейский парламент в 2014 году. С открытием границ летом 2015 года она получила подходящую тему для агитации: против иммиграции, обвиняя правительство в провале и антинародном заговоре. Это позволило поднять националистические настроения и даже выступить против самой Ангелы Меркель за то, что та открыла границы для беженцев. Около миллиона человек пересекли во второй половине 2015 года границу Германии без особого пограничного контроля и регистрации. Экономическое либеральное крыло вокруг Бернда Лукке решило в 2015 году покинуть партию, которая становилась все более чувствительной к крайне правым настроениям. АдГ стала «плавильным котлом» для множества правоэкстремистских противников правительства. С такой ориентацией партия добилась успеха на внутренних выборах, особенно в восточной части Германии. В 2017 году с 12,6 % она вошла в федеральный парламент.

Сегодня федеральным спикером партии является Йорг Мойтен, но он весьма далек от того, чтобы быть сильным популярным лидером. Александр Гауланд по-прежнему важен как публичный представитель с гражданской (bürgerlich) биографией. Наибольшим влиянием и привлекательностью для избирателей в Восточной Германии пользуется Flügel («Крыло»). Бьерн Хеке, Андреас Кальбиц и Ганс-Томас Тиллыинайдер являются влиятельными представителями этой völkisch – националистической и экстремистской правой сети. Причем Бьерн Хеке – популярный лидер для большинства избирателей партии в Восточной Германии[92]. Будучи известным правым экстремистом, Хеке возглавил АдГ в Тюрингии, а Кальбиц – в Бранденбурге. Данная восприимчивость к фашистским и антисемитским точкам зрения и теориям заговора не беспокоит избирателей в Восточной Германии. «Крыло» позволило АдГ соединить все экстремистские позиции в этих областях. Некоторые представители АдГ из западной части Германии выступают против этого дрейфа, поскольку он мешает завоевать больше голосов в землях, ранее относившихся к ФРГ.

Преследуя строго националистические цели, все правые партии, вопреки ожиданиям, сохраняют сильные связи друг с другом. Несмотря на использование националистических лозунгов, они борются против общих врагов: демократии, свободной журналистики и международных организаций, включая Европейский союз. Тесные связи между националистическими движениями, несмотря на их этническую направленность, существовали еще в межвоенный период.