Читать книгу Социология регионального и городского развития. Сборник статей - Коллектив авторов - Страница 3

Территориальное развитие является новым понятием в социологии, экономике, политологии, а также географии. О территориальном развитии в последнее время много говорят политики, но намного меньше исследователи. Основная сложность научного анализа территориального развития заключается в том, что данное понятие описывает в основном практическую деятельность, оставаясь при этом без теоретической проработки.

В рамках данной статьи мы постараемся проанализировать имеющуюся научную литературу, посвященную вопросам территориального развития, а также практику территориального развития на примере двух стран: России и Франции.

Территория

Начнем анализ с рассмотрения концепта «территория». Понятие территории нередко отождествляется с понятием «пространство», что является следствием многозначности этих двух терминов [16]. Представляется все же целесообразным рассматривать территорию как наложение физического и социального пространств, не сводя при этом пространство к территории, поскольку пространство может выступать не только как «место», но и как «вместилище мест» и как абстрактная идея [6].

Многозначность понятия «территория» в научном лексиконе объясняется и тем, что территория является объектом исследования нескольких дисциплин. География рассматривает территорию преимущественно как совокупность природных условий: ландшафта, климата и т. п. Для экономистов территория представляет интерес как носитель определенных ресурсов для производства, потребления и распределения различных благ. Такие дисциплины, как социология, политология, антропология и этнология, также имеют дело с территорией, но их территория интересует, в первую очередь, как среда функционирования общества.

Наиболее удачным представляется следующее определение: «Территория – это сложная развивающаяся система, которая объединяет, с одной стороны, совокупность субъектов, а с другой стороны, географическое пространство, которое эти агенты используют, обустраивают и которым они управляют» [16]. Эта сложная система сочетает ряд географических, социальных, политических, административных, экономических, исторических и культурных характеристик. А. Муан предлагает выделить три подсистемы, составляющие территорию:

• «географическое пространство, освоенное человеком, обустроенное им, и на основе которого появляются пространственные организации и многочисленные взаимодействия, опирающиеся на взаимосвязь между подсистемами, которые составляют это географическое пространство (естественной, антропогенной, социальной и институциональной)»;

• «система представлений о географическом пространстве, совокупность фильтров (индивидуальных, идеологических, социальных), которые влияют на принятие решений различными субъектами»;

• «системы субъектов, которые действуют – сознательно или несознательно – в этом географическом пространстве под влиянием своих фильтров и в соответствии со своим положением в этой системе» [16].

Таким образом, понятие территории в общественных науках подразумевает два измерения: объективное и субъективное [6; 8].

Объективное измерение можно описать посредством понятия социально-территориальной общности («территориальной общины» или «социально-территориальной единицы»). Социально-территориальная общность объединяет, с одной стороны, территориальную систему, а с другой – социальную группу. Одно из первых определений социально-территориальной общности было дано Я. Щепаньским: «Общность, члены которой связаны узами общих отношений к территории, на которой они проживают, и узами отношений, вытекающих из факта проживания на общей территории» [цит. по: 6].

Субъективное же измерение подразумевает территориальное поведение, различные типы территориальной солидарности и рефлексию групп и индивидов относительно места проживания, территориальную идентичность [6].

Важно подчеркнуть, что именно социологический подход к анализу территории представляется как междисциплинарный и интегральный. Социологическое исследование территории не только подчеркивает те ее аспекты, которые связаны с жизнью общества, но также подразумевает использование географических, экономических, политологических, статистических, демографических, культурологических, этнографических и проч. данных.

Одна из наиболее актуальных тем современной науки – глобализация. В этой связи неизбежно встает вопрос о том, можно ли все еще говорить о территории, регионах и т. п. Современный мир может быть описан такими терминами, как «детерриториализация» [13], «разукорененность», «опустошение пространства и времени» [14], так как теперь для совместной деятельности субъекты вовсе не нуждаются в посредничестве общего пространства.

Несмотря на эти тенденции, все же было бы излишне поспешным отказаться от анализа пространства и территории как фактора социального функционирования и развития. Представляется более приемлемой точка зрения ряда отечественных и зарубежных исследователей, которые предлагают не отвергать исследование общества в пространственно-территориальном разрезе, а посмотреть на него по-новому. Так, П. Алфандери и М. Бергес считают, что современное общество не столько «делокализуется», сколько подвергается изменению другого рода: группы, институты и индивиды утрачивают единственную и доминировавшую раньше связь с пространством и вместо нее приобретают множество отношений, связывающих их сразу с несколькими территориальными единицами. Поэтому «исследование территорий ничуть не является анахроничным, а напротив, дает интересные результаты при условии, что территория рассматривается во всей своей “сложности”» [8].

Территориальное развитие как теория

Развитие можно понимать как «процесс изменения общества и окружающей среды, который происходит в данном пространственном и историческом контексте и состоит из различных систем действий» [9]. Эти системы действий, по мнению автора, подразумевают наличие различных субъектов: институциональных и неинституциональных, между которыми происходят многочисленные взаимодействия, регулируемые нормами, субъективными представлениями и властными отношениями.

С середины 1980-х гг. исследователи и политики также много говорят и пишут об «устойчивом развитии». Согласно определению, разработанному Всемирной комиссией по окружающей среде и развитию, устойчивое развитие – это развитие, «удовлетворяющее потребности настоящего поколения и не препятствующее при этом будущим поколениям удовлетворять свои» [10; 17]. Устойчивое развитие основывается на идее справедливости в отношениях между поколениями, но при этом практически не охватывает в своих задачах территориальное равенство [17]. Тем не менее идея устойчивого развития приобретает своих сторонников и в территориальной перспективе, и некоторые исследователи пишут о необходимости «устойчивого территориального развития» [9].

Термины «территориальное развитие» и «региональное развитие» часто употребляются как синонимы. Представляется все же более уместным использовать концепт «территориальное развитие», делая таким образом максимально широким спектр явлений и процессов, охватываемых этим понятием.

В основе концепта «территориальное развитие» лежит идея о том, что не следует рассматривать историю развития территорий как «линейный и предопределенный процесс, так как ей не чужды резкие повороты и точки бифуркации» [15]. Поэтому территориальное развитие в первую очередь представляется не как естественный процесс, а как процесс, который хотя бы отчасти направляется социальными субъектами.

Понятие «территориальное развитие» тесно связано с понятием «местное развитие». Ж.-К. Деберр предлагает определить местное развитие как «движение в культурном, экономическом и социальном измерениях, целью которого является улучшение благосостояния общества и положительная переоценка ресурсов территории во благо групп, которые ее занимают, а также самими этими группами» [12]. Данное определение представляется также удачным и относительно территориального развития.

Территориальное развитие часто показывается отечественными исследователями как управляемый процесс или даже один из видов процесса управления. Поэтому они чаще пишут об управлении территориальным развитием [3; 4; 5], а не о территориальном развитии как целостном процессе. Также территориальное развитие зачастую понимается исследователями исключительно как развитие экономическое. Так, В. Н. Лаженцев предлагает рассматривать управление территориальным развитием как один из подвидов экономико-географической деятельности. По его мнению, в состав управления территориальным развитием входят: социально-экономическое районирование, региональная статистика, геоинформатика, территориальное планирование и геоэкспертиза [4]. В данной позиции очевидно отсутствуют такие аспекты территориального развития, как демографический, социальный в целом, культурный и т. п.

Социологический же анализ территориального развития, на наш взгляд, позволяет посмотреть на территориальное развитие как на многосторонний и многоуровневый процесс. Социологический анализ территориального развития носит междисциплинарный характер.

Поскольку территориальное развитие является хотя бы отчасти процессом управления, неизбежно встает вопрос о его субъекте или субъектах.

Территориальное развитие часто представляется отечественными исследователями как процесс управления, субъектом которого является государство [3; 5]. Однако такая точка зрения является слишком узкой. Как пишет Б. В. Сазонов, в условиях рыночной экономики многосубъектность территориального развития является наиболее адекватным ответом перед лицом меняющихся условий. В этой связи он предлагает понимать субъекта территориального развития как того, «кто заинтересован в развитии данной территории, имеет определенные ресурсы для определения траектории развития и включен в процессы управления» [7]. При этом, анализируя ситуацию, сложившуюся в российских регионах, Сазонов предлагает исключить из списка субъектов территориального развития большую часть экономических субъектов, которые относятся к территории исключительно потребительски, а также население, которое лишено возможности участвовать в управленческих процессах. По мнению же многих зарубежных авторов, о территориальном развитии нельзя даже говорить, если население не участвует в данном процессе [11]. Вопрос о субъекте управления территориальным развитием остается теоретически открытым и требует поиска ответа эмпирическим путем.

Важно подчеркнуть, что территориальное развитие представляет собой не только процесс управления территорией, но и процесс саморазвития территории [2] или «эндоразвития» [11]. Таким образом, территория выступает не только как объект, но и как субъект территориального развития. Территория при этом понимается в социологическом смысле слова: то есть как совокупность географических условий и социально-территориальной общности, где последняя играет ведущую роль. То есть в качестве субъекта территориального развития выступает главным образом социально-территориальная общность со всеми ее характеристиками, различные социальные, этнические и т. п., группы, проживающие на данной территории, и в конечном счете отдельные индивиды, поведение которых образует модели территориального поведения на данной территории. Субъектами территориального развития могут также быть и различные элементы гражданского общества, действующие на данной территории. Так, К. Андион пишет, что в Бразилии в 1990-х гг. в результате процесса демократизации неправительственные организации заняли ведущую роль в обеспечении территориального развития сельской местности [9].

Таким образом, территориальное развитие подразумевает пересмотр отношений регион – центр, а также отношений локальное – глобальное. По мнению некоторых авторов, территориальное развитие призвано сыграть ключевую роль в становлении демократического процесса нового типа: строящегося от локального к глобальному [11]. При этом важно помнить о том, что за любым проектом территориального развития скрывается та или иная политическая позиция.

Территориальное развитие на практике

Территориальное развитие на практике реализуется посредством различных проектов. Как и любой проект, программа территориального развития предполагает три стадии: подготовка, реализация и контроль результатов. Стадия подготовки включает анализ текущей ситуации, моделирование желаемого результата и, соответственно, разработку способа достижения этого результата [7].

Представляется возможным выделить несколько критериев классификации подходов к практике территориального развития.

Во-первых, эти подходы можно классифицировать по реальному субъекту территориального развития. Основным субъектом территориального развития может быть:

• федеральный центр. К данному типу программ территориального развития относится деятельность Министерства регионального развития Российской Федерации, а также федеральные программы развития отдельных регионов, например: Федеральная целевая программа «Социально-экономическое развитие Курильских островов и Сахалинской области на 2007–2015 годы»; Федеральная целевая программа «Юг России»; Федеральная целевая программа «Восстановление экономики и социальной сферы Чеченской Республики (2002 год и последующие годы)»; Федеральная целевая программа «Развитие г. Сочи как горноклиматического курорта (2006–2014 годы)»;

• органы местного самоуправления. В качестве примера можно привести программы территориального развития, которые разработаны уже многими субъектами федерации (например, «Стратегия развития Иркутской области», «Целевая программа развития инновационной деятельности в Ростовской области на 2004–2006 гг.»). Существуют также программы территориального развития больших и малых городов (например, Владивостока, Протвино);

• субъекты гражданского общества. В России и во Франции сложно представить образования гражданского общества в качестве самостоятельных и единственных субъектов территориального развития, поскольку в обеих странах исторически крайне велика роль государства. Однако в сельском штате Бразилии Санта Катания такой сценарий территориального развития оказался возможен [9]. В России и Франции неправительственные организации местного значения выполняют скорее роль консультантов;

• международные организации: правительственные и неправительственные. Здесь речь идет в первую очередь о крупных международных организациях. Так, во Франции активную помощь в территориальном развитии оказывает Евросоюз, и его влияние на развитие французских регионов все увеличивается. В качестве примера можно привести проект финансирования Европейским фондом регионального развития программы «Повышения конкурентоспособности региона и занятости» во французской области Лимузен. Что касается России, то в качестве примера инвестиций международных организаций в региональное развитие можно привести программу Всемирного банка «Местное самоуправление и гражданское участие в сельской России».

Во-вторых, программы территориального развития можно классифицировать в зависимости от того, кто принимает участие в разработке. Здесь также можно выделить несколько подходов:

• программа полностью разрабатывается федеральным или местным органом власти, возможно с привлечением экспертов. Это случай программ регионального развития некоторых субъектов федерации, некоторых федеральных программ;

• программа территориального развития заказывается независимой исследовательской организацией и потом одобряется и принимается соответствующим органом власти: правительством, местной администрацией и т. д. В качестве примеров такого рода исследовательских и консультационных центров можно привести: в России – «Центр стратегических разработок “Северо-Запад”» и Фонд «Институт экономики города», во Франции – RCT (Réseau Conseil en développement Territorial – Сеть Советов по территориальному развитию). Консультированием в области территориального развития также занимаются ведущие исследовательские организации обеих стран: Российская академия наук и CNRS (Centre National des Recherches Scientifiques – Национальный центр научных исследований). В качестве примера можно привести федеральную целевую программу «Экономическое и социальное развитие Дальнего Востока и Забайкалья на 1996–2005 и до 2010 г.», которая была разработана «Международным центром развития регионов». Другой пример – «Концепция социально-экономического и территориального развития г. Владивостока и агломерации», которая была составлена Тихоокеанским институтом географии ДВО РАН;

• население напрямую участвует в разработке проекта территориального развития. Так, например, в 1998 г. городской общиной г. Страсбурга был разработан проект агломерации. При составлении проекта были проведены публичные дебаты, а также панельные опросы мнения горожан относительно преобразований.

В стратегическом планировании развития региона Н. Г. Андронникова и соавторы [1] предлагают выделить четыре основные сферы:

1) рыночные цели (критерии: доля самообеспечения, объем валового регионального продукта и т и.);

2) финансово-экономические цели (критерии: величина бюджета, прибыль, рентабельность, финансовая устойчивость, прирост фондов и др.);

3) социальные цели (критерии: уровень жизни населения, доля населения, находящаяся за чертой бедности, уровень бытовых услуг, здравоохранения, образования и др.);

4) экологические и природоохранные цели.

Очевидно, что эти цели не могут быть полностью независимы друг от друга: социальные цели, например, находятся в зависимости от финансово-экономических, они также могут пересекаться с экологическими и т. п.

По нашему мнению, в социологическом анализе можно не делать разницы между двумя первыми группами целей: рыночными и финансово-экономическими. Таким образом, первый тип территориального развития направлен на поднятие экономической конкурентоспособности территории, а также на повышение ее доходов. В этом случае, как правило, речь идет о различного рода инвестициях в материальные ресурсы территории: использование естественных ресурсов и привлечение инвестиций в местное производство. Однако это не единственный подход к улучшению экономического благосостояния территории. По мнению А. Мендез и Д. Мерсье, в новых экономических условиях территория представляет собой уже не столько территорию в физическом смысле, то есть совокупность материальных факторов, сколько совокупность нематериальных факторов, связанных с организационными характеристиками территории. Именно этим авторы объясняют тот факт, что при равных материальных условиях некоторые территории преуспевают, а другие приходят в упадок. Это изменение вызвано двумя тенденциями в современной экономике: глобализацией конкуренции и локализацией ресурсов [15]. Таким образом, территориальное развитие призвано ориентироваться на инвестиции не с только в материальные ресурсы территории, сколько в нематериальные. Такая точка зрения открывает возможность использования теорий социологии организаций и экономической социологии для исследования, моделирования и планирования территориального развития.

Социальные проекты территориального развития могут не только касаться благосостояния населения в целом, но могут быть направлены и на решение отдельных социальных проблем (жилищные проекты, программы развития школ и т. д.).

Из наиболее известных экологических программ можно упомянуть проекты очистки Рейна в Германии и Сены во Франции (проект менее успешный, но имевший место).

Культурное и особенно научное развитие территории является достаточно актуальной темой в России в настоящее время в связи с созданием «наукоградов» в Троицке, Дубне, Королеве и других городах.

Итак, социологический анализ территориального развития требует от исследователей учета множества социальных, экономических, географических и культурных факторов. Необходимым также представляется дистанцирование от политического дискурса, сопровождающего каждый конкретный проект территориального развития.

Литература

1. Андронникова П., Баркалов С. А., Бурков В. Н., Котенко А. М. Модели и методы оптимизации региональных программ развития. М.: ИПУ РАН, 2001.

2. Дмитриева Т. Е. Развитие сырьевого региона: факторы и проблемы реализации ресурсно-трансформационной концепции // Новые факторы регионального развития: сб. статей / Ю. Г. Липец, ред. М: ИГ РАН, 1999.

3. Лаженцев В. Н. Научно-методологические проблемы государственного регулирования территориального развития // Экономическая наука современной России. 2001(a). № 1.

4. Лаженцев В. Н. Экономико-географические аспекты управления территориальным развитием // Экономическая наука современной России. 2001(6). № 2.

5. Путь в XXI век (стратегические проблемы и перспективы российской экономики) / Д. С. Львов, ред. М.: Экономика, 1999.

6. Рязанцев И. П., Завалишин А. Ю. Территориальное поведение россиян (Историко-социологический анализ). М.: Академический проект/ Гаудеамус, 2006.

7. Сазонов Б. В. Программирование территориального развития как механизм формирования территориальных субъектов (публикация в сб. трудов ИСАРАН). URL: http//www.ecovast.ru/work_22.htm.

8. Alphandery R., Bergues Μ. Territoires en questions: pratiques des lieux, usages d’un mot // Ethnologie frangaise. 2004/2. XXXVII. P. 5–12.

9. Andion C. Developpement territorial durable en milieu rural, gouvernance et röle des organisations non gouvernementales: I'Etat de Santa Catarina au Bresil // Monde en développement. 2006/4. № 136. P. 85–100.

10. CMED (Commission mondiale sur l’environnement et le développement). Notre avenir à tous. Montreal: ditions du Fleuve, 1989.

11. D'Aquino P. Le territoire entre espace et pouvoir: pour une planification territoriale ascendante // Espace Géographique. 2002/1. P. 3–23.

12. Deberre J.-C. Decentralisation et développement local // Afrique contemporaine. 2007/1. № 221. P. 45–54.

13. Giddens A. Les consequences de la modernite. Theorie sociale contemporaine. Paris: L’Harmattan? 1994.

14. Giddens A. Modenity and Self-Identity: Self and Society in the Late Modern Age. Stanford University Press, 1991.

15. Mendez A., Mercier D. Competences-clés de territoires. Le ròle des relations interorganisationnelles // Revue frangaise de gestion. 2006/5. № 164. P. 253–275.

16. Moine A. Le territoire comme un Systeme complexe: un concept operatoire pour ramenagement et la geographic // Espace Géographique. 2006/2. P. 115–132.

17. Zuindeau B. Équitè territoriale: quelles lectures par les theories du développement durable? // Reflets et Perspectives. 2005/4. XLIV. P. 5–18.