Читать книгу Исповедь коралловой женщины - - Страница 6

Москва строилась веками,

Петербург – деньгами.

В Шанхае я впервые ехала в метро на уровне четвёртого этажа дома. Сейчас и у нас эстакады. А я живу всё на той же старой Смоленской.

Хорошо бы, чтобы Абрамовичи и Дерипаски, Усмановы и Вексельберги больше вкладывали из своих миллиардов в развитие общества и меньше – в покупку яхт за 600 миллионов долларов. Потомство за это им будет благодарно.

Сейчас идёт реновация – переселение людей из пяти- и девятиэтажек в современные стеклянные «столбы». Я живу в старой сталинской четырёхэтажке и не представляю себя на сороковом этаже.

Я перечитала за последние три года все журналы о деятельности Департамента культурного наследия, о сохранении усадеб XVI-XIX веков, домов Шехтеля, Щусева, Желтовского, Нирнзее. Дом на набережной Бориса Иофана, ансамбль Калужская застава Левинсона, резной Теремок Погодина на Погодинке и «Пряничный» доходный домик купца Титова у нас в Ружейном переулке, в Хамовниках, трогают душу.

Академия Фрунзе построена по проектам в стиле Карбюзье, круглый дом на Арбате и клуб «Каучук» построены в стиле ар-деко архитектором Мельниковым. Дом газеты «Известия» в 1926 году построен по проекту Григория Бархина.

В марте 2022 года наконец показали в программе «Дом архитектора» дом НАРКОМФИНа на Новинском бульваре (сейчас Кудринская площадь) архитектора Моисея Гинзбурга. Дом был построен для жилья в 1930 году в стиле конструктивизма. Долгое время не использовался (наступила война), перестал быть жилым, были организации, затем пустовал и разрушался, пока правнук Моисея Гинзбурга не взялся за реконструкцию этого здания. Алёша Гинзбург – архитектор в четвёртом поколении. Дом этот изначально предназначался для нового стиля жилья. Наряду с шикарными двухэтажными квартирами были малюсенькие однокомнатные клетушки, только чтобы поспать. Была общая прачечная в отдельной пристройке, столовая, кафе, библиотека и масса магазинчиков. Этот – дом часть мирового наследия 30-х годов. Сейчас это всё восстановлено.

Прочла у Мариенгофа, друга Есенина, о Москве 1918 года: «Эти церковки – репками, купола – свёколками и купола – морковками». А про Кремлёвские зубцы Наполеон с Воробьёвых гор изрёк: «Гордые стены».