Читать книгу Кровь Первородная - - Страница 3

Попав в отделение, герцог узнал то, о чем итак догадывался – в домах свидетелей не нашли никаких следов похитителей, в том числе остаточных следов чужой магии. Похитители отработали чисто. Но больше всего злило, конечно же, не исчезновение свидетелей, а то, что ещё неделю назад, им должны были сменить личины и приставить круглосуточную охрану вплоть до судебного заседания. Затем им должны были помочь эмигрировать. Но… ничего так и не сделали.

Гервин прекрасно знал, что несмотря на плотнейшую работу со свидетелями, их имена держались в строжайшем секрете и планировались к обнародованию только на судебном процессе. Так как любая огласка и неосторожное появление рядом со свидетелем дознавателя – подвергали их жизни серьёзному риску, а как следствие – развалу процесса.

И все это неизбежно наводило на невеселые мысли о том, что в особом отделе завелась крыса. И ещё более мрачные мысли о её могущественном покровителе. Ведь предательство считается преступлением против короны и карается смертью.

Теперь все дознаватели находились вне границы доверия, а также любая информация, которая от них поступала. В связи с этими обстоятельствами, герцогу пришлось лично перепроверить жилища свидетелей и пересмотреть абсолютно все отчеты, прикреплённые к делу, начиная от самого его заведения. Времени это заняло уйму, но до окончания работы совета Гервин все же успел, и даже успел застать секретаря и попросить у него журнал учета посещений.

Однако свою незнакомку в нём герцог так и не нашёл. Не помог и подробный опрос секретаря и охранников, никто из них так и не смог сказать что-то определённое. Ситуацию не помогли прояснить ни гардеробщица, ни извозчик, ни даже представитель совета, который вёл в тот день приём. А это означало, что на леди был наведён отвод глаз, и ответ на свой вопрос ни в здании совета, ни возле него он не найдёт, и ни завтра, ни послезавтра он не увидит свою незнакомку. Лиса всё-таки исчезла, покрутив на прощанье хвостом.

…

В очередной раз обведя мрачным взглядом кабак, который, конечно, был не по статусу, но почему-то именно здесь всегда хорошо думалось. Медленно потягивая односолодовое, Гервин раздумывал о том, что скорее всего свидетели уже мертвы. Нет смысла когда-либо их возвращать, и все законные методы, брошенные на их поиски – не сработали. Но ведь пропали живые люди. А значит уже не до пиетета к книжке с законами.

Но как провести ритуал, учитывая, что ни одного из них герцог не знал лично? Значит придётся по-слепому тыкаться наугад и вливать в пустоту кучу силы, пользуясь копиями слепков ауры.

…

Уже под утро, когда он был готов оставить свою глупую затею и рухнуть на пол без сил, поисковое заклинание, наконец, откликнулось и удалось поставить маячок. На место тут же прибыли сотрудники особого отдела и дознаватели. Все свидетели были обнаружены в зарослях боярышника в лесу, все были мертвы уже более суток…

Всю неделю Гервин ходил злой и подавленный. Обвинение разваливалось. Оставались лишь косвенные улики, и в довершение ко всему, сдал свои полномочия обвинитель. Которого, как зарекомендовавшего себя профессионала, Гервин никак не понимал. «Испугался… Интересно сам, или припугнули».

С остервенением просматривая улики по кругу, Гервин всё чаще приходил к неутешительному выводу – барона оправдают. В мыле носясь по городу, он пытался найти новые зацепки, в надежде поймать что-то упущенное, но удача видно отвернулась от него.

А каждый полдень ноги сами приводили его к зданию совета. Но бессовестная лиса, так и не сподобилась облегчить его муки. Накануне дня заседания, герцог всё-таки решил попытать удачу и наведаться во дворец. Но и там не нашлось добрых вестей.

– Гервин, Черт возьми! Я гарант закона! Я гарантирую его исполнение на территории империи, и если я сделаю то, что ты просишь – кем я буду? – император опустился на кресло. Вид у него был крайне изможденным. Растрёпанные чёрные волосы топорщились в разные стороны, под усталыми серыми глазами залегли тяжёлые тени. Казалось даже упрямый подбородок поник. Он выглядел зрелым, измотанным и усталым, хотя зимой ему минуло лишь тридцать шесть. Напряжение в кабинете можно было ощутить кожей. После недолгой паузы император продолжил:

– Я отвечу тебе. Если завтра суд не посчитает доказательства достаточно вескими и оправдает «барона» – ты отпустишь его. Ясно? Мне плевать, не хватает ли доказательств или вы их просрали! В любом случае, вы все здорово облажались и погибли люди! И я не могу вам помочь, даже учитывая, что очень хочу. А теперь уходи, – закончил разговор император.

С самым свирепым видом герцог шагал по коридору, встреченные им люди предпочитали жаться к стенам, оставаясь незамеченными, до тех пор, пока в конце коридора из кабинета не вышла та самая незнакомка! И тут же не скрылась в другом. Не раздумывая Гервин вошёл следом.

Бегло осмотрев кабинет, остановил свой взгляд между массивным письменным столом из благородного красного дерева и небольшим диваном из стеганой кожи. Там и обнаружилась пропажа.

Прекрасная незнакомка пыталась уложить в сумочку огромную папку с бумагами, а услышав шум, развернулась к двери и окинула Гервина сердитым взглядом.

«До чего же хороша!» – подумал Гервин, который в последние дни с щитами не расставался ни на минуту.

– Вот ты и попалась! А я уже начал думать, что упустил свою дорогую лисичку – как она вдруг сама прыгнула мне в руки! – радостно сообщил он.

– И Вам доброго дня, милорд. – Без особого энтузиазма соблюла правила этикета леди, – Я ценю ваши несомненные познания в местной фауне, но, к сожалению, очень спешу и вынуждена Вас покинуть.

С этими словами она подхватила свою сумочку, положила под локоть папку, и уже собиралась выйти из комнаты, обходя герцога через правую руку, но была вынуждена остановиться, удерживаемая за локоть его рукой.

– Не так быстро, моя дорогая. На этот раз Вы не уйдёте до тех пор, пока я не пойму с кем имею дело, что Вы забыли в королевском дворце и отчего так подозрительно спешите. – Герцог вопросительно заглянул ей в глаза.

– Я не преступница и тем более не опекаемая Вами бедная родственница, и ничего докладывать Вам не собираюсь, – сквозь зубы прошипела она и попыталась выдернуть руку.

Освободиться из захвата не получилось, зато по инерции пришлось сделать вперёд несколько шагов и оказаться прямо напротив герцога, который неприминул воспользоваться ситуацией и положил вторую руку ей на талию.

– Вы находитесь в закрытой части императорского дворца, постоянно пользуетесь отводом глаз, а сейчас пытаетесь заговорить мне зубы. Однако учитывая высокомерный тон и Вашу невероятную уверенность в себе, Вы или величественная родственница или преступница, которая пытается пустить мне пыль в глаза.

В этот момент костюм на герцоге неожиданно нагрелся и пошёл паром, а ещё начал стремительно уменьшаться. От неожиданности Гервин отпустил руки и попытался снять хотя бы плюющий паром форменный китель. Незнакомка, улучив момент ловко нырнула за дверь. И стоило бы немедленно пойти за ней, но делу основательно мешали штаны, уменьшенные на 3 размера, не дающие сделать даже одного шага, и также плюющиеся горячим паром. Жар был нестерпимым. И дабы избежать ожогов, пришлось избавиться и от них, что также вышло не с первого раза.

В студенческие годы Гервин всегда бойкотировал бытовую магию. Зачем потомственному аристократу, имевшему личного камердинера ещё будучи мальчишкой, уметь гладить свои же брюки? Неэффективная, энергозатратная и просто скучная, как она сможет пригодится ему в жизни?

Установлению благожелательных отношений с предметом не помогли даже выволочки от отца. Зачёт герцог, конечно, получил. И это было единственное «хорошо» в дипломе. Однако и Гервин и Теодор Мериг (преподаватель бытовой магии в высшей академии магических искусств) знали, что по весу данное «хорошо» не весит даже «неуд».

И вот сейчас, рассматривая свои уменьшенные отпаренные брюки удивленными глазами, Гервин был вынужден признаться себе, что заблуждался. И бытовая магия может быть не только эффективной, но и опасной. О чем ярко свидетельствовал обожженный красный зад Его Светлости. Отвратительное настроение смело волной восхищения, на лице сама собой расцвела чудаковатая улыбка. И ни повалившееся дело, ни предатель в особом отделе, ни даже тот факт, что вполне возможно Гервин не сможет совладать с бытовой магией и вернуть костюму прежний вид, в следствии чего, ему придётся возвращаться в том, что есть – так и не смогли стереть её с лица.

«Я женюсь на ней. Женюсь или убью». – думал герцог. – «А лучше для начала затащу ее в кровать, чтобы хоть как-то усмирить разыгравшееся воображение. В конце концов любовница герцога – это весьма престижно». Да и он всегда был ласков и щедр со своими пассиями.

В том, что лисичка – импершая родственница, сомнений больше не оставалось. Но это уже не могло остановить ни его ни его влечения. Охота переставала быть уморительной, заигравшуюся лису надо было поймать, присвоить и, наконец, успокоиться.