Читать книгу Назови свое имя, наемник. Книга 1 - - Страница 3

Трактиров в Столице пруд пруди, все они работают сутки напролет, подстраиваясь под разнородную фауну обитателей города. В редком месте бывало, что после полуночи количество гостей сокращалось, особенно если заведение располагалось в безопасной середине между княжеским замком с обилием около него стражи и спальными окраинами, где порой можно было наткнуться на недружелюбных работяг, желавших ночью спать в тишине.

В одном из таких заведений, в окружении пустых столов и косящимися из-за угла товарищами неясного рода, сидел мужчина. На вид усталый, замученный, с нездоровым хмельным блеском в темных глазах. Волосы его были растрепаны, а одежда сидела на нем небрежно и вообще выглядела так, словно мужчина снял ее с первого попавшегося бродяги на улице. И если весь его вид от куртки до сапог казался неряшливым, то шейный платок повязан был с особой тщательностью, плотно закрывая горло. Мужчина сидел один, глядя перед собой в одну точку, то и дело прикладываясь к бокалу с коньяком, или тем, что таковым здесь так называлось. Мужчина был пьян, изможден и в скверном расположении духа.

Еще сквернее настроение стало, когда с презрением косящиеся из дальнего угла – при этом не рискующие подойти и сказать что-либо в лицо – вдруг смолки и расплылись в слащавых улыбках. Приободрился и владелец таверны, за стойкой натиравший кружки.

– Госпожа Гош, рад видеть! – поприветствовал владелец, обтирая руки о фартук и быстрыми движениями поправляя волосы.

Госпожа Гош вошла в полутемный зал таверны и улыбнулась на приветствие.

– Госпожа Гош! – троица из дальнего угла приветственно подняла свои мутные стаканы, привлекая внимание гостьи.

Кивнув и им, девушка подошла к владельцу таверны и перекинулась с ним парой слов. Все еще старательно прихорашивающийся мужчина нехотя кивнул в сторону одинокого посетителя. Несмотря на шепот, голос его был вполне различим.

– Я ведь и не против, мне-то что. Да только при виде него гости в моем трактире не задерживаются. Вы бы это, подсобили бы как, говорят, есть травы для людей, что лечат их от пристрастий всяких. Такой мужик пропадает, жалко даже, да и на вас лица из-за этого нет, госпожа Гош.

Рей не удержался и швырнул стакан с недопитым пойлом на пол. Тот разлетелся со звоном, напитывая и без того удушливый воздух спиртом.

Трактирщик и девушка выпучили на него глаза. Троица в углу напружинилась, вскочив со своих мест. Рей испытал небывалое удовольствие от получившегося эффекта. Но увы, Майя Гош уже подоспела и успокаивающе положила руки ему на плечи. Поднявшееся было настроение снова испортилось.

– Пойдем домой, милый, – произнесла она.

Рей пытался понять, все-таки трое или шестеро засели в том углу, что последний час отпускали ехидные смешки в его адрес. Пытался посчитать, но число выходило каждый раз разным, от двух до восьми.

Навалилась усталость, а пресловутые смешки почти забылись. Какая разница, что они там несли, если все равно так не подошли и сказали ничего в лицо?

Майя помогла ему подняться. Подставила плечо и спину, на которую Рея повалился. Из Рея можно было слепить две таких Майи, но это не мешало ей с легкостью удерживать его на ногах.

– Приходите к нам, госпожа Гош, угощу вас лучшей медовухой! – крикнул на прощание трактирщик.

Майю хотели видеть всегда и везде, а Рея никто и нигде. Пока они шли по темной улице, нередкие прохожие здоровались с Майей, кто-то почтительно кланялся, кто-то позволял себе комплименты. От Рея же старались отводить взгляд, опуская головы, скомкано бормоча вежливое приветствие, да и только.

Если бы Рей был один, ему бы пришлось топать множество лестничных пролетов, чтобы забраться в нужное крыло западной башни замка феникса. Скорее всего, он бы не стал этого делать и нашел себе пристанище где-нибудь на земле – сверзнуться в его состоянии с каменных скользких лестниц ему не прельщало. Но с ним была Майя, и благодаря ей ему не пришлось терзать свои колени на подъеме. Войдя в башню, они встали в расчерченный рунами квадрат и их охватило сияние – напитавшись магией Майи, телепорт перенес их за одну секунду в жилое крыло башни.

Как и любая телепортация, – посредством врожденного дара, портала или специального рунического заклинания – этот переход выворачивал наизнанку все внутренности. Едва свет перемещения погас, Рея тут же вырвало в ближайшую вазу. Майя отвернулась, возведя глаза к потолку.

Опираясь на стену, Рей пробирался по коридору. Почти бесшумно рядом шла Майя. Не говоря ни слова, подставляя в нужный момент руку, она сопровождала его до спальни.

Полумрак коридора разбавился световым пятном. В одной из общих комнат упомянутого крыла блуждали светящиеся огоньки. Дверь была не заперта и, прислонившись плечом к дверному косяку и щурясь, Рей заглянул в эту комнату.

– О, привет! – посреди комнаты стояла огромная ванна, до краев наполненная пеной. В этой ванне и с пеной на голове, уложенной в корону, лежал молодой мужчина. – Представляю себя царем! Похож?

Рей поморщился от звонкого голоса. Вода и пена были повсюду.

– Зачем вы притащили сюда ванну? – спросил Рей.

– Эльвира решила, что мои крылья слишком грязные, – пожал плечами мужчина и пенная корона сползла ему на лоб.

Вместе с водой почти весь пол занимали огромные крылья, похожие на крылья альбатроса – мощные, белые, с длинными острыми перьями. И среди пены во что сидела женщина, с особой тщательностью эти крылья намыливавшая.

– Как тебя угораздило? – Майя выглянула из-за плеча Рея.

– Порывом ветра врезало в скалу, а там оползень сошел, – пояснил мужчина, засмеявшись.

Сидевшая на коленях женщина фыркнула и запястьем постаралась убрать со лба мешавшую прядь волос. Швырнув мочалку на пол, она встала. Закатанные до колен штаны и выпущенная из-за пояса рубашка были насквозь мокрыми.

– Зачем мыть крылья, если ты их все равно дематериализуешь? – удивилась Майя, засмеявшись.

Их крылатый товарищ по имени Дикой Онец имел особый дар – настоящие крылья. Он мог летать, рассекая просторы и ловя потоки воздуха, но по желанию мог ходить и на своих двоих – силой мысли он крылья призывал и отзывал.

– Это не повод оставлять грязь, – отозвалась женщина. – Нужно соблюдать порядок всегда и во всем.

Дикой зачерпнул рукой пену и возложил ее себе на голову. Женщина покачала головой, тяжело вздохнув. Она повернулась и взглянула на Рея, и взгляд ее был смесью осуждения и разочарования.

– Ты едва на ногах стоишь, – процедила она, обходя ванну и примериваясь ко второму крылу.

– Мы уже идем спать, – Майя положила ладонь Рею на спину.

Рей отстранился от дверного косяка, демонстрируя, что вполне себе уверенно стоит. Как добрался до спальни и лег на кровать он не помнил.

***

Их утро началось с мозгового насилия. Это как штурм, только с тяжестью на душе и сердце.

– Дикой, перестань драматизировать.

– Я люблю леса на картинках, а когда они приближаются ко мне больше, чем на километр, меня начинает трясти, и кожа пятнами покрывается! И это не драма, а мои переживания!

Рей закатил глаза, но вмешиваться в полемику не спешил. Каждое их задание начинается примерно одинаково. Отправляют в соседний город – у Дикоя выявляется зуд при виде городов. Необходимо пробираться по подземным лазам – у Дикоя клаустрофобия. Путь лежит через море – морская болезнь. Недуги не охватывали доблестного третьего Миротворца Дикоя Онеца только в том случае, если работа предстояла в трактире при постоялом дворе или разговаривать нужно было с поварихой, отлично готовящей жаркое. Все, что не касалось еды – пагубно влияло на его состояние.

Пока Дикой и Эльвира Ронаш, второй Миротворец и по совместительству жена Дикоя, препирались друг с другом, Рей перечитывал гримуар мага Евграфа, одного из немногих счастливцев, которому удалось пересечь Лес Теней и остаться в здравом рассудке и невредимом теле. Глаза уставали от долгого чтения, приходилось то и дело отвлекаться на что-то. К неудовольствию своему первый Миротворец отметил у себя, что, помимо сухости, в глазах прибавилась какая-то дымка. У него падало зрение, и теперь буквы в книге, стоило их приблизить, расползались в разные стороны.

– Давайте уже что-нибудь придумаем! – воспользовавшись минутным затишьем, Майя Гош попыталась запустить мозговой штурм по новой. – Пункт вопросов такой: как пройти Лес Теней, как найти Валентину, какие аргументы использовать, чтобы прийти к благополучному решению. Рей, скажи что-нибудь!

– Проходим Лес, находим Валентину, договариваемся, – как и просили, сказал Рей.

– Отличный план! – воскликнул Дикой. – Лучше такого плана только отсутствие плана! Мы должны быть внезапными, непредсказуемыми и непоколебимыми!

Рей в очередной раз закатил глаза. Года шли, а к громкому голосу своего товарища привыкнуть ему не удавалось, а Дикой мог быть необъятно шумным.

Миротворцы имели в своем распоряжении целое крыло в западной башне княжеского замка. Пять спален, рабочий кабинет, личная библиотека и даже, исходя из личных заслуг, небольшая личная кухня. Последнее было организованно специально для третьего Миротворца Дикоя Онеца.

Новое задание им предъявили сегодня утром и пока начался только первый этап планирования и подготовки и, как следствие, в целях большего сосредоточения ума Миротворцы расположились в рабочем кабинете. Комната эта как нельзя кстати подходила для размышлений – на стенах развешаны подробные карты местности страны, в шкафах хранились документы с отчетами о предыдущих заданиях, а в кашпо по углам росли кусты мяты, чтобы стимулировать мозговую активность.

Не пройдет и часа, как вся делегация переместится в кухню, чтобы дополнительно стимулировать желудочную активность.

– Собрались! – Эльвира звучно хлопнула в ладоши.

Рей опустил глаза в книгу и перевернул последнюю страницу. В сухом остатке, описание прохождения Леса Теней от мага Евграфа сводилось к тому, что успех заключался в трудном жизненном пути, закаливший железный характер мага и это, по его мнению, послужило успехом. Книга оказалась бесполезной.

Захлопнув книгу, Рей отложил ее на стол.

– На переход по Лесу Теней у нас один световой день, – Эльвира ходила по кабинету, заложив руки за спину, словно генерал. – Входим через Пограничный город и движемся в юго-западном направлении. По данным, тропа там есть на всем пути, ландшафт ровный, без резких изменений, и все это составляет около шестидесяти километров. По моим подсчетам, это расстояние мы сможем преодолеть за двенадцать часов с небольшими передышками без учета непредвиденных обстоятельств. Световой день составляет семнадцать с половиной часов. На передышки и непредвиденные обстоятельства до пяти с половиной часов в общей сложности, но желательно это время сократить. Нужно попасть во Владения как можно раньше.

– Эльвира, – Майя тронула подругу за локоть и чуть заметно кивнула в сторону Рея.

Рей старательно делал вид, что не заметил этого. Любой человек, обладавший магическим даром заметно выносливее простого смертного. Даже средненькая ведьма способна без устали идти несколько десятков километров за короткое время. Человек без дара, даже физически подготовленный, такой темп поддерживать не сможет.

Эльвира кашлянула.

– Закладываю пятнадцать часов хода с отдыхом до двух с половиной. Но это, – натянутым тоном добавила Эльвира. – С учетом, что каждый из нас не будет испытывать каких-либо недомоганий и не будет тормозить всю группу.

Рей подавил ухмылку. Жирный намек на его сегодняшнее состояние жуткого похмелья. И вчерашнее тоже.

Стоит сказать в защиту первого Миротворца, что похмельные недомогания приобрелись у него не так чтобы давно. Ранее такими делами он не занимался.

Десять лет назад ему пришлось кардинально изменить образ жизни. Эти изменения заключались в том, что пришлось спать каждую ночь минимум по шесть-семь часов, питаться каждый день и так, чтобы было побольше овощей, а еще внимательно следить за внутренними ощущениями организма. Еще пришлось включить ежедневные физические упражнения, чтобы тело не жирело и не слабело. То, что во всем перечисленном есть нужда, Рей понял не сразу. Перед тем как выработать режим для человеческого тела, он предавался праздному безделью вкупе с выпивкой и табаком. Осознав, что легкие стали сдавать, сердце болеть, желудок сворачиваться узлом от такого образа жизни, Рей взялся за ум.

Прошло несколько лет в таком ответственном режиме, а после он понял, что от старости и слабости его это все равно не спасет и он вновь вернулся к тому, с чего начал – алкоголь и табак. И вот последние полгода он успешно чередовал работу и коньяк, фехтование и ром, беговые марафоны и травяные настойки, приправляя все это несколькими сигаретами в день.

Кажется, на людской лад ему уже было около тридцати пяти лет. И с прожитыми годами уязвимый его организм сдавал. При плохой погоде напоминали о себе полученные травмы, чаще всего сорванная спина и сломанная рука, сердце то и дело заходилось в бешеном ритме, а стоило начать утро с сигареты, как кровь порой хлестала носом так, что можно было наполнить ванну.

Отдельной пыткой для человеческого его бытия стал сон. Раньше, в бытность свою демоном по праву рождения, Рей не видел сновидений. Как и любой другой демон, он был этого лишен. Собственно, демонам сон и не очень-то нужен был. И вот уже десять лет как сны виделись ему каждый раз, стоило закрыть глаза и провалиться в дрему. И сны эти были совсем не радостными. Даже снами не назвать то, что он видел. Скорее, это можно назвать преследованием воспоминаний, возвращающих его каждый раз к роковым событиям, приведшим его к тому, что теперь Рей Коттерштейн простой человек.

– Эй, ты с нами? – Дикой щелкнул пальцами перед его носом, привлекая внимание.

Очнувшись от задумчивости, первым делом, что Рей заметил – сочувствующие взгляды и один презрительный. Последний всегда принадлежал Эльвире, и это было самое лучшее, чего мог Рей хотеть. Лучше презрение, чем жалость.

Если Дикой скорее перманентно сочувствовал, что было в принципе в его природе и относилось ко всем, то взгляд Майи был именно жалостливым. От этого хотелось лезть на стену.

– Может проспишься? – предложила Эльвира. – Завтра ты должен быть в хорошей форме, путь предстоит тяжелый.

– Может заткнешься? – Рей потянулся в карман, чтобы достать портсигар.

– Ты слышал, что я сказала? – Эльвира смахнула хвост длинных волос за плечо. – Пятнадцать часов пешего хода. Никаких телепортаций. Лучшее, на что можно рассчитывать – часть пути преодолеть на лошадях.

– Я понял, – достал сигарету, постучал ей, сбивая табак, и вставил в зубы.

Зубная боль еще один кошмар. Демоны практически не страдают зубной болью. Люди мучаются от нее постоянно.

Эльвира вздохнула, плотнее поджав руки к груди. Полуденное солнце пробивалось в кабинет даже через плотные шторы, отблескивая на эполетах парадных мундиров Миротворцев, висевших на спинках стульев.

Предстоящий пеший тур не так тревожил Рея, как то, чем руководствовалась княгиня, поручая им задание, включающее в себя переход через истинный первобытный хаос с отсутствующими законами мироздания. Рей прожил много лет, перед тем как принять участь человеческой доли. Многое он повидал и испытал на своей шкуре, и о Лесе Теней он знал достаточно, чтобы понимать, что идти туда все равно что идти на смерть. Он лично знавал многих, кто храбро входил в Лес, но не знал ни одного, кто бы из него вышел.

И Рей хорошо понимал, что несмотря на видимый оптимизм, двоих из троих его товарищей одолевали аналогичные сомнения. Только второй Миротворец продолжала поражать своим упрямством на грани наивности.

– Валерия не стала бы нас отправлять, если бы не была уверена в успехе, – проговорила Эльвира, преисполненная верой в то, что говорила.

– В успехе нашей смерти? – Рей усмехнулся.

Насупившись, Эльвира дернула подбородком. Она всегда так делала, когда готовилась произнести бравую речь.

– Мы Миротворцы. Мы должны выполнить свою работу любой ценой. Если кому-то придется отдать для этого свою жизнь – да будет так. Но от нашего успеха зависит будущее княжества. Поэтому перестань сомневаться во всем, сбивая остальных с верного пути.

– Я ничего не сказал, – заметил Рей.

– Ты всем своим видом даешь понять, что сомневаешься в приказе нашей княгини.

– А ты не сомневаешься, стало быть?

– Никогда!

– Будет вам, – проворчала Майя, накручивая на палец локон темных волос. – Если что-то пойдет не так, вернемся. Но мы должны попытаться. Только вот, я тут подумала, быть может …

– Говори яснее, – одернула ее Эльвира.

Майя кивнула, поджав губы.

– Думаю, нам стоит пойти втроем.

– Эй! – воскликнул Дикой, обиженно глядя на девушку. – Не смей вычеркивать меня! Да, я не люблю леса, но это не повод так грубо избавляться от меня!

Майя взглянула на Дикоя с тонкой улыбкой. Всем было очевидно, что речь шла не о нем.

– Я сам решу, идти мне или нет, – отрезал Рея, не дожидаясь продолжения.

– Ты ничего не решаешь, – процедила Эльвира. – Ты идешь, если таков приказ.

– Я решаю, потому что я главный. Плевал я на приказ, если это приказ умереть.

– Ты не главнее княгини!

– Да послушайте же, – Майя встала, став защитным барьером от назревающей потасовки между Реем и Эльвирой. – Рей, милый, прошу тебя, подумай хорошо. Ты сам говоришь, что это очень опасное место. Да мы и так все это знаем. Будет лучше, если ты останешься. Так безопаснее.

Рей закатил глаза, отвернувшись. Задергалась нога, выстукивая по полу неровный ритм.

– Ты сегодня снова плохо спал, тебе снился кошмар, – продолжала Майя увещевать его. – Это выматывает тебя.

– Его выматывает не кошмар, а спирт, – фыркнула Эльвира.

Майя с укором взглянула на подругу.

– Что насчет Валентины Лески? – спросил Рей, вставая с насиженного места.

От смены положения замутило.

Несмотря на явное недовольство, Эльвира тут же отозвалась сухими фактами:

– Во Владениях Тумана мятежниками захвачен замок местного лорда. В первую очередь будем искать там. Она молодая, не особо талантливая ведьма. Число ее сторонников не меньше пяти сотен, и это только в самих Владениях.

– Девчонка без рода и племени, как говорится, – дополнила Майя. – Наша разведка не смогла отыскать ни ее, ни ее родных. Никто не знает даже откуда она. Как она смогла сплотить вокруг себя людей и какие мотивы преследует лично тоже тайна.

– Она вообще существует? – Дикой покачивался на стуле. – Только слова о ней, да и только.

– Мятежники сотрясают воздух уже месяц, – проговорил Рей. – Почему только сейчас Валерия решилась на активные действия?

– Она не обсуждала это с нами, – задумчиво протянул ангел.

– Какие-то конкретные требования Валентина выдвигала? – Рей подошел к окну и распахнул форточку.

– Опять же, не она, – ответил Дикой. – Люди говорят от ее имени, но ее выступлений замечено не было. Что это за борец с властью, лица которого даже никто не знает? Но говорят, что единственное, что ее устроит – свержение клана Розы. Кто угодно во главе, только не Розы.

– Очевидно, что она сама хочет прибрать себе трон, – подметила Эльвира.

– Не очевидно, – сказал Рей. – Очевидно здесь только то, что Валерия придумала крайне тупой план.

– И чтобы ты сделал на ее месте? – выпалила Эльвира.

От женщины исходил ощутимый холодок, по полу от ее ног расползся иней.

– Выманил Валентину. Пустил бы слух, что складываю полномочия. Стал бы ждать реакции. Так или иначе, Валентина вылезла бы из Владений, чтобы убедиться в правдивости слухов, если она действительно существует, а не является неким образом мятежа, что сплотил вокруг себя недовольных. Далее дело за малым – переговоры или казнь.

Эльвира дернула плечом, но промолчала.

– Ты предлагал это Валерии? – Майя подошла к Рею, положила руку ему на плечо.

Он чуть дернулся, но вовремя успел сдержать импульс. В последнее время ее касания стали практически невыносимыми. Ее легкая ладонь ложилась на плечо гранитным камнем, а теплые пальцы обжигали кожу, перекрывали воздух.

– У княгини плотный график, – ответил он.

Рей укорял себя за то, что порой не мог сдерживаться и шарахался от нее. Видел, что это задевает и даже обижает влюбленную в него девушку. И хоть вопросов она не задавала, в ее голубых глазах прочно поселился вопрос: «За что?». Рей не мог дать на него ответ, ведь даже сам не понимал, что вдруг изменилось.

Майя любила его долго и преданно. Он питал к ней благодарность, честно заботился о ней в ответ на ее чувства, испытывал даже симпатию. Порой вместе со страстью появлялась кратковременная влюбленность. Ей этого было достаточно, ему это не доставляло неудобств. Они прожили в таком союзе около девяти лет и отчасти это можно было назвать счастливым союзом. Конечно, он считал себя виноватым за то, что не может ответить Майе взаимностью в полной мере. Но она знала, на что шла. И все же, эта вина заставляла теперь стыдиться своего беспричинно изменившегося отношения.

– Предлагаю перекусить! – воскликнул Дикой с грохотом приземляя стул на передние ножки. – А затем поговорим с Валерией. Время еще есть, она может изменить свое решение.

– А вы не думали, что раз княгиня дала нам этот приказ, то ничего другого сделать уже нельзя? – возмутилась Эльвира, впившись пальцами в свои локти. – И не будь она уверена, что Валентина действительно есть, то не посылала нас на переговоры с ней. А насчет Леса, будь шанс поступить иначе, она бы его не упустила. Она не станет подвергать нас опасности без причины.

Дикой подтолкнул развоевавшуюся супругу к двери. Хоть он и являлся ангелом и по сути своей в еде не нуждался, все же находил в гастрономических шедеврах особое удовольствие. Не толстея, не испытывая изжоги или других последствий от перееданий, Дикой никогда не упускал возможности порадовать себя чем-то съестным.

Когда Майя вышла и Рей остался один, он вздохнул и прислонился лбом к холодному стеклу. Ему становилось все сложнее сосредотачиваться на работе, а работа была единственным способом как-то продолжать тянуть лямку жизни.

Что же могло сломить такого героя, незнающего когда-то устали и жалости, не допускавшего в свою сторону не только слова, а даже взгляда с намеком на презрение? Начало его сложной истории укоренилось в начале истории мира.

Мир, в котором жил Рей Коттерштейн, когда-то давно создался из ничего. Из пустоты, где властвовали лишь тьма и покой. Масштабный взрыв ли, слияние сфер или чих божества всколыхнул пустоту, но в какой-то миг вселенной пустота разродилась целым миром, вместившим в себя существ от мала до велика. Неизвестно как, но в истоке мира, на первых его шагах стояли существа основным законам неподвластные – боги. Боги те были просты и честны, без лишних чувств обустроившие зародившееся начало.

С появлением первых существ, – эльфы считают, что то были они, оборотни – они и так далее, и так далее – бесчувственность богов пошатнулась, они заразились эмоциями и переживаниями, и привело это к тому, что разделились они на два лагеря. Один божественный лагерь захворал от чувств светлых и добрых, а другой инфицировался самыми темными помыслами.

Так и повелось разделение на свет и тьму в мире, где жил Рей Коттерштейн. Светлые боги породили ангелов – хранителей мира, Черные боги – демонов, карателей мира. Так, ангелы заселили Небесные Чертоги, а демоны Преддверье Бездны.

Преддверье Бездны – так называют мир, где обитают демоны, отражение Небесных Чертогов. Преддверье начинается там, где на западе садится солнце, а заканчивается, где высится черный замок, в холодном зале которого стоит высокий трон, а за троном высятся кованные ворота, уходящие в вышину вечности. За Воротам начинается Бездна.

Рей был тем, чьи глаза и кровь черны, как смоль, а субъективные воззрения еще чернее. Преддверье Бездны было его домом и царством, там он занимал далеко не последнюю роль. Но сейчас он уже с трудом вспоминал какого это, когда железный венец впивается в кожу головы, а все склоняются в пояс со словами «Ваше Высочество».

У ангелов Владыку избирали, а в Преддверье Бездны трон наследовался по родственной линии, но очень часто трон банально отвоевывался более сильным демоном, и тот передавал власть уже своим потомкам, ровно до того момента, пока потомственная линия не прервется. Последние четыре тысячи лет правящая династия не менялась.

Рей был вторым в престолонаследии при жизни его отца. С его гибелью трон занял старший брат Рея – вот уже лет пятьсот назад. И стал Рей единственным наследником Преддверья – брат его детей не имел и не планировал, ведь с деторождением у демонов дела обстоят туго. Но десять лет назад вышло так, что Преддверье Бездны лишилось своего единственного наследника, и если нынешний Владыка потомством не обзаведется, закончится эпоха правления одной из самых сильных династий мира демонов.

Итак, отчего же десять лет назад Преддверье Бездны лишилось наследника, а Рей Коттерштейн лишился устойчивости к алкоголю?

У демонов нет души и, бытует мнение, что даже сердца нет. Все же, оно было, хоть и стучало оно в несколько раз реже, чем у обычного человека или даже колдуна. Оказавшись в мире магов после столетий в Преддверье Бездны, сердце Рея стало биться чуть чаще, чем полагалось демонам по нормам приличия. Он полюбил, и сделал это со всей силой, что имелась у него. Любил он искренне и взаимно, чувствуя что-то светлое и неизведанное, чему он сам дал имя – Дафна.

Дафна стала тем самым смыслом существования, заставившим пересмотреть свою жизнь. Больше всего радости приносило то, что и она любила его, да настолько искренне и чисто, что даже согласилась стать его женой. И все было хорошо пока Дафна не умерла.

Многие демоны лелеют надежду однажды обрести душу, прожить жизнь светлую и далекую от пороков. Рей тоже подумывал об этом, глядя на улыбку Дафны, на ее искрящиеся глаза, на золотистый блеск ее волос.

Сейчас он проклинает тот день десятилетней давности, что отнял у него Дафну и подарил душу, а еще оставил на шее клеймо – руническую татуировку, как символ проведенного ритуала отречения от самого себя.

С того момента как шею его обвил узор проклятой татуировки, навсегда сковавшим его истинное естество, не прошло и дня, чтобы он не вспоминал своего былого могущества, власти и бессмертия. Ни дня без боли в возродившейся душе и тоски в сердце по Дафне.

Хлесткие удары по щекам привели его в сознание. Обескураженное лицо Дикоя склонилось так близко, что Рей первым делом поспешил оттолкнуть его.

– Тебя всего трясло, – произнес Дикой осипшим голосом. – Я не знал, что делать.

Рей потер щеки, почувствовал ноющую боль в затылке. Огляделся по сторонам, понимая, что оказался на полу.

– У тебя были судороги, – Дикой недоуменно хлопал глазами. – И давно это у тебя? Что это вообще? Почему не сказал раньше? Может, я могу помочь?

– Отстань, – отмахнулся Рей, с пыхтением поднимаясь на ноги.

– Ты точно можешь идти завтра? – Дикой встал, не сводя с Рея пытливого взгляда.

– Смогу.

– Рей, послушай, – Дикой развел руками в стороны. – Это серьезно. Я могу исцелить многие раны, но тяжелые болезни – нет. Если ты болен, то нужно …

– Я не болен, – отрезал Рей, потирая ушибленный затылок. – Просто мало сплю.

– Майя говорила, тебя беспокоят кошмары. Что снится?

Мышцы пульсировали в остаточном спазме, сокращаясь по всему телу. Казалось, что стоит хоть пальцем шевельнуть – снова накроет. Такого с ним еще не происходило. Может, так к человеку приближается смерть?

– Причал. Дафна. Майдана. Корабль, – ответил он хрипло.

Даже горло пульсировало, отдавая в виски. Расслабив узел шейного платка, Рей потер выпуклый узор на коже. Клеймо странным образом зудело, словно напоминая о себе, будто бы он мог хоть когда-то об этом забыть.

– Мне тоже ее не хватает, – пробормотал Дикой, опуская голову. – Но прошло уже десять лет, Рей. Надо ее отпустить. Она бы не хотела видеть тебя таким.

– Она бы хотела жить. Чего я дать ей не смог.

Не просто не дал, но отобрал. Если бы не он, она осталась бы живой и это была истина, очевидная для всех. Демоны не могут быть счастливыми, им не дают даже попытаться сделать это. Эгоистичное желание привязать к себе обычную ведьму привело к тому, что ее сгубила реальность его мира.

– Ты не виноват.

– Тогда почему я чувствую вину? – с раздражением выпалил Рей.

Дикой отпрянул, округлив глаза. Рей пошатнулся, оперся рукой на стол. Голова раскалывалась на тысячи осколков. Мышцы вдруг перестали пульсировать и в миг задеревенели. Рей постарался дышать размеренно, чтобы снова не потерять опору под ногами.

– Потому что это нормально, – ответил Дикой. – Я тоже это чувствую.

– И потому женился на той, что упекла Дафну в тюрьму, где она покончила с собой?

Когда было больно, лучшим способом избавиться от этой боли – причинить ее кому-то другому. Дикой поморщился, отведя взгляд в сторону.

Эльвира Ронаш служила главным обвинителем при северном Верховном Суде. И с ее помощью началось дело об обвинении второго Миротворца Джахары Дафны Сарреван при правлении Моры из клана Розы. Процесс был долгим, изнурительным и закончился тем, что приговор был приведен в силу: заключить подсудимую на срок в тридцать лет.

Вечные Льды место особое, возведенное с учетом всевозможных колдовских способностей, благодаря которым преступник мог бы избежать заключения. От Столицы через Шадринское море проведен путь к острову, навеки скованному льдом. Особенность этого пути заключается в том, что корабль проходит его за два дня, где буквально за несколько часов преодолевает первую половину маршрута, а вторая половина растягивается на день с лишним. Дело было в том, что в море проведена незримая граница, где теряет силу абсолютно любое колдовство. Каким бы сильным ни был бы колдун, заточенный в Вечные Льды, он оказывался простым человеком, без излечивающих заклинаний, без защитных амулетов и неестественной выносливости. Даже те, кто рожден существом магическим, как феи или оборотни, теряли все свои способности. Дафна была заключена именно в это место на тридцать лет. Попав туда в девятнадцать, она вышла бы почти пятидесятилетней женщиной и вряд ли бы смогла уже вернуть свою молодость и, что важнее, силу духа.

– Мы это уже обсуждали, – сказал Дикой. – Эльвира сильно раскаивается, всеми силами пытается загладить вину. Думаешь, ей не стыдно до сих пор смотреть нам в глаза? Она из кожи вон лезет, чтобы хоть что-то исправить.

– Мне в глаза она не смотрит, – Рей испытал острую нужду в чем-нибудь крепком и ядреном. Например, в роме.

– Десять лет, Рей, – добавил Дикой. – Ты уже сделал шаг. У тебя растет дочь, Майя готова все для тебя сделать. Не останавливайся, живи дальше. Дафна бы этого хотела.

Вряд ли Дафна хотела бы, чтобы Рей завел семью с другой женщиной. И вряд ли бы она хотела, чтобы одна из двух погубивших ее, теперь занимала ее место.

Рей не раз хотел поквитаться с Эльвирой Ронаш. Каждый раз его останавливали Дикой, Майя или слишком большое количество выпитого алкоголя. Во всяком случае, так считали остальные. Сам же Рей понимал, что в действительности ему не хватало смелости. Он часто представлял, как горячая кровь ненавистной Ронаш будет течь по его рукам, и каждый раз ему ставилось дурно. Рей вообще с трудом уже мог поверить, что может лишить кого-то жизни из простой прихоти. Раньше с этим проблем у него не было. У демона с этим не было проблем, человек же оказался слишком мягким.

И в этом он тоже был виноват перед Дафной. Он был даже не в силах отомстить за нее до конца.