Читать книгу Назови свое имя, наемник. Книга 1 - - Страница 5

Тереза долго сомневалась, как ей лучше поступить. На волне решительного энтузиазма во что бы то ни стало отвадить Миротворцев от губительного задания, Тереза добралась до замка феникса, и уже даже околачивалась около нужного ей донжона. Весь запал иссяк, когда она определилась с нужными ей окнами.

Что она скажет? Главное, кому? Самым верным решением было говорить с Реем, как с первым Миротворцем чье слово важно для всего отряда. Да только встреча с Реем и разговор с ним, как оказалось, сильно пугали Терезу.

Какую роль в составе Миротворцев играет Эльвира, она могла только догадываться. С ней встречаться тоже не хотелось, поэтому сложив два факта – нежелание и риск зря потраченного времени – Тереза отмела эту идею. Дикой, хоть и являлся неким жизненным центром отряда, занимал позицию ударной силы. В принятии важных решений он всегда просто принимал чью-то сторону. Насчет Майи Тереза тоже сомневалась, сколько она ни наблюдала за Миротворцами, – а такой грешок за ней водился – ни разу не заметила, чтобы четвертый Миротворец как-то могла влиять на остальных. По всем размышлениям, оставался только один вариант – Рей.

Собрав волю в кулак, Тереза приблизилась к башне. Пробраться внутрь – означало сразу же выдать себя. Количество охраняемых заклинаний внутри могло соперничать с количеством игрушек на йольском дереве. По внешним же стенам защита не распространялась, потому Тереза и принялась штурмовать шероховатую стену донжона. Тело сопротивлялось – несколько раз наемница позорно споткнулась, да еще и в боку странно закололо, а под конец и вовсе в глазах замелькали мушки, грозя вот-вот отправить ее в обморок.

– Соберись, – подзадорила себя Тереза, карабкаясь по башне с ловкостью, но без должной грации.

Крыло, занимаемое Миротворцами, она нашла сразу. Собственно, других жильцов в западной башне и не было, вся она занималась залами для советов, оружейными и иными помещениями неясного назначения. Да и нужные окна были единственными, в которых горел свет, и располагались они под самой крышей.

Тереза остановилась на выступающем межэтажном карнизе. До окон жилых комнат осталось рукой подать, только пара шагов по карнизу. Гончая медлила, прислушиваясь к доводам рассудка.

Никаких эмоций, только здравый смысл! Когда стоит вопрос жизни и смерти, нет места для личных драм.

Порыв ветра едва не сбил ее с ног, пришлось нелепо балансировать, чтобы не сверзнуться. Глянув вниз, Тереза присвистнула. Основание башни терялось в темноте плотно растущих кедров и елей, на острые пики которых падать совсем не хотелось.

Пробираясь вдоль каменной стены, Тереза то и дело садилась на корточки и некоторое расстояние преодолевала именно так. Первое окно оказалось фальшивым – мутное стекло. Второе окно – хозяйственное помещение. У третьего окна Тереза едва не растянулась по-пластунски на карнизе – попалась спальня Эльвиры и Дикоя. Госпожа Ронаш как раз расчесывала волосы перед зеркалом, ловившем отражение не только беловолосой колдуньи-Миротворца, но и окна, вдоль которого кралась Тереза.

Пришлось сделать почти полный круг, прежде чем что-то обнаружилось. Насколько Терезе было известно, Рей и Майя, хоть и не были супругами, состояли в отношениях. У них даже росла маленькая дочурка, лет восьми на сегодняшний день.

Майю Тереза обнаружила за приготовлением постели. Девушка что-то напевала себе под нос, взбивая подушку.

Взыграло любопытство. Майю Гош Тереза знала вскользь, помнила ее юной девчушкой, вступившей в Корпус Феникса – первая ступень в служении солдатом Джахаре. Помнится, тогда Майя особых надежд не подавала, но была остра на язык и всегда на хорошем счету, особенно у мужчин. Многие испытания она проходила благодаря безотказным мужчинам-солдатам. В какой-то момент, когда у Миротворцев того периода было свободное время, Мора снарядила их обязанностью провести курс подготовки молодых бойцов, дабы разглядеть в тех таланты для дальнейшего возможного зачисления в отряд Миротворцев. Троих уже имеющихся Миротворцев было мало, она хотела увеличить численность до пяти. Тереза не замечала, чтобы Майя положила глаз на Рея, когда тот взялся за обучение ее класса. Видимо, Тереза была малость подслеповата.

Стараясь не обращать внимания на впившуюся в колени каменную крошку, Тереза пробежалась взглядом по комнате. Рея она не замечала, как и его вещей, что показалось странным. Спальня обустроенная, уютная, наполненная разными мелочами, присущим больше девушке, нежели мужчине. Ни одежды, ни оружия, совсем ничего, что могло говорить о его присутствии.

Краем глаза заметила, как из соседнего окна, распахнутого настежь, выбиваются шторы. Решив проверить, Тереза проскочила под окном, снова чуть не оступившись – нога предательски соскользнула, едва не отправив Гончую в полет. В теории, обладая даром подчинения ветров, Тереза могла летать. Увы, это оставалось лишь теорией, рисковать и пробовать она как-то не решалась. И сейчас проверять эту возможность тоже не хотела.

Пригнувшись под открытой створкой, Тереза высунулась, заглядывая комнату. Тесная, с горящим камином в противоположенной стене. Ближе к окну стол со стопкой книг и сваленными в кучу ножами, да пара пустых бутылок. Кривоватый стул, на спинку которого накинут измятый в рукавах мундир Миротворца, на вороте которого поблескивала вышитая серебряными нитями цифра «I». Комната была пуста, но кровать расправлена, а возле нее валялись истоптанные сапоги.

Раз окно распахнуто, значит, это приглашение войти внутрь.

Тереза пролезла в комнату, едва не наступив на пустую бутылку. Когда ветер перестал свистеть в ушах, она услышала звук льющейся воды. Огляделась, увидела неприметную дверь в душевую.

Прикрыв одну из створок окна, наемница прошла к двери, задвинула щеколду. Не хотелось бы, чтобы кто-то вошел в момент разговора.

Комната вызывала тоску. Слои пыли, мелкий мусор, разбросанная одежда и явно давно не меняное постельное на узкой койке. Терезу это удручило. Она помнила Рея не просто первым красавцем и тем еще щеглом во всей Джахаре, но и весьма требовательным занудой в вопросе чистоты. Он всегда обращал внимание на лоск, как в своем внешнем виде, так и в месте, где он жил. Она даже усомнилась, а та ли эта комната. Такой бардак скорее свойственен Дикою, не обременявшего себя бытовыми тонкостями.

Тереза катала пустую бутылку под ногой, когда Рей вышел из душевой. Одно полотенце на бедрах, второе на голове и сверкающий в руках меч. Он смотрел на Гончую настороженно, но и с интересом.

С неменьшим интересом Тереза смотрела на него. Он изменился, заметно потяжелел – изнурительные физические нагрузки и пагубный образ жизни изменили его тело, добавив пару килограммов.

Не столько тело, сколько лицо больше всего ее поразило. Так близко она не видела его давно, но даже не из-за этого она с трудом его узнавала. Залегли морщины, появилась щетина, обветренная кожа. Черная татуировка на шее, выглядевшая как уродливый ошейник. И глаза. Глаза стали другими. Она точно помнила, что его глаза были зелеными, как свежая трава, когда он старался сойти за человека. Карие же глаза, смотревшие на нее с явной враждебностью, не были глазами того самого Рея Коттерштейна. Перед ней стоял кто-то другой, чужой.

– Подло нападать на человека, стоящего в одном полотенце, – качнув мечом, сказал Рей.

– Оденься, – выпалила Тереза, надавливая на бутылку.

Стекло треснуло.

Стянув с головы полотенце, Рей вскинул бровь.

– И я не нападаю, – кашлянув, добавила она. – И не собираюсь.

– Красть здесь нечего, – Рей бросил меч на кровать.

– А если я обманула? – Тереза посмотрела на меч. – Так легко расстался с оружием.

– Если оно в моей постели, значит, не расстался.

В голове начались необратимые процессы. Ум нещадно тупел, превращаясь в кисель.

– Нужно поговорить, – выдавила Тереза. Переведя дыхание, Тереза постаралась успокоить сердце. Оно забилось еще сильнее. – И оденься, ради духов! Что за неуважение к женщине?

– Ты вломилась в мою спальню, что за неуважение ко мне?

– У тебя было открыто окно, я не вламывалась!

Тереза задержала дыхание. Его голос, привычка приподнимать бровь, оттягивать уголок губ в ухмылке, вскидывать подбородок и смотреть как бы с высока, все это вернуло ее на десять лет назад. И не сказать, что это было приятное возвращение.

Она не могла избавиться от мысли, что перед ней кто-то другой, называющий себя Реем. Она знала, что с момента, как ее когда-то заключили в Вечные Льды, очень многое изменилось, в том числе и Рей. До нее доходили слухи, что демон добровольно отрекся от своего титула, от своего естества, принял душу, стал человеком. Терезе очень хотелось узнать человека Рея. Уже много позже, когда Тереза обрела относительную свободу, она рискнула подобраться поближе, но даже тогда это было не так близко, как сейчас, а потому не смогла тогда в полной мере понять, насколько сильны оказались изменения. Это был словно неудавшийся двойник, пародия.

– О чем говорить? – прислонившись спиной к дверному косяку, Рей скрестил на груди руки. – Хочешь защиты от Корпуса Дракона?

– От Корпуса Дракона?

Рей на несколько мгновений уставился на Терезу, не моргая. После фыркнул и закатил глаза, выражая свое молчаливое мнение об ее осведомленности.

– Княгиня Розы приняла указ сегодня днем о назначении спецкорпуса на поимку Гончих, – пояснил он.

– Валерия послала Корпус Дракона отлавливать Гончих? – охнула Тереза.

Обескуражена ли она была такой новостью? Более чем. Ведь еще сегодня утром Валерия лично приходила к Терезе и ни словом не обмолвилась о Корпусе.

Каким же длинным оказался этот день, и он все не заканчивался, преподнося новые подарки. Быстро обдумывая услышанное, Гончая пыталась встроить этот указ в ее теорию о Валерии. Если княгиня заключила сделку с Торан Паса, то зачем отправлять специальный разведывательный корпус на поимку Гончих? Отвести от себя подозрения в сотрудничестве с наемниками? Да вроде таковых ранее не было. Может, что-то может произойти, что может натолкнуть народ на такую мысль? Это перестраховка?

– Много вас развелось, – проговорил Рей.

– Я сама себя могу защитить, – проворчала она, борясь с желанием откровенно разглядывать Рея, размышляя при этом о мотивах Валерии. Единовременность этих действий смущала Терезу. – Я пришла, чтобы предостеречь. Не идите в Лес Теней. У меня есть основания полагать, что Валерия хочет вас убить.

В воцарившейся тишине стало слышно, как через несколько комнат хохочет Дикой.

– Понял, – сказал Рей.

– Подумай сам, – Тереза развела руками. – Лес Теней никому не перейти. Ваша смерть послужит поводом примерить две воинствующие стороны – княжеских сторонников и мятежников. Вы станете жертвой на алтаре сомнительной дружбы.

– Гончая приходит к Миротворцу, чтобы уберечь его от беды, – протянул Рей. – Звучит как посредственный анекдот.

– Поговори с Морой Розы, – выложила Гончая последний аргумент. Он казался ей весьма убедительным. – Она отказывается верить в предательство своей сестры, но даже она заметила, что ее затея не такая уж чистая.

– Зачем ты мне говоришь об этом?

– По доброте душевной, – выпалила Тереза, раздражаясь на его несговорчивость. – Если Корпус Дракона действительно уже вышел за Гончими, я сильно рискую, войдя в замок.

– Ты не знала о Корпусе, – Тереза не нашлась как парировать справедливое замечание. – На основе чего ты пытаешься убедить меня саботировать задание? Почему именно ко мне, Гончая?

– Потом что ты главный! – воскликнула она, отвечая на последний вопрос. – Ну неужели ты сам не видишь, что в этом задании много брешей? Вообще никто из вас этого не заметил?

– Может, и вижу, – он склонил голову, прищурившись и взглянув так, что Терезу передернуло. – Гончая, тебя же зовут Тереза Анцафел, верно?

– Возможно, – непроизвольный шаг назад, от которого под ногами хрустнуло стекло разбитой бутылки.

Таким взглядом оценивают соперника в спарринге. Или жертву перед забоем.

– Я о тебе слышал, – пояснил Рей. – Непойманный ветер в поле, наемник, что не убивает. И ты ищешь Бога Судьбы. Заносчиво, на мой взгляд.

– Какая разница, чем я занимаюсь? Не об этом разговор.

– Разговор о том, с чего мне тебе верить. Не вижу ни одной причины.

– Знаешь что, – вспылила Тереза. Она готовилась к сухому и короткому разговору, на более длительные беседы у нее не хватало морального равновесия. – Не верь! Я сделала все, что в моих силах. Удачи пропасть в Лесу! Надеюсь, Хозяин Леса соблаговолит украсить ваши могилы красивыми цветами!

Остатки недобитой бутылки треснули в очередной раз, Тереза оступилась, налетев бедром на угол стола. Неровная стопка книг с грохотом повалилась на пол.

В дверь постучали.

– Рей, что там у тебя? – требовательный голос Эльвиры заставил Терезу похолодеть. – С кем ты разговаривал?

– Прижмись к стене и не шевелись, – процедил Рей, подходя к двери и распахивая ее. – Эльвира?

– Что за шум? – холодок просочился в комнату.

– Шум, – ответил Рей с неменьшим холодом.

– Ты снова пьешь? – прошипела Эльвира. – Завтра важный день, Коттерштейн! Не смей подставить нас. Дай мне пройти!

– Зачем?

– Заберу у тебя весь алкоголь!

– Хочешь войти? – голос тихий, ровный, как будто бы любезный.

Тереза вжалась в стену, проклиная себя за невезучесть. Чем не злая шутка судьбы? Такая талантливая в обычное время наемница с богатым опытом, а наделала шуму больше, чем крикливая торговка хламом.

– Только попробуй завтра оплошать, – процедила Эльвира, очевидно отказываясь проходить в комнату. – И я сделаю все, чтобы тебя отстранили от звания раз и навсегда.

– И тогда я со спокойной душой буду пропивать свою пенсию, состоящую из твоих налогов. Договорились, – не дожидаясь ответа Эльвиры, Рей захлопнул перед ее носом дверь.

Недовольное бормотание еще некоторое время слышалось в коридоре, но вскоре стихло. Рей же выжидательно смотрел на Терезу, а Тереза собирала все мысли в кучу.

– Есть еще аргументы? – поинтересовался он.

– Вы не пройдете Лес, Рей, – как можно убедительнее произнесла Тереза.

– Пройдем, – заявил он, не колеблясь. – Уходи, Гончая. Сделаю вид, что не видел тебя.

Тереза не хотела отступать, но находиться рядом с ним становилось все более невыносимо. Кажется, она сильно себя переоценила. Она не может оставаться равнодушной, ее голова перестает быть холодной и ясной. Нужна была передышка.

В конечном итоге, так и не совладав с собой, она отворила окно и забралась на подоконник. Прежде чем окончательно уйти – на этот раз достойно – сказала:

– Когда после вашей смерти в центре Столицы вам возведут памятную доску, лично принесу белые лилии в твою честь, – успев лишь мельком увидеть удивление на его лице, Тереза спрыгнула в темноту, устланную хвойным лесом.

***

Вернувшись в свою квартиру, Тереза закрыла дверь и сползла по ней, уткнувшись лицом в ладони.

Был ли достоянием общественности тот факт, что Рей Коттерштейн питал симпатию к цветам белой лилии, или же всем было глубоко плевать на это, кроме, разве что, близких людей? Об этом Тереза задумалась уже после того, как ноги ударились об усыпанную хвоей землю где-то под окнами первого Миротворца. Зато опытным путем выяснила, что все-таки в достаточной мере может подчинить ветра, чтобы мягко планировать по воздуху.

Уходя, ей хотелось хорошенько встряхнуть Рея. Кажется, ей это удалось. Ей было нужно, чтобы он воспринял ее всерьез, чтобы обдумал ее слова как следует и не выкинул их из головы через полчаса. Теперь остается только ждать и надеяться, что все было не напрасно.

Не раздеваясь, Тереза пластом рухнула на кровать. То, что она опозорилась перед Реем не так страшно, как то, что она не смогла повлиять на ход событий. Если они пойдут в Лес Теней, то Терезе придется пойти вместе с ними.

Ей часто доводилось бывать в безвыходных ситуациях. Когда изменить что-либо было невозможно, Тереза утешалась привычным способом – высказывала все, что думает Богу Судьбы. И лучше всего это было делать в его резиденции.

Храмов Бога Судьбы в одной только Джахаре можно насчитать больше сотни. Все они, как и тот, что в данный момент мерцал в полуночном свете минувшего весеннего дня, строились из серого грубого камня, но неизменно украшались яркими витражами, изображавшими благие деяния почитаемого Бога. Помимо витражей в храме, единственное что было, так это бездонный колодец, мутная гладь воды которого оставалась непоколебимой, даже когда молящиеся скидывали монетку в уплату своего прошения.

Вокруг колодца метр диаметром намотаны несколько кругов шерстяной нити – один из символов божества. Особо рьяные верующие, вкупе с бросаемой монеткой, подвязывали к этой нити ленточку или платок, обязательно со своего кармана, как бы отдавая частичку себя и, тем самым, доказывая свою преданность. У колодца, выстроенного в храме, что в данный момент уже почти прекратил мерцать, так как лунный свет померк за тенью облаков, нить поистрепалась, сползла под тяжестью навязанных платков.

Двери храма всегда были открыты, потому и в столь поздний час единственная зала его была полна людей. Стоило Терезе подняться по ступеням и войти, люди прекратили шепот молитв и сжались, прильнув друг к другу плечами.

– Гончая! Это Гончая, – загомонили они. – Надо позвать солдат!

Наемница шла, не обращая внимания, пока прямо перед ней не возникла настоятельница – маленькая, но решительная женщина.

– Тебе не место здесь, женщина. Не смей порочить храм своим присутствием.

Тереза обошла настоятельницу, не отводившую от нее враждебного взгляда.

– Я ненадолго.

– Преступникам не стоит ждать благословения судьбы, – настоятельница сплюнула под ноги. – Сейчас же пошлю за Драконами, как раз только что патруль мимо проходил!

В колодец Бога Судьбы принято кидать монетку, а к веревке вокруг него подвязывать ленту. Ни того, ни другого Тереза давать ему не собиралась. Сев на край колодца, перекинула ноги и опустила их в прохладную воду. От подошв сапог отделились кусочки земли и вспылили, а застрявший камешек отправился на дно.

– Богохульница! Она осквернила колодец! – зароптали вокруг.

Тереза не смогла сдержать усмешки. Она не боялась, что кто-то подойдет к ней сзади, попытается оттолкнуть или огреть чем тяжелым по голове. Никто не рискнет. Репутация Гончей есть репутация Гончей. А вот о патруле Корпуса Дракона задуматься стоило, но это она решила отдать на исключительную волю судьбы.

– Настоятельница, – обратилась Тереза через плечо к кипящей от негодования женщине. – Ты ведь верная его почитательница, да? Как думаешь, он правда слышит тех, кто к нему обращается?

– Конечно. А еще видит все грязные дела, но терпеливо сносит подобные унижения, – фыркнула она.

– А если к грязным делам он сам человека подтолкнул? Как тогда?

– Бог Судьбы никого ни к чему не подталкивает! Каждый сам выбирает свой путь.

– Но ведь он же пишет наши судьбы. Стало быть, если что хорошее случилось, так это дар Бога, а как дерьмо, так человек сам виноват?

– Бог задает темп, – заявила настоятельница, вздернув подбородок. – Человек же сам решает, в каком направлении ему идти с этим темпом.

– На все у тебя есть объяснение, – протянула Тереза, болтая ногами.

Сапоги тяжелели, напитываясь водой. Игнорируя возмущенный ропот, она мысленно обратилась к Богу, как делала это десятки, сотни раз.

«Опять испытываешь меня? Или я так близко к тебе подобралась, что пришлось срочно придумывать мне новые проблемы? Хочешь посмотреть, что я буду делать? Нравится смотреть, как я мучаюсь? Мало было отнять у меня все, так теперь вертишь отнятым у меня перед самым носом и смеешься, что я не могу это вернуть», – Бог никакого ответного знака не послал.

– Уходи, Гончая. Довольно, – зудела настоятельница позади.

«Я тебя найду, я все равно тебя найду. И убью. Заставлю испытать все то, через что прошла я. Ты самый подлый, низкий, отвратительный Бог. Я вернусь из Леса Теней, и после уже ничто меня не остановит. Ты забрал у меня мою любовь, друзей, семью, мою жизнь. Я заберу это у тебя», – и снова Бог остался глух.

Его даже не смутил оскверненный колодец.

Мокрые сапоги оставляли расплывающиеся следы на каменном полу храма. Луна пробилась из-за облаков, превращая стены в мерцание звезд. Умиротворяющее место, помогающее найти свой путь заблудшим душам, погружалось в ночное бдение.