Читать книгу и звук, и отзвук: из разных книг - - Страница 24

 – Во как! – обычно скажет Семен Усуд,

если вдруг кто-то где-то отколет штучку,

выпятит губы, словно найдет колючку,

 – Я так и знал! – и сглотнет ее, как верблюд.

Что ни случится: в глаз попадет ресница,

и не ему, а соседу, на сеновал

малый затащит девку, а та девица, –

скорбно надует губы: – Я так и знал!

Всё-то он знает, всё-то он глазом точит,

словно нечистая сила ест мужика;

встанет перед забором, если доска

плохо прибита: – Во! – и доска отскочит.

Словно ребенок, а по летам старик,

не приложил он рук ни к чему и –   дальний –

ходит среди людей, и худой кадык,

как у верблюда, пришлою дышит тайной.

Глянешь –   куда его черти с утра несут? –

кепку надвинет и чешет себе, сердешный,

мучимый любопытством иль скукой здешней? –

кто его знает. – Куда ты, Семен? – У суд.

Тем и живет. А кто? А откуда родом? –

тайна и есть. Работал ли где когда?

Словно однажды вышел с другим народом

и по пути отстал и забрел сюда.

Сроки ли выйдут, на душу ль камень ляжет

как облегченье, войдет ли под карк ворон

Высший Судья: – А ну-ка скажи, Семен,

не за себя, за тех! – и Семен всё скажет.

Как-то встречаю осенью –   шел отстрел

диких собак, – и вспомнил он: – В тридцать третьем

я убежал. От голода зубы съел.

Нам-то еще повезло… – И добавил: – Детям…

 – Во как! – потом сказал, помолчал чуток

и, не простясь, пошел городской пустыней,

где на деревьях тающий тенькал иней

и под ногами мерзлый хрустел песок.

Я еще вижу, как он идет по скверу,

как он уходит, тая худой спиной…

Господи мой, не этому ли примеру

следовать наказал Ты в страде земной?

Не потому, что дни его незлобивей,

чем у других, а ночи, быть может, злей,

не потому, что духом своим бедней,

а ремеслом да промыслом нерадивей,

а потому, что в мире больших невзгод

он, как дитя большое, в обидах страшных

не по обидам, а по вине живет;

больше того, врагов возлюбил вчерашних, –

может быть, он, когда выйдет его черед

перед лицом Творца оправдаться в судьях

хоть бы за то, что прожил верблюдом в людях,

в Царство Небесное как человек войдет.