Читать книгу Бугатти Широн и Матильда - - Страница 11

Василий

Я думал, ну все – пропал завтрак, растянется ремонт надолго. Но нет! У Олега руки так и летают, инструмента подходящего у меня не нашлось, так он из подручных кухонных средств раз-два по той схеме, что нашел в смарте, и все готово. Собрал, запустил. Машина зажужжала, потом зашипела.

– Молоко-то давай, обещал же! – торопит Олег. А я смотрю, как в кино, расселся. Машина моя заработала… Олег смеется, волосы мне ерошит. – Ну, ты чего? Молоко дава-а-ай.

– Да, сейчас. Нет, ну ты глянь, стояла же, как памятник, – достал я молоко из холодильника.

– Как памятник – это ты утром… стоял. Теперь я есть хочу. А потом уже кофе. Это вот что?

– Молоко.

– А чего такое желтое?

– Жирное, через сепаратор не пропущенное. Ты думаешь, покупное, что ли, то самое, которое от коров?

– Ну да.

– Сейчас. Во-первых, его обезжиривают, во-вторых, пастеризуют.

– А у тебя прямо от коровы? Вот там за дверью она стоит?

– Ну что ты прикалываешься, как пацан? На ферме она стоит. Это мне вручную надоили. Есть у меня Валентина – теоретик дойки. Считает, что ручным способом – другая энергетика.

– Ручным-то да-а-а-а… это тебе не механическим, – ржет Олег, а я чувствую, что краснею. Потому как вспомнил же сразу его руки в том самом месте. Хорошо бы опять их туда. И ведь он понял! Смеяться перестал. За смехом он что-то прячет, я уже догадался. Так бывает. Защита, что ли. А вон как посмотрел сейчас. Как будто открылся, и сразу тянет поцеловать его. Ничего с собой поделать не могу, как теленок к нему тянусь. Хочу трогать, чувствовать, что вот тут, со мной. Это любовь, что ли?

– Ну хватит, малахольный! Вари кофе и садись поешь. Я же старался, для тебя, между прочим.

– Спасибо.

Сел за стол, тарелки к себе придвинул и давай стейк поедать. А я смотрю, как он мясо режет, как на вилке в рот несет, как жует… и понимаю, что мне без этого невозможно будет. Надо, чтобы он тут, со мной. Говорил, смеялся, ел. Спал, просыпался, брился умывался. Чтобы был со мной здесь. И дом, в котором я и живу только на кухне и в кабинете, весь станет правильным. Жилым.

– Вась, а ты чего не ешь? Вегетарианец?

– Нет.

– От сердца отлегло. А то у меня второй пилот не жрет мяса. Такой зануда! Придешь на тренировку с гамбургером, а он…

Я только собрался ответить, что гамбургеры тоже не ем, но опять нарушил нашу идиллию Димон. На этот раз встревоженный ввалился.

– Василь Андреич, беда!

– Что? – у меня первая мысль – пожар на ферме. Хуже этого ничего быть не может.

– Подача корма встала. Звонят вам!

А мобильный-то в комнате, под подушкой остался. Не слышал я его. Пошел туда, глянул – входящих штук пятнадцать. Эх, а я тут с кофеями прохлаждаюсь, и вообще…

– Олег, ты подождешь? Поешь спокойно. Кофе вот… плазма, ну что еще… Мне на ферму надо сгонять. Я быстро.

– А что я буду тут ждать? – возмущается он, а сам быстро мясо дожевывает. – Я с тобой. Все равно ж обещал мне ферму показать.

– Так там ЧП, что за радость на это смотреть.

– Самый драйв. Далеко до фермы?

– Да рукой подать. Я и пешком хожу, но сейчас доедем. А то у меня на сердце неспокойно. Чего они звонили столько раз?

– Так перезвони. – Олег одежду свою, в грязи изгвазданную, уже натягивает. Не почистили ничего, поленились. И не о том думали вообще. А теперь вон засохло все – колом стоит.

– Перезванивать не буду. Начнут стрекотать. Лучше доехать по-быстрому. – Я тоже одеваюсь во вчерашнее, некогда же. – Ну, пошли.

Первой на ферме нас Валентина и встретила.

– Ой, Василь Андреич! Ой, беда! Ничего не работает, мы вручную, как раньше, раздаем. Так ведер не хватает. Повыкидывали все, когда автоматику запустили, а теперь вон что! А я говорила, вручную надежнее всего.

Она говорит и говорит, половину не понять – коровы мычат требовательно, бошками вперед за ограждение высовываются. Те, у которых корм, языками его загребают, а те, что не дождались, – возмущаются. К Валентине еще женщины подбежали.

– Тетя Валя, а давай на лопатах носить?

– Что носить, там вся смесь в мешалке, – кричит она. Тут и все загалдели. Олег смотрит на них, как на полоумных. А мне стыдно, глаза девать некуда. Вот и образцовое хозяйство, хвастал, хвастал в личке. Теперь выходит – я трепло.

– Тихо! – ору на женщин. – Кто-то одна говорите!

Валентина отодвигает подруг, выступает вперед.

– У Матвея жена с ночи рожает, даже еще вечером началось, и никак. Её в районную увезли, он за ней дунул. Как пыльным мешком трехнутый, только и говорил: “Вы тут сами давайте, сами…” Ирина сама и села за раздатчик. А он крякнул и застопорился. Мы вам звонить, а не отвечает… Василь Андреич, были бы ведра – мы бы справились.

– А что за раздатчик? – спрашивает Олег.

– А вот, вон на дворе стоит, – замахали работницы, – у мешалки так и встал. И ковш экскаватора в ней, нам все вырубать пришлось, а то и мешалка встанет. Ой, Господи, вот как не вовремя роды эти, – запричитала Ирина. Она помоложе Вали, востроглазая. Так и зырк-зырк на Олега. Да и остальные, вижу, на него посматривают.

– Пойдем, – говорит Олег. – Я ничего не понял, что там у них. – И идет уже. Я за ним. Валя за мной. На ходу спрашивает:

– А это наш механик новый? А Матвея на увольнение? Нельзя же, Василь Андреич, он же не виноват, что Катерина родить не может. Он-то все правильно сделал – это Ирина не тот рычаг дернула.

– Рычаги – они такие, – хмыкает на ходу Олег, – думать надо, какой дергаешь…

Дошли до раздатчика. Это работницы его так называют, на самом-то деле обычный трактор, к нему прицепляют цистерну с намешанным кормом, он и едет вдоль стойл, корм из поддона высыпается – вот и вся механизация. Дел на десять минут, потом еще раз пройти, щеткой кормовой валик поближе к коровам подгрести, и все. Но это если трактор на ходу… а он встал.

Олег сначала полез в кабину экскаватора, запустил двигатель и убрал ковш из мешалки, потом заглушил экскаватор, спрыгнул с него, открыл капот трактора, начал во внутренностях ковыряться. Я стою рядом, смотрю, работницы поодаль в стайку сбились, шепчутся, хихикают. Видно, что нравится им Олег. А у того уже руки чуть не по локоть в мазуте.

– Это вот кто у тебя на тракторе этом катается, – бубнит Олег, – все бы ему оторвать…

– Нет, нельзя ему отрывать! – встревает Валентина, – чем он тогда Катьке детей делать станет? Ведь шестого рожает!

– Шестого? – присвистывает Олег. Выныривает из тракторных недр. – Инструменты нужны.

– У Матвея все есть! – срывается с места Ирина. Она в засаленном комбинезоне, в косынке, сапогах. В отсутствие Матвея Ирина у нас техникой управляет. Обычно хорошо, а тут вот…

– Принесла! – возвращается она с раскладным чемоданом тракториста.

– Вот это хорошо, спасибо! – одобряет Олег.

И как это ему удается сразу становиться своим? А может, он и туда, и сюда – с девчонками, как со мной, может? С трактором – точно может. Через десять минут мотор чихнул и заурчал. Олег капот захлопнул, в кабину полез.

– Сейчас развернусь, цепляйте фуру.

– Ой, какой! – не скрывая восхищения, захлопала глазами Ирина.

Да! Вот такой. И нечего на него смотреть. Ко мне человек приехал.

Олег туда-сюда по ангару прокатил, корм засыпал, заровнял, трактор на двор вывел, в углу припарковал. Ну как будто давно тут работает и всю сознательную жизнь за тракторной баранкой провел.

– Спасибо вам! – гомонят работницы,

А я смотрю и восхищаюсь. И понимаю, что у меня сейчас при всем честном народе встанет на Олега, потому что хорош он неимоверно. В грязной ветровке, с руками в мазуте и шальной улыбкой левым углом губ. Глаза смеются. Смотрит на меня.

– Хороша у тебя ферма, Василь Андреич, – копирует он работниц. – Образцовая. Хвастун ты, Вася, – добавляет, качая с осуждением головой.

– Говорю тебе – это ЧП, – оправдываюсь, как будто Олег проверяющий. Но я-то знаю, что нет.

– Да ладно. Развлеклись по полной. Опять отмываться надо, – смотрит в упор, – лучше в бане.

– Зачем в бане, – встревает Валентина, – мы вам сейчас специальное средство принесем. Матвей изобрел. Мгновенно соляр снимает.

– Это интересно, – улыбается ей Олег. Он что, вот так всем подряд надежды подает?

– Баню топить надо, – говорю я, – тогда тебе еще придется у меня задержаться. – А сам в душе ликую! Вот и причина нашлась, чтобы не отпускать его.

– Задержусь. Еще на день могу. Потом уеду, – подытоживает Олег. Прибегает Ирина с чудодейственным средством для снятия мазута и ветошью. Олег начинает черноту с рук оттирать. А я все стою рядом и смотрю. Что бы он не делал – мне все в радость. Еще на день, а значит, и на ночь. Со мной будет. И я смогу…

– Василь Андреич, – не знаю в который раз начинает Ирина, – механика-тракториста нового как зовут?

– Олег. Он не тракторист, а гонщик, – отвечаю я.

– Очень красиво обо мне вот так, когда я тут, между прочим, – заканчивает оттирать пальцы ветошью Олег. – Правда – состав волшебный. Рецепт мне нужен. Кто-то может сказать?

– Нет, нет, – машут руками работницы, – Матвей в секрете держит.

– Ну вот и дело мне, – говорит Олег, глядя на мои губы, – пока рецепт не вызнаю – не уеду.