Читать книгу Парадокс Соломона - - Страница 5

Всё воскресенье я провалялась, мучаясь угрызениями совести и страдая от бездарности. Ни мыслей, ни идей. О чём писать? Времени осталось немного.

Свистун – моральный садист… Дал бы тему. Есть задание – делаю. А если у него кризис? И он рассчитывает на мой ум, мою сообразительность, мой талант, мою гениальность, в конце концов! Что ещё поставить на вершину пирамиды возможностей? Кстати, о градации: что выше, талант или гениальность? Всё-таки выше гениальность. Да, талантливых тьма, а гениев единицы. Моя пирамидка, похоже, рухнула на первом уровне: соображалка не работает.

Что придумать? Что?! Смешно: лежит человек, ничего не делает, только ноет.

– Вставай, ленивая скотина, рождай идею. В муках, в судорогах рожай. И то, что родишь, начинай взращивать, – взываю к себе, но не встаю.

Скотина лежит (я часто себя так называю), вставать не хочет, оправдывает своё поведение тоненьким плаксивым голоском:

– Да, я ленивая, имею право полежать, подумать…

Включу-ка я лучше телефончик. О, мой спаситель от внутреннего поедания!

И сразу – дзинь.

– Слушаю!

– Нажми на кнопку – получишь результат! – призывает Катерина.

– Нажала – вижу, – недовольно говорю я.

– А ты сегодня получше выглядишь. Кончита покинула тебя? – бодро спрашивает Катя.

– Ты зачем звонишь? – сразу обрываю её. Зря я так, но раздражение через край.

– Хочу и звоню. А ты грубая. Беспокоюсь, звоню шестой раз. А в ответ – тишина.

– Отключала телефон. Думаю, а некоторые мешают. ЗвОнят и звОнят. А я тему ищу. У меня стрессогенная работа, сама знаешь, – почти хнычу.

– Это хорошо. Стресс раскрывает способности, – слышу наигранный оптимизм.

– Ой ли? – развязный тон появился помимо моего желания.

– Стрессовый гормон… иногда полезен, – Катерина подбирает слова, чтобы не раздражать меня терминами, потом продолжает голосом мага. – Расслабься… Я помогу тебе. Назови три слова – источники стресса. Запиши на листе.

– Легко: шеф, тема, статья, – слова выскочили мгновенно, словно сидели во рту.

– Читай с конца, – не выходит из роли подруга.

– Я татса метфеш, – хрень какая-то. – По-марсиански: я клёвая мега-тёлка… Это что, лечение такое?

– Расслабляться надо, чтобы продуктивно работать. Я тоже устала. Вспомнила, как помогаю детям победить негативные слова. Намёк поняла? – Для Пашки это. Катерина с ним не сидит, Вита никогда к ней не обращается, чтобы не травмировать. – Не болей. Думай, Обломов, мечтай. Пока.

Странно, но беседа с подругой мне помогла. Надо с Павликом попробовать.

А я – бессердечная свинья. Говорят, что умение благодарить – привилегия человека. Катюха беспокоится, а я грублю. Она целый день выслушивает чужие жалобы. Упаси бог от этого. Тут от своего нытья тошно.

Эврика! Опросить людей разных профессий: почему выбрали свою работу, нравится ли она им, не пожалели ли о выборе через некоторое время. Затем систематизировать ответы, прибавить аналитику, сделать вывод. Полезная будет статейка. Для кого? Внутренний голос ворчит, недоволен. Да для всех! Ни больше ни меньше – для всех. Сидят многие и страдают от нелюбимого дела. Умирают, ждут конца дня.

Так, надо план набросать. Без плана нельзя. Сегодня? Нет. Ох, ленивая же я. Лучше потом. У нас, деятельных лентяев, принято начинать с первого дня недели. Приплыли – завтра, как нарочно, понедельник.

Решение есть. Цель есть. Мне стало легче. «Обломов» думал-думал и придумал. Отличный парень этот гончаровский герой: лежал, никого не трогал, ничего плохого не делал (но и хорошего тоже!). Попадать утром точно в тапки – это я взяла из «Обломова», почему-то это произвело на меня впечатление. И что греха таить, лежать на диване и мечтать – тоже оттуда. Лишь бы не ворвался Штольц в лице Катерины и не стал давить на меня. Мы с Ильёй Ильичом Обломовым этого не любим.

Часто ловлю себя на мысли: живу не только в реальном мире. Параллельно со мной или во мне живут литературные герои. Не все, конечно. Только те, кто задел во мне струны странного, необъяснимого мира, внутреннего. Я равняюсь на некоторых, других осуждаю, со всеми советуюсь… Может, я шизик? Катерина проверяла. Всё в норме. А вдруг у меня актёрские способности хорошие? Вдруг я притворяюсь? Кто я? Кто я на самом деле? Вдруг я засланец из другого времени? Или попаданец? Меня распирает от дурацких знаний, поэтому-то и есть необходимость писать, делать выброс написанного, чтобы мозг не разнесло от мыслей – последнее надо закавычить.

Буду самокритична: выхлоп писанины небольшой. Подгадила пандемия. Два года активной жизни забрала! Два года шарились в интернете. Только началось становление в профессии – сиди дома. Пиши, если хочешь. А что? Впечатлений нет, жизненного опыта нет. Денег нет. Если бы не отец и бабушка…

Но читала в это время! Взахлёб. Всё подряд.

Открыла для себя Лескова. Всего. Забытого, без пафоса, Россией. Кроме «Левши», что все читали? В лучшем случае «Очарованного странника». Подруга, училка, говорила, что обзором в 10 классе проходят. Проходят! То есть идут мимо… Да фильм «Леди Макбет Мценского уезда» смотрели самые продвинутые.

Новое в Лескове для меня: первое – прислуга была наглая. Целая популяция вывелась: лизоблюды, приспособленцы, вруны и воры. Сидели на шее дворянства, как пиявки, развращённые халявой… Второе – чем больше хозяева для крестьян делали, тем больше крестьяне их ненавидели… Но тяжеловато его читать, знаний по истории не хватает. Всего не осилила, только 4 тома из 12.

А вот Джон Стейнбек! За неделю всю подписку проглотила. Оказывается, не только Джек Лондон великий романист-калифорниец. Он прошёл через моё детство, Стейнбека открыла сейчас. Время пришло? Подписка-то в семье с прошлого века. Стояла, ждала, когда я рожусь… нет, лучше, наверное, появлюсь на свет, вырасту и созрею. У Стейнбека всё, что я люблю: правдивая реальность, интересные мысли, юмор, кстати, почти одесский. Местами проглядывает О’Генри, которого я обожаю, думаю, что Стейнбек его тоже любил, точнее, его творчество.

– Дзинь. Дзинь. Дзинь, – очнулось вселенское зло.

– Слухаю! – на всякий случай маскируюсь.

– Лопухина Алёна Александровна? Это банк… Подтвердите номер телефона, нажав на кнопку 1.

– Шо? Идите в ср… ку! – сказала как отрезала.

Достали. У вас, мошенники, надо букву «н» одну забрать. Татьяна рассказывала, как объясняет детям правописание слов: «Труженик много работает, заработал одну „н“ а мошенники не работают, обманывают людей, две „н“ имеют. Но за это их наказывают: вместо „н“ пишут „й“ – мошейники». Молодец, Танюша, придумала правило от орфографического отчаяния.

Так, мои мысли – мои скакуны. Вот как откинуло от реализации намеченного. Оно и понятно. Ля-ля разводить – это легче, чем работать.

План. План. План. Срочно! Как в анекдоте о наркоманском сленге: «А что, Сталин – наркоман? Всё время план требует…». Опять мысли вильнули.

Итак, берём каждой твари по паре. Вот язык у нас! Кто-нибудь подумает обо мне: только и делает, что ругается склочная баба. А тварь – «творение Божие».

Возьму по паре живых существ.

Первые: продавцы – самая массовая профессия, захватили весь мир уже.

Вторые: угнетённые общественным мнением учителя, давят их – они не гнутся.

Третьи: ирреальные айтишники, нет, это не точно. Ушедшие в туман интернета. Нет, попавшие в сети.

Четвёртые: тихушники, по жизни – бухгалтерА с дОговорами. У правильных людей – бухгалтерЫ с договОрами.

Пятые: уважаемые инженерА, они же инженерЫ.

Шестые: шустрые шоферА – шофёрЫ. Прямо слышу, как шумят и шаркают шины по шоссе.

Седьмые: ландшафтные дизайнеры. Звучит солидно. А садоводы-цветоводы – уже хуже.

Восьмые: овощеводы, словом, дачники-колхозники.

Куда артистов? Надо подумать. Всё. Больше не осилю.

Я ленивая-ленивая, но если беру быка за рога, оживаю и пру, как танк. Утром развила бурную деятельность, как беспроводной пылесос, носилась по городу. Спасибо папе за машину, за день опросила 16 человек. К вечеру была уже никакая. Приползла домой, упала, уснула.

Во сне ко мне пришли немой толпой опрошенные, протягивали руки в молчаливом крике, грозили кулаками. Стояли вокруг меня, вращая страшными глазами в провалившихся глазницах…

Проснулась вся мокрая: к чему такой сон? Что я им сделала? Как истолковать видение? Взять слово «толпа»? Наверное. Всё это к тому, что начала удачно, но ничего хорошего не получится. Да это я и без них знала! Дело шито белыми нитками: отвечая на вопросы, люди старались приукрасить себя. Если сделали неправильный выбор, начинали искать виноватого. Никто не смог сказать, что занесло их в профессию.

Легче было бы опрос в «Телеге» сделать, но в глаза нужно смотреть, на лживые жесты, мимику…

А задумка была хорошая: увидеть осознанный выбор жизненной дороги: кто-то любит работать с людьми, кто-то обрабатывать информацию, другим нравится техника, механизмы, многим растения… Если сам о себе знаешь хоть что-то, то шанс пролететь фанерой и сделать ошибку в выборе работы минимальный.

Статью-то я напишу, но мне она не по душе. Это просто работа, а не творчество. Ладно, представлю, что отрабатываю заявку по теме, напишу. Получу деньги. Ремесло есть ремесло…

Вопрос к себе самой: а ты что любишь? Людей? Писанину? Отвечаю: людей, но странною любовью. К хорошим привязываюсь, вижу плохое – понимаю, подлое – отсекаю.

Писать тоже люблю. Пабло ПикассО, он же ПикАссо, сказал, что художник рисует, чтобы разгрузить себя от чувств и видений.

Странно всё-таки они о себе говорят: мы пишем, а не рисуем?

Что движет мною? Самолюбие? Тщеславие? По-честному? Понимаю, мне не стать великим журналистом. Хочу принести пользу? Да. Как-то меня поразило утверждение, что литература призвана улучшать человека. Это мне и понравилось.

Для меня журналистика – неограниченная свобода в общении и в изложении мыслей. Но некоторые – не будем показывать пальцем в сторону кабинета главреда (главного вредителя) – душат свободу и топят мысли в болоте обыденности и жареных фактов. Надо подарить ему ведёрко жёлтой краски, пусть покрасит свою газетёнку.

Правильно говорили преподы: не оставляйте героя в одиночестве – задолбает себя рефлексией. Я бы уже огород у бабушки вскопала, так роюсь в себе.