Читать книгу Мрачные мемуары. Обезьяний лес - - Страница 6

С пары отпустили пораньше – с условием, что студенты прямиком отправятся на следующее занятие, а не станут бродить по городу.

В принципе, почти все так и поступили. Решив пообедать в другом корпусе, Кэсси и Несса оделись и вышли на улицу, бурно обсуждая куртку своей одногруппницы. Выглядела куртка странно, а под ярким солнцем – она превратилась в одну сплошную мишуру. Они сравнили ее с луковой шелухой, обсыпанной блестками.

Почти весь ноябрь выдался хмурым и дождливым, а в последние дни – снежным, но за воскресенье весь снег выдуло и растопило, а сегодняшний день как будто наверстывал упущенное. Солнца сегодня было слишком много. Везде. Повсюду. Даже воздух был им пропитан.

По крайней мере, так казалось Кэсси. Все, что сегодня освещало солнце, – было прекрасным: и те металлические крыши домов, которые под ним превратились в светящиеся мутно-белые пятна, и те окна, которые создавали блики, и те замерзшие лужи на асфальте – в них отражалось голубое небо.

Кэсси шла, подставляя лицо под ослепительные лучи. Морозный воздух слегка покусывал щеки и нос, а пальцы на ногах и руках стали менее подвижными. И, возможно, перчатки решили бы эту проблему, но Кэсси их не любила. Конечно, в теплой куртке было бы куда лучше, чем в осеннем пальто, но куртку она получит только в субботу.

Поправив белый шарф, Кэсси спрятала за ним замерзший нос и повернулась к Нессе, которая что-то рассказывала о Патрике:

– …А, знаешь, у него родинка есть, – она показала на локоть, – вот тут. И форма у нее такая крутая: я думаю, это у него стрела нарисована. – И тут она рассмеялась, запрокидывая голову назад. – Я ему: ты скорострел, получается? А знаешь, что он мне? Знаешь?

Не высовывая нос и рот из-под шарфа, Кэсси кивнула:

– Не знаю, но догадываюсь.

Несса взбила волосы: она никогда не надевала шапку, даже в сильные морозы. Несса шла довольно быстро, но неуклюже: острые шпильки часто делали осечку, создавая неприятный звук.

– Он сказал мне, что я дура.

Вот тут-то Кэсси рассмеялась.

– Эй, твой смех обижает меня! – Несса пихнула Кэсси и раздраженно поправила дутую куртку газолинового цвета. На солнце этот цвет ослеплял. – И вообще я соскучилась по Дэвиду. Он мне такого не говорит!

К холодным губам прилипли волосы, и Кэсси сняла их с третьего раза. Пальцы совсем замерзли и уже нормально не сгибались.

– Хорошо, я напомню ему о твоем существовании.

– С кем он сейчас спит?

Несса буквально впилась взглядом в Кэсси. Ей даже стало неловко. Она отвернулась, рассматривая побитую тротуарную плитку под ногами. В трещинках замерзла вода, смешанная с грязью, песком и опавшими листьями.

– Не знаю, Несс. Мы не разговариваем с ним об этом.

Несса притормозила, внимательно рассматривая улицу по обе стороны и убедившись, что машины не собьют ее, смело пошла на другую сторону. Кэсси поспешила за ней, но тоже несколько раз осмотрелась.

Они еще не перешли всю дорогу, как Несса выдала:

– Твой сводный брат секси. Если бы у меня был такой сводный братишка – я бы уже вовсю скакала на нем!

– Ты дура? Это инцест, – как можно грубее сказала Кэсси, вперив сердитый взгляд в лохматый затылок Нессы. «Что творится у тебя в башке?!» – Дэвид мой брат. Иначе я его не представляю!

И тут Кэсси врезалась в спину Нессы, потому что та резко остановилась. Прямо на бордюре у тротуара. Кэсси вцепилась негнущимися пальцами в ее дутую куртку и сумела удержать равновесие и не рухнуть на проезжую часть. Позади с грохотом промчалась машина, выбрасывая в воздух столб черной гари. Копоть окутала Кэсси с ног до головы. Едкий запах защипал в носу и неприятно обволок легкие. Кэсси закашляла и разозлилась на Нессу. Она толкнула ее и замахала возле лица руками, отгоняя дым.

– Ты, может, его так и не представляешь, – голос Нессы звучал довольно странно: то ли она нагоняла саспенс, то ли дурачилась. – Но Дэвид, может, и представлял. Будь начеку, детка! – Несса похлопала Кэсси по щеке ладонью. Та скривилась от пощипывающей боли и отстранилась от Нессы. – И когда он войдет в следующий раз в твою комнату, позволь ему войти в себя. Вот увидишь, он обрадуется.

– Твой Патрик прав. – Кэсси слышала, как громко стучит сердце. Все внутри протестовало против грязных слов. Несса неправа: Дэвид любит ее, но как сестру, она любит Дэвида, но как брата. Они почти родственники, и Кэсси ни разу не думала о том, о чем говорила Несса. Она очень странная и совершенно не подходящая подруга. – Ты дура.

Поправив волосы, Несса рассмеялась.

– Думай, как хочешь. Но я хорошо знаю парней. Они все кобели. Все: и друзья, и братья, и отчимы. Все они – кобели, которые думают только своим членистым отростком.

– У тебя были плохие примеры парней, – расстроено произнесла Кэсси, понимая, что ее слова лишены силы. – Не все они такие.

Несса осмотрелась и выдохнула облачко пара. Ее лицо слегка покраснело от холода, а кончик носа и щеки – покраснели больше всех. Возможно, ее уши тоже были такого цвета, но они прятались под густой копной огненно-рыжих волос. От соприкосновения с курткой и без того сухие волосы электризовались еще больше и торчали некрасиво в разные стороны.

– Позже, много или нет, но нам будет, о чем поговорить.

Кэсси не стала отвечать. На стороне Нессы был горький опыт. Кэсси не имела права спорить с ней. Они просто продолжили идти по тротуару, минуя людей.

– О, Кэсс, погляди! – Несса схватила ее за руку. – Там собачки!

Одна из собак, рыжая, с закрученным в рог хвостом, вертелась возле другой собаки – пестрой, одно ухо стояло ровно, а второе лежало на голове. Третья собака, тоже пестрая, смирно лежала на земле и бесцельно поглядывала на проходящих людей. Ее нос был в постоянном движении, она ловила запахи.

– У тебя есть чего пожевать?

– Не-а, – ответила Кэсси, вспомнив содержимое своего маленького рюкзака. – Да они сытые: посмотри, возле них и хлеб лежит, и что-то на бумажке. Их тут хорошо кормят.

– Какие лапочки!

Кэсси поджала губы, не совсем разделяя восхищение Нессы: собаки выглядели облезло и неухожено. Они были уличными, бездомными. И если предоставить им должный уход и питание – тогда можно будет назвать лапочками, но не сейчас.

– Забери их всех.

– Не-е… – Несса развернулась, – дома эти их сожрут. Вот буду жить с парнем – тогда заведу.

Кэсси бросила недоуменный взгляд на Нессу.

– В прямом смысле. Суп сварят. – Несса почесала замерший нос. – Или холодец.

«Кошмар».

Как много было презрения в голосе Нессы, всякий раз, когда речь заходила про родителей. Они ее не воспитывали, а убивали – раз за разом. Морально изничтожали. Кэсси понимала стремление Нессы поскорее сойтись с парнем и оставить гнилое семейство. Но почему-то она не спешила. Не приводила свой план в исполнение. Наверное, на то были причины, и Кэсси они волновали меньше всего.

Был Дэвид. Был Патрик. Несса могла видеться только со вторым, но душа тянулась к первому. У Нессы своя драма, в которую Кэсси так отчаянно не хотела вмешиваться.

Сбоку что-то с грохотом упало.

Девушки замерли и обернулись. В груди у Кэсси появилось странное чувство – там опасность.

Ноги перестали слушаться, а в ушах появился шум.

– Пойдем посмотрим?

– Мы опоздаем на пару.

В таких местах вряд ли упадет что-то безобидное. Уж слишком угнетающая атмосфера, этот дом из черного кирпича и закрытые пленкой окна. А еще черная машина, вся потертая, за ней ничего не видно. И еще куча досок и палок.

Кэсси всегда была любопытной, но сейчас почему-то особенно сильно не хотелось никуда лезть.

– Я ухожу.

«Ты полукровка. Просто иди мимо».

Несса добралась до кучи палок и присела, рассматривая широкое пространство у черного входа. Кэсси кожей ощущала опасную энергетику, исходящую от здания. Если там никто не живет – то мертвый дом, если там кто-то живет – то они превращают все живое в мертвое.

– О, Кэсс, ты должна это увидеть! – Несса махнула рукой и крепко вцепилась ногтями в доски, разглядывая что-то в щель между ними. – Там какой-то кипиш!

Бросив взгляд на собак, Кэсси медленно подошла к Нессе и присела на корточки. Кэсси до последнего боязно оглядывалась, ведь они на улице, к ним могла подойти стража. У них появится слишком много вопросов, на которые будет сложно ответить. И правду они могут и не оценить.

– Кэсс, там…

И тут Кэсси увидела. Она сжала холодные доски так сильно, что неотесанное дерево больно впилось в ладони.

Но Кэсси не издала ни звука.

Потому что они стали свидетелями убийства.

* * *

Сначала сработал рефлекс: Сэм моментально потянулся за луком за спиной. Но его там не оказалось.

Потом он осознал всю глубину случившегося.

Он узнал голос.

Сэм вжал голову в плечи и развернулся так быстро, что в глазах потемнело. Он направил луч фонаря в стену и буквально врос в пол ногами.

Яркий свет разрезал тьму, впечатался в бетонную стену и в высокую темную фигуру.

Сэм судорожно сглотнул, глядя, как парень напротив заслонился рукой от яркого света. Его губы скривились и обнажили белые ровные зубы. Он поднял другую руку, с фонарем. И попытался включить его. Свет мигнул и потух. Парень опустил руку и голову.

Тут-то Сэм понял, что разбить кодовую панель невозможно. Обернувшись, Сэм поджал губы, постукивая по ладони фонарем. Ни единой царапинки на панели. Действительно, безнадежный вариант. Ни нож, ни пистолет не помогут открыть. Система заблокируется. Дверь не откроется. Поднимется шум.

Так ничего и не ответив, Сэм вернул взгляд на парня.

– Что ты здесь делаешь, Юншен? – второе имя Сэма прозвучало необычно мягко, с ударением на два слога. Но в этом была заслуга не отношения этого парня к нему, а родословная. Слышать шихонский манер речи, пусть и на конлаокском, для Сэма было сродни забытому вкусу любимых сладостей. Общаясь с Хваном, он отвык от акцента, ведь тот прекрасно говорил на конлаокском.

Парень, что стоял сейчас перед Сэмом, говорил иначе.

И слышать его голос, который Сэм еще при первой встрече много лет назад счел приятным, он был рад.

– А ты, Чжудо? – вопросом на вопрос ответил Сэм, заметив, как тот рассматривает его на наличие оружия или просто оценивая. Сэм чувствовал себя под этим взглядом уязвленным. И он снова почувствовал ту недосягаемость, что излучал Чжудо. Сэм вспомнил, как хотел подружиться с ним и как старался выглядеть в его глазах крутым парнем. Хотел быть своим.

Сэм уже полгода искал Хвана. Полгода. А нашел Чжудо – его младшего двоюродного брата.

Хван принял Сэма, став ему хорошим другом, пусть и был старше на два года. Но ровесник Сэма – Чжудо, сразу же возвел огромную неприступную стену.

Сэм тоже рассматривал его. Они виделись всего несколько раз и встречи были более чем запоминающиеся. И были все эти немногочисленные встречи четыре года назад. Чжудо изменился. Он вытянулся и сейчас, наверное, был почти с него ростом. Хлопковая безразмерная куртка цвета крем-брюле свободно сидела на нем, белая широкая рубашка заправлена за пояс черных прямых джинсов. И никакого оружия.

Это либо очень хорошо, либо очень плохо.

– Я первый спросил.

Чжудо смотрел на него в упор.

Большие миндалевидные черные глаза опасно сверкали в полутьме. И Сэм отметил, как сильно изменился его взгляд: теперь он не был столь равнодушен, он был пронзительный, словно Чжудо искал выгоду, искал опору для столкновения мнений и интересов. Словно он перестал видеть в Сэме «неумелого слабака, промаринованного конлаокскими методами обучения и жизни». Потому что Сэм однажды уже доказал свою непредсказуемость.

Чжудо искал возможность уколоть Сэма за кое-что в прошлом.

И Сэм боялся этого укола.

Поэтому он медленно развернулся к кодовой панели. Он не собирался подбирать код – ему просто срочно нужно было чем-то занять себя, чтобы не провоцировать конфликт.

Сэм был настолько в этом уверен, что уже пытался оправдать себя за будущие огрехи. А они будут. Обязательно.

– Тогда, может, скажешь, почему ты остался, после того как понял, что не сможешь войти туда?

Проведя ладонью по прочной железной двери, Сэм ощутил холод металла и слой плесени. Он растер зеленый налет между пальцев и сморщился. Вот за что он не любил Ив Рикар. За холодную сырость и грязь.

Ответа он не дождался и обернулся. Чжудо нервно постукивал пяткой черного ботинка, кажется, байкерского, – по обшарпанной стене.

«Нервничает, – подумал Сэм, и эта догадка придала уверенности. – Да-да, Чжудо, мы с тобой играем в одну игру».

– А кто тебе сказал, что я не могу войти?

Чжудо перестал стучать ногой, и монотонный тихий звук прекратился: Сэм подумал, что полная тишина угнетающе давила на перепонки.

Когда слишком тихо – тогда слишком опасно.

Чжудо вальяжно, будто в замедленной съемке, оттолкнулся от стены. Сэм неотрывно следил за ним, каждый раз помышляя о том, чтобы напасть. Ведь лучше первым будет он, чем этот человек.

– Это лишь вопрос времени, Юншен.

Сэм недоуменно уставился на парня.

– Ты знал, что я приду?

Чжудо улыбнулся.

И Сэм уловил в этой улыбке… снисхождение?

Сэм почувствовал себя слабаком.

«Нельзя терять лицо».

Как бы сильно ни изменился взгляд Чжудо, его лицо особо изменений не претерпело: он был миловидным парнем, в свои девятнадцать выглядел на шестнадцать-семнадцать. Большие глаза, прямые темные брови и овальное лицо, утонченное, с мягкими, плавными линиями. Но Чжудо, а именно Чжудо Джеён Масуми – сын династии мастеров. Династии, которой насчитывается уже более четырех тысяч лет. Одна из трех самых древнейших династий. Конкретно про Чжудо Сэм знал очень мало. Все, что рассказывал ему Хван, можно было уложить в несколько строк. «Джей старательный, способный, и его невозможно разбудить раньше обеда в выходной».

А еще то, что Хван звал его «Джей», дополняя, что так называет его он один.

Вот и все, что знал Сэм про Чжудо.

Но Сэм много знал о его родственниках. И не потому что рассказывал Хван. Нет. О Масуми знали почти все. И все их боялись.

У всех в династии Масуми сила хону составляла десять со28. Значит, и у Чжудо было десять (у Сэма тоже было десять, чем он несказанно гордился). И это действительно редкость. У Брайана она ровнялась семи.

Масуми всегда были прекрасны. Начиная от внешности, заканчивая мастерством и идеологией. В отличие от других династий манлио, они создавали свои духовные боевые искусства, оружие, целительные искусства. Они создали невероятные, единственные в мире артефакты. Они имели уникальную историю, несли энергию духов в мир. Благодаря их предку Дже Ро Масуми в Нифлеме светятся деревья, духи наполняют леса, реки и горы. Они держат баланс власти среди правителей на своих островах, негласно управляя ими. Свои труды легендарный Дже Ро Масуми изложил в священной книге «Хан Со До», что значит «Великая сила океана». Его потомки тоже приложили руку, отражая каждый свое ремесло и мастерство. Но книгу выкрали у Масуми. Слишком велик был соблазн. Тот, кто обладает ею, – вероятно, постиг высшие знания. И тот факт, что мир еще спал спокойно, совсем не подтверждало обратное. Возможно, нужно готовиться к худшему.

Хван никогда не вдавался в подробности по поводу их обучения в династии, и Сэм, видя лишь горсть из их искусства, мог только догадываться через что проходят наследники, чтобы более четырех тысяч лет держать высоченную планку.

Но знают их в основном по тому, как они карают и казнят провинившихся. Даже правители Домов боялись с ними связываться. И правящая династия Сэма не была исключением.

Но Джеён был его личным палачом. И сейчас в полумраке лицо Чжудо, пусть и юное, выглядело устрашающе. Тени от зеленой вывески придавали коже слегка нездоровый окрас, превращая в опасное существо.

Заметив внимательный взгляд Сэма, Чжудо заключил:

– Ты очень шумный.

«Лжет».

Сэм нервно провел рукой по волосам и потоптался на месте.

– Признайся, ждал меня? – Он широко улыбнулся и самодовольно закивал головой. – Что? Нужен мой фонарь? – Сэм кивнул на фонарь в руке парня. – Ты-то мастер-взломщик, как я погляжу…

Громко щелкнув языком, Чжудо скрестил руки на груди: свободная куртка слегка приподнялась в плечах, делая парня больше в размере.

– И вообще, что ты тут забыл, Джей? – спросил Сэм, с негодованием, поглядывая на него. – В Нифлеме уже все окрысились на тебя?

Сэм и сам не сразу понял, что назвал его, как Хван.

Джей открыл было рот, чтобы возразить, как вдруг из глубины темного коридора раздался грохот.

Закрылась дверь. Воздух будто сжался, а тьма вокруг стала еще гуще.

Парни переглянулись, когда услышали шаги. Сэм быстро выключил фонарь, бесшумно перемахнул коридор и прижался к стене рядом с Джеем.

– Не бойся: на твое шикарное жилье не покушаюсь. – Сэм поднял руки вверх и усмехнулся. Джей лишь скорчил лицо и сдвинул брови.

И прошептал что-то на шихонском. Сэм разобрал далеко не все слова, но и за эти он был готов придушить его прямо здесь: башка, оторвать, сука.

Сэм улыбнулся. Сквозь толстую ткань худи он ощутил мертвецки-холодную стену, холод пробирал до костей, и Сэм сильно удивился, когда понял, что Джей спокойно прижимается к ней все это время.

– Брат с тобой приехал? – прошептал Сэм, стараясь сильно не наклоняться к парню. Ему было странно находиться вот так близко к человеку, который был очень далек от него во всех смыслах. Но сегодня он был так непозволительно близко, что Сэм почувствовал запах клубники и цветочно-морской – запах Нифлема: запах отдыха, лоска и океана.

Внутри у Сэма пузырь зависти стал уже неприятно давить на ребра.

Джей медленно повернул голову к Сэму. Растянувшуюся паузу резали тяжелые шаги, словно тот, кто шел, еле передвигал ноги в каменных ботинках. Эхо било по ушам.

«Не мудрено, почему он услышал меня и назвал шумным», – додумался Сэм, прикусывая нижнюю губу.

– Это каким-то образом напоминает тебе Хвана?! – пробурчал Джей, махнув рукой в сторону шума. Его шихонский акцент стал сильнее: звуки стали резче, с одновременным сглаживанием звонких согласных. А имя получилось с ударением на оба слога.

Сэм расстроился и признал, что ляпнул глупость.

Шаги резко прекратились. На пол легла большая тень чужака.

Сэм гневно уставился на Джея.

Терять было нечего – и поэтому Сэм процедил сквозь зубы:

– Ты очень шумный!

Джей снова скорчил лицо и перевел взгляд на чужака.

– Эй, что за?..

Чужак так и не договорил. Чжудо ринулся в коридор. Сэм не успел сообразить, как могучая и страшная тень – уже не тень, а крупный мужчина в костюме, лежал на полу. Вся эта возня заняла несколько секунд, но за это время Сэм успел услышать: сначала как большие байкерские ботинки Джея скрипнули по кафельному полу, потом позвякивание пуговиц и шорох одежды, и после всего этого – глухой удар, кажется, по черепу. И могучее тело рухнуло на пол – фееричное завершение.

Включив фонарь, Сэм осмотрел мужчину в черном дорогом костюме, лежащего на полу лицом вниз. Сэм перевел взгляд на руки Джея.

Тот стоял и задумчиво щелкал фонарем: свет послушными столбами выбрасывался из него.

Похоже, что фонарь заработал.

– Шикарно! – Сэм пихнул ногой мужчину. Тот не пошевелился. Светлые волосы на виске окрасились в темный цвет. Кровь тонкими струйками стекала по коротким волосам и падала на кафельный пол. – Ты вырубил какого-то важного перца. Молодец! – Сэм нервно поводил рукой по тыльной стороне шеи. Подлез под ворот худи, отпихивая капюшон; прикосновение холодной ладони немного остужало жар тела. Он прикрыл глаза, пытаясь хоть как-то сконцентрироваться. Все идет наперекосяк! Его бесило все: Брайан не смог выехать вместе с ним, Грин Лоутер слишком хорошо прятался, а Джей слишком хорошо находился. Вот бы Джей испарился, и тогда Сэм сумел бы завершить задуманное. И для того, чтобы он испарился, достаточно… Сэм посмотрел на лежащего мужчину и на свой фонарь, а потом на голову Джея. Нет. Так нельзя, он же манлио. Но идея была неплохой. – Вот что теперь делать, умник фигов?!

– С хрена ты решил, что важный, может, просто охранник? – Джей произнес это с таким презрением, словно Сэм не понимает очевидных вещей.

– Охранник в костюме?!

– И что?

– И то!

Джей нервно дернулся всем телом.

– Да иди на хрен! – Он присел на корточки, шаря по карманам мужчины. – Бесполезно с тобой разговаривать.

Возле тела Сэм увидел карточку. Свет от фонаря заскользил по ламинированному куску картона, на котором цвета неуклюже сочетались между собой.

– Ошибки свои признавать… н-надо.

Сэм повертел карту перед лицом, подсвечивая фонарем. Прочел имя, рассмотрел фотографию.

Его губы растянулись в победной ухмылке.

– Что там?

Нетерпеливость Джея буквально выливалась из него.

И Сэм ответил, снова и снова вычитывая имя их жертвы:

– У меня план.