Читать книгу Контракт на гордость - - Страница 5

Саша

                                    – С какой скоростью я должен жить,

                                    чтобы вновь встретиться с тобой?

                                    (с) «Пять сантиметров в секунду»,

                                    Такаки Тоно.

Неделя выдалась какая-то гадкая. Начиная от издавшей предсмертный хрип кофемашины, заканчивая многокилометровой пробкой, в конец которой я умудряюсь угодить. Сетую на перекрывших движение в час-пик дорожников, узкие улицы и таких же, как я, неудачников, спешащих на работу. И глупо мечтаю о выключенном телефоне и отпуске где-нибудь на берегу лазурного океана.

Не желая признавать реальность, в которой вместо прозрачной воды – горе-сотрудники, вместо палящего солнца – перманентно лажающие подрядчики, а вместо бодрящего «Куба Либре» – вечно горящие сроки. Потому что оставить компанию с громким названием

«Ма́ксима» в разгар тендера не представляется возможным от слова «никак».

Я протяжно, длинно вздыхаю и, пытаясь заглушить тоску по несбыточному, врубаю радиоприемник. Бодро вещающий о том, что луна в тельце и козероги сегодня столкнутся с прошлым, которое перевернет их жизнь вверх дном. Знатно поплевавшись, меняю станцию, но и там меня ждет облом. Калейдоскоп новостей об очередном повышении цен на бензин, отстранении российских спортсменов от крупных соревнований и прочая белиберда грозят окончательно испортить и без того не радужное настроение.

– Митина, не нарывайся, – войдя в приемную, я обнаруживаю привычную атмосферу, поражающую стабильностью – в отсутствие начальства секретарша способна делать одновременно тридцать три дела, ни одно из которых не относится к ее непосредственным обязанностям. Вздрогнув, застигнутая врасплох девушка оборачивается на звук моего голоса, смущается и начинает неловко суетиться, пытаясь захлопнуть глянцевый журнал и спрятать в тумбочку пузырек из-под лака для ногтей: – двойной эспрессо мне занеси.

Приняв покаянный вид, Ольга моментально выскакивает из-за стола и со скоростью кометы мчится за кружкой. Ну а я оставляю нравоучения про запас, не желая омрачать обещающий стать долгим и нудным день. Готовлюсь зарыться в бумажную волокиту, от которой сводит зубы, и ловлю себя на мысли, что соскучился по стройке и с радостью бы сейчас ругался с прорабом вместо того чтобы ждать инспектора на проверку. Но Макс, учредитель фирмы и мой хороший приятель по совместительству загнал меня в четыре стены, отрезав: «Пора взрослеть, Сашка, не солидно с твоим опытом по котлованам бегать».

– Войдите, – с тихим щелчком отворяется дверь, пока я сглатываю слюну и предвкушаю порцию ароматного, свежезаваренного напитка. Только вместо запаха кофейных зерен я улавливаю до боли знакомые цитрусовые нотки и мгновенно выныриваю из горы бумаг, все еще не веря своим рецепторам.

Светло-бежевые балетки неслышно ступают по ковру, а я не могу оторвать взгляда от стройных, худых ног, затянутых в облегающие песочного цвета штаны и совершенно точно понимаю, что скоро мой мир полетит к чертям. Потому что на пороге кабинета стоит Истомина Елизавета Андреевна собственной неотразимой персоной.

– Лиза? – моя неожиданная посетительница цветет и пахнет и, кажется, практически не изменилась. Только отрезала челку и зачем-то обкорнала длинные роскошные каштановые волосы, превратив их в каре чуть выше плеч.

– Александр, – Истомина изящно опускается в кресло и безмятежно облизывает соблазнительные полные губы, на которых я залипаю, как пятнадцатилетний пацан. И пока я жадно рассматриваю каждую деталь полузабытого образа и выискиваю в жестах Елизаветы отголоски былой привязанности, она небрежно вытаскивает из сумочки договор, подталкивая листы ко мне.

Отрешенно моргнув, я возвращаюсь к действительности, вчитываясь в сухие строки контракта, и едва сдерживаю короткий истерический смешок. Находясь в непрекращающемся цейтноте, я беспечно пропустил информацию о заказчике проекта, поэтому сейчас вынужден пялиться на Лизу как баран на новые ворота. Прикидывая, как выстраивать наши отношения спустя семь лет после разлуки.

Все мое существо рвется к прямой, будто струна, брюнетке, настаивая на том, чтобы заключить ее в крепкие объятья. Все, лишь бы заполнить тянущую пустоту, образовавшуюся в груди после ее переезда. Только вот рассудок услужливо подсказывает, что девушка может совсем не обрадоваться такому проявлению чувств. Поэтому я усилием воли пригвождаю себя к креслу и откидываюсь на его спинку, наблюдая за тем, как бьется тонкая синяя жилка на шее у Лизаветы.

Выдержав короткую паузу, я бомбардирую ее вопросами, на которые Истомина что-то рублено отвечает. Правда, единственная фраза, каленым железом отпечатавшаяся на подкорке – «Может быть, насовсем». Эти лаконичные слова разрываются внутри атомной бомбой, заставляя позабыть обо всем вокруг и пренеприятно удивиться, что в здании находится еще кто-то, кроме нас двоих. Я едва не выставляю за дверь сначала проштрафившуюся Митину, намереваясь посоветовать бывшей однокласснице сходить в интересный пеший маршрут эротического характера. А потом и вовсе бешусь, с трудом переживая появление в офисе избалованной губернаторской дочки, непонятно на какой хрен вознамерившейся добиться моего расположения.

В конце концов, я все-таки избавляюсь от этого цунами и тонны ванили в одном флаконе, пробегаюсь глазами по записям в планере и уже почти собираюсь пригласить Лизавету куда-нибудь. Когда фраза обрывается, так и не начавшись, застывая липкими осколками на языке.

На безымянном пальце правой руки у Истоминой красуется кольцо с массивным бриллиантом посередине – вычурное такое, абсолютно безвкусное. Но важна вовсе не стоимость этой чертовой драгоценности, а то, что к подобной новости я совсем не готов. Я отказываюсь осознавать, что Лиза принадлежит другому мужчине, тру виски и все-таки выталкиваю веющее обреченностью.

– Замужем? – секундная пауза придавливает, будто бетонной плитой, мешает дышать полной грудью.

– Помолвлена, – глухо выдыхает Лиза и прикрывает подрагивающие веки, а я не замечаю, как ломаю пальцами карандаш.

Охватившее меня напряжение отступает, по новой закачивая в легкие воздух, и я отворачиваюсь к окну. Только вот перед глазами стоит совсем не привычный пейзаж.