Читать книгу Крылья Хаоса. Первый Ветер - - Страница 4

Они проводят в особняке неделю. В первое утро, когда небольшой гарнизон собирался оттащить лонзгов к реке, пришел патрульный и сообщил, что из воды показались русалки и просят принять рыбу. Сообщил парень четко и быстро, но даже по бледному лицу и чуть расширенным глазам было видно, как он удивлен.

Наташа пояснила причину и смысл жеста:

– Это помощь нам, как новоприбывшим. Потом надо будет их отблагодарить. Как особняк заработает по-нормальному, приготовьте что-то вкусное, на свое усмотрение. Они всеядные, как и люди.

Николай велит Алексею взять шоколадки из сухпайков и навести чай на травах. Возникший из воздуха домовой сообщает, что уже готов хлеб. Наташа вопросительно смотрит на Николая и тот кивает Алексею:

– И принесите хлеб с кухни.

– Доставим в лучшем виде, – обещает Алексей и бодрой походкой уходит в сторону особняка.

Довольные и счастливые русалки на следующий день притащили безумно вкусную рыбу. Николай посылает в город посыльного, веля отправить сообщение на их базу. Зашифрованный текст гласит, что все в порядке, и что нужны поставки продовольствия для новых помощников. Наташа, поехавшая вместе с посыльным заходит в магазин ткани. По возвращению она отдает ткань домовым. Домовые ощупывают ткань и радуются обновке. Своя ткань, сделанная ими, гораздо крепче и лучше, но теперь дом ожил, и ткань можно заколдовать, и будут прекрасные костюмы и платья. Рыжий притаскивает корзину с набором для рукоделия и составления домашних украшений: ленты, бусины и много такого, названия чему ни он, ни Наташа не знали, а брали ориентируясь на своё чутьё. Домовые рассматривают вещи, а потом смотрят на хозяев.

– Это подарок. Тем, что даёт ваша работа и эта земля, вы можете пользоваться на своё усмотрение.

Домовята издают счастливый вздох и облепляют их с Рыжим. В таком составе застаёт их Николай.

Он останавливается у дверей, держа в руке документы. Наташа улыбается через боль, смаргивая видение совершенно другого лица и ауры.

– Вот, – говорит она, – радуемся сезону подарков.

Рыжий смеётся, домовята подхватывают.

Дальше – больше. Домовята готовят под каждого индивидуально, не забывая давать небольшие сладости после приемов пищи. Русалки позволяют плавать в их реке. Вода при каждом таком купании, как парное молоко. По утру русалки приносят рыбу. Парни отдают им шоколад и, когда есть время, на берегу вместе пьют чай.

Эта неделя уходит на нормализацию работы базы.

– Мне кто-нибудь объяснит, что здесь будет? – спрашивает Вадим в один из дней. Николай занял кресло за столом, разложив несколько открытых книг по столешнице – после того, как он подружился с домовыми, те притащили ему старые книги из подвала, за которыми всё это время ухаживали, поэтому желтоватые страницы не разваливались в пальцах, а толстые переплёты были крепкими: не отваливались от страниц и не ломались.

– Центр подготовки людей для работы в аномальных зонах, – механически отвечает Наташа, сидящая на диване с книгой в руках. Дмитрий переписывает названия книг, которые они решили увезти.

– Это как?

– Будут привыкать к энергии вокруг, будут учиться общаться – домовые и русалки согласны обучить начальным азам. Правильно здороваться, представляться, задавать вопросы и знать, когда не надо настаивать.

– Были прецеденты? – отрывает голову от спинки Вадим.

– Да. Люди любят считать, что им все мы обязаны отвечать, ведь они, по их мнению, – выделяет Наташа, -хозяева.

Николай фыркает от смеха. Да, подобная сторона человеческой натуры не нравилась и ему, и сейчас такая мода на "хозяйскую наглость" все больше захватывала мир.

Наташа кидает на него взгляд, но молчит. Она видит его эмоции и понимает его. Плохие условия для работы, ведь хозяйская наглость у людей – все одно, что фанатизм, диктующий двигаться только по своей колее, не меняя пути и не давая кому-то даже призрака хозяйской мантии, а подобное по мнению таких наглецов лишалось только надменностью, криком и кулаками.

Наташа вздохнула. Хозяин – тот, на ком всё держится, и кто все сам, по своей воле держит на своих плечах, доверенное ему. Но не тот, кто вырывает волю из других.

– Вроде бы вам оглашали цели экспедиции, – Наташа чуть прищурилась, просматривая потоки энергии Знания. Ничего не изменилось, и Вадим знал, за чем они едут.

– Нет, говорить-то говорили, а вот правда это или нет?

– Правда, – медленно кивает Наташа, едва склоняя голову, не отрывно следя за Вадимом. Николай осознает, как она становится прежней, лишь когда она уже чуть улыбается краешком губ. Тревожное чувство не покидает Николая и он начинает отработанной методикой успокаиваться: дышать на счёт. Удается успокоиться не сразу. Тревога нарастает, когда он осознает, что холод вокруг – это не его эмоции, а давление извне, похожее на живое существо. Чужое присутствие ощущается вниманием хищника в засаде. Николай сосредоточен, и понимает, что такое ощущал уже не раз в присутствии своей подопечной и её спутника – Рыжего. Дмитрий, хоть и не был простым добродушным парнем и точку зрения отстаивал всегда, но его присутствие не ощущалось таким образом, хотя и что-то заставляло напрягаться и отслеживать его перемещения. И без того не выпускающий из поля зрения все телодвижения помощника подопечной Николай усилил контроль за ним. Но Дмитрий, не смотря на все вопросы, подначки со стороны молодых оперативников, и попытки легко намекнуть на проблемы при отсутствии сотрудничества – в столице пытались надавить на парня, чтобы рассказывал больше, но потерпели крах – оставался спокойным, рассудительным и верным семье Наталии, поэтому на вопросы отвечал, максимально мало выдавая информации, подначки посылал по витееватому адресу, не используя мата – тем же занималась и Наташа и хотя мнения в "штабе" разделились, Николай был твердо уверен, что она научила этому помощника, а не наоборот – а на попытку надавить легонько послал так, что даже Николай оценил:

"Если у вас ещё возникнут вопросы по этому поводу, то прошу вас не стесняться. Все ваши идеи о слабых местах нашей работы, я передам моей начальнице, мы проанализируем и закроем эти бреши в обороне."

А потом громыхнуло – Наташа и Рыжий нашли сеть эзотериков в составе диверсионных групп противника и разом накрыли три точки. По приезду на места спецназ обнаружил людей в трансе, повязал их и доставил в камеры. Все пойманные отвечали на вопросы, а после замыкались в себе, но, увидев Наташу или Рыжего, цепенели или пытались спрятаться.

После этого Наташа и Рыжий, оставив Дмитрия в квартире, где были расквартированы, съездили в Александровский парк, покормили там птиц, поиграли, а на следующее утро пытавшийся давить на Дмитрия приехал с извинениями. Извинения были приняты, привезенный шоколад выброшен. На вопросы один на один офицер молчал, смотря пустым взглядом в стену.

Но там ясна причина: давление на Дмитрия. Но что же сейчас произошло? Что так её задело, что вызвало такую реакцию? Узнать бы от того, кто испытал это на себе, но тот закрылся в себе и не отвечает на вопросы. Как же вытащить информацию из Наташи? Есть ли в ней жалость к травмированному? Их с Вадимом она пожелала после того, как остановили ту драку для проверки её психологических качеств. Возможно, и того человека ей было жаль. Как спросить? Короткими жалящими фразами? Или медленно и мягко подводить к откровению? Николай перебрал варианты в голове и остановился на простом варианте.

– Наташа, у меня личный вопрос, – Николай оторвал взгляд от бумаг. Наташа посмотрела ему в глаза и кивнула. – Тогда, в Москве, когда наш сослуживец проверял тебя через Диму, ты сочувствовала ему?

– Нет.

Коротко и четко. И можно приписать ей сотни качеств, учитывая, что нет пояснений, и она не отвертится, но ему нужно знать, что у неё внутри, чтобы предугадывать её действия, а не придумать правдоподобную правду.

Николай выждал несколько секунд паузы. Подопечная не занервничала. Все также продолжала смотреть на него.

– Почему, позволь узнать? – С вопросительной интонацией, полупростельно, показывая, что готов отступить и не допытываться, спрашивает Николай.

– Не важно, проверка это или нет. Страдают те, кто со мной.

– Он бы не причинил вреда твоему помощнику. Я даже могу в этом поручиться.

– А кто тебе сказал, что страдание – это раны на теле, сломанная судьба или мелкие проблемки? – Наташа улыбается одним краем губ. От этой улыбки сквозит предвкушающим оскалом. – Оскорбления, давления на моих сородичей – это тоже страдания.

– Почему тогда ты нас простила? – громким голосом врывается в разговор Вадим. Наташа смотрит на него, и Вадим подбирается, готовый к атаке.

– Я дала вам шанс. Он шанса не хотел. Желал давить Дмитрия, желал либо распоряжаться нами, играя на слабостях и информации, либо, потешая самолюбие, дать заявление начальству, что мы – подделка, уничтожить и получить звёздочку на погоны.

Дима, опустив взгляд, сжимает челюсти, представляя, что видела Наташа в мыслях и эмоциях этого мерзавца.

– Тогда не жалко, – Вадим одобрительно улыбается ей.

Наташа дёргает углами губ в ответной улыбке. Николай пристально следит за ней взглядом, отслеживая состояние пространства вокруг. Хочется сжаться в комок, чтобы спрятаться от этой давящей силы, причин которой он не понимает. В течении трёх дней он ищет информацию в закромах памяти, книгах и электронных носителях – домовые разрешили пользоваться компьютерами и электроникой, и наладили защиту, которая не давала магии бить электронику.

На исходе четвертого дня Наташа сообщает, что летит на свои отпускные дни в Европу.

– О, как! – удивляется Вадим. Смотрит на Дмитрия, боковым зрением смотря на Николая, сидящего, по обыкновению, за столом, как раз за спиной помощника, сидящего в кресле у камина. Николай напряжен, как струна, и это означает, что нужно добывать информацию.

– А чего в Европу? Мало мест для отдыха более спокойных?

В последнее время Европа была не рада русским. Посчитали бы в Европе её за русскую? Овал лица не был мягким-славянским, не имел точных прямых резких линий. Слишком приметная внешность, слишком иная внешность.

– Мне не для отдыха. У меня есть подозрения, что в Европе творится магия. Возможно, это зов о помощи. Возможно, чья-то охота. Надо разобраться.

– Ты одна едешь?

– Нет, – Наташа оборачивается от камина и показывает на Дмитрия кивком. – Дима, Рыжий и я. Едем втроём.

– Как ты Рыжего через границу потащишь?

– У него полный пакет документов, – пожимает она плечами, смотря на огонь, пребывая где-то очень далеко.

– Мы едем с вами, – решает Николай.

Давящая сила трогает его голову за ухом, оплетается вокруг предплечий, и становиться ясно, что это: пламя. Дикое, свирепое. Готовое пожрать его. Николай бы согласился, что после огня всегда остаётся пепел, но в отношении этого огня, уверен строго в обратном – не будет ничего.

– Наташа, мы договорились, – напоминает Николай, ощущая, как ступает по острой грани пропасти. – Вы извещаете нас о каждом вашем перемещении для вашей безопасности, но безопасность обеспечиваем мы, – выделяет он последнее. – Вдобавок, мы работаем совместно.

– Николай, эта поездка могла закончится плачевно из-за ваших проверок. Если вы попытаетесь мне перечить также и там, то это окончиться провалом и смертью. Поэтому наша совместная поездка – это риск, – Наташа делает ударение на слове "совместная", поля её энергии дёргаются в отвращении и презрении, но это остаётся незамеченным. – Закончатся ваши проверки, тогда, может быть, помимо установленных совместных полуопасных заданий, съездим. А пока у нас в очереди, отпуск, и потом работа над аномальными территориями в Подмосковье.

Николай, наконец, понимает причину её злости. Проверка действительно здорово их поставила под удар. Если лонзги такие – монстры размером с лошадь – и русалки способны превратить воду в лёд или кипяток, и раскроить череп одним ударом, то, что тогда есть ещё дальше? Николай понимал это изначально, убедился здесь, но не знал, как переубедить своё начальство. И ладно бы замешано было только его непосредственное начальство, так ведь этим делом занимались несколько групп, одна из которых, аналитическая, выла, что все это неправда, и тормозила процесс.

– Я сообщу на базу. Устроим, – обещает Николай. Наташа оборачивается через плечо, кивает.

Жгучий огонь отпускает его руки и голову, и остаётся рядом. Николай связывается по спутниковому телефону с базой, затем переходит на общение через небольшой планшет. Общение затягивается на два дня.

Наташа ощущает, как начальство негодует, ругается меж собой, и не хочет отпускать её в Европу. Разумеется! Ведь шанс потерять её на просторах Европейского союза велик. А учитывая, что она может знать аномальные зоны в Европе, и уйти через них, сократив путь, и бежать в неизвестном направлении, то ругаются начальники так, что "в ушах ломит". Рыжий слушает это всё от неё, сосредоточившись на окружающем пространстве, и смеётся. К концу второго дня, в комнату входит домовёнок. Ставит тарелки с ужином на тумбочку, коротко кланяется ей и просит:

– Разрешите, мы с вами поедем?

Рыжий заинтересованно дёргает ушами, взмахивая хвостом. Домовята часто ездили с хозяевами в путешествия. Это давало возможность привезти новую энергию, рецепты, растения, животных и даже создать климат для небольшой, в сравнении с континентом, территории поместья. А ещё это были впечатления, сказки, рассказы, куча веселья и плясок у походного огня.

– Разрешаю. Можете перебраться к нам, если хотите. Этот дом вы будете обихаживать и, если пожелаете, посещать, когда будет удобно и угодно.

Домовёнок радостно подпрыгивает, кланяется ещё раз и убегает. В догонку Наташа произносит:

– Не забудьте составить список необходимых для переезда вещей. А то может, докупить что-то нужно.

:У нас всё есть! – бегло и уверено отвечают домовихи. С кивка Наташи они начинают собираться.

;В нашем полку прибыло, – комментирует Рыжий. – ;Ты прикинь, если лонзга почти замотали топорами, а их домовиха в одиночку лонзга веником магическим гоняет, то что будет, если к нам кто-то явится?

Они тихо, почти беззвучно, прыснули от смеха. С домовыми и домовитыми, которые с воплем индейцев могут нестись, прыгая, как балерины, размахивая топором над головой, никто не захочет связываться.

;Интересно, а они откуда про индейцев знают? – Рыжий икает от смеха. – ;Уж не от родни ли, что вместе с индейцами в Америке конфидератов гоняла?

Наташа давится воздухом. Были ли домовые в Америке? В некоторых районах, да. Гоняли ли они конфидерацию? Кто знает.

;Не зря же есть выражение: "зарыть топор войны'. И к духам индейцы старались всегда максимально корректно относиться, – размышляет Наталия.

;Да. Надо бы узнать, есть ли там сейчас кто-то, – серьезно говорит Рыжий. Затем он вспыхивает озорством, глаза играют огнями, пасть его изгинется в улыбке. – ;Но маленькие, размахивающие топориками, домовята, мчащиеся балетным прыжками за переселенцами, это психологическое оружие.

Они смеются вместе. Наташа заваливается набок, обнимая лиса. Уткнувшись друг в друга они смеются, прикрывая глаза. Рыжий бодает её плечо лбом и указывает мордой на тарелки, после чего опять валится к ней под бок, уже спокойным. Нейта садится на постели. Только иногда прорывающийся смех и искринки во взгляде говорят об их эмоциях.

Наташа расстилает полотенце на покрывале, ставит сверху тарелку для Рыжего, берет свою тарелку. Подкармливая Рыжего хлебом с маслом, она съедает свою порцию каши с орехами, магией проверяя точки в Европе. Пораженные участки энергии на месте. Энергия двигается всё медленней, кипя в некоторых местах от боли, давления чужой силы и перегруза.

Наташа кивает Рыжему, предупреждая его о столкновении. Лис продолжает есть, его магия укрывает комнату двигающимся огненным маревом. Аккуратно касается чужой силы, представляется и замирает, ожидая чужих действий.

Чужак вздыбливается в неверии, не отпуская своей жертвы, изучает пространство вокруг. Получает короткое облако-сигнал, что она не несёт вреда. Чужак выдыхает облачко в ответ. Они соприкасаются энергиями-дугами, чтобы узнать, не затеял ли собеседник против них зла, кто он, чьей крови. Дуги сплетаются, следом отправляются дуги-полукружья – плоские диски энергии с ярко очерченными контурами. Едва они соприкасаются, чужак с протяжным звуком вдыхает через приоткрытую пасть, показывающейся через туман, и выдыхает с вибрирующим рычанием. Силуэт пасти кошачий, но, какой именно, неизвестно.

Чужак облизывается, пробуя воздух языком, ища её следы в воздухе, но ничего не находит.

+Я – ваш друг. Приходите к нам. Я обещаю мир.

Наташа с Рыжим соприкасаются рукой и лапой. Некто знает их. Да, они на это рассчитывали, что найдут своих в этом огромном мире, но не это стало неожиданностью. На осмысление этого необычного факта уходит меньше мгновения.

+Мы прибудем к вам, как только позволят обстоятельства, – отвечает Наташа.

Чужак тихо и удручённо вздыхает и обещает ждать.

На следующее утро, в три часа Николай сообщает новость:

– Пропала наша группа. Они видели странных существ, похожих на птиц с острыми перьями. Наша задача найти группу, узнать, правда это или нет.

– Группа выходит на связь? – спрашивает Вадим. Наташа складывает руки на груди.

– Нет.

– Тогда, если они встретились с этими птицами… – рассуждает Вадим.

– Вооружайтесь, – обрывает его советом Наталия. – Извини, Вадим, – скоро произносит она. Тот махает рукой, мол, продолжай. – Птицы не прощают вторжения на территорию, когда там птенцы учатся летать. Группа, скорее всего, погибла, но есть призрачный шанс, что успели скрыться. Нас отправляют? – уточняет она, делая акцент в вопросе на последнем слове, спрашивая так: нас отправляют или как?

– Да, – чуть заторможенно отвечает пораженный Николай. Так быстро и с таким жаром согласились на спасательную экспедицию. Нет, аналитикам из бывших оперов, лично работавших с эзотериками, надо проставляться, а набранный аналитический отдел по паронормальному гнать взашей.

– Где произошло? – Наташа прищуривается.

– На русско-китайской границе. Группа вела проверку по вопросу общей безопасности. Там есть аномальная зона, и в свете наших событий, туда отправили группу.

– Зона каменистая, с острыми камнями-копьями, у которых будто стёрты края, но запросто можно переломать ноги или разрезать самый крепкий комбинезон? – перечисляет она приметы, поигрывая рукой в воздухе, будто рисуя пальцами ровную линию.

Вадим внимательно осматривает её. Он сам о русско-китайской границе знал из рассказов деда, который успел отметиться в борьбе с японцами во времена оккупации материкового Китая. Местность там была специфичной и разнообразной. Но откуда местность на границе знает она? И откуда столько подробностей? Врёт? Бред! Он бы заметил.

– Да. Откуда ты знаешь? – не менее удивленный Николай, начавший привыкать к такой манере жизни подопечной, смотрит на неё внимательно и ждёт ответа.

– Увидела. Когда сможем выехать?

– Сегодня. Машины уже собирают. Я дам сообщение, нам подготовят оружие. Что брать?

Наташа фыркает насмешливо:

– Для успокоения собственных нервов, – и тут же становится серьезной: – Лучше что-то скорострельное и с большой дистанцией поражения. Если будут автоматы и снайперские винтовки, то будет хорошо.

– Разрывные патроны? – предлагает Дмитрий.

– Нет толку. Если это те птицы, которых я знаю, то они вылечат разрыв, а пока он будет открыт из него будет литься горячий металл. Автоматы лишь для предупредительного выстрела. Это даст понять, что к нам нельзя заходить без приглашения. Но это для тех, кто будет нести службу в лагере. А! У вас же по штату положены ножи? – Николай отвечает согласием. – Отлично. Пусть набирают. При встрече с птицей брать нож только остриём вниз, двигаться против часовой стрелки. Иначе обстреляют лезвиями, или в пикировании голову пробьют. Я поговорю с домовятами. Они помогут нам со смесями. Есть у меня, на всякий случай, мысль. Информация вся? – уточняет она, кладя руку на ручку двери. Николай кивает, довольный своим открытием и такой нужной сейчас помощью. – Тогда поскакали. Дим, записывай указания и пулей на кухню к нам. Будем писать памятки для применения составов.

– Я с вами. Предупрежу парней о ножах, – решительно поднимается Вадим.

– Указаний больше нет, – смотрит на Диму Николай. Помощник плавно, чтобы не перегружать организм после сна, и быстро встаёт с места, захватывая сумку на ходу. – Я свяжусь через три минуты с базой и приду к вам. Разрешите?

– Разрешаю. Удачи, – Наташа нажимает на ручку двери.

– Того же, – уперев взгляд в компьютер, откликается пожеланием Николай.

На первом этаже у лестницы Вадим ловит одного из парней охраны и велит найти командиров подразделений и передать, чтобы немедленно дули в гостиную у кухни. По пути они ловят двоих командиров, остальные тоже спешат к дому. Наташа машет телохранителю от двери кухни, что все нормально, занимайся своими делами. Домовята уже готовы начать действовать. Первым в котелок летит цветок жасмина.

Дима непрерывно записывает всё, что говорит начальница. Пар клубится на кухне, и иногда становится нечем дышать, а открывать окна нельзя, но Дима стойчески сжимает зубы и продолжает писать. В один из моментов он по просьбе пересаживается в другой угол и видит, что Николай и Вадим уже на кухне. Варка зелий – иначе это назвать не получается – не останавливается, но лекция окончена, и Дмитрий занимается вычиткой текста. Вскоре домовята совместно с поворами начинают накрывать завтрак для первой смены. Вкусные запахи после мозговой работы на таком амбре из смеси паров зелий пробуждают аппетит. Перед ними появляются тарелки и отдельно маленький домовёнок ставит на стол корзинку с пирожками. Для этого он становится на носочки, поднимая корзинку над головой, и аккуратно задвигает корзинку на стол. Вадим сидит ближе всех и предлагает:

– Давай помогу?

Домовёнок отрицательно качает головой, отпускает уверено стоящую корзинку, придвигается к столу и пальчиками двигает корзинку, после чего кивает Вадиму. Вадим переставляет корзинку в середину между завтракающими и благодарит домовёнка. Тот смущается, тихо отвечает: "Пожалуйста" и убегает помогать с другими делами.

– А почему так? – спрашивает Вадим. – Обычно же они летают или из воздуха всё достают.

– Так положено. Корзинку для проводов из дому ставит самый маленький домовёнок, а вот наполняют её уже магически. Из воздуха, как ты говоришь, – на последней фразе улыбается она ему, беззвучно хмыкая.

Колонна выезжает через три часа. Наташа просит задержать колонну, потому что, посчитав, Николай сказал о сроке прибытия: вечер, со всеми задержками, ночь.

– Я отправила сообщение на границу. Если они живы, то мы просим их оставить в живых. Если травмированы, не добивать. Со всеми проблемами будем разбираться по нашему прибытию. Будем гнать сейчас, все устанут, а для боя с гуинер – птицам, что вы описали – нужны светлые мозги.

– Возможности, что они живы, нет? – спрашивает безэмоциональным, трещащим, подобно льду в реке под ударами топора, сожалением, голосом Николай.

– Возможность есть всегда. Но случай, чтобы люди на территории гуинер были живы после встречи с ними, такая редкость.

– Как Ясон?

Убитый Николай пытается задавать вопросы, скрывая эмоции под интересом, вынуждая себя цепляться за рабочие вопросы, среди которых выведывание информации у неё. По другому это назвать не получится. Им нужна любая информация о том, что сокрыто от человеского мира, вдобавок это часть нормальной взаимной работы, поэтому Николай не испытывает уколов совести.

"Решили, что я ощущаю энергии, эмоции, но не четкие мысли. Хорошо сработали", – оценивает она их с Рыжим работу по информационному вакууму в отношении этих лиц, офицерской наружности.

Наташа дёргает губой на звериный манер, не показывая зубов. Энергии её рычат. Рядом с Николаем, подобно удару молнии, бьёт магия. В кабинете над столом темнеет.

Рыжий согласно рычит. Его низкий раскатистый мягкий рык, полный поддержки и защиты, готов превратиться в оглушающий рык ненависти и ярости.

"Если они только снаружи офицеры, то я лично сломаю их души и уничтожу!" – рычит утробно она. Рыжий прижимается к ней, поддерживая.

– У Ясона была кровь Затмения, доставшаяся его народу через лживый договор и жертву девушки и парня – возлюбленных – в уплату за кровь.

Николай, не понимающе хмурится, и, поняв, что продолжения не будет, спрашивает:

– Как так вышло?

Пространный вопрос, вынуждающий отвечать и рассказывать всё и сразу.

– Они сами так решили, когда правители отказались выплачивать долг, а получение даров от Затмения было жизненно необходимо для страны. Они отдали свои жизни, чтобы Затмение мог через них осуществить колдовство, – Наташа тихо усмехается, растянув углы губ в улыбке, полной насмешки и презрения. – Разумеется, правители приписали заслугу усмирения Затмения, нормализацию погоды, устранение морских катаклизмов себе, – Наташа растирает лицо ладонью. – Там ещё целый список. Могу попробовать найти, если надо.

– Не надо, – останавливает Николай, зная, что Наташа может сорваться в магические поиски сразу и с места. Работа работой, но он – старший группы, его задача беречь подчинённых и подопечных. – Примерный масштаб проблемы ясен, больше не надо, – Николай возвращается к главному вопросу. -Выезжаем через два часа. Когда все будут собраны. Но не позднее, чем через пять часов.

Объяснения он даёт не просто так, а чтобы дать понять приоритеты: главное, люди, но и не в отпуске.

Наташа кивает. Прошел час с начала сборов, большинство людей уже поднялись. Два часа в запасе – это хорошо.

В итоге они выезжают, когда исходит срок, означенный Николаем.

Они проезжают через базу, забирают оружие, лёгкие бронежилеты, продукты. Вполне возможно, что у них не будет времени запастись на месте, и нужно будет сразу выезжать. Николай вытаскивает из толпы Максима и Алексея и велит набрать полные списки необходимого и добавить сверху, если возможно. Те переглядываются и уходят проверять погрузку.

Затем колонна мчится на аэродром. Летят они на грузовом самолёте. Наташа спит в самолёте вместе с Рыжим в обнимку. Дмитрий играет в крестики-нолики с Вадимом, делая ход после хода в игре "Города".

– Амстердам.

– Клёво. Городок, где можно травку купить. Ладно. Мурманск.

– Хороший город, – кивает Дима с улыбкой. По словам Наташи там рядом жил один из им подобных. – Кёльн.

– Кёльн тоже неплохой. У меня там родственник был.

– Дед? – уточняет Дима, спрашивая взглядом: "Да, я прав?"

– Николаевск, – Вадим ставит второй крестик в ряд. – Ну, почему "дед"? Бабуля с её тётками.

– Ничего себе, шопинг-тур, – в изумлении таращит глаза Дима. У кого дед, отец, дядя, а тут – на те вам, бабуля с тетушками. – Караганда.

Дима завершает игру победой и чертит новое поле.

– Ещё не лучше. Город, куда всегда посылают, и где большинство так и не было.

– Отправляют не правильно.

– Астрахань.

– Новгород.

– Денвер.

– О! – удивляется Дима. – Чего материк сменил? Ладно. Ростов.

– А сам? Вена.

– Архангельск.

– О! – кричит кто-то из ребят. – Знаю. У меня там дядька служил!

– Уж не с Маринеско, ли? – спрашивает Дима.

– Нет. Но про него много народу знает. А на самом деле, полно и других знаменитых подводников.

Парень тут же накидывает список фамилий. Вадим и Дима даже останавливают игру и с интересом слушают.

Перед приземлением Вадим будит Наташу, аккуратно тронув плечо. Трогать руки боиться – они крепко обнимаю Рыжего, и неизвестно, что опасней: тронуть Наташу при Рыжем или наоборот.

Рыжий зевает, обнажая острые зубы, осматривает телохранителя, хвостом отмахивает его руку и мордой тыкается в шею Наташи. Та вздрагивает и раскрывает глаза. Напрягает всё тело, расслабляет, тянется и зевает.

– Как прибудем, будет инструктаж, – сообщает она голосом, от которого хочется замереть. Ребята притихают. Наташа смотрит на Вадима и кивает на свободное место рядом с собой.

– Что случилось? – тихо спрашивает он.

– Гуинер, – подтверждает она свою теорию. – Птицы с металлическими когтями и перьями, жидкий металл в месте ран. Инструктаж обязательно. Ты объяснил про ножи и движения?

– Да, – четко и ясно отвечает Вадим.

– Хорошо, – одобрительно кивает она. – Повторите ещё раз. Я вижу, будет бой. Неизвестно кого и с кем, но нам от этого не легче.

Вадим кивает и отсаживается к командирам подразделений. Спрашивает, все ли всё помнят, говорит размяться по прилёту.

На аэродроме русско-китайской базы их встречают. Машины выезжают одна за одной под пристальным взглядом солдата, делающего пометки в планшете. В здании уже проверяют их документы. Наташа одевает куртку для туристичечких походов, накидывает сверху капюшон, а лицо прикрывает тканевой маской на нижнию половину лица.

Когда она сходит с трапа в сопровождении Рыжего, идущего с ней бок о бок, Дмитрия, отстающего на шаг, держащегося за правым плечом и ведущего их Вадима, за ней начинают наблюдать.

Наташа поднимает голову и ловит магическим взглядом птицу в небе. Прижимая цель энергией, осматривает её. Ярко-бронзовая она парит за пределами базы, и даже с такого расстояния она все равно крупнее обычной птицы. Наташа уничтожает маскировку птицы, одновременно трогая Вадима ладонью, и указывает в сторону птицы. Вадим ловит взглядом птицу и тут же кидается закрыть подопечную собой. Птица встряхивает головой и бросается в сторону от них, громко крича. Наташа сжимает ткань куртки на плече телохранителя и тихо и четко командует:

– По местам. К бою. Прибывших в здания.

Вадим связывается с Николаем, который находится в главном здании, широкими шагами идя в сторону здания. Бежать при виде монстра нельзя – только подставишься, это Вадим знал четко.

На базе зарождается суматоха. Её быстро обрывает приказ на китайском языке по громокой связи.

– Командуют занять боевые позиции, – передает Вадим от Николая.

Они не успевают достигнуть здания. Птицы прилетают раньше. Сотни птиц со звуком бьющихся друг о друга острых снежинок в бурю настигают базу.

– Во'йер'аухэ'Ро! – разносится крик по строю птиц, начиная от предводителя, волной подхватываемый каждый птицей. Звук подобно усиливающемуся цунами катится по небу, захватывая целые клочья пространства. Стая птиц начинает двигаться. Волнуясь, словно море, она плавно разворачивается, вынося вперёд свой правый угол.

Что будет дальше, ясно и Наталии, и Рыжему. Правый угол начнет планировать, центр начнет перекручиваться, как выжимаемое белье, и превратится в торнадо, а тот самый правый край первым обрушиться на землю, став тем столбом, вокруг которого, подобно лаве, растекутся в разные стороны потоки бывшего торнадо. Последняя группа могильной плитой прихлопнет сопротивление.

Наташа останавливает свою группу. Вадим смотрит с немым вопросом, стараясь держать себя в руках. Нервы нервами, а такое не каждый день не увидишь. Наташа властным жестом отодвигает его к себе за спину, смотря на стаю.

Энергия разворачивается огненным валом, строя одну единую сияющую волну.

– Аи'ха'ерро'Ро, – отвечает Наталия, пуская волну энергии в ответ. Рыжий рычит в унисон.

Птицы вскрикивают. Строй разваливается на группы, рассыпающиеся в разные стороны.

Группы облетают базу, двигаясь так, будто прыгают по воздуху. Одна группа летит на них, плавно снижаясь. Крылья мельтешат с такой скоростью, что стайка похожа на быстро наступающую снежную лавину.

Стайка при подлёте закрывает небо над зданиями. Рухнув в опасно быстром пике на землю, птицы ударяют когтями о бетон, прошибая его, взмахивают по привычке крыльями, чтобы прикрыть последующие садящиеся ряды, и замирают, прижав крылья к телу. Птицы пригибаются, изгиная голову, и бочком смещаются. Кончики крыльев чуть отошли от тела, поигрывая светом на бронзовых перьях. Готовы распахнуть крылья для атаки. Что тогда будет с людьми, даже представлять не надо. Оттолкнувшись лапами, которыми только что крошили бетон, в прыжке, одновременно распахивая крылья, завалят с десяток человек, и все эти прыжки сольются в один бреющий полет.

Передние ряды расступились, вперёд вышел предводитель.

Высокая птица темно-бронзового цвета, с хохолком из перьев оттенков красной бронзы на затылке. Перья птицы почти слепили металлическим блеском.

Прыжками предводитель достиг Наташи. Вадим дернулся к кобуре. Птицы зашипели и плавно, боком сдвинулись в их сторону.

Предводитель раскрыл пасть, издал короткий крик. Наташа ответила волной-вспышкой, погладила Рыжего по голове и протянула руку к голове птицы. Гуинер, оглядываясь на её руку, наклонил голову в бок. Вздрогнул, почувствовав ладонь на перьях, и издал короткий довольный звук, подставляясь под поглаживание.

– Уи'ха'нэ.

– Уи'ха'нэ, – растягивая буквы пропел предводитель, стремительно вскинув голову.

– Идём, – кивнула Наташа Вадиму, показывая, что всё в порядке. Они продолжили путь к главному зданию. Предводитель стаи гуинер шел рядом в сопровождении трёх птиц. Птицы над базой взмахнули крыльями, укрываясь туманом, отлетели от базы, заняли разные высоты и расстояние.

Приезд на базу принимал неожиданный поворот.

За главным зданием была небольшая площадка, где расположилась их миссия, комендант базы, переводчик, несколько офицеров.

;Как интересно такое случилось? База для двух стран. При их любви к отчётам, это почти кошмар, – задумывается Рыжий.

;Два извечных вопроса: как и зачем,– соглашается с его мыслями Наташа. – ;Зачем, ещё понятно. Караваны сейчас такая же актуальная тема.

;Знаем мы, что там везут. Тайком рис и гречку перетаскивают! – обвиняюще взмахивает хвостом Рыжий.

Наташа смеётся в ответ по их связи. После их ведут в небольшое помещение. Это кабинет на первом этаже здания рядом с главным корпусом.

Николай заходит последним вместе с китайцем в гражданском в сопровождении двух солдат в форме.

– Можем начинать, – говорит Николай.

– Гуинер согласны говорить о совместном проживании на этой земле. Нужно перевезти сюда ваши группы. Гуинер простят этот инцидент, если в дальнейшем вы будете предупреждать их о таких вылазках на их территорию.

– Где начинается их территория? – спрашивает человек в гражданском. Наташа смотрит ему в глаза

– Они покажут, – Наташа прислушивается к тому, что говорит предводитель гуинер. – Они спрашивают, сколько ещё вам нужно ходить на их территорию. Три группы уже побывали.

Николай оборачивается и смотрит на человека в штатском. Угроза и вопрос, смешавшиеся в глазах Николая, заставляют солдат за спиной человека напрячься. Неизвестный выдерживает этот взгляд. Внутри у него есть недовольство, что кто-то заговорил об их группах на их территориях, но спокойствие побеждает – они работают здесь вместе, и для этого нужно выкручиваться из ситуации прямо сейчас, чтобы не рушить построенный фундамент отношений.

– Наши группы проводили плановую разведку.

Наташа с Рыжим вспыхивают:

;Не, ну, ни в какие рамки! – быстро пихают в бок предводителя гуинер, просматривают события вместе, раскладывают мысленный календарь, раскидывая события по событиям, затем по секундам.

– Разведчики заметили движение в скалах. Чтобы отправить доклад, мы задействовали разведку.

Минимум слов и повисшее в воздухе невысказанное: "после этого вы направили туда свою группу, а мы сидим тут, подчиняем примуса согласно ГОСТа и разнарядке".

– Две группы одна за одной ушли на прошлой неделе, и одна четыре дня назад, – Наташа чуть улыбается, смотря на Николая и неизвестного.

Николай переводит взгляд на неё во время первых звуков голоса, под конец доклада в его глазах пляшут бесята, после чего смотрит на собеседника.

– Также ваши группы шли без опознавательных знаков, в сопровождении двух чужаков с первой группой, тремя чужаками со второй и пятнадцатью людьми в последний раз, – Наташа слушает одного гуинер и произносит: – Следующая группа готовилась выступать через два дня с тридцатью шестью чужаками. Отправляют тот, кто через два кабинета от комменданта к лестнице.

– Помощник, он же начальник базы, – говорит Вадим. – Что тут происходит? – выражает он общую мысль.

Наташа прищуривается, в крови вспыхивает голодный охотничий инстинкт.

– Вы уверены, что всё знаете?

Штатский смотрит на неё, будто ожидая, что она скажет нечто опровергающие эту теорию, что выдаст собственный интерес в этой истории. Наташа зло сверкает глазами и смотрит на Николая:

– Соар?

В переводе это означает: "Продолжаем двигаться в этом направлении?"

– Онэ, – отвечает он, что переводится: "Разумеется".

– Присутствующее не знали об этом. Удивительно, но это факт. Нам придется за короткий срок вырубить, как минимум, шесть развед групп. И всё это минимальными силами.

– Почему? – спрашивает штатский.

– Если опустить то, что здесь могут быть наблюдатели, вся эта ситуация – это паника. Разведгруппы на службе у врага. В свете зарождающихся контактов двух стран, это такой удар, что ещё долго будем оглядываться. Нужно найти ушедшую группу. Гуинер говорит, что группы не пересекались, но наши видели их. Можете рассчитать, где это было примерно? – штатский кивнул. – Гуинер пролетят по своим территориям, поищут следы. Предложения? Замечания?

– Нужно брать группы сейчас, – говорит Николай. – Иначе упустим. Поиски могут подождать. Гуинер могут сказать, наша группа жива? – Николай смотрит ей в глаза. Наташа вздыхает, кивает с тихим "Сейчас" и смотрит на предводителя стаи гуинер.

:Они все живы-мертвы. Можем отдать за плату.

:Назови плату.

:Кровавая вода. Унец.

Позади неё вздыбливается Рыжий, раскрывая пасть в оскале. Охрана предводителя издает короткое шипение, приоткрывая крылья, и оседает, видя, как лис делает плавный шаг вперёд, поднимает лапу, чтобы сделать следующий шаг, и замирает.

:Согласна.

Гуинер склоняет голову, прикрывая глаза. Наташа медленно кивает, почти не опуская головы.

– Они живы. Находятся в подобии сна. В течении трёх дней нужно забрать их. В той стороне, – Наташа указывает на северо-запад. – Скалы черного цвета, уступ, на котором удобно расположить стоянку.

– Этого не может быть! – восклицает один из солдат. Штатский оборачивается через плечо. Солдат поворочивается к нему всем корпусом склоняет голову, опустив взгляд. Второй солдат также разворачивается лицом к штатскому. – Прошу прощения. Это невозможно, – и начинает быстро, четко говорить: – Группа капитана Аврова отправилась на юг, юго-восток. Их не может быть на севере.

Штатский кивает ему, солдат вытягивается в струнку, и взгляд черных глаз упирается в Наташу.

;Убью! – рычит Рыжий, ощущая, как чужак намеревается давить вопросами.

– Объясните.

– Они их забрали с восточных гор. Там ещё должны быть острые пики и камни похожие на облака. Других ориентиров нет.

Солдат коротко выдыхает в удивлении, но молчит. Штатский смотрит на него.

– Это последнее место выхода группы на связь?

– Так точно! – отвечает солдат.

– А это высокая точка? – спрашивает Наташа, хмурясь. Штатский внутренне подбирается, анализируя, прощупывая услышанное.

"На что он смотрит?" – думает Наташа.

;Голос, – говорит Рыжий. – ;Звук голоса.

;Ой! Я же в маске и капюшоне. До этого голос был глуховатым, а сейчас я заговорила громче. Он распознал женский голос. Но что ему от этого? Или сейчас начнется, что женщине не место на базе?

;Да ничего страшного. Уйдем. А зубы чужаков заберём в качестве сувенира! – взрыкивает Рыжий, потираясь о её ногу. Наташа согласно ухмыляется под маской.

– Да, это высокая точка. Очень хорошое место для наблюдения, – догадливый солдат выдает ответ на вопрос заранее.

Наташа кивает и отводит взгляд, слушая и смотря картину, присланную одним из её стаи.

;Нехорошая картина. Группа ведёт наблюдение, замечает активность базы. Гуинер засекают группу, нападают. Вызывают нас. Мы идём на поиски группы и пропадаем. Несчастный случай. Русский колдун встретил смерть на чужой земле от местных духов. Есть множество вариаций, которые им нравились, но они решили посмеяться над двумя странами: русский колдун погиб в чужой стране. Сам погиб от магии, или охрана не уследила, встречающие не проконтролировали свою же территорию.

Рыжий рычит, слушая оконцовку, присланную мгновением позже:

"Планировался захват под заказ."

Наташа благодарит за предупреждение и просит найти информацию по заказчикам, исполнителям, базам, где их бы держали, и всё, что они посчитают нужным. В ответ раздается короткий предвкушающий смех и собеседник зарывается в энергии.

Наташа моргает, сосредотачиваясь на мире, вдыхает животом и грудью, подзывает Вадима. Телохранитель закрывает её от взглядов, наклоняется и слушает её тихий шепот:

– Что дальше?

Вадим кивает, распрямляется и вслух спрашивает Николая о том же.

– Сколько можете привлечь? – Николай смотрит на человека в штатском. – Нужны проверенные люди.

"Проверенные в бою", – звучит в этих словах. Оба все это время считали, обдумывали, искали "за" и "против", просчитывая тактики боя и эвакуации с объекта.

– Те, кто здесь, – он вспоминает ещё про троих человек, думает долгую секунду и все же выдаёт: – У меня есть ещё трое.

– Я могу замедлить реакцию, – говорит Наташа. – Они не додумаются подать сигнал "SOS", после разоружения медленней будут находить новое, упадет реакция на рывках, уворотах.

– Опасности?

– Их личные ножи. Те, которые с ними постоянно. Я могу сломать их сознание, но тогда в прямой атаке они могут стать быстрее.

– А если нет? – Вадим примерно прикинул, сколько там бойцов: шесть групп по восемь человек в каждой. Сорок восемь человек. Элитные бойцы. И ведь не вызвать подмогу. Приехать на подмогу приедут. Вопрос только, к кому. И ведь не вызвать своих людей, до ближайшей базы полтора часа лету, но если они сейчас не начнут действовать, то это вызовет подозрение, а уходить с базы -неизвестно, кого они встретят, и кто за ними пойдет.

– Тогда будут работать ими, как обычно, но менее рисковано, и медленней.

– Кайф! – оценивает Вадим, пожимая плечом.

– Ломай, – велит Николай. Наташа медленно кивает.

Энергия вырывается огненным валом и проносится по людям, выжигая глаза, уничтожая часть взаимосвязей в теле, подрубая энергии движения тела. Последним ударом она накрывает души людей. Один из слоев души дрожит, выжигая последующий своей же вспышкой, и меркнет. Наташа трет висок, моргает пару раз. Рыжий тыкается мордой ей в ладонь и фырчит.

– Я могу ошибаться, но они, кажется, в полуобморочном состоянии. Вы можете проверить это?

Человек в штатском смотрит на коменданта. Он кивает и достает телефон, отходя в сторону. Просматривает что-то, резко разворачивается, в глазах плещется удивление пополам с шоком. Комендант по жесту гражданского отдал ему телефон.

– Люди потеряли сознание, – извещает всех гражданский, возвращает телефон. – Отдайте распоряжение: всех на карантин в лазарет. Причина неизвестна. Всех вступавших в контакт записать и проверить на инфекции.

Наташа ловит взглядом вспышку чужой ярости, облаком мелькнувшей над ними. След размытый. По размытому следу тянутся тонкие нити, по которым мягкой быстрой поступью пробегает её энергия, и накрывает противника.

– Кто-то готовится напасть, – говорит Наташа, сосредотачиваясь на мыслях и осязании мира противником. – Он не попал под атаку, – энергии давят неизвестного, не давая ему нанести вред. – Он далеко и знает, где мы.

– Окно, – Николай бросается к ним и вместе с Вадимом дёргает Наташу вниз. Вадим тянет и Дмитрия, но тот сам догадывается и приседает вместе с ним. По левое плечо оказывается человек в штатском. Гуинер прикрывает их своими крыльями. Остальные прячутся по темным дальним углам вне зоны поражения из окна.

– Что делаем? – спрашивает Вадим тихим шепотом.

– Он перебьет всех свидетелей, – Наташа закрывает глаза, коротко вдыхая и задерживая дыхание. – У нас нет шансов против снайпера. Гуинер не могут его накрыть – он не наших территории. Где-то в горах на юго-западе.

– Там сеть пещер, – говорит гражданский.

– А камни создают наземный лабиринт? – спрашивает Наташа, повернув голову к нему.

– Да, – кивает он, сильное удивление смешивается с интересом и чем-то, отдающим светом и прохладным теплом. Как солнечный свет осенью, который и греет, и успокаивает.

– Пусть ваши гуинер закроют окна крыльями, если это возможно, – предлагает переводчик. Наташа качает головой.

– Нельзя. У него что-то мощное, что пробьет эту стену. Так мы прикрыты от выстрела.

– Подобраться нельзя? – спрашивает Вадим.

– Нет. Слишком далеко. Даже если гуинер добросят нас до своей границы, то до него ещё метров восемьсот останется. Успеет расстрелять десант или просто смоется. Всё, не мешайте.

Наташа закрывает глаза.

Вокруг несётся темнота. Темнота прыгает вперёд, на неё наскакивает поток за потоком, всюду вспыхивают искры энергии: планет, духов, живой магии.

Видение обрывается. Она видит энергию снайпера, похожую на холодные морские волны. Она притрагивается к его голове, затем к сердцу. Энергия её рычит и вцепляется в шею снайпера.

Видение вспыхивает, почти вышибая из неё любую мысль о пощаде, и тупой болью отзываясь в голове:

"Выметайся из моей головы!" – чужой рык дотрагивается рук, лица и вспыхивает перед глазами.

Наташа рычит и влезает в голову снайпера, проверяет его знания на предмет находящихся рядом людей, отслеживает, нет ли тех, кто видит его или знает о нем, а после командует подчиняться её приказам. Снайпер кричит не своим голосом, пальцы разжимаются, винтовка остаётся лежать, прижимая его ладони тяжёлым грузом.

– Снайпер под моим контролем. Спуск крутой слишком, он не в том состоянии, чтобы но одолеть. Нужно его забрать. Гуинер доставят до своей границы.

Штатский смотрит на своих сопровождающих. Солдаты отрывисто кивают.

– Пойдут мои люди, – решает он.

– И я, – неожиданно говорит Вадим. Наташа моргает на вопрос в глазах Николая и роняет руку поверх запястья Вадима.

– Отлично. Через тебя посмотрю его ещё. Лишний человек не помешает, – магия оплетает его руку, стекается к большому пальцу лужицей, расползается тяжёлым горячим твердым металлом от запястья до безымянного и среднего пальцев, светящейся молнией застывает от металла до мизинца, каплями пробегает до указательного пальца.

Штатский бросает на Вадима режущий взгляд. "Что, не нравится, что лезу?" – мысленно насмехается телохранитель.

– Коснешься его. Лучше всей ладонью. Поймать и сжать ладонь. Не выйдет – просто коснись и напряги ладонь сразу после касания.

Вадим кивает. Приём этот они уже обсуждали.

– Если готовы, то помчались, – Наташа делает два глубоких выдоха. – Ийе на то ар, – тихо говорит она. Предводитель гуинер издаёт согласный вскрик. Они поднимаются и выходят. – Вас доставят. Куртки теплые?

– Да, – кивает солдат. Незнание пугает их, но останавливаться никто не собирается.

Предводитель гуинер взлетает первым. Он делает круг над зданием, издает крик. Стая отзывается криком и взлетает с земли. Находящиеся в воздухе продолжают своё дежурство.

Оставшиеся трое по очереди поднимаются над землей. Вадим по знаку Наташи выходит вперёд. Птица аккуратно обхватывает лапами его пояс и взлетает. Следом по очереди также поднимают обоих солдат базы.

– Мы можем отправить им подмогу также? – спрашивает гражданский, посмотрев на Наташу.

– Нет. Стая больше не возьмёт прикрыть троих они могут, а больше – уже нет. Ведь птица теперь не может резко ни взлететь, ни пикировать, и остальные прикрывают их собой. Видите, предводитель прикрывает их снизу и летит чуть впереди? Стая расположилась так, чтобы прикрывать их с боков и нижней полусферы. Простите, а что с пострадавшими?

– Их доставили в медпункт, не беспокойтесь, – отвечает заледеневшим голосом гражданский.

Наташа кивает, коротко выдыхая:

– Хорошо.

Комендант докладывает, что всех больных перенесли в лазарет, и просит разрешения проверить своих подчинённых. Вопрос позволяет им вернутся в здание, не привлекая внимания возможных наблюдателей. Таковых здесь нет, но принебречь безопасностью – просто привлечь внимание и зародить сомнения по поводу причастности к произошедшему, так что Наташа говорит, что будет ждать стаю обратно. Штатский отпускает коменданта с переводчиком и остаётся вместе с их делегацией.

Дима застывает рядом с Наташей, Рыжий садится у неё под ногами. Николай стоит в шаге от них.

Вскоре вспыхивает магия, Наташа жестом подзывает Николая, тихо говорит:

– Они на месте, – и приподнимает уголки губ. Николай понимает её намек: Вадим добрался до снайпера. Наташа углубляется в изучение знаний захваченного.

Гуинер возвращаются быстрее, чем улетали.

:Никого нет. Когда будет кровавая вода?

:На месте, где мы заберём группу. Так вы возьмёте больше кровавой воды, а мы возьмём именно то, что возьмём, а не то, что останется в случае встречи с неизвестностью, – Наташа посылает улыбку предводителю гуинер, и тот передает шутку по стае. Приземляются птицы в весёлом настроении.

Первыми ставят на землю солдата, что переговоривался с гражданским, вторым на земле оказывается Вадим. Оборачивается к гуинеру, что его прокатил:

– Высший пилотаж!

Следом аккуратно и бережно ставят второго солдата. Он бледный, по приземлении упирается ладонями в колени и начинает заваливаться вбок.

;Уа'Ро! – Наташа посылает волну птице, показывая, что нужно сделать. Гуинер ловит солдата крылом и прижимает к себе.

Вадим кидается к ним. Подхватывает солдата с другой стороны, закидывает его руку себе на плечи.

– Ты как?

Солдат молча показывает большой палец поднятый вверх.

Сгружают захваченного снайпера, другие птицы аккуратно кладут его вещи. Гражданский осматривает его. Нацепили наручники, связали, как пауки муху, и завязали рот, засунув кляп из платков с завёрнутый в них камнем, чтобы не было возможности раздавить капсуль с ядом в зубе, если таковой имеется. Они заходят в главное здание. Наташа, посмотрев на пленника, переглядывается с Рыжим и усмехается.

;Это называется, попробуй сжевать свои витаминки с ядом, – фырчит Рыжий. – ;Хотя говорят, что кальций полезен, и он вроде есть в некоторых камнях, – заметив, как подобно огненными волнам клокочут поля энергии Наташи, Рыжий прижимается к ней.

Мир перед глазами чуть качается, а после смеха перед глазами возникают мушки. Наташа накрывает болящие места энергией. По сравнению с профессиональным лечением, это уровень новичка-любителя с дилетансткими наклонностями, но упасть прямо здесь, или просто плохо осознавать реальность она не может себе позволить.

Рыжий рычит на шагнувшего к ним гражданского, дыбит шесть. Николай внимательно наблюдает за гражданским, не вмешиваясь. Гражданский останавливается.

– Ваш человек в порядке, – произносит самое главное сейчас Наташа. – Полет с гуинер всегда уникальный. Не каждый перенесёт. Группу нужно забрать. Когда сможем выехать? – она смотрит вопросительно на гражданского и на Николая.

– Думаю, через пятнадцать минут, – Николай смотрит на гражданского. Он кивает.

Наташа прислоняется спиной к стене и запрокидывает голову. Рыжий садится рядом.

Выезжают они действительно через пятнадцать минут. Гуинер сопровождают их несколькими группами. Одна группа летит в трёх метрах над машинами чуть в стороне. Вторая в заняла высоту чуть более полукилометра на небольшом отдалении и прикрылась туманом, отсекая таким образом мир от колонны, не позволяя никому увидеть цепь машин. Третья группа летит на такой высоте, что видны лишь небольшие точки.

Наташа едет в первой машине на пассажирском сидении рядом с водителем. Рыжий сидит у неё на коленях.

Вадим хотел сесть за руль, но так и не представившийся гражданский настоял, что местность скалистая и он не знает карты. Николай, получив утвердительный кивок от Наташи, дал согласие. Вадим поскрипел зубами, но сел за спиной водителя. Николай сел за Наташей. Посередине, как самого худого, посадили Дмитрия.

– Как я могу к вам обращаться? – после шести минут пути спросил гражданский.

– Наташа. Рыжий, – Наташа погладила лиса вдоль всего тела, медленно проводя по голове, шее и спинке. Лис отозвался коротким довольным фырчанием. Маску Наташа так и не сняла. Тонкая, но болтающаяся на лице, она не давала представления о её чртах лица, а волосы она заправила под тонкую шапку и накинула сверху капюшон ветровки вместо капюшона куртки. Ладони скрывали перчатки.

– Как к вам обращаться? – Наташа повернула голову к собеседнику. Тот поймал её взгляд и запомнил цвет глаз.

;Зараза! – фыркнул Рыжий. – ;Эти тем же самым занимались в первую встречу! – недовольно указывает энергией на сидящих на заднем сидении военных.

– Линг.

– Будем знакомы, – улыбается Наташа под маской.

– Будем, – возвращает он в ответ веселость в голосе.

Вадим начинает молится, чтобы Наташа не раскрыла своей внешности, потому что уже произошедшего на базе достаточно для того, чтобы за ней пристально наблюдали. Обязанности телохранителя обязывали предугадывать проблемы, а не дожидаться их, и то, что Наташа нравилась людям, становилось проблемой, потому что те, кому она нравилась, обладали влиянием и силой. Примерный спектр проблем был неприятным и при пускании на самотек опасным.

Раздумывая, Вадим следит за обстановкой, поэтому замечает, что всё вокруг будто бы мертвое. И дело не в обилии скал. Такими были места, которые он посещал вместе с Наташей, и хорошо запомнил ту ауру. Но спросить о причинах такой ауры именно здесь, не представляется возможным – при посторонних они с подопечной всегда вели, как можно меньше, разговоров. Ауру она ощущает в разы сильнее, чем он, поэтому, раз сочла возможным не обсуждать, значит, все в порядке. В этом вопросе Вадим привык ей доверять.

Ехать пришлось около получаса.

Машины затормозили у невысоких скал, укрытым туманом. Наташа, слушая наставления о камнях гуинер, пошла по горной тропинке. Рыжий не отставал ни на шаг. Группа из пяти человек лежала на естественном балконе. Один лежал откинувшись спиной на камень, немного соскользнув на левый бок. Второй лежал почти на животе, вытянув руки, уронив на них голову. Третий сидел, поджав под себя ноги, упав на свой рюкзак правым боком. Ещё двое лежали совсем близко. Один лежал на животе, второй на спине.

;Группа не хотела уходить, – растягивая гласные заговорил предводитель гуинер. – ;Мы заставили их уйти со своей территории, – гордо сверкнул энергиями он.

;Не смей! – зарычали Наташа и Рыжий, развернувшись в сторону предводителя гуинер. – ;Не смей говорить слова тех, кто имел на них право. Кто своей силой закрывал беззащитных! Это их слова! Это их территория!

Наташа и Рыжий наступают на сидящего у края предводителя. Гуинер задыхается от страха.

;Не тебе про это говорить, – рычат они в унисон.

Николай останавливает солдат базы и своих бойцов. Предводитель вскрикивает, запрокидывая голову, и преподая на лапы, опускает голову вниз, медленно закрывая глаза.

:Прости меня, Ро, – просит гуинер.

:Прощаю, – Наташа достает из кармана небольшой пузатый бутылёк и, качнув его пузиком в сторону птицы, протягивает бутылёк к нему. Гуинер удивлённо курлыкает, смотрит ей в глаза, потом на бутылёк, снова возвращается взглядом к её глазам. Не находя в глазах гнева, он тянется головой к бутыльку, аккуратно забирает его клювом, благодаря движением крыльев и прощается подрагиванием перьев на загривке.

После чего разворачивается, наклоняется, ложась на воздух и раскрывает крылья, стараясь волной воздуха не задеть стоящих на балконе. Его охранник, подражая ему, взлетает вместе с ним, также запоздало раскрывая крылья. Наташа провожает их взглядом и кивает Николаю. Тот машет рукой, чтобы солдаты занялись пострадавшими.

– Я скоро, – говорит она Вадиму и уходит вместе с лисом за скалы. Проходят по камням, спускаются по небольшой тропинке вниз и выходят к нескольким большим плоским валунами. Наташа садится на один из них. Рыжий занимает соседний. Из внутреннего кармана достается небольшой ножик, небольшая ампула с водой, таблетница с ярким рисунком и металлический портсигар с иглами и лейкопластырями. Наташа делает неглубокий надрез на руке и медленно, некрупными зарядами, льёт на рану воду. Энергия вспенивается, ей вторит крик гуинеров, усиливающийся с каждым мигом. Они говорят о своих правах на этой земле, заново клеймят умершую территорию. Вода заканчивается. Птичий крик обрывается. Мир напитывается энергией, жадно глотая её. Наташа просматривает энергию мира, открытую специально для неё. Видит, как на них жадно смотрит всё живое в мире, как желает добраться до неё и до Рыжего. Наташа взрыкивает энергией и ударяет в энергию мира, вкладывая в удар всю свою ярость.

;Уничтожу, если тронешь мою стаю!

Планета выдыхает со стоном и вдыхает свободней. Энергии тех, кто желал навредить им с Рыжим травмированы. Теперь, пожелав навредить, они дадут им сигнал, оставшись меченными, и боль будет приследовать их.

Лис ставит лапы на валун, где она сидит. Наташа гладит Рыжего по шее. Он прикрывает глаза.

;Пойдем отсюда, – напоминает и просит Рыжий. Желает увести её отсюда поскорее и дать восстановиться в безопасности. Наташа тихо отвечает:

;Хорошо, – и быстрыми движениями заканчивает сборы: клеет пластырь на рану, убирает вещи в карманы и соскакивает с валуна. Рыжий идёт впереди, контролируя каждый её шаг.

Они возвращаются на балкон. Вадим стоит рядом с началом тропы, ожидает их, хотя они этого не просили.

Заметив их, протягивает руку. Рыжий ступает на балкон первым, Наташа ступает следом и только после этого берется за руку Вадима, чтобы пройти по мелким камням до ровной поверхности балкона.

– Нужен Коля. И тишина.

– Сейчас организуем перекус, – успокаивающе говорит Вадим, приобнимая её за плечи, чтобы поддержать.

– Как они? – кивает на сидящих на земле бойцов из пропавшей группы.

– В норме, – легко отвечает Вадим. – Похмелятся – так, вообще, не жизнь, а малина.

Наташа выдыхает смешок и позволяет утянуть себя на край площадки. Там их ждёт Дима. По знаку начальницы отдает блокнот и карандаш.

/Три предателя. Кто-то из них среди нашей группы.

/Коля о том же думает.

Подошедший Николай качает головой и пишет:

/Разумеется. Мы не могли попасть в эту ситуацию просто так. Группа доложила о прошедших разведгруппах. На лицо конфликт с интересами другой стороны базы. Как минимум, вперёд нас должны были отправить военных следователей. Кто-то подтасовал результаты, чтобы сюда прибыли мы.

/Или кто-то специально нас сюда направил, – пишет Вадим. Коля кивает согласно.

/Вопрос: кому на съедение нас отправили? – пишет Наташа, коротко стучит карандашом по блокноту, получив сообщение от брата:

;Заинтересованный в тишине. Заказ отдельно, от другого."

;Спасибо, брат, – отвечает она, посылая дополнительную энергию брату.

"Кто этот заинтересованный в тишине?"

В ответ мир передаёт громкий женский крик, умершей девушки.

;Да ладно! – Наташа переглядывается с Рыжим. – ;Так просто!?

Наташа быстро пишет:

/Торговля людьми/, – и передает блокнот Николаю. Коля читает и смотрит на неё вопросительно: "Это правда?".

Наташа кивает, забирает блокнот снова.

/Нужно Линга подключить./

Николай кивает. Линг вскоре сам к ним подходит и его извещают тем же способом на новых листках. После совещания Дима вырывает листки, прижимает их небольшим камнем, чтобы не улетели, и поджигает их огнем зажигалки. Дождавшись, когда останутся лишь чистые уголки, прижатые камнем, поджигает и их, придерживая камнем самый край листка.

Наташа связывается с предводителем гуинер.

:Нужна помощь. Нужно найти похищенных.

:Они в пещерах у захода. Там есть питьё.

:Нужен проводник.

:Будет исполнено.

В птичьей стае раздался раскатистый крик, похожий на совиный, и к ним устремилась бронзовая тень, укрытая туманом.

– У нас есть точка, где они держат заложников, – тихо говорит Наташа Вадиму.

– Мы не сможем выехать, – произносит тяжёлые слова телохранитель. – С предателем нельзя идти на захват. Николай против идти дальше.

– Причина в нас? Или в общей безопасности?

– Общая. Один боец может снять целую группу. У нас таких трое. А если все трое с нами? – Вадим смотрит на подопечную, но та опустила взгляд и о чем-то думает. – Тот, кто это устроил, рассчитывал, что мы не вернёмся. Если здесь не было засады, это значит, что засада уже ждёт нас там.

Николай тихо приближается к ним, оставаясь за спиной Вадима. Телохранитель поворачивается к нему, почувствовав приближение заранее, и кивком спрашивает, в чем дело.

– Линг настоял на захвате пещеры, – тихо сообщает Николай.

– Выкрутится хочет, – скалит губы в улыбке Вадим.

Линг подходит к ним, и Вадим разворачивается к нему лицом, Николай загораживает Наташу плечом.

– Если вы уезжаете, я хочу знать это сейчас.

Голос Линга похож на горный обвал. Вне зависимости от их решения, группа уходит на штурм.

– Гуинер дадут проводника, – извещает Наташа. – Я поговорю насчёт помощи.

:Мы будем сражаться вместе с вами! – с готовностью отзывается предводитель гуинер.

– Мы поможем, – извещает Николай. – У вас есть примерный состав базы?

Линг зло смотрит на него. Николай не скрывает усмешку в глазах: "Думал, я поверю, что ты ничего не знал?".

– Нам ничего неизвестно о составе базы.

– Зато мне известно, – холодным спокойным тоном извещает Наташа, обрывая злой разговор. – Там восемь человек на входе. Четверо у входа, двое слева в засаде и двое справа. Внутри шесть человек, плюс на время, пока там есть люди, там восемнадцать человек дополнительной охраны. Также там два пулемётчика и один снайпер снаружи, он-то как раз и сидит у вас на базе. Сейчас там двадцать восемь человек пленных, двое при смерти, трое тяжёлых. Среди пленных один информатор. Смотрит за порядком внутри пленников и докладывает о готовящихся побегах и суицидах.

– Неплохо, – оценивает Вадим, кривя губы в бок. – Тридцать два человека охраны и двадцать семь пленных. Без крови не обойдётся, – он складывает руки на груди.

– Нас сорок человек… – Линг подсчитывает что-то в уме, когда Вадим перебивает его:

– За минусом троих. Спасибо, связи нет, а то бы успели только на похороны.

– Я замедлю охрану, – решает Наташа. – Гуинер накроют пулемётчиков и охрану на входе. В пещерах накроем огнём.

– Где хоть эта точка? – оборачиваясь через плечо спрашивает телохранитель.

– В пещерах на северо-западе.

;И вот этим мы всё оттадим? – спрашивает Рыжий.

;Лучше. Идём в пещеры. Спасаем народ, бьём по заказчику и пусть обломятся, – Рыжий торжествующе пищит, выражая своё согласие. – ;Не будет у них того, кто охотится на магов и магических существ. А вот торговцев призентуем на русско-китайскую базу.

Рыжий по связи урчит согласно, похихикивая.

Гуинер во второй раз служат средством передвижения. Перед полетом Наташа даёт короткие указания группам:

– В полете не дёргаться. Не орать. В случае виражей и фигур высшего пилотажа не бояться – вас не уронят, но поболтает немного. Перья на выщипывать – оторвут руки. Всё ясно? Вопросы?

Вопросов у групп нет. Линг отводит в сторону Наташу и спрашивает:

– Как же то, что больше троих нельзя?

– Да. Идём без полного прикрытия. Только туман. Он прикроет нас от пуль, станет плотнее. В авангарде только главный со своей группой из семи бойцов. Остальные будут нашим дозором.

– Нехватка воздуха?

– Магия.

Линг кивает, переводя взгляд на взлет.

Гуинер по очереди подхватывают солдат, сцепляя когти на их боках, и летят в сторону гор.

– Вторая бомбардировка за день, – вздыхает Вадим, ставит ногу вперёд, наклоняется и распахивает руки, подобно крыльям самолёта. Гуинер издает удивленное восклицание, аккуратно подхватывает Вадима и взлетает.

Рыжий забирается в рюкзак на спине Наташи. Они взлетают последними.

Полёт идёт в туманном вечно двигающемся мареве. Хлопки крыльев похожи на свист клинков в воздухе. Полет плавный, и достаточно быстрый, что через полчаса они уже над базой.

Авангард обрушивается на охрану снаружи. Острые когти пришибают пулемётчиков к камням. Захватывая жертв в лапы, они разрезают оказавшиеся на пути камни когтями, пальцами ломая кости, и после разрезая острыми когтями уцелевшие кости и позвоночник. Клювы других прошибают позвонки и черепа охраны у входа. Грохот камней будит всех и вся.

Предводитель гуинер прошибает дверь своим весом. Следом приземляется его группа. Птицы кричат, и эхо разносит их крик по коридорам. Ответом служит женский крик, слышимый лишь птицам.

Гуинер ставит Наташу на землю перед входом. Рыжий выпрыгивает из расстегнутого рюкзака и прыгает вперёд, заслоняя её. Две магии проносятся по входу пещеры и превращаются в пламя, устремляющееся на охрану. Огонь даёт знание, где сидят пленницы.

По знаку Наташи гуинер сгружают свои ноши.

Вадим тут же оказывается рядом с подопечными, на ходу сдергивая с плеч ремень автомата. Дима подходит, осматриваясь внимательным взглядом, и останавливается за левым плечом Наташи, в руке у него пистолет.

– Пленницы в левой ветке. Забираем быстро.

Группа формируется позади них.

Наташа проводит их по разветвленной сети тоннелей.

"Влево. На развилке вправо. Второй поворот влево. Вправо. Снова вправо", – считает Вадим. – "Прибыли."

Вадим придерживает Наташу у дверей и не пускает её внутрь. Незачем им гражданские свидетели магии. Мимо проходят бойцы из их группы, следом идут солдаты с базы.

Линг выдает несколько фраз на китайском, Николай говорит на русском для пленниц:

– Мы военные. Пришли за вами. Организованно выходим.

Девушки сперва не верят. Выжженные замки поддаются с первого толчка ладонью, и военные наполняют камеры. Помогают подняться, осматривают повреждения и передают с рук на руки.

Наташа давит информатора, вынуждая её идти, смотря строго в пол.

– Надо уходить. Здесь есть минирование. Нас затопит подземной водой.

– Понял, – тихо отвечает Вадим и выглядывает из-за угла. Николай ловит его взгляд и подходит к ним. Вадим вводит его в курс дела.

Наташа просит Рыжего держаться рядом с ней.

Когда они выходят из пещер, Наташа сжимает руку в кулак. Рыжий рядом с ней дыбит шерсть. Солдаты смотрят на них с опаской.

Гуинер берут людей. На одну пленницу приходится по одному солдату. Летит сперва только одна группа из тридцати человек. Гуинер оставляют людей у машин и возвращаются. Забирают остаток пленников, не беря солдат, и улетают. Так большая часть гуинеров остаётся у пещеры вместе с солдатами.

Вадим оборачивается, спрашивает, всё ли в порядке. Наташа кивает, прикрывая глаза.

Когда они прилетают к машинам, она молчит. Рыжий идёт бок о бок с ней.

В машине все меняются местами. Наташу и Рыжего Вадим усаживает на задние сидения. Дима без разговоров садится рядом. Вадим только провожает взглядом такую преданность. За руль снова садится Линг. Вадим предлагает его сменить, посадив штурманом, но Линг отказывается – дорога здесь ему привычней, чем прибывшим. Вадим соглашается с его доводами и сам садится штурманом. Николаю достается место на заднем сидении у окна, но он заставляет Наташу пересесть посередине.

– Так меньше риска, – говорит он.

Наташа сонно мотает головой в знак согласия, муркая в ответ короткое: "Угу", обнимает Рыжего. Лис перебирает лапками и прижимается к ней.

Через пару минут она роняет голову на плечо, Рыжий плотнее прижимается к ней, кладя мордочку ей на второе плечо.

"Прикрывает шею", – думает Николай и углубляется в разговор с Вадимом и Лингом.

Через десять минут Наташа приходит в себя и цепляется за руку Николая. Он мельком отмечает, что ладонь у неё горячая.

– Как долго я спала? – хриплым голосом с запинками спрашивает она.

– Около десяти минут, – отвечает Линг.

– Ребят, нас по приезду ждут трупы. Третья разведгруппа, помощник правой руки командира. Шестая группа, двое из авангарда. Один втянул другого в это дело. Восьмая группа, предатель – помощник командира. Наша группа. Человек в окружении друга Алексея. Он общается с ним. Третий в окружении комменданта, второй помощник.

– Стоп. Погоди. Чего так много? – изумляется Вадим. Наташа моргает, зажмуриваясь, и Вадим оставляет в покое, смотря на соседа. Линг объясняет:

– Группы меняют свои составы. Это есть в штатном расписании.

– Зачем? – Вадим имеет примерные прикидки, зачем это нужно, но сейчас нужно услышать, что скажет сам Линг, как местный, знающий эту "кухню".

– Так никто не знает, о какой группе идет речь в донесении, и кто идёт на разведку сегодня.

Николай мысленно отмечает, что это совпадает с его выводами.

Наташа моргает снова. Рыжий урчит и тыкается носом ей в шею.

;Как ты?

;Заказчик мертв. Его исполнители сломаны. Жнецы уже их потрошат.

;Хэ! А ребятам сейчас кого-то на базе потрошить! Обрадуются!

;Ну, и хорошо, – выдыхает она.

По прибытию на базу им выделяют комнату на двоих, но никого не подселяют. Отмывшись от грязи в маленькой душевой кабинке, Рыжий сперва прыгает по одной кровати, затем по второй. Наташа выходит из душа следующей и садится на кровать. Рыжий подпрыгивает на пружинистой кровати и перепрыгивает к ней на колени. Фырчит и скулит, прося почесать его. Наташа смеётся и причесывает его.

В это время на подвальном этаже идёт допрос. Николай наблюдает за допросом из соседнего помещения через видеокамеры.

Вадим входит в небольшой кабинет и спрашивает, плотно закрывая дверь:

– Ну, какой репертуар сегодня?

Николай вздыхает недовольно, смотря на продвижение допроса.

– Недавно были песни о безвинных и святых. Сейчас, – Николай длинно выдыхает, – вольное исполнение, – бросает весёлый взгляд на сослуживца. – Грешил, но не у нас. Работал не на чужих, а на своих хоть и работал плохо, но очень хорошо.

– Песенка-загадка? – Вадим снимает куртку. – У наших набрался?

Оба ухмыляются. Наши – это подопечные. Только любителей песенок-загадок среди них не было. Но об этом никто не знал, кроме них. И они старались, чтобы так и продолжалось.

"Чем меньше знают, тем крепче спим", – говорила Наташа, и оба были с ней согласны. И сейчас мастерски запутывали следы, давая ложные зацепки в виде интересов, любимых хобби, словах и машинальных действиях-привычках. Пусть разбираются. А они тем временем уйдут на север… и подопечных туда же уведут. А то заглядываются тут всякие!

Линг закончил допрос помощника и перешёл к допросу их бойца. Вычислить предателя оказалось не так, чтобы сложно, имея столько информации и зацепки в виде интонаций, которыми их снабдили по приезду. Вадим тем временем занял место за компьютером, Николай остался стоять – насиделся на год вперёд.

После нескольких вопросов, боец возмутился, почему его допрашивает офицер иностранного государства.

– Потому что вы перешли под нашу юрисдикцию по соглашению между странами о сотрудничестве. Вам придется рассказать всё: сколько, куда, кому, кто. Либо вернётесь к своим начальникам. Неофициально. Вас донесут очаровательные птицы и на месте штурма пристрелят, как предателя. Может быть отдадут птицам. Мне позвать ваше начальство? Учтите. У них есть мнение, что вы собирались продать их подопечную и её питомца…

Боец вспыхивает страхом и яростью на обвинения, что могли привести к медленной и мучительной смерти:

– Да дался нам этот мохнатый коврик! – он дёргается, чтобы подскочить, но наручники пристёгнуты к стулу, привинченному к полу, поэтому лишь беспомощно дергается, смотрит на Линга и быстро продолжает, чтобы успеть до оглашения решения: – И девчонку их мы не тронули бы! Зачем нам эта ведьма!?

– Успокойтесь, – тихом и твердо говорит Линг. – Докажите, что вы никак не связаны с нападениями на экстрасенсов, расскажите всё, и я обеспечу вам комфортные условия пребывания в нашей стране. Я имею такие полномочия.

Боец обдумывает произносимые слова и быстро кивает, стоит Лингу закончить, после чего начинает говорить.

Николай сжимает кулаки. Вадим отстукивает пальцами одну ему известный ритм.

Линг вываливается из допросной через полтора часа. Они ещё долго обсуждают рабочие вопросы. Ситуация плохая. Раскрывать тайну о ведьме и её лисе, о стае птиц с металлическими перьями, нельзя. Нельзя, чтобы информация ушла в руки работорговцев. Они приходят к одному и тому же выводу. Линг уходит звонить. Его полномочия обширны настолько, что начальство Николая ему неровня, но у него есть необходимость предупредить кого-то. Возвращается он через три минуты и кивает. Сорок восемь человек, работавших проводниками-охранниками живого товара. Три предателя, прикрывавших их, держащих связь с нужными людьми. И информатор среди толпы жертв. Пятьдесят два человека.

– Нам не управится за ночь, – выражает общие мысли Вадим. – Нельзя успеть вклоть всем "зелье правды" и записать показания.

– Все группы получили инфекцию и скончались, не приходя в себя, – говорит Линг, скрещивая руки на груди.

– Вы чо, сдурели? – возмущается Вадим, разворачиваясь на стуле, закидывая руку на спинку. – А допрос?

– Ваши подопечные могут нам помочь?

– Нет, – отказывает в его просьбе Николай. Наташа сможет, но он не позволит. Ещё не хватало подписывать её на это. Если её состояние – результат работы магией, то нечего своих специалистов тратить на мелкие дела. Торговцев они возьмут. Они уже сейчас ударят по ним, перекрытой тропой, заставят понервничать, а те, кто придет проверять базу, выведут их на ниточку, приведущую их ко всем из этой цепочки. Но тратить на это способности Наташи, при учёте того, что её способности раскрывали куда большие возможности применения? Ну, нет! Этого допускать было нельзя. И тут дела посерьёзнее творятся. Какая-то сволочь решила лишить мир "экстрасенсов". Вот, кого нужно искать.

– Наши подопечные этим заниматься не будут, – грозно говорит Николай, собираясь стоять на своем до конца. – Вы можете взять своих людей с этой базы, даже не будет нужды в привлечении дополнительных сил.

– Допрос не даст всей полноты картины. Препараты затуманят сознание, мы не получим всех ответов.

– Нет, – повторяет Николай. – Я, как командир экспедиции, запрещаю это делать.

Линг смотрит на него прямым взглядом. За ним сила и влияние. Он может сделать звонок и приказ ему, Николаю, офицеру, будет тут же озвучен. Но есть козырь, который Николай может разыграть, как по нотам: влияние на Наталию. Он может попросить её о помощи, и Наташа согласится. А может убедить не поступать так. Да, у него нет полной власти над ней, но есть теплые отношения, они – одна группа, а Линг – чужой для них, это главное. Линг это понимает. Не может не понимать.

Линг усмехается и разводит руки в стороны. В темноте кабинета Николай не сразу замечает, что в его руке что-то есть. Вадим первым понимает, что это.

– Падла, – улыбается он собеседнику. Линг отвечает ухмылкой и, поднеся телефон к губам, произносит ровным голосом:

– Наталия.

– На связи, – отвечает она гулким, едва не переходящим на рычание голосом.

– Я прошу вас помочь мне.

– Пусть нас проводят. Я, Рыжий и мой помощник.

– Вас проводят, – заверяет Линг и сбрасывает звонок.

Вадим медленно поднимается, скалясь:

– Обыграл, – и в момент разъяряется: – А если с ней что-то случится!? Ты на тот свет за ней побежишь!?

– Я не буду тебе напоминать, что если мы сейчас не получим информацию, всё это продолжится. Обещаю, что сделаю все возможное, чтобы предотвратить опасность.

– Откажись от этого. Вот тебе и всё предотвращение.

– Скажи, ты её всю жизнь хочешь в клетке продержать? – угрожающим голосом, напоминающим своей опасностью шипение змеи, спрашивает Линг, переставая скрывать свою ярость.

– Не путай клетку и то, что у тебя отнимают интересный экземпляр. Может быть скажешь своё настоящее имя? Или хочешь держать её в неведении?

Вадим сам не знал, настоящее ли это имя или нет, только предпологал. Линг не среагировал на откровенную провокацию.

– Я прошу вас помочь с тем, что вам самим нужно. И только, – Линг складывает руки на груди.

В этот момент раздается стук в дверь. Линг отвечает: "Да", оборачиваясь. Солдат открывает дверь для Наташи. Она смотрит под ноги, переступая порожек. Рыжий легко выпрыгивает в помещение и обходит его против часовой стрелки, останавливаясь у стола у дальней стены и возвращаясь к Наташе. Дима, зашедший следом, кивает в знак приветствия.

– Что ищем? Какие рамки? Сроки?

Линг хотел уточнить несколько моментов, чтобы дать точный ответ, но Вадим опережает его:

– Никаких рамок. Хочешь – наизнанку выверни. Ищем всё, что связано с работорговлей.

Наташа смотрит на него, напоминая взглядом о последнем вопросе: Сроки? Вадим, злясь на себя, сам не зная почему, отвечает:

– Нужно было ещё вчера.

Наташа ничего не отвечает, даже взглядом не выдаёт своих эмоций.

– Ведите. Дима, нужны твои записные книжки.

– Не беспокойтесь, – вмешивается Линг. – Всё будет записано на диктофон.

Наташа осматривает его поля энергии, после чего ровным голосом извещает:

– Нам нужны наши записные книжки не для допроса, а для нашей работы.

Линг даёт разрешение на книжки и отправляет солдата проводить Дмитрия.

– Сам провожу, – упрямо бросает Вадим и выходит вместе с Димой. Наташа ждёт помощника, обдумывая что-то.

Им предоставляют в качестве допросной отдельную палату, приносят воду в небольших бутылках. Допросы сливаются в сплошную серию. На шестом человеке Вадим вылетает из кабинета и идёт к палате. Дима сидит у дверей, водя карандашом по записям.

– За чем? – предупреждающе и настороженно спрашивает Дмитрий. Вадим стремительно шагает к двери палаты. Дима не менее стремительно поднимается, преграждая ему путь. Предплечьем останавливает его, хватая за майку у ключицы. Вадим указывает ладонью на дверь:

– Подопечному плохо.

– Нельзя! – тихо и четко обрывает его Дима. – Вмешаешься – лучше не сделаешь.

В коридоре никого, поэтому Вадим готовится начать ругатся. На плечо падает рука подоспевшего Николая.

– Не мешай.

– Даже следак-профи не ведёт столько допросов подряд. Один допрос вынимает все силы. Что будет, если свалится?

– Нельзя мешать, – отвечает Дмитрий на взгляд Николая. – Ещё три допроса.

После седьмого допроса Линг зовёт Наташу в соседнюю палату, и просит задать несколько вопросов иначе.

– Вы не знаете, но вопрос несёт именно точки ориентира, – объясняет Наташа. – Моя энергия давит их и заставляет отвечать, следуя по этим точкам. Если в вопросе будет давление, то это только задаст больше проблем для энергии и даст боль им, они не будут знать, куда идти, им будет плохо. Можно сделать всё иначе и легче.

– Вы плохо выглядите, – Линг смотрит на её лицо, сокрытое маской.

– Благодарю, – отрывисто кивает Наташа, чуть улыбаясь. – Комплимент бодрящий.

– Всё для вас, – не остаётся в долгу Линг.

– Пошлите, – решительно произносит Наташа. – Времени не так много.

Рыжий спрыгивает на пол, Наташа поднимается.

– Вы уверены? – с сомнением спрашивает Линг. – Если вы свалитесь, то от этого не будет толку.

– Пошлите.

"Не военный. Слишком плавная речь. Нет рубленных фраз-приказов. Прямая осанка, но выправка бойца – держится так, чтобы в любой момент вступить в бой. Глаза темные, внимательные. А руки тренированные, ладони выдают человека дерущегося постоянно. Тренировки? Или драки? И вот как мы встретились? Ведь ехали-то: группу забрать! Ох, неописуемы дороги судеб!"

Наташа выходит вместе с Рыжим. Допросы продолжаются. На восьмом допросе Вадим вытягивает Наташу и заставляет съесть шоколадку и выпить кофе.

Ещё через шесть допросов Вадим снова её вытягивает на пережуй.

– Прекрати. Ты за четыре часа проделала столько, сколько сделает за несколько дней группа следователей.

– Разве следователь не сможет надавить и узнать всё быстрее? – Наташа моргает.

– Тогда теряется уверенность в подлинности. Ведь на психологическое давление человек может отвечать и ложь, если обучен.

– У каждого есть предел. Если правильно его понять, то можно быстро.

;Только у некоторых предел уже за гранью посмертия, – хмыкает брат в теплых одеяниях цвета черненного серебра, расшитых светящейся белой нитью.

;А тут уже свои, – фыркает Рыжий. Брат смеётся, эхо смеха других братьев проходит рядом. Оно не заставывает нигде, проходит сквозь, ничего не задевая, но остаётся внутри самой её магии, части предназначенной только для неё.

;Помни, что тот, кто отправил тебя, не тот, кто придумал всё это, – посылает весточку второй брат.

Наташа благодарит брата. Тот в ответ прикрывает глаза, наслаждаясь её светом.

Допросы продолжаются. Первыми они допрашивают самых главных: командиров групп, информатора-женщину, предателей с базы и их группы и помощника комменданта.

В определенный момент Наташа дёргает губой и оборачивается к Вадиму:

– Коммендант. Он помышляет о самоубийстве.

Они тихими и быстрыми шагами отправляются к комменданту. Наташа остаётся в начале коридора вместе с Рыжим и Николаем. Линг заходит в кабинет. Коммендант, только что отвернувшийся от окна, держит пистолет в ладони, будто рассматривая его. Линг прыгает к нему и пинком ноги вышибает пистолет. Вадим залетает в кабинет следом. Чуть погодя, в кабинет заходит Николай. Осматривается и зовёт подопечную.

Наташа и Рыжий заходят как раз в тот момент, когда Вадим подбирает пистолет с пола. Коммендант стоит на коленях с руками связанными за спиной, глаза у него потухшие. Линг напряжен и зол, как раненный зверь. Увидев Наташу, он дёргается в их сторону. Рыжий выступает вперёд. Линг сторонится, медленно расслабля напряжённые руки, показывая, что не собирается нападать. Лис делает шаг назад, прижимаясь к ноге Наталии.

Страх и ненависть по отношению к ним – это уже привычная реакция, поэтому Наташа на автомате подходит к Лингу и комменданту, не оставляя Линга за спиной. Николай облакачивается на крышку стола, Вадим закрывает дверь.

– Он не виноват, – Наташа смотрит на макушку комменданта. – Но на его базе предатели. Он не уследил. Он не исполнил своих обязанностей, – коммендант склоняет голову ниже, будто подтверждая её слова и свой провал. Наташа переводит взгляд на Линга. – Так он думает.

"Ну, же. Прозрей. Не казни своего товарища. Я знаю, что ты собираешься сделать с предателями. Но, черт возьми, ты же видишь, что ему просто плохо. Не дай ярости на меня затуманить разум", – Наташа наблюдает за Лингом, проверяя каждое поле энергии, проводя энергией по каждой мысли и эмоции. Линг отводит взгляд от неё и смотрит на комменданта.

– Я не обвиняю тебя, – наконец, говорит Линг.

Коммендант вздрагивает, как от удара, и очень медленно поднимает голову. В глазах неверие и шок смешиваются с робкой надеждой.

– Ты предашь нас, если сдашься. Твоя задача обеспечить работоспособность базы. Я могу рассчитывать на тебя?

Коммендант отрывисто кивает, отвечая на китайском:

– Разумеется, мой господин.

Линг несколько секунд смотрит ему в глаза, затем чуть заметно кивает в знак одобрения и поддержки этого решения, и переведя стальной взгляд на Николая, велит:

– Развяжите его.

Николай смотрит на Вадима, давая понять, что согласен на это. Вадим разрезает пластмассовые наручники и отдает поднявшемуся комменданту часы и пистолет.

Наташа выходит из кабинета вместе с Рыжим. Они здесь уже лишние. Вадим выходит следом.

– Что не так? – тихо спрашивает он.

– Мы лишние. Я пугаю их. Где мой помощник?

– Он у себя. С ним двое наших, – машинально отвечает Вадим. Плохое время и место для разговора. "Потом мы должны обязательно обсудить это", – решает для себя Вадим. Через несколько минут из кабинета выходят Линг и Николай. Допросы возобновляются.

Даже при магическом давлении, записи на диктофон и плотном потоке допрашиваемых всё затягивается на два дня. К концу этого марафона Наташа почти засыпает на ходу, Рыжий рычит уже на каждого, кто приближается ближе, чем на четыре метра. Попытки прервать их работу возникают в самые неподходящие моменты, поэтому Рыжий без церемоний кусает всех доброжелателей. Николай получает укус в предплечье, Вадим уходит с фингалом под глазом после удара лапой. Дима понимает всё быстрее и просто оставляет поломанные дольки шоколада в небольшом контейнере на тумбочке и ставит рядом кружку с кофе и кладет бутерброды. Рыжий жуёт бутерброды в перерывах, зло поглядывая на дверь. Наташа медленно поедает шоколад, заслушивая доклады братьев о заказчиках, ловя новые сигналы магии из разных точек мира.

Стая гуинер временами кружит рядом с базой. Вадим даже здоровается с птицей, которая "исполняла роль бомбардировщика", то есть катала его. Птица отвечает хлопком крыльев и приветственным криком.

После допросов Наташу и Рыжего не трогают. Вечером они сидят на кровати и думают, что будут делать дальше. "Потерянная" группа пришла в себя. Дальше работа по делу работорговцев пойдет уже под присмотром следователей и разведки. А их ждёт долгий отпуск. Потому что заказчик, желавший их похитить, и его исполнители мертвы. Желавший избавится от них офицер уже взят под наблюдение. А тот, кто разыграл всю эту комбинацию, ждет, когда они сорваться за помощью, потому что в одиночку тут не справиться.

"Он хочет, со слов брата, раскрыть наши карты. Узнать, что у нас есть. Хмм… Его мысли таковы. Как говорил мой приятель, даже когда у тебя на руках флеш-рояль, соперник может не поднять ставку, потому что будет знать, что у тебя флеш-рояль. Победа зависит не только от того, сколько у тебя козырей, но и от того, будет ли у тебя противник. Ведь стоит ему встать из-за стола, как денег не видать", – Наташа просматривает мысли ещё раз и улыбается. – "Хмм. Он прав. Вот только мы не карточные игроки. Мы не боимся того, что кто-то встанет из-за стола. Тот, кто уходит из нашего обеденного стола, становится врагом. Потому что бросить тех, кому доверил свою шею, как и оставить тех, кому обещал шею прикрывать, это предательство."

Рыжий прижимается к её животу головой, поскуливая.

– Прости, малыш. Ты хочешь кушать?

Рыжий вскидывается и мотает головой.

– А что тогда?

;Ложись спать. Я буду с тобой.

Наташа прикрывает глаза. Рыжий заботится о ней, защищает, греет по ночам и помогает проснуться утром. Её лисенок. Её сэор – продолжение её души.

Она – его сэнса'а'л, душа. Душа должна быть сильной, чтобы было сильным любое её продолжение.

;Я хочу закончить, если ты не против. Отправлю сообщение ребятам – пусть готовятся.

;Я уже отправил, – напоминает Рыжий и, довольный её теплым взглядом, облизывается. – ;А ещё я предупредил логово, базу, всех домовых и дорожных духов, сопровождающих по отрезку пути от реки до поворота с теми раскидистыми берёзами.

;Какой ты молодец! – Наташа чешет Рыжего за ухом. Лис довольно пищит и переворачивается на живот, поджимая лапки. – ;Тогда можно лечь поспать. Только будильник…

Даже сейчас, когда их общение происходит с помощью прямой связи энергии, передачи образов и слов, Рыжий опережает её:

;Стоит на семь утра. Тот, что я сам ставил.

Наташа смеётся по их связи, улыбается, показывая ямочки, и прижимает к себе лиса. Тот в ответ лижет её лицо.

Они ложатся спать в обнимку.

Николай в это время обдумывает, как будет разговаривать с начальством. Он ещё раз прокрутил в голове эпизод с их возвращением из пещер. Пока везли Наташу до базы, весь извелся. Руки горячие, глаза мутные, голос слабый. И что это было, не узнать – не сказала и не скажет, это говорил Вадим, это понял он сам за небольшой период общения. Но что было бы, начни настаивать на ответах, и действовать так, как требовали от них? Ведь сработал Линг сейчас, он бы положил фундамент для перевербовки. Терять специалиста, только потому что решили настоять на ответе или вмешаться в ход допроса? Нет, это высшей воды глупость. Но ведь именно эту глупость от них требуют! С этим нужно разбираться и, как можно, скорее. Иначе спокойные, исполнительные и чтящие чужие рамки китайцы понравятся их специалисту в качестве новых напарников. Николай бы скривил дущой, сказав, что ему не нравятся китайцы. Работать с ними можно, даже очень хорошо работать. Но сейчас, когда возникло столкновение интересов, у него, как у Рыжего, шерсть на затылке дыбом встала от злости. И действуя по дурацким методичкам или указаниям аналитиков, которые-то с энергиями не работали ни разу, он рискует стать просто агрессивным идиотом в глазах Наташи. А если без методички, то он просто объяснит ей свою позицию: с Китаем они дружат уже много лет, ребята среди них есть просто замечательные – сам с ними работал – и возражать против работы с ними не станет, но… Здесь Николай ещё думал, как сообщить об идее, что они могут сохранить их совместную работу и плюс ещё работать с китайцами все вместе.

"О! Это мысль! Так и предложу. Работать по магическому направлению вместе с китайцами на их территории", – Николай одевает безрукавку. Внезапное похолодание не сулило ничего хорошего. – "Так и дружба не рушится и будущий проект вырисовывается. Она любознательная, она не откажется от такого предложения. И Китай не обидится. Ну, вот и прекрасно", – Николай прячет дьявольский огонек в глазах. – "Разумеется, все будет с соблюдением всех норм. А учитывая, что совместная работа ведомств ещё налаживается, колдунов в Китае ставят на службу, но не оставляют никогда без контроля, то прежде, чем нас впустить с рабочим визитом вглубь страны, нас заставят столько бумаг подписать – на согласование которых нужно время, кстати! – и такую слежку приставят, что она сама в Китай только по делам и будет мотаться" , – Николай разминает шею. Пазл сложился. Идея, как провести всё, есть. Минусы идеи аналитиков он нашел. Теперь можно будет по приезду и с начальством разговаривать.