Читать книгу Нарцисс всемогущий - - Страница 4

04 июня 2021

Простыни с функцией подогрева помогают чувствовать себя не так одиноко в огромной кровати Кинг сайз. По ночам в моей люкс – палатке было довольно прохладно. Я чувствовал телом комфортное тепло, словно лежал на спине большой теплой кошки. Я не мог читать, слушать музыку, разговаривать тоже не было никакого желания.

Пели птицы, шумела листва деревьев. Кролики ели траву. Изредка вдали раздавался чей-то смех в соседнем шатре. Больше не было никаких посторонних звуков.

Только ветер деликатно постукивал веткой о стенку палатки, желая войти и не решаясь применить всю свою природную силу.

Пустынный, огороженный частный пляж уходил далеко вглубь. Белоснежный песок, сосны, голубое полотно моря, вдали виднелись сложенные белые зонтики возле шезлонгов. Голубой флаг гордо развевался в небе, свидетельствуя о высоких стандартах качества воды, на которую я любовался. Я опустился на горячий песок и сидел так, оглушенный невозможной тишиной и простором.

Белый мокрый лабрадор терпеливо ждал хозяйку у входа в пляжную кофейню, сжимая зубами палку. Абсолютное доверие, преданность и любовь во взгляде, его полноценная радость и восторг – практически недостижимое состояние для вечно рефлексирующего и сомневающегося во всем меня.

От переизбытка чувств решил набрать маму. Она по привычке не слышала, что я говорю. Что-то повторяла свое, мои реплики проходили сквозь нее, как морские волны прокатывались по краю берега и исчезали. Ничего. Это не важно. Уже. Я ведь тоже не подарок. Все же мы с мамой ближайшие родственники. И это наша общая черта – слышать только себя.

При заселении в глэмпинг, администратор спросила меня: «Вы что Адин?»

Я ответил: «Да, это незаконно?»

Потом я понял, почему прозвучал этот вопрос. Здесь были в основном влюбленные парочки. Я даже видел шатер молодоженов с огромными корзинами цветов. Дети были под запретом. Собаки приветствовались. По вечерам все собирались у костра и смотрели фильм на большом экране. Подавали какао и маршмелоу. В целом это все напоминало пионерлагерь для взрослых.

Без пары здесь был только я один и поэтому старался не попадаться другим на глаза, чтобы меня не изгнали из этого «рая». Шучу, конечно. Хотя, на самом деле, некоторую свою ущербность я чувствовал, когда подставлял свою впалую грудь и белый жирный живот под ласковые лучи солнца в компании этих красивых, влюбленных друг в друга и в жизнь, счастливых людей. В одежде я все-таки гораздо симпатичнее, чем без. Хотя не знаю. Некоторым нравятся уроды. Ну ладно, я не то, чтобы совсем урод. Все же я харизматичный урод, обаятельный урод. Моя угрюмость часто принимается за интеллектуальность, беспардонность и хамство – за чувство юмора. По началу, людям трудно поверить, что можно реально быть таким уродом. Но потом ничего, догоняют. А я к этому моменту уже привязываюсь к ним. Вот такая драма.

Уже почти месяц я отращиваю пузо здесь в одиночестве без N. Задаю себе перед сном один и тот же вопрос: «Зачем все это?» и наблюдаю, как я наблюдаю за наблюдением себя.

Вот я, стою на суше, омываемой водой. Надо мной чистое небо, под босыми ногами белый теплый песок.

Белый зонтик треплет ветер, галька и песок скрипят под шлепками случайного прохожего.

Вернее прохожих. Женщина одной рукой направляла телефон на сутулого грустного темноволосого мальчика лет семи, а другой пыталась втолкнуть его в кадр с красивым фоном самого чистого и самого пустого пляжа с голубым флагом FEE: «Ну сделай ты уже нормальное лицо! Я же старалась, рожала тебя!» Мальчик неуклюже замер под прицелом фотокамеры на несколько мгновений и снова отправился в путь.

Он шел осторожно, как цапля по болоту. Маленькая голова на длинной шее как-будто боялась оторваться от неосторожного движения и старалась держаться поближе к узким плечам, мелко подрагивающим при ходьбе. Худенькие ножки как бы ощупывали почву под ногами. Казалось, что его может подхватить порыв ветра и унести, как Эли и Тотошку из известной сказки.

Смотря в след удаляющейся фигурке маленького мальчика и грузной тени, нависшей над ним, как коршун, матери – я разглядел вдалеке волейбольную площадку и направился в ее сторону.

По началу, я залюбовался спортивного телосложения девушками в купальниках и специальных очках от солнца. Их фигуры были идеальны, плюс ровный загар и красота движений. Постепенно, я, по-настоящему, увлекся игрой. Пляжный волейбол невероятно увлекательное зрелище. Я провел несколько часов, сидя на деревянном пирсе, босыми ногами в теплом песке, наблюдая за мастерством играющих. Пары менялись полями, победители играли с новыми парами, другие ожидали своей очереди. Тут же разминались, упражняясь с мячом, вновь прибывшие игроки. Целый мир открылся передо мной, и мне захотелось стать частью этого мира.

Волшебным образом крики и смех детей, разговоры, удары по мячу и лай собак не нарушал стройную, вышитую соснами, небом и чистой озёрной водой тишину. Оса беззвучно парила в воздухе над песком и шишками.

Я закрыл глаза и погрузился в полуявь-полусон.

Крупные капли дождя падали в воду, разбивали ее гладкую поверхность, образуя глубокие кратеры. Я плыл на сорванном с дерева листке вместе с маленьким муравьем, случайно забредшем на борт моего судна. Сам я присутствовал в этой картинке в виде бестелесного духа. Но мучения живого существа, волею судьбы, оказавшемуся в такой опасной для него стихии, подвигли меня на вмешательство в процесс нашего путешествия в никуда. Мой листик прибился к стволу, поваленного в воду дерева. Муравей перебрался на него и благополучно, надеюсь, достиг суши. Я же продолжил свое путешествие в одиночестве. Дождь закончился. Природа была тиха и невинна, словно ждала пробуждения. Берег дежурно приветлив, словно вежливо здоровался, но не приглашал взойти на него.

Это чувство – ожидание пробуждения чего-то чистого и прекрасного, я испытывал в этой жизни лишь раз. Когда год назад я встретил N. снова в первый раз.

03 июня 2020

Тем летом меня ждал уютный «Дом у моря» в живописном, залитом солнечным светом, краю с прекрасным видом на бескрайнюю морскую гладь. По крайней мере, так было написано на сайте, где я забронировал несколько дней отдыха в начале своего отпуска.

В предвкушении я спустился с трапа самолета, наслаждаясь жарким южным солнцем после холодной питерской весны. Мой уикенд начался. Первым тревожным звоночком стало то, что таксист так и не смог найти нужный мне адрес. В конце концов, я решил довериться провиденью и мобильному телефону, по которому хозяин мини-гостиницы подсказал мне свою локацию. Но, даже найдя нужный дом, в котором базировался мини-отель, я долго не мог обнаружить вход в это загадочное заведение. Удалось мне это только с пятой попытки при помощи местных рабочих со стройки рядом. Мне пришлось прервать их увлекательный диалог об устройстве вселенной.

– Геннадий Иванович, ты как думаешь, а мы одни во Вселенной? – Вопрошал молодой рабочий в синем комбинезоне на лямках, одетом на голое загорелое тело.

– Думаю, да, – философски склонив голову и прищурившись от дыма папиросы, зажатой в зубах, отвечал его седоволосый собеседник с крепкими мускулами под выгоревшей футболкой с крупными пятнами пота. – Иначе как объяснить, что мы такие дураки тут все и нечему не учимся. Что сто лет назад, что двести – все одно. Варварство, разврат и жадность.

Геннадий Иванович ловко орудовал валиком с краской, изредка отходя в сторону, как художник, чтобы оценить свое творение.

– Я прошу прощения, что вмешиваюсь, – как можно более вежливо начал я, но жизнь во вселенной существует на планетах, которые расположены на расстоянии более 100 световых лет от Земли. И только наша биология, огранивающая рамки восприятия, мешает нам обнаружить иные цивилизации.

В качестве доказательства существования невидимых цивилизаций, я привел рекламный буклет с картинкой уютного «Дома у моря» в живописном, залитом солнечным светом, краю с прекрасным видом на бескрайнюю морскую гладь.

– Вот. Формально дом есть, а найти его не возможно! Его никто не видел!

– Отчего же, – отозвался седой рабочий, – видали мы его, – и после театральной паузы, – но таким вот только на картинке. Не достроен он еще. Вход за балкой, под брезентом.

Геннадий Иванович не обманул. Сразу за балкой я разглядел дверь с рекламного буклета. Больше из описаний дома в интернете я пока не узнавал ничего. За брезентом спиной ко мне сидел мужчина, задрав ноги в резиновых шлепанцах на пластиковый стол, с большой проплешиной в рыжих волосах и с толстой сигарой в руке.

– Ты пойми, там глобальный бизнес-план. Его будут разрабатывать два три человека. Нет. Не Геннадий Иванович с Колькой. Ты зря иронизируешь. Полмиллиона на продвижение, ну край миллион. Примерно шестьдесят миллионов нужно на весь проект. Ну да, цифру я завысил в два раза, примерно. Вообще, нам нужно максимум двадцать. Ну, хорошо, да, может и десяти достаточно. Я же считал, на случай форс-мажора, так сказать.

Я терпеливо ждал окончания беседы, рассматривая дом и пытаясь обнаружить еще хоть какие-нибудь совпадения. Тщетно.

– Что думаешь? Алло?!!! Алло?!!! – плешивый мужчина дунул в динамик телефона и даже постучал по нему. Его суетливые движения обнаружили наличие пушистых, топорщихся рыжих усов. Наконец, с другой стороны кто-то вышел на связь.

– Ты уснул?! А я все это время с тобой разговариваю!! Ладно, ко мне тут пришли. Потом обсудим.

Мужчина с рыжими усами повернулся ко мне и обнаружил наличие невероятно желтых глаз. Внешность его была завораживающая.

– Вы ко мне, товарищ? – строгой и внушительной интонацией госслужащего, осуществляющего прием населения только в определенные часы, спросил меня рыжеус.

– Кажется, к вам… Я бронировал номер в гостинице «Дом у моря» на фамилию…

– Ваш номер готов к заселению, – перебил меня хозяин рыжих усов.

Судя по всему, я был единственным постояльцем «живописного дома у моря».

Войдя в номер, я несколько раз пощелкал всеми выключателями, электричества не было. Дверь открывалась обычным ключом, а не ключ – картой. Так что здесь, вне всяких сомнений, абсолютно точно ничего не работало. Пришлось спуститься к странному хозяину отеля. Хозяин сказал: «А нету его…Электричества. И воды нету… Отключили во всем поселке».

В магазине напротив отеля не принимали банковские карты, таксист привез не туда, отель не имел нормального адреса. Вид на море…формально был. Если дойти по открытой веранде до двери крайнего номера в отеле и немного наклониться через перила, потом долго вглядываться в пространство за дорогой, забитой машинами, то можно разглядеть за домами изящное морское бикини. По факту, «Дом у моря» находился возле оживленной трассы с живописным видом на магазин «Пятерочка». Я захлопнул дверь в номер и ушел искать дорогу на пляж. Прошел мимо заколоченных ларьков, уродливой скульптуры льва, покрашенной золотой краской и вышел к короткой дорожке, ведущей на центральный пляж поселка.

Пляж был маленький и убогий. Из плюсов было только то, что людей на нем практически не было. Оживляла морской пейзаж странная группа случайных соседей: экзотическая пара из пузана в кепке – капитанке и рубенсовской красавицы в шляпе с пластмассовыми цветами, дама с черным пуделем и я, одиноко сидящий на расстеленном полотенце с изображением желтого утенка.

– Марина, я выдвигаю хвост!! – Вдруг громко закричал бултыхающийся в воде пузан в кепке. Марина, взрослая принцесса в ярком цветастом парео, задорно засмеялась.

– Я его выдвинул, чтобы не утонуть!

Марина направилась к нему в воду. Я отвернулся, чтобы не стать невольным свидетелем их любовных игрищ. Пляж, повторюсь, был очень небольшой, и соседей было не избежать. Тем более что удобный вход в воду был только в этом месте.

Еще несколько дней короткого отдыха провести в компании Марины и ее «хвостатого» друга мне не хотелось. Я решил переместиться на электричке в соседний поселок, о котором прочитал в интернете. Также как и о гостинице «Дом у моря». Судя по отзывам, природа в этом месте была замечательной. К счастью, это оказалось правдой. Я весь день бродил в горах, купался в водопаде и вечером еле успел на свою электричку обратно.

* * *

Я смотрел на молоденькую студентку, болтающую с подругой, в кресле напротив и думал о том, как бы снял с нее сейчас ее белую рубашку и клетчатую юбку. Вынул бы шпильку из туго-стянутого строгого пучка и распустил волосы, как они рассыпались бы по ее угловатым плечам. Очки бы оставил. Ботаники – моя слабость. Юная эквилибристка научными терминами подняла руку, чтобы поправить очки. В рукавах ткань была тоньше и через них просвечивала кожа, а гофре в районе груди только усиливало мою жажду открытий. Я забыл рассказать про серьги. Длинные, многослойные, сложные. Они колыхались от мерного движения поезда и создавали атмосферу тихого японского сада. Черт, это же не юбка. Это широкие просторные брюки на ней с широким поясом. Как же я люблю сложности. Твой наряд идеален. Я не вижу ты в туфлях или кроссовках? Тайна. Это тоже прибавляет тебе очков. Пальцы длинные, тонкие, интеллектуальные и музыкальные. Я не вижу тебя ниже колен из-за большого чемодана, стоящего в проходе. Извини, я перешёл «на ты» и не спросил у тебя разрешения на это. Мой бесстыдный тайный шпионаж был жестко прерван громким зычным голосом проводницы, которой я на автомате протянул свой билет.

– А это не наш билет. Ваша электричка идет следом за нами. Вам придется доплатить двести рублей.

Тут до меня начало доходить, почему моя «Ласточка», как я думал, стартанула на пять минут раньше положенного времени. В спешке, я просто сел не в свой поезд.

Наличных денег у меня с собой не было. А банковскую карточку аппарат проводницы не принимал – не было интернета.

Девушка, сидевшая в соседнем кресле, протянула мне деньги:

– Возьмите.

Я был в замешательстве.

– Берите. Интернет здесь не работает. Тем более мы с вами немного знакомы.

Девушку я не помнил. Стало еще более неловко.

Проводница вздохнула и сказала, что подойдет позже.

Было время подумать. Сойти на следующей станции и дождаться свой поезд, идущий следом, или одолжить денег у странной «знакомой».

Девушка поглядывала на меня с интересом. Я пытался вспомнить кто она, но не мог. Наши руки периодически соприкасались на подлокотнике. Потом удивительным образом в такт покачивающемуся вагону к моему бедру то приближалось, то удалялось ее бедро. Девушка несколько раз вставала и брала свой рюкзачок с багажной полки. И у меня была возможность рассмотреть сзади ее крепкие загорелые ноги в коротких шортах и в профиль грудь в белой футболке.

Удивительно. Я сел не в ту электричку, перешел с первоначально выбранного места в другой вагон и сел в кресло у прохода в левом ряду. Потом мне почему-то захотелось пересесть. Совершенно не помню, как в итоге оказался рядом с ней, в соседнем кресле. Я не рассматривал других попутчиков. Был абсолютно погружен в себя, пока вдруг не зацепился взглядом за серьги привлекательной студентки. Всё это время мы сидели рядом и я, как мне казалось, «незаметно» поедал глазами девушку в соседнем ряду. На мне были пыльные кеды и не очень чистые шорты. Футболку я снимал и убирал в рюкзак во время сегодняшнего трипа по скалам, поэтому ей удалось сохранить приличный внешний вид. Но в целом вид у меня был довольно потрепанный.

Про свой внешний вид я задумался потому, что, всё же, вспомнил девушку. Мы познакомились год назад в клубе, но я совсем не помнил ее имени. Зато я вспомнил, как пьяный декламировал стихи на сцене, а потом получил приз в виде приватного танца стриптизерши. Танец назывался «приватным» весьма условно, так как всё действие происходило прямо на этой же сцене. Стриптизерша почему-то дрожала всем телом. Возможно, это было ее первое выступление. Я ей шепнул на ухо: «Не бойся». Она каким-то образом во время танца периодически говорила мне что-то в ответ. Мой друг сказал мне потом, что со стороны казалось, что мы целовались. А мы просто разговаривали. В общем, моя знакомая незнакомка растворилась в толпе зрителей, и на утро я даже не помнил ее имя.

На следующей остановке она выходила. Я взял свой пыльный рюкзак и вышел вместе с ней.

– Извини, тогда все так глупо получилось. Я не успел отказаться от этого «приза». Всё слишком быстро произошло.

– Да перестань. Думаю, ты, в любом случае, не стал бы торопиться отказываться. Я ушла не из-за этого.

– А из-за чего?

– Не важно. Потом как-нибудь расскажу.

Я спросил имя у моей незнакомки. Так мы, наконец, познакомились с N.,год спустя после нашей первой встречи.

По дороге с вокзала купили домашнее вино, которое, как и полагается спортсменам, мы пили из затемненных от посторонних глаз пластмассовых бутылочек для спорта. Я не спрашивал, куда мы идем, просто шел с ней рядом и не хотел терять это нежное облако очарования. Уже начинало темнеть и N. сказала, что нам нужно успеть засветло добраться до места, которое она называла «тайной тропой» и просила никому не рассказывать о нем. Мне уже тогда начало казаться, что она издевается надо мной.

Впоследствии это чувство только росло и укреплялось каждое мгновение недолгого времени, проведенного вместе.

* * *

Когда мы проходили мимо разнокалиберных палаток, хаотично расставленных на берегу красивого бирюзового озера, я остановился, засмотревшись на невероятно насыщенный цвет воды.

«А вот тут, – сказала N., – я всегда вижу гадюк. Они на рыбу здесь охотятся».

«– …Здорово…». И я с особой нежностью посмотрел на весело плещущихся рядом туристов. Мы поднялись на холм и вошли на территорию большого виноградника.

– Здесь змеи побольше. Но они не кусаются. Сами. Только хвостом могут ударить больно. А так они безобидные. Мы прошли через небольшой лесок. Палаточный городок с туристами остался далеко позади. Было по-особенному тихо, но в тоже время чувствовалось, что это место полно жизни. Иногда я слышал звуки, которые определял как взмах крыльев вспорхнувшей птицы или шорох в траве, бегущего по своим делам ежа. Вдруг N. прислушалась к чему-то, застыв в стойке как стройный ясноглазый индеец, и резко нырнула в кусты. Я был ошарашен. Но она вернулась буквально через пару секунд, держа в руках небольшую черепашку.

– Смотри, какая хорошенькая!

– Скажи, ты совсем не боишься?

– Кого? Черепаху?

– Меня, например…Мы ведь едва знакомы.

– Поверь, меня тебе стоит бояться гораздо больше.

Тогда я не поверил ей. И зря.

Пока мы пробирались сквозь заросли, мне на ногу прыгнула лягушка. У нее были приятные мягкие лапки, но от неожиданности я подпрыгнул вместе с лягушкой и чуть не завизжал. Это очень рассмешило N. Она взяла меня за руку, как маленького. У нее была приятная теплая ладонь, мои же ладони были потные от волнения.

Ярко пахло можжевельником. N. сорвала с куста и протянула мне какую-то фиолетовую ягоду, похожую на малину. Я почему-то совершенно бездумно положил ее в рот и раскусил. Но, видимо, мое лицо все же выражало некоторое опасение. N. засмеялась: «Не бойся. Это не волчья ягода. Это ежевика. Её здесь много». Кусты ежевики с шипами надежно перекрывали путь к крутой тропинке. Растение разрослось так масштабно, что сквозь него было очень трудно пробраться. N. уверено провела меня к большому гладкому камню, за которым и был спуск к морю. Мы двигались осторожно, держась за потрепанный канат, закрепленный на самом крутом участке спуска. Потом дорожка стала шире и удобнее. Внизу уже показалось море, тропинка заканчивалась. Но в конце пути меня ждал сюрприз в виде большой черной собаки, сидящей прямо у границы пляжа. Я оглянулся на N., она была совершенно спокойна. За ее спиной, метрах в десяти над ней на пригорке сидела такая же белая собака. Я не успел ничего сказать, как собака начала быстро и уверенно спускаться. Меня охватил ужас. С детства боюсь собак. Перед глазами мелькнула сцена, где я маленький наблюдаю кровавый фонтан из артерии на своей правой руке после укуса странной молчаливой собаки, которую я хотел погладить. Инстинктивно поднял с земли палку и приготовился драться с псиной. Пес стремительно приближался. Подбежал к N. и вдруг радостно завилял хвостом. Она присела, и начала гладить и трепать собаку по загривку. Наклонилась своей головой к его: «Лаки, мальчик, как ты вырос! Привет, привет, мой хороший…».

Такой компанией вместе с двумя огромными собаками мы вошли на территорию дикого пляжа.

Хозяйкой собак оказалась подруга N., милая хрупкая девушка с длинными темными волосами. Из одежды на ней была только набедренная повязка, ожерелье из ракушек и цветок в волосах.

N. сказала, что со стороны общего пляжа сюда можно добраться только на лодке. Слева и справа лагуну надёжно защищали обрывающиеся скальные стены.

Мы быстро установили компактную палатку N. и расположились возле нее прямо на песке. Я не помню, кто у кого лежал головой на животе. Так и уснули. Проснулись под чей-то неспешный утренний разговор и шум волн. Это подруга N. и ее лохматый парень с ожогами от солнца на красных веснушчатых плечах принесли нам две металлические кружки со свежесваренным кофе.

Горы подражали облакам. Морские волны изображали горы. Всё рифмовалось и множилось. Чайки, голуби, люди, камни. И в этой голограмме множился мой мир. Такой спокойный сегодня и такой тревожный и больной вчера.

– Подними ладошку. Чувствуешь солнце?

Я поднял ладони к небу. Теплый ветер забирался под шорты и футболку и закидывал порции тепла к животу и ногам. Эти солнечные поглаживания согревали душу и направляли ум в мирное русло.

– Вот так я хочу. Всем телом. Всей душой.

Каждой клеточкой чувствовать. Понимаешь?

Я понимал… Вернее, мне казалось, что я понимал…

Мы лежали на теплом песке. В небе медленно летел белоснежный Ангел, похожий на самолет.

Как всегда неожиданно, наступило самое нежное и самое короткое время суток. Солнце уходило на отдых куда-то в глубину моря за горизонт. Небо окрасилось сочными густыми красками и постепенно меняло цвет на все более и более глубокий. В темно-фиолетовом пространстве мирно блестели волны. Дневное активное золото солнца сменилось мягким ночным серебром луны, которая была огромным, ярким зеркальным дискотечным шаром в эту ночь, когда N. сняла шорты, скинула футболку и вошла в воду. В турецком языке есть слово «якамоз», оно переводится как «отражение луны на водной глади» и кратко выражает волшебство блестящей лунной дорожки на подрагивающем море в ночное время суток. Каким словом можно выразить сочетание красоты луны, отраженной в воде, с блестящей бронзовой наготой девичьего тела?

N.поплыла вдоль лунной дорожки и потом начала нырять, как красивый молодой дельфин. Через пару минут к ней присоединились ещё две обнаженные девушки, которых я почему-то не видел днем здесь. Они выскользнули двумя серебристыми в свете луны змейками из своей палатки, держась за руки. И так и вошли в воду вместе. Я чувствовал себя вором, тайно проникнувшим в пещеру с сокровищами.

Когда я проснулся на следующее утро, N. нигде не было. Не было также собак и их хозяйки.

– А они уехали, – сказала одна из вчерашних змеек. – У них какие-то срочные дела в городе.

Тем же вечером я вернулся во всё так же обесточенный, как и вчерашним утром при заселении, «Дом у моря» и уже в номере понял, что не знаю об N. ничего кроме имени. Я даже не спросил у нее номер телефона.