Читать книгу Великий Разлом - - Страница 8

Черные Личи вели их глубоко в пещеры, спускаясь все ниже и ниже. Уже давно начали появляться признаки того, что они оказались в нижних регионах Подземелья – на стенах туннелей росли сверкающие кристаллы, пахло серой, а уши закладывало от очень высокого давления. Коридоры, которыми вели пленников, не были знакомы Хале – это были мрачные ходы подземных тварей, душные и неровные. Факелов или ламп Черные Личи не зажигали, гномы двигались в полной темноте, иногда оступаясь или напарываясь на стены.

Гномов полностью освободили от физических пут, связав их путами чар подчинения. Это сочли достаточным даже для того, что не забирать оружие. А вот человек оставался во власти веревок. Ему не позволили идти самостоятельно, а тащили по воздуху позади всей процессии. Миглард молчал и не сопротивлялся, порой больше походя мертвого.

Двое Личей черными тенями мелькали впереди, а позади за пленниками шли Псы Личей. Их не было в пещере скерл, они появились из стен туннеля тонкими струйками тумана, сформировались в высоких четвероногих тварей и зацокали когтями по полу, действуя на нервы Халы.

Впервые в своей жизни отважная гномья принцесса готова была признать, что боится. Этот поход изначально не сулил ничего приятного, но все же она надеялась, что до прихода в Далагу ничего ужасного с ними не случится. И вот их ведут в неведомом направлении, а в мозгу мерзким червячком засела чужая воля. Спустя какое-то время Хала обнаружила, что может разговаривать и негромким, странно безжизненным голосом обронила в гулкое эхо туннеля:

– Все в порядке?

Слова взорвавшимся стеклом разлетелись по туннелю, врезались в стены, резанули уши. Личи не обратили на этого никакого внимания, а их Псы ни на миг не сбились с ритма своей походки.

– Более-менее,– послышался наконец ответ Янира.– Голова болит только.

– Мне страшно,– произнесла Энна на удивление живым, не изменившимся голосом.

– Главное, что мы живы,– сказала Хала с отчаянным желанием поморщиться.

– Надолго ли?– усомнился Янир.– Они ведут нас куда-то вниз. Даже если мы сможем сбежать, то не выберемся обратно. Нижние регионы кишат нечистью.

– Мне интересно больше не это, а то, зачем нам вообще оставили жизнь. Черные Личи никогда не берут пленных.

– Сейчас и время не обычное. Кто знает, может они скормят нас Жруну или сделают из нас новую нечисть.

– Перестань!– испуганно вскрикнула Энна.

– Мы в любом случае узнаем, что с нами сделают,– промолвила Хала со спокойным фатализмом.– Нет смысла переживать, особенно в нашем положении.

Энна вздохнула, а затем всхлипнула. Наверняка, она уже много раз пожалела, что впуталась в эту историю. Хотя почему она в нее впуталась? Как так получилось, что изнеженная Чтица Рун оказалась в таком незавидном положении? Она всего лишь отправилась на помощь подруге, а потом надерзила наследнику королевства, а потом… ну в общем, как обычно, не сдержала своего длинного языка. Хале сделалось жаль свою бедную болтливую подругу.

– Интересно, почему Мигларда оставили связанным?– не унималась Чтица Рун.– Мне почему-то кажется, что магия Личей не сильно действует на него…

– Ходят слухи, что Личи когда-то были человеческими магами,– вставил Янир.

– Да, я знаю, и поэтому говорю об этом. Может быть, он поможет нам сбежать, а? Как думаете?

– Я бы так не надеялась,– фыркнула Хала.– Его спеленали как младенца.

Давление становилось все сильнее. Оно нещадно стискивало мозг, придавливало к земле. Мысленно Хала мечтала о том, чтобы лечь на пол и растянуться на нем, чтобы давление распределилось по поверхности ее тела. А туннель уводил все ниже, приближая их к самому центру планеты.

Издалека послышался отвратительный сероводородный смрад. За ним потянулись тонкие ниточки аромата разложения плоти. Тошнота подступила к горлу Халы.

– Нижние Озера?– негромко спросил Янир.

–Мне кажется, нет,– пробормотала Хала.– До них еще далеко.

До Нижних Озер дорога была долгой и трудной. От Гырнура нужно было сначала три дня двигаться на восток в сторону Поверхности, отыскать сеть узких туннелей, ведущих почти отвесно вниз и затем двигаться по ним дней шесть-семь – и это при условии, что на пути не встретится опасных врагов. Гномы же едва провели в пути два дня. Так что это не могли быть Нижние Озера. Но от этой мысли легче не становилось.

Прежде, чем Хала начала сводить себя с ума размышления, перед ними открылась новая локация. Это была узкая, но высокая пещера с небольшим каменистым выступом вдоль одной стены и узенькой речушкой под ней. Вода в реке была серо-бурая, она быстро бежала по камням, пенилась и бурлила. Едкий запах сероводорода издавала именно она.

– На Поверхности считается, что сероводородная вода полезна,– негромко проговорил Янир.

Ему никто не ответил. Энна бормотала что-то себе под нос, а Хала разглядывала небольшой природный мостик над бурной речкой. Пугало не его узкое ненадежное тело, а то, что своим концом он упирался в темный ход с другой стороны реки. Из его темного провала слышалось невнятное эхо.

Один из двух Личей остановился у моста, пропуская процессию вперед. Его товарищ взошел на мост, повелительным жестом поманив за собой гномов. Их ноги против воли зашагали по узкой каменной перемычке над бурной водой. А Псы Личей и связанный Миглард остались у моста, на миг задержались там, а затем отправились дальше.

Их завели во тьму туннеля, и Хала, наконец, осознала, что за звуки были источником эха – это был плач гномов. Рыдания, причитания, крики и ругательства – все то, что издавал ее народ, попав в беду. Это больно резануло по сердцу принцессы, и она еще больше возненавидела этих черных тварей.

Туннель шел вниз и разветвлялся надвое. Одна его часть шла дальше, а другая бежала параллельно оставленной позади реке. Как боялась и подозревала Хала, внизу была тюрьма. Именно туда их отвели – в затхлое вонючее помещение, отгороженное от входного туннеля каким-то магическим барьером.

Гномы сидели во тьме, грязные, голодные и напуганные. Здесь были и солдаты в остатках своего обмундирования, и обычные семьи в дорожных нарядах, и даже перепачканные пылью рудокопы, как будто бы вырванные прямо со своего рабочего места. Всего в небольшом слепом мешке туннеля сидело около двадцати пленных.

Трое путников вошли в свою новую тюрьму, и путы заклинания подчинения спали с них вместе с опустившимся на место магическим барьером.

Хала хватанула воздух ртом. Он был отвратительным, но та свобода, с которой он проник в легкие, вернул гномихе контроль над собственным телом.

Янир обернулся к барьеру и стал внимательно рассматривать его. А Энна с ужасом взирала на пленников.

– Почему они здесь?– выдохнула она.

– Их поймали, чтобы сожрать,– пожала плечами Хала, а затем шепотом и очень быстро добавила:– Не говори кто мы.

От дальней стены отделился гном и стал приближаться к ним. Судя по обвисшей на его теле броне, это когда-то был крупный мужчина, солдат одной из туннельных застав. Сейчас его глаза и кожа выцвели, а борода неряшливой паклей свешивалась на груди.

– А вы кто такие будете?– сиплым голосом вопросил он.

– Мы… путешественники из Гырнура,– промолвила Хала.– Услышали, что Далага открыта и что там много сокровищ. Вот и решили… попытать счастья.

Несколько гномов в ошметках военной формы расхохотались. Ближайшая к ним женщина в бедном платье глянула неприязненно на их броню и оружие.

– Богатенькие идиоты,– выплюнула она и, прихрамывая, ушла в дальнюю часть пещеры.

– Вы из дворян?– глаза старого вояки недобро блеснули.

– Нет,– Хала широко улыбнулась.– Мы с сестрой из семьи купца, а ее муж,– она махнула рукой на Янира,– когда-то был воином, но теперь партнер нашего отца.

– Оставил благородное ремесло ради золота,– вояка сплюнул.– А звать как?

– Я Ыфла, мою сестру зовут Зея, а ее муж – Нейрн,– Хала выдавила из себя доброжелательную улыбку, стараясь не обращать внимания на недовольные взгляды Энны и Янира.

– Мар,– представился старый воин.– Когда-то служил на Лерской заставе. Пока не попался в патруле оркам.

Хала изобразила сочувствие на своем лице и покачала головой.

– Проходите подальше, здесь теплее,– пригласил их Мар.– Заодно и поговорим.

Устроились в задней части пещеры в кругу грязных ободранных гномов, которые апатично подняли на них глаза да так и вернулись к своим прежним занятиям.

– Зачем эти… твари ловят гномов?– спросил Янир, усевшись прямо на землю.

– Чтобы в бочках засолить,– хмыкнул Мар.– Ребята, на этот вопрос у меня ответа нет. Но есть интересное наблюдение: всех нас сначала словила всякая мелкая шушера, а потом появились эти в плащах – они называются Черные Личи – и привели сюда.

– И что потом? Что происходит уже здесь? Неужели вы просто сидите здесь, пока не умрете с голоду?

– Совсем нет. Порой сюда приходят Личи и забирают несколько гномов. Больше эти гномы не возвращаются.

– А…их хотя бы слышно… ну потом?– осторожно спросила Хала.

Мар хмыкнул.

– Если бы мы их слышали, то мы бы знали, что с ними случилось.

Гномы обреченно выдохнули. Хала не раз слышала о том, что гномы пропадают, что на шахты рудокопов нападают орки и прочая нечисть, но она никогда не задумывалась над тем, что происходит с ними дальше. Пропали – значит, погибли, думала она всегда. А оказывается, что с пропавшим народом творятся гораздо более страшные вещи. Нечисть, похоже, кормится пленниками или обращает в себе подобных. И Хала очень не хотела стать одной из них:

– И неужели нет пути выбраться?– спросила она.

– А ты бойкая девчонка,– старый вояка ей подмигнул.– Путь есть. Ребята, а ну-ка разойдись!

Трое гномов в такой же как у Мара военной форме расступились в стороны, явив взорам вновь прибывших небольшое углубление в стене. Внутри него сидело двое молоденьких гномов-мальчишек, они ковыряли стену острыми осколками камня. Теперь становилось понятно, что плотное скопление гномов в задней части пещеры было вызвано не только желанием согреться. Несколько гномов, что были поживее, с жадностью рассматривали проем в стене.

Хала разочаровалась. По кривой улыбке Мара и мрачным лицам расступившихся солдат она поняла, что они знают. Знают, что это бесполезно, что этот ход – лишь невинная иллюзия, призванная утешить пленников. Ведь Личи узнают. Стоит им только забрать очередного гнома, опутать его разум чарами, как они узнают об этом подкопе.

Принцесса посмотрела на Янира. Он сел на пол пещеры напротив нее и хмуро разглядывал подкоп. Коротко переглянувшись, они поняли и разделили мысли друг друга.

Зато Энна была счастлива.

– Замечательно, поможем и выберемся отсюда,– ее золотые глаза сверкали.– Поможем Мигл…

Хала метнула на нее яростный взгляд. А Янир чуть наклонился, взял ее под локоть и что-то зашептал на ухо, изображая взволнованного супруга. Энна густо покраснела.

– С вами был еще кто-то?

– Да,– Хала поспешно кивнула.– Наш друг – Мигл. Его почему-то не повели с нами, а оставили там, у моста

Мар дернул щекой.

– Соболезную.

Трех гномов оставили в одиночестве. Они сбились кучкой под косыми взглядами других пленников и зашептались:

– Что будем делать?– спросила Энна.

– Сбежать не получится,– мрачно припечатала Хала.

– И что, сядем здесь и будем ждать смерти?

Вместо нее ответил Янир:

– Ждать будем, но не смерти, а удобного случая. Возможно, что-нибудь подвернется нам под руку. Так что смирись…женушка,– какое-то время он помолчал, почесывая свою рыжую бороду, а затем ткнул Халу локтем.– Тоже мне, представила нас! И имена какие выдумала… и могла бы меня и своим мужем назвать.

Хала не ответила, лишь неопределенно что-то буркнула в ответ.

Черные Личи и их слуги – в основном это были гоблины, мелкие орки и скерлы – весьма плохо обращались со своими пленниками. Их кормили один раз в день чем-то странным – жидким и склизким, что приходилось вычерпывать руками из большого котла, – а навещали лишь тогда, когда приводили новеньких или когда забирали кого-то из пленников.

Так пролетело несколько дней. Наши путники утратили свой былой лоск и былые надежды. Янир вяло сидел у дальней стены и лишь иногда отвечал на настойчиво задаваемые вопросы. Хала разглядывала обстановку вокруг в тщетной надежде своим усталым мозгом отыскать путь к спасению. А Энна помогала рыть «подкоп», бормоча что-то себе под нос. Мара пару дней назад забрали и настроение в пещере было упадническое.

Издали послышались шаги и хрюкающе-храпящие звуки приближающихся гоблинов. Пленнники дрогнули и сбились в одну кучу в самом дальнем краю пещеры. Закрыли спинами «подкоп».

– Кого?..– прозвучал слабый голос во тьме.

– Да без разницы,– услышала внезапно Хала злое бормотание Янира.

Она подползла к нему и осторожно села рядом. Сжала пальцами грязную ладонь. Страж Поверхности даже не взглянул на нее, буравя взглядом барьер у входа.

Из тьмы высыпало с пяток гоблинов. Покачиваясь, они приблизились к барьеру и выставили вперед копья. Барьер не снимали – ждали Черного Лича, который сделает это и сразу возьмет под контроль разум нужного гнома. Однако вместо одного Лича явилось трое.

Пленники дрожали, пока слабо мерцавший магический барьер медленно растворялся. А потом встали и зашагали на выход. Все сразу.

Сердце Халы пропустило несколько болезненных ударов, когда рука Янира выскользнула из ее. Умирать не хотелось.

Гномы шли по каменному коридору обратно наверх длинной цепочкой, сбоку тщательно контролируемые гоблинами. Слышался плач, вырывающийся из-под гнета контролирующего заклинания. Поднялись к реке, перешли через мост и отправились дальше вдоль вонючего сероводородного потока.

– Мама, нас съедят?– детский голосок с трудом боролся с чарами Личей.

Этот вопрос остался без ответа.

Ноги пленников подкашивались, а их все вели и вели вперед. Вели так долго, что гномы даже начали сомневаться, что их хотят съесть, а не загнать до смерти. По внутренним ощущениям Халы они передвигались целый день по полузатопленным грунтовыми водами туннелям. Остановились на ночлег в крошечной пещерке, где гномы легли прямо на пол, тесно прижимаясь друг к другу. Сторожи-гоблины ходили среди них, без стеснения наступая на части тел, но пленники настолько устали, что не обращали внимания. Дети плакали, им в такт всхлипывали слабовольные взрослые.

Хала безмолвно лежала в темноте. Плен – не самое страшное, что случалось с ней за время военной службы. Но страшило будущее. Если ты оказываешься в бою с опасным противником, то выхода, как правило, два – ты либо сможешь, либо умрешь. Здесь же впереди лежала жуткая неизвестность.

Янир ушел в себя, а Энна не переставала шептать себе под нос даже после целого дня в пути.

– Камень здесь темный,– внезапно сказала она в темноту.– Он умыт кровью.

– Спасибо,– фыркнула Хала.– В обиталище нечисти по-другому быть не может.

Чтица Рун замолчала.

На следующий день их покормили все той же жижей и погнали дальше вперед. Краем глаза Хала заметила, что Черных Личей стало четверо и содрогнулась. Второй, третий и четвертый дни пути мало отличались от первого. Только туннели становились все сырее. Вода хлюпала не только под ногами, но струилась по стенам и забивалась в легкие влажным спертым воздухом. На четвертый день погиб ребенок – маленький, безбородый еще мальчишка. Он заснул вечером рядом с матерью и уже не проснулся. Весь следующий день его мать передвигала ногами под принуждением Личей и издавала низкие горестные вопли, вселявшие еще больше отчаяния в сердца пленников.

В середине пятого дня их привели в очередную пещеру и снова заперли. Здесь стояла вода по колено, но по самому краю было небольшое возвышение – крохотная площадка твердого и лишь слегка влажного пола. Места на ней всем не хватило, и гномы по очереди вставали на это возвышение, чтобы дать ногам отдохнуть.

Хала первым делом сняла сапоги. Об этом она мечтала с самого начала, однако магия Личей не позволяла это сделать. В сапогах, наполненных водой, ноги прели, воняли, гнили заживо. Она уже давно перестала чувствовать в них боль, лишь немое оцепенение. Трясущимися от слабости руками Хала отвязала от своей одежды шнурок, перевязала сапоги и перекинула их через плечо. Стоять босиком в холодной воде было чуть более приятно, чем в мокрой обуви.

Янир, стоя с ней рядом, наклонился, чтобы сделать то же самое, однако пошатнулся и плюхнулся в воду.

– Черт,– пробормотал он тусклым голосом.

Хала протянула ему руку, мечтая не свалиться самой.

– Спасибо,– Страж Поверхности встал и через очень долгое время тоже оказался с сапогами на плечах.

Энна, стоя на сухом участке, как и другие гномы, смотрела на них слегка заинтересованными глазами, однако не последовала примеру.

– На мозг будто села жена булочника, – промолвил Янир.– Мы очень глубоко, в ушах звон не прекращается.

– И далеко от всех гномьих дорог,– согласилась Хала.– Это владения нечисти.

– Другого и не стоило ожидать, – вздохнул Янир.– Что ж, мы прожили неплохую жизнь. И спасибо тебе… за все.

– Ты себя уже хоронишь?– слезы подступили к ее глазам. Слезы злости и отчаяния.

Он пожал плечами и ничего не ответил.

– Между нами ничего не закончилось,– вдруг выпалила Хала. В своей жизни, полной борьбы за то, чтобы жить так, как считает правильным, она жалела лишь об этом. О том, что не смогла побороться за свои чувства.

– Знаю,– ответил рыжебородый гном и попытался выдавить блеклую тень своей прежней лучезарной улыбки.– Нам лишь устроили долгую паузу.

Хала вздохнула и вспомнила, что после изгнания Янира не имела никаких отношений с мужчинами. Да и он был единственным гномом, что воспринимал ее не как наглую избалованную девчонку и не как конкурента.

– Спасибо,– произнесла она.

Потянулись долгие, исступленные часы ожидания. К гномам никто не заходил, они сидели в сырой темноте подобно крысам и молчали. Молчали и прислушивались к странным нарастающим звукам снаружи. Сперва они были едва различимыми и походили на приглушенное хрипение, затем усилились и стали разбавляться чмокающими и чавкающими звуками, а затем начали доноситься и громкие взвизгивания.

Сердца гномов похолодели. После очередного визга они стали переглядываться меж собой в темноте.

– У них дети!– закричала вдруг гномиха, сын которой погиб в дороге. Хала даже имени ее не знала.– Они издеваются над детьми!

– Да заткнись ты!– рявкнул вдруг последний оставшийся солдат.– Всю дорогу выла и здесь начала!

– Но мы должны…

– Молчи! Себя бы спасти!

– Чудовище…

Женщина, хлюпая водой, доходящей ей до бедер, ушла в самый дальний конец пещеры и там скрючилась. Только всхлипывания и плеск воды выдавал теперь ее присутствие.

– А ведь и правда похоже на звуки детенышей,– сказала Энна. Она стояла у самой стены и, прислонив к ней ухо, внимательно прислушивалась.

Гномиха в углу зашлась плачем еще сильнее. А Хала навострила уши. Она редко когда имела дело с детьми, однако прислушавшись к звукам вне пещеры, поняла что подруга права. Писки и визги быстро напомнили о том времени, когда принцесса жила в трущобах Гырнура и кругом носилась гномья детвора.

– Не похоже, что над этими детьми издеваются, – промолвила она.

– У нечисти ведь тоже есть собственные детеныши,– сказал Янир.– Не все орки, гоблины и прочая дрянь вылезла из Великого Разлома. Многие родились уже после. Вспомните хотя бы как мы пробирались мимо семейства гоблинов, так было много… маленьких.

Хала едва заметно кивнула в темноте. Это объяснение звучало вполне разумно.

–Только вряд ли там детеныши гоблинов. Кто-то покрупнее,– вставила она.

– И… что нам это дает?– спросила молодая гномиха, которую скырлы похитили из мелкого рудокопского селения.

– Да в общем-то ничего…

Наступило резкое молчание. Гномы ушли в себя. Однако это состояние не длилось долго, ибо вскоре около пещеры раздались шорохи и звуки мелкой потасовки. А потом барьер открылся, и в пещеру вошли двое гоблинов. Они оглядели пещеру, поигрывая своими короткими копьями, и резко указали на плачущую женщину в углу. Затем они перекинулись парой фраз на своем языки и вышли. Обратно зашли уже впятером – это были те самые, что сопровождали их в дороге. Следом за ними в пещере оказался крупный трехрукий орк, а где-то в туннеле маячил Черный Лич. Орк швырнул в воду на полу чье-то тело, скрытое толстым слоем плаща, и двинулся по пещере. Гоблины, ощерив копья и зубы, преградили путь основной массе гномов. В это же время орк схватил женщину и вышел из пещеры. Горестные вопли острым гравием просыпались в уши сердца пленников.

И они снова остались одни. Обратились в слух – все жаждали узнать свою дальнейшую судьбу. Невидимые детеныши за стеной радостно завопили, когда к ним приблизились женские крики. Пленница вопила все сильнее в совершенном исступлении, послышалось громыхание взрослого орочьего голоса, а детские голоса тихонько загугукали.

Кто-то в пещере вновь зарыдал.

Хала же в это время приблизилась к тому, что закинули в пещеру. Оно лежало в воде недвижимой кучей, прикрытое плотной тканью. Откинув ее в сторону, принцесса увидела, что это гном. Достаточно молодой парень с короткой бородкой, красивым скуластым лицом и остриженными волосами, на которых у шеи были оставлены две тонкие косицы, украшенные каменными бусинами со смутно узнаваемым символом – переплетенными несколько раз восьмерками. Одежда и броня на молодом гноме были добротные, а оружия едва ли не больше, чем у Халы с Яниром. На левой скуле гнома цвел синяк.

– Эй…– она подняла голову, чтобы позвать Стража Поверхности, однако он уже был рядом.– Нам нужно перетащить его в более сухое место.

Незнакомец оказался очень тяжелым. Либо Хала с Яниром уже были настолько ослаблены голодом и сыростью. С трудом подняли гнома и донесли до единственного возвышенного места в пещере. Гномы неохотно уступили сухую площадку.

– Кто-нибудь знаком с врачевательным делом?– спросила Хала.

Пленники молчали.

– Значит, придется тебе,– принцесса выразительно посмотрела на Энну.

Золотые глаза Чтицы Рун недовольно сверкнули в темноте. Из своих книг она знала основы травоведения, могла изготовить несложные зелья. Этого было достаточно, чтобы все знакомые бегали к ней за советами по своему здоровью. Однако сама Энна не любила лечить.

Гномиха осторожно приблизилась к незнакомку и стала ощупывать его лицо, шею, грудь, руки. В темноте глаза Халы различали, насколько сосредоточено лицо подруги.

– Он в порядке, кажется,– наконец вымолвила она.– Только весь в ссадинах и синяках.

–Ты лекарка?– спросил кто-то из пленников.

– Нет, просто читала пару книг.

– Оо,– чтение книг среди гномов было большой редкостью. Достать бумагу можно было только на Поверхности, а значит, литература была непозволительной роскошью для многих. Знания и истории гномы обычно передавали из уст в уста.

Новенького решили оставить в покое. Только укрыли его собственным плащом и разбрелись в разные стороны. Нужно было укладываться спать. Особо отчаянные уже успели лечь прямо в воде и поняли, что ничего не получится – в лежачем положении вода накрывала гнома с головой. Все решили проблему по-разному: кто-то дремал стоя, привалившись к стене, кто-то забрался на сухое место поближе к незнакомому гному, а кто-то не спал вовсе. Энна, Хала и Янир сбились в кучу и решили спать стоя по одному, пока двое других придерживают его, не позволяя упасть. Однако усталость взяла вверх, и все трое заснули, опираясь друг на друга.

Следующий день стал печальным. Но день ли это был?..

Гномов разбудила возня снаружи. Снова пришли гоблины. Они принесли котел с варевом, поставили его в центре пещеры и удалились обратно за барьер, но не ушли.

Пленники бросились к еде. И тут оказалось, что проснулись не все. Два тела плавали в воде спиной кверху. То были молодая девушка и солдат. Было ли это самоубийство или же они случайно упали в воду во сне и захлебнулись –не понятно. Однако погибли они не зависимо друг от друга, ибо находились в разных частях пещеры.

Гномы жадно хватали руками пищу, а гоблины в это время смотрели на них, слегка посмеиваясь и скаля свои жуткие пасти. Трапеза быстро закончилась, и пришло время для нового развлечения.

Двое гоблинов проворно унесли опустевший чан, остальные трое с мерзкими ухмылками разглядывали столпившихся в углу гномов. Было очевидно, что они решили забрать еще кого-то. Но кого?

Вернулись двое, и с собой привели Черного Лича, который бесформенной кучей застыл у барьера. Он казался отвлеченным – его тело едва заметно колебалось, а «лицо» было повернуто в другую сторону.

Выставив вперед копья, гоблины двинулись к сгрудившимся около бессознательного пленника гномам. Они игрались с ними – наводили острия копий или пальцы то на одну жертву, то на другую.

Пока не остановились на Энне.

Четверо копьями принялись отгонять гномов, а пятый схватился своей мелкой костлявой ладонью за руку Чтицы Рун. Хала схватилась за рукоять своего меча, который никто не отобрал. Янир уже сжимал в руке длинный кинжал. Они были готовы сражаться за подругу до конца.

– Я убью этих мерзких тварей,– выпалила Хала.

Она попыталась сделать первый выпад, однако Черный Лич в коридоре лишь слегка шевельнулся, и ее пальцы разжались. Пленниками овладела чужая воля, и они, хлюпая в воде, побрели в дальний угол пещеры.

В это время оставшаяся в одиночестве Энна, которую по-прежнему хватал гоблин, закричала.

И камни вокруг ожили.