Читать книгу Белый Сокол - - Страница 4

Через неделю «Дорога к мечте», как и было запланировано, покинула порт. За то время, пока корабль стоял на якоре, Рю успел освоить некоторые из тех навыков, которые, со слов Альфонсо, должны были пригодиться ему как временному матросу. Больше всего Рю понравилось взбираться по вантам и отпускать или натягивать разнообразные канаты, которые, как понял юноша, служили для управления парусами и ходом судна. Но Альфонсо сразу дал Рю понять, что, когда корабль выйдет в море, никто даже близко не подпустит такого салагу к такелажу, и его обязанности будут сводиться к выполнению мелких поручений и уборке.

Не только Альфонсо стремился чему-то научить Рю перед отплытием: Клод сдержал свое слово и уже на следующий день после их разговора начал учить юношу разговорному альбийскому. Это оказалось непросто. Рю обнаружил, что он никогда даже не задумывался о звучании слов, а лишь запоминал, как они выглядят, и оказалось, что связать картинку в голове со звуками – задача нетривиальная. Но все-таки к концу первой недели Рю удалось запомнить некоторые звуки и выучить пяток фраз, которые были необходимы ему для общения с командой корабля.

Уроки альбийского с Клодом доставляли Рю невероятное удовольствие. Конечно, он всегда любил языки, но теперь у него появился настоящий учитель, который мог объяснить ему то, что было непонятно, ответить на вопросы и поправить ошибки. Это было удивительно и очень увлекательно. Более того, занятия позволили ему проводить больше времени в обществе Клода и узнать его лучше. Как оказалось, Клод был не только ученым, но и владел в портовом городе Парт магазином, который достался ему в наследство от отца, а тому – от его отца, и так далее. Клод, тем не менее, считал своим призванием именно изучение Гирина, который еще в юности увлек его своей необычностью и загадочностью. Интерес Клода, судя по всему, на родине разделяли немногие, и ученый рассчитывал, что его книга про культуру и традиции Гирина сможет познакомить со страной больше альбийцев. Рю не совсем понимал, почему для Клода это было столь важно, но спрашивать показалось ему неприличным. Помимо этого, Рю выяснил, что его учитель и собеседник, несмотря на принадлежность к людям науки, весьма религиозен и в повседневной жизни следует заповедям Церкви десяти заветов – господствовавшей религии Альбии и всего юга Континента. Но больше всего удивило Рю то, что Клод, которому было чуть меньше сорока, не женат и даже не планирует обзаводиться семьей и отпрысками. В Гирине такое положение дел было просто немыслимым, ведь для семьи считалось позором не найти для своих детей достойных супругов сразу после их совершеннолетия, а то и раньше.

Удалось Рю познакомиться поближе и с Альфонсо. В первый же вечер после того, как юноша перебрался с постоялого двора на корабль, капитан пригласил его на ужин в свою каюту. В ответ на удивление Рю Альфонсо лишь пожал плечами и сказал, что приглашать пассажиров отужинать с капитаном – это простая морская вежливость. Поэтому, когда Рю увидел в каюте капитана уже приступившего к ужину Клода, он не удивился.

– О, Рю! – воскликнул ученый, отрываясь от куска сочного мяса, лежавшего перед ним на тарелке. – Я рад, что ты принял приглашение Альфонсо.

– Скорее уж твое приглашение, – фыркнул капитан, садясь рядом с Клодом.

– Разве я могу пригласить кого-то на ужин в каюту капитана! – шутливо всплеснул руками ученый, отчего кусок мяса чуть не слетел с вилки. – Я же всего лишь скромный пассажир.

Альфонсо лишь хмыкнул и с аппетитом приступил к трапезе.

– Не стесняйся, Рю, садись, кушай, мясо выше всяких похвал. Надо успеть насладиться им, пока мы не вышли в отрытое море – там таких угощений не будет.

Рю осторожно опустился на подготовленное для него место, в очередной раз поражаясь тому, насколько свободно Клод говорил на гиринском.

– Не обращай внимания на Альфонсо, – продолжил между тем ученый, – он всегда так угрюмо выглядит – у него просто такое лицо.

В ответ капитан пробурчал что-то на альбийском, и Клод рассмеялся таким открытым и беззаботным смехом, что Рю тоже невольно улыбнулся. Он уже понял, что эти двое не просто капитан и пассажир, а закадычные друзья, явно знающие друг друга и путешествующие вместе много лет. Ему вдруг стало очень любопытно, что же свело двух таких непохожих людей вместе, и он, не удержавшись, спросил:

– Простите мне мою наглость, но мне интересно узнать, как вы познакомились. Кажется, вы плаваете вместе не первый год…

– О, как хорошо, что ты спросил! – тут же ответил Клод. – Обожаю рассказывать эту историю.

Альфонсо лишь тяжело вздохнул и потер глаза рукой. Судя по всему, у него эта история вызывала гораздо меньше энтузиазма, чем у его друга.

– Я тогда едва закончил Локастский университет, – начал Клод, – но уже точно знал, что я хочу изучать культуру Гирина. Источников в те времена было даже меньше, чем сейчас. Хотя их и сейчас-то толком нет. И поэтому я отправился в Парт, чтобы найти какой-нибудь корабль, ходящий в Гирин. Собственно, там я и узнал про «Дорогу к мечте» и познакомился с Альфонсо. Он тогда только-только получил корабль от своего отца и успел лишь один раз посетить Карот. Но отсюда он привез такие богатства, что о нем говорили все в порту. – Клод прервался, чтобы съесть еще кусочек жареного мяса, а затем продолжил. – Так вот, я тут же направился на поиски Альфонсо, и все для того, чтобы узнать, что он не берет пассажиров! Ох, и пришлось же мне повозиться, чтобы уговорить его взять меня на борт!

– Повозиться? Этот черт не отставал от меня несколько недель! – встрял в рассказ Альфонсо. – Ходил за мной хвостом с утра до ночи. И все твердил, какой огромный вклад в изучение гиринской культуры я смогу внести, и прочий бред.

– За все это время я не сказал ни слова лжи!

– Короче, пришлось мне согласиться и взять его с собой, чтоб хоть в сортир ходить без сопровождения! – закончил Альфонсо и неожиданно рассмеялся, но его смех быстро перешел в кашель: он говорил с набитым ртом и подавился.

Клод тут же начал заботливо стучать друга по спине.

– Господи, Альфонсо! Это тебе за то, что ты позволяешь себе такие выражения за столом! – прокомментировал ученый, наливая другу воды из стоявшего на столе графина.

Рю снова невольно улыбнулся, наблюдая столь теплые отношения между двумя мужчинами. Ему даже стало немного завидно: у него самого никогда не было друзей, ведь все в поместье считали его в лучшем случае странным. «Ну ничего, моя настоящая жизнь только начинается!» – успокоил себя юноша и наконец попробовал лежавшее перед ним на тарелке мясо, которое и правда оказалось очень вкусным.

Вот так за изучением языка и морских снастей и уютными дружескими ужинами в каюте капитана прошла неделя перед отплытием. Рю почти забыл о том, что впереди его ждет неизвестность, а неприятный внутренний голос, рисующий самые ужасные картины будущего, на время затих. И все же в ночь перед отплытием Рю долго не мог заснуть, прокручивая в голове возможные последствия своего решения и невольно задаваясь вопросом: не стоило ли все-таки принять свою судьбу и отправиться в Яото? Заснуть ему удалось лишь под утро, из-за чего он проснулся куда позже, чем собирался. Когда он наконец поднялся на палубу, то обнаружил себя посреди невероятной суеты. Матросы сновали туда-сюда, перебрасываясь быстрыми фразами, снасти скрипели, и над всем этим разносился громкий уверенный голос Альфонсо, отдававшего какие-то команды на альбийском.

Судно вдруг резко качнулось в сторону, и Рю едва удержался на ногах. Когда ему наконец удалось восстановить равновесие, он понял, что «Дорога к мечте» только что отошла от пирса. Осознание того, что поворотный момент настал и он навсегда покидает свою родину, навалилось на Рю с неожиданной тяжестью, и юноша на ватных ногах подошел к ограждению борта, чтобы в последний раз бросить взгляд на родную землю.

Над его головой вдруг раздался громкий хлопок. Подняв голову, Рю увидел, что огромный парус на главной мачте раскрылся и начал наполняться ветром. Минута – и вот уже на обеих мачтах надулись купола парусов, и «Дорога к мечте» на удивление проворно заскользила по спокойным водам Каротской бухты вперед к открытому морю. Вперед в неизвестное.

Рю никогда не думал, что ему будет тяжело покидать Гирин. У него почти не было хороших воспоминаний о доме, и он был уверен, что ничто не роднит его с этой страной. Но сейчас, глядя на стремительно удаляющийся берег, он чувствовал тоску, которую до конца не понимал. Вся его жизнь прошла на этой земле, все, что он видел, знал и помнил, было связано с этой землей, и теперь, покидая ее, Рю впервые осознал, что как бы сильно он ни ненавидел свою родину, ее глупые традиции и законы, она навсегда останется его частью.

От меланхоличных размышлений Рю отвлекла громкая ругань. Он не сразу понял, откуда доносились крики – шум волн и скрип такелажа мешали сосредоточиться, – но в конце концов ему удалось найти глазами Альфонсо, который стоял под одной из мачт и что-то кричал на альбийском, махая кулаком в сторону нижней реи. Вокруг него уже собралась небольшая группа любопытных матросов, явно заинтересованных странным поведением капитана.

Рю остался стоять на месте, не будучи уверенным, будет ли вежливым с его стороны подойти и посмотреть, что же явилось причиной недовольства Альфонсо. Но неожиданно кто-то подхватил его под руку и заговорщический голос Клода над ухом произнес:

– Пойдем скорей посмотрим, что же так разозлило нашего дорогого капитана! Это обещает быть интересно.

Не дождавшись ответа, ученый потянул юношу за собой в сторону капитана. Впрочем, Рю и не сопротивлялся, ему и самому было ужасно любопытно, что же послужило причиной капитанского гнева.

Когда они приблизились, выкрики Альфонсо стали более различимыми, но альбийского Рю пока хватало только на то, чтобы узнать в его речи ругательства, которые капитан никогда не жалел, говоря на родном языке.

– Что он говорит? – спросил Рю у Клода как можно тише, чтобы его не услышали остальные.

– О, он пытается прогнать своими криками птицу, но, судя по всему, у него это не очень хорошо получается.

– Птицу?

– Да, видишь, вон там, на самом краю реи, сидит какая-то белая птица. Явно не чайка.

Рю пригляделся. И правда, на рее удобно устроилась снежно-белая птица. С такого расстояния было сложно сказать наверняка, но Рю был почти уверен, что это ястреб или сокол, хотя ему никогда не доводилось видеть хищных птиц такого окраса раньше. В ярком солнечном свете казалось, что птица светится изнутри.

– Но почему капитан хочет ее прогнать? – удивился Рю, которого наличие на корабле птицы никак не беспокоило.

– О, это плохая примета – везти с собой «сухопутную» птицу на корабле. Моряки верят, что это дурной знак, свидетельствующий о том, что плавание предстоит трудное.

Клод сделал паузу, прислушиваясь к новой тираде капитана.

– Кроме того, если мы отойдем достаточно далеко в море, птица не сможет вернуться обратно и, скорее всего, умрет где-то по пути от изнеможения. Поэтому всем нам было бы лучше, если бы этот белый красавец скорее полетел домой. Увы, но он с этим, кажется, не согласен.

Рю обратил внимание на печальное выражение лица Клода, когда тот говорил о смерти птицы. Юноша с удивлением понял, что всегда жизнерадостный и полный жизни ученый только что в красках представил, как эта красивая гордая птица из последних сил пытается добраться до берега, но в изнеможении падает в море и тонет в темных волнах.

– Может, нам помочь капитану? – осторожно спросил он.

– Не нужно, помощников хватает и без нас. – Клод указал рукой на матроса, который уже бодро взбирался по ванту.

Матросу удалось подобраться к птице достаточно близко, снизу казалось, что он вполне может достать до нее рукой, но птицу это не испугало. Легко взмахнув крыльями, она перелетела на уровень выше, туда, где ее бы точно не удалось поймать никому из назойливых людишек.

Внизу Альфонсо рассыпался проклятиями, сплюнул себе под ноги и направился назад на мостик.

– Нам с тобой выпала честь наблюдать историческое событие! – с напускной торжественностью провозгласил Клод. – Птица размером чуть больше кулака победила нашего великого капитана!

И ученый расхохотался настолько заразительно, что Рю сам не заметил, как начал смеяться вместе с ним.

* * *

Тяжелый деревянный трап ударился о пирс, открывая Рю дорогу в будущее. Последние несколько часов юноша провел на носу корабля, не в силах отвести взгляд от приближающейся суши. Сперва Континент был не более чем темной полосой на горизонте, но постепенно из дымки начали проступать очертания Парта, ключевого порта Альбии, куда и направлялась «Дорога к мечте». Рю поразило, насколько город отличался от всего, что ему доводилось видеть в Гирине. Вместо невысоких, но ярко раскрашенных деревянных строений его родины Альбия встречала его угрюмыми серо-коричневыми каменными зданиями, стеной возвышающимися над набережной. Чем ближе к берегу подходил корабль, тем яснее проступали на домах почти черные подтеки и пятна плесени, которые жители даже не пытались скрыть или закрасить. Тяжелые темные тучи, висящие так низко, что казалось, едва ли не касались остроконечных крыш домов, лишь усиливали гнетущее ощущение, которое производил Парт на путешественников.

Все это вселило в Рю чувство дискомфорта: прекрасная страна, о которой он мечтал с детства, оказалась совсем не такой гостеприимной, как ему представлялось. Когда пришла пора сходить на берег, он вдруг заколебался, не в силах отогнать мысли о том, что в этом мрачном чужом краю его не ждет ничего хорошего и его путешествие было ошибкой.

Вдруг он почувствовал на плече чью-то руку и, оглянувшись, увидел Клода, который глядел на него со своей обычной дружелюбной улыбкой:

– Что-то не так? Я думал, едва мы причалим, ты побежишь осматривать город.

– Я… – смутился Рю. – Я не так представлял себе Альбию. Все такое…

– Серое?

– Да…

– Не переживай, к этому быстро привыкаешь! Уверяю тебя, наша страна не так уж и плоха, если узнать ее получше. Пойдем! – И Клод слегка подтолкнул Рю вперед, заставляя того сделать первый шаг к новой жизни.

Вокруг уже начала бурлить обычная портовая жизнь: матросы суетились, закрепляя швартовы и устанавливая грузовые трапы, а капитан Альфонсо о чем-то горячо спорил с неприметным мужчиной в форме, вероятно, клерком.

– Альфонсо! – окликнул Клод, отвлекая своего друга от спора. – Мы пошли.

Капитан резко замолчал и отвернулся от клерка, явно шокированного такой переменой.

– Так скоро? Я думал, вы поможете нам с разгрузкой! – воскликнул Альфонсо и раскатисто рассмеялся, еще больше распаляя оставленного без внимания служащего.

– Уверен, твои ребята справятся и без нас.

– Капитан Астардо! – почти закричал клерк.

Это было единственное, что Рю понял из его тирады, но было очевидно, что портовый служащий глубоко возмущен чем-то в поведении капитана.

– Кажется, у тебя проблемы, Альфонсо! Жду тебя завтра на ужин! До встречи!

Капитан лишь коротко кивнул и вернулся к перепалке.

– У капитана правда проблемы? – спросил Рю, когда они с Клодом немного отошли. – Этот портовый клерк, кажется, был очень недоволен…

К удивлению юноши, Клод усмехнулся:

– Не переживай за него, Альфонсо не впервой! В портовом управлении его не очень любят, потому что очень часто сами не знают, как маркировать его товары для налогообложения… – Тут ученый явно заметил недоумение, написанное на лице Рю, и одернул себя. – Не бери в голову, мальчик, у тебя и так сейчас хватает забот. Пойдем, я лучше покажу тебе свою лавку!

– Все эти книги ваши? – Рю не мог поверить своим глазам. Вся комната, в которую они только что вошли, была заставлена рядами полок, ломившихся от самых разнообразных томов и свитков.

– Можно сказать, что мои, – отозвался Клод. – Это моя книжная лавка. Я же говорил, что владею магазином.

– Книжная… лавка?

– Ну да. – В голосе ученого звучало явное недоумение. – Возможно, я неправильно выразился: это магазин, где продают книги. Как это будет на гиринском?

Рю еще раз оглядел помещение, пытаясь осмыслить услышанное. Действительно, приглядевшись, он увидел, что многие книги повторяются, а рядом с некоторыми на пергаментных карточках аккуратным почерком написаны аннотации и рекомендации. Например, рядом с большой стопкой книг в обложках из добротной красной кожи с золотым тиснением значилось «Любимый роман королевы Амелии».

– Наверное, «книжная лавка» вполне подойдет, – наконец ответил юноша, не отрывая взгляд от рядов книг, – но в Гирине таких нет.

– Как нет? Я действительно их не встречал, но всегда думал, это потому, что Карот – та еще дыра. А в других местах мне бывать не доводилось.

– Вы не бывали в Центральных землях?

– Иностранцам туда путь заказан. – В голосе ученого отчетливо слышалась досада. – Попасть туда такой, как я, может только по особому указу его императорского величества.

– Вы ничего не потеряли, – фыркнул Рю, – книжных лавок там все равно нет.

– Удивительное дело! Ладно, пойдем, я покажу тебе дом. – Клод зачем-то хлопнул в ладоши и двинулся вглубь помещения.

– Подождите! – Оклик получился куда громче, чем Рю рассчитывал, и ему тут же стало неловко.

– Да?

– А я смогу читать эти книги? – кое-как выдавил из себя юноша, преодолевая неловкость.

К его удивлению, Клод лишь доброжелательно улыбнулся:

– Конечно! Только аккуратно, мне все-таки нужно их продать. Пойдем.

– Да! – И Рю поспешно последовал за хозяином дома. – А кто такая королева Амелия?

– Что?

– Там на полке была карточка «Любимая книга королевы Амелии» или что-то в этом роде.

– А у тебя соколиный глаз, мальчик! Королева Амелия – это супруга нашего нынешнего короля и всеобщая любимица.

– И это правда ее любимая книга?

– Понятия не имею! – Клод вдруг обернулся к Рю и заговорщически ему подмигнул. – Только не говори никому. Эта карточка прекрасно поднимает продажи.

– Вот тут будешь спать.

Они вошли в маленькую комнату на последнем, третьем, этаже, больше похожем на мансарду. Тусклый свет облачного дня, проникающий в комнату через несколько грязноватых крупных окон в потолке, освещал скромную обстановку. Самый дальний и темный угол занимала простая кровать с соломенным матрасом, рядом с которой нашлось место небольшой тумбе с умывальными принадлежностями. Одно из окон было открыто, и в пятне льющегося из него света помещался грубо сколоченный стол с задвинутым под него табуретом. Не казарма, но и не хоромы.

– Я распоряжусь, чтобы тебе приготовили белье и письменные принадлежности. У меня приходящие слуги.

– Спасибо вам, Клод! Я не представляю, как смогу отплатить вам за такую доброту, – от волнения Рю сам не заметил, как начал теребить полу своего плаща. – И вы даже разрешили мне читать ваши книги…

– Пустяки! Что же я был бы за человек, если бы бросил такого смышленого мальчика на произвол судьбы. Тем более ты обещал помочь мне с трудом всей моей жизни!

Рю кивнул, не зная, что еще сказать, и смущенно уставился на свои ботинки. Из этого состояния его вывел удивленный возглас ученого:

– Это еще что?!

Рю поднял глаза, пытаясь понять, что так удивило Клода. Проследив за его взглядом, он увидел на низкой ветке дерева прямо за открытым окном снежно-белую птицу. На секунду юноше показалось, что он уже видел ее раньше, но он тут же отмахнулся от этой мысли: никакая птица из Гирина не могла бы попасть в Альбию.

– Мне кажется, что это сокол, – тихо сказал он, не будучи уверенным, что Клода действительно интересовал ответ на вопрос.

– Я вижу, что это сокол, но что он тут делает?! Ну-ка кыш! Кыш, я кому сказал?!

Наблюдая за суетливыми попытками ученого согнать белую птицу с насиженного места, Рю невольно расслабился. Кажется, его путешествие подошло к концу, хотя бы на время.