Читать книгу Чай с лимоном - - Страница 8

Я пришел домой уставшим, как собака. Но мысль о том, что впереди целых два дня отдыха, залечивала раненное учебой сердце. Не было никакого желания что-либо делать. Но разве с Александром Васильевичем забалуешь… Несмотря на все мои уговоры, он оставался непреклонен:

– И что, что выходные? Лениться значит можно? Ни в коем разе! Лени нельзя поддаваться!

Безусловно, в какой-то мере он прав, вот только выходные ведь – это особенное время. Спать можно хоть до часу дня, потом весь день проиграть в компьютер или гулять допоздна с друзьями, не думая о том, что завтра на учебу.

Однако спорить было бесполезно. И в итоге к приходу родителей уроки были сделаны, хотя я предпочитаю забыть об их существовании до воскресенья, квартира помыта, а ужин – приготовлен. Думаю, будет излишне описывать эмоции родителей и также бесполезно рассказывать о моем состоянии после столь насыщенного дня. Было единственное желание – завалиться в кровать и уснуть.

За ужином, как всегда, обсуждали последние новости. Тут-то и началось самое главное:

– Гриша, – вдруг сказала мама, – ты ведь футболом увлекаешься?

– Да, – отвечал я, не чувствуя подвоха. Наивный… усталость застелила разум – фатальная ошибка.

После моего ответа мама с отцом загадочно и одновременно торжественно переглянулись. Обычно после этого взгляда следует нечто неожиданное, иногда приятное, иногда не очень…

– Ну и замечательно! У нас неподалеку как раз открыли секцию! И я тебя записала на просмотр!

Я чуть не подавился. Меня. На просмотр. В профессиональную секцию! Нет, я не спорю, что люблю футбол и играю в него весьма недурно, но секция… Это же нечто отличное от уличного футбола и игр на физ-ре. Там уровень другой, намного выше. А вдруг я там буду самым слабым?! Ведь непременно туда заявятся какие-нибудь профессионалы, которые с пеленок играют! И я – дилетант Гриша. Замечательно! Боже! Какой будет позор!

Да и с новым коллективом мне всегда тяжело, ибо я консерватор, не любящий что-либо менять. Меня не стоит считать социофобом, просто часто стесняюсь сделать первый шаг в знакомстве, сам не знаю почему.

Я, конечно, сделал вид, что рад, дабы продемонстрировать, насколько сильно ценю желание родителей сделать для меня все возможно лучшее, но на самом деле волнение и страх разъедали меня изнутри. Решил поделиться своими переживаниями с Суворовым.

– Нашел чего бояться! Мяч не ядро – не взорвется. А ты, насколько мне известно, с мячом тот еще кудесник!

И с этими словами он пнул мне круглого, лежавшего здесь же. Я среагировал моментально и без труда обработал его.

– Ну вот видишь! Все получится! Только смелее вперед!

Я был благодарен графу за поддержку, но свойственная мне неуверенность в себе ни на секунду меня не отпускала.

Ночью мне не спалось: тяжелые мысли продолжали мучать меня, несколько раз даже проскакивала идея притвориться больным. Однако я понимал, что, если сейчас дам слабину, потом привыкну отступать при малейших трудностях, а это чертовски плохо.

На следующий день папа повез меня на просмотр.

Секция расположилась на территории, включающей в себя два поля и корпус.

Мое волнение усиливалось с каждой минутой, а граф успокаивал меня как мог.

Мы приехали, нас встретили, папа отправился на трибуну, а я в раздевалку. Там и увидел своих конкурентов. К моему удивлению, их было немного. Всего около десяти человек, включая меня. И вид их не внушал мысли, что они мастера своего дела. Одев форму, я вышел на поле.

Там нас встретил тренер – мужчина лет тридцати в спортивном костюме. Он построил нас на бровке и сказал:

– Ну что, гаврики: сегодня мы узнаем, кто из вас новый Месси, а кто так и останется на уровне сборной России.

По трибунам и нашему строю прокатился смех. Среди зрителей он был искренним, а в строю по большей части нервный.

– Смешки убрать! Смеяться будете на матче сборной или в цирке! Впрочем, это одно и то же. Сейчас вы разделитесь на команды и сыграете. Игра 30 минут. Поехали!

Мы быстро разделились и приступили к игре. Мое волнение сразу испарилось. Я не думал уже не о чем, кроме игры. Я стал единым целым с мячом, он почти прирос к моей ноге. Я буквально летел по полю, все пасы мои были точны, а удары метки.

Вот только один парень из нашей команды… ну руина страшная. Несколько раз ему выкатывали мяч на пустые ворота и всякий раз он отправлял круглого в небо. Потом делал вид, что ему жутко неловко, виновато улыбался, показывая сокомандникам большой палец, что означало благодарность за хорошую передачу. Он жутко бесил меня: у нас и так ничья, а он моменты бракует. Не умеешь играть – не берись! И внешность его была мало привлекательна: рост небольшой, а он в нападение лезет, худой, а пытается в борьбу лезть.

А вот другой парень мне приглянулся сразу: он был выше остальных почти на полголовы, телосложения более крепкого, нежели у прочих. Ему удавалось выполнять с мячом такие трюки, какие мне только снились. Истинный лидер!

Игра пролетела как мгновение. Наша команда победила, а мне удалось отправить в сетку целых два мяча.

Мы построились снова и стали ждать, кого же выберет тренер.

– Итак! Заниматься будут: Карпов, Сидоров, Плавчук, Кузьмин. Остальные – до свидания!

Радости моей не было предела! Меня взяли в профессиональную секцию! Восторженным взглядом я окинул строй, ища того самого парня-лидера. И нашел, только он не радовался, как я, а растерянно вышел из строя, разведя в стороны руки.

– Вы точно не напутали? – пробасил он, – посмотрите фамилию…

Договорить ему не дал тренер: он подошел к нему почти вплотную и процедил:

– Я ясно сказал: остальные – до свидания!

Парень отшатнулся, еще некоторое время простоял в оцепенении, потом будто очнулся, что-то прошипел и быстро ушел в раздевалку.

Эта сцена невероятно сильно меня поразила. Как его не взяли? Почему? Он же был так хорош.

И тут на глаза попался тот, который постоянно динамил моменты. Он радостно посмотрел в мою сторону и подошел ко мне.

– Круто сыграли, да?

Я угрюмо кивнул, давая понять, что не настроен сейчас вести беседы.

– Блин, я так рад! Наконец-то нормальные занятия, а не двор! – продолжал он, будто не замечая моего настроения.

И тут меня как громом ударило.

– Так ты будешь заниматься? – спросил я.

– Конечно, – удивленно ответил парень, – ты же сам слышал: Плавчук!

Так вот как оно вывернулось: вместо перспективного дриблера в секцию взяли… это. Такая вселенская несправедливость сильно зацепила меня.

– А ты-то как, доволен? – не унимался он.

– Да. Очень.

– Ну и круто! Может познакомимся?

Он уже порядком мне надоел, поэтому я огрызнулся:

– Может в другой раз?

И не дожидаясь ответа, направился в раздевалку.

Поскольку меня задержал разговор, там уже почти никого не было. Быстро переодевшись, я закинул форму в сумку и собирался уходить, как вдруг прямо на выходе снова столкнулся с Плавчуком.

Дабы не нарваться на очередную беседу, я быстро прошел мимо, едва не снеся парня, и на ходу выстрелил в его сторону недовольным взглядом.

На выходе меня уже ждал Александр Васильевич:

– Молодец, Григорий! А ты боялся! – радостно тормошил он меня.

Дозу похвалы я получил и от родителей. Я был счастлив. А что может быть лучше?

Вот только, проезжая мимо стадиона, в окно я увидел Плавчука: он сидел на скамейке, скрестив ноги, и задумчиво, даже немного грустно куда-то смотрел. На душе стало тоскливо. С чего бы это?