Читать книгу Картины иных миров - - Страница 6

Прошла неделя моего пребывания в психоневрологическом санатории под названием «Огненный Феникс». Это учреждение расположено на тихом и уединенном участке горного леса. Создано он было с целью предоставить пациентам оптимальные условия для восстановления и поддержания психического здоровья. Важным аспектом работы является создание комфортной и доброжелательной обстановки, способствующей эффективной реабилитации. Кроме того, здесь профессиональное питание, составленное диетологом для каждого пациента. Различные спортивные корты и большой бассейн. Врачи здесь не носят больничную одежду, точно так же, как и пациенты. Это сделано для того, чтобы мы не чувствовали себя больными по-настоящему. Это и вправду всё походило на обычный курортный санаторий. Кроме того, что с тобой по десять раз в день разговаривали типа обычные люди, под которых были замаскированы настоящие высококвалифицированные мозгоправы. Они подходили и просто заговаривали с тобой, начиная с «какая потрясающая сегодня погода» и заканчивая «как часто ты видишь этих существ в своей комнате, Эмили?».

Я уже приблизительно научилась различать, кто здесь такой же узник, как и я, а кто врач, который просто делает вид, что узник. Именами они представлялись обычными, типа «привет, меня зовут Джеф, Мэри, Сьюзен, Ларри» и так далее. Также нахождение здесь каждого пациента абсолютно конфиденциально. При выходе отсюда никаких справок о том, что ты опасный психопат, ты не получишь.

Все лечебные препараты пациентам прописывал их главный врач (которого они даже толком почти не видели и не слышали), каждый получал их уже заранее подмешанными в свою еду, которую так же заботливо и индивидуально составил диетолог. Рацион у всех был свой особый. Мы здесь не питались по принципу столовых, где ты подходишь с подносом и выбираешь что-то из предложенных тебе вариантов блюд. Абсолютно у каждого здесь было своё собранное меню. Мне кажется, вся эта система с индивидуальной программой питания была разработана только, чтобы медперсонал не перепутал, какие препараты и кому подмешивать, вот и всё. Однако нейропсихологи утверждали, что сама идея с подмешиванием таблеток в еду заключалась в том, что, когда человек видит своими собственными глазами все эти разноцветные горькие пилюли и чувствует на вкус все эти мерзкие химические вкусы, то его подсознание в голове лишь больше укрепляет факт его болезни. Если ты принимаешь лекарства, значит, ты действительно болен. Поэтому они таким изящным способом избавились от всех пресловутых таблеток, просто подмешивая всё это во вкусную, полезную еду.

Но лично мое мнение на этот счет, было таким. Все это было сделано для того, чтобы больные не выкидывали и не прятали свои таблетки в цветочных горшках, как это делала я, например. Наверное, эту идею у них подглядела Моника и накачала меня снотворным через смузи. Умно, ничего не скажешь.

За все время моего нахождения здесь, выяснилось, что, пока я сплю, никакой пес на меня не охотится и странные существа не появляются с просьбой о помощи посреди комнат. А значит, что я отчасти действительно сошла с ума. Однако, когда я вновь и вновь вспоминала нападение зубастого монстра на меня, то не могла отделаться от ощущения, что это было реально. Я ходила с перемотанной ногой неделю и неделю мазала ее мазями и вычищала мерзкий черноватый гной. Неужели я настолько тронулась головой и просто все это время перематывала здоровую ногу?

Мои размышления прервал молодой парень, на вид примерно мой ровесник.

– Ты знаешь, сидеть вот так молча и смотреть в одну стену, не двигаясь, это не самая лучшая идея, если хочешь отсюда выйти побыстрее. – сказал он, подсаживаясь ко мне.

– По-твоему, мне лучше сидеть разговаривать с моими воображаемыми друзьями? Кстати, ты сел на место Спайка.

– У тебя активная стадия шизофрении?

– Нет, вообще-то я шучу – немного сконфузившись, ответила я.

– Приятно встретить кого-то с чувством юмора в этом бесконечном цикле параноидального психоза – он улыбнулась и протянул мне руку. – Я Чарльз, кстати, можно просто Чарли».

Я протянула ему руку в ответ.

– Я Эмили. Очень приято, Чарли.

Его руки были такими холодными, что я начала всматриваться в него пристально. Не мерещится ли мне он? Не хотелось бы, чтобы врачи меня увидели стоящей возле холодильника и прикладывающей к нему руки. После истории с укусом я бы не удивилась такому. К моему счастью, он был реальным. Каштановые волосы, которые золотыми бликами переливались на солнце. Левый глаз голубой, а на правом была кожаная повязка. Я трогала его пальцы и держала руку дольше, чем это принято у людей, которые только познакомились.

Он улыбался и не спешил разжимать наше рукопожатие. Когда я опомнилась, то невольно покраснела и убрала руку.

– Извини. Просто ты первый человек за последнее время, кто не узнает о моем самочувствии и не расспрашивает про сны.

– Тебе надо было убедиться, что я настоящий. Понимаю.

– Да я не сомневалась в твоей настоящности. Просто ты не врач, который косит под обычного больного.

– Это почему же? Чем я отличаюсь от остальных?

– Ну, например. Ты должен как минимум закончить медицинский экстерном лет в пятнадцать, чтобы работать здесь врачом.

– Ну, да. – он рассмеялся. Ты наивная.

– Что? Это еще почему? – удивлённо спросила я, не понимая его веселья.

– Ты думаешь, врачи тут исключительно вот эти дядьки и тетьки, которые выглядят как взрослые? Это же было бы слишком очевидно. Тут очень много аспирантов и новообращённых во врачевание. Они собирают информацию о нас всех, следят за нами каждый день. К каждому проценту приставлено как минимум два таких птенчика. Все свои наблюдения в конце дня они заносят в личное дело и потом отправляют врачам. Поэтому я говорю тебе: если хочешь посидеть в своих мыслях, то бери в руки книгу и делай вид, что читаешь. Не сиди вот так просто и не смотри в одну точку, как сумасшедшая, если хочешь выйти отсюда. – он говорил это тихо, прикрывая свое лицо рукой от соседнего столика, за которым играли в карты.

– Откуда ты всё это знаешь? Это обычный лечебный санаторий, а говоришь так, как будто мы в тайной лаборатории какой-то – мне было немного смешно от его параноидальной конспирологии.

– Смейся, пока можешь. Когда поймешь, что тебя отсюда никуда не выпустят, то ты пожалеешь, что не слушала меня.

Он протянул руку к книжной полке, которая стояла совсем рядом с нами, и вытащил оттуда книгу. Положил передо мной, обернулся на соседний стол и поджал губы. Потом посмотрел на меня, поднес два пальца к своему виску и отдал честь.

Я успела лишь удивленно вскинуть брови, как к нам подошел мужчина лет тридцати пяти на вид

– Эй, приятель! Вот и ты. А я тебя везде обыскался, друг. У нас через десять минут заплыв в бассейне. Пойдем, а то опоздаем. – он приветливо улыбался.

– Да, друг! Конечно, я как раз собирался туда идти! – Чарли тоже улыбался, хотя я и догадалась, что эта улыбка фальшивая. – О черт, шнурок развязался, ты иди, я догоню. Мужчина кивнул и направился к лестнице, что ведёт на второй этаж, но шел он очень медленно.

Чарли нагнулся и стал делать вид, что завязывает шнурки. А сам чуть подвинулся ко мне.

– Не пей таблетки. – тихо сквозь зубы процедил он.

Я быстро открыла перед собой книгу, прикрыла рот рукой, как бы опершись на нее, и стала делать вид, что читаю.

– Но как? Они мешают их в еду, – прошептала я.

– Значит не ешь. – так же тихо ответил он.

– Ты идешь? – крикнул мужчина, находясь уже возле лестницы, но на этот раз улыбка исчезла с его лица.

Чарли рассмеялась, вставая.

–Каждый раз ведется. – радостно сказал он и зашагал к лестнице.

И я только сейчас поняла, что у нас у всех обувь на липучках. Я тоже посмеялась и проводила Чарли глазами, пока он не скрылся на втором этаже. Вот только бассейн у нас находился в другом отдельном здании, которое находилось напротив нашего жилого комплекса. Мне это показалось странным, потому что другого бассейна у нас больше не было, хотя я тут всего неделю и, к тому же, в нашем комплексе около пяти этажей.

– Хорошенький, правда? На этот раз ко мне подсела молодая девчонка. Почему-то мне показалось, что она меня младше лет на пять. По крайней мере, выглядела она очень юно.

– Не знаю. Я не делала на этом акцент.

– Он местный бунтарь. Трижды пытался сбежать отсюда.

– Почему? Здесь вроде не плохо.

– А у него бывают острые маниакальные стадии. Тебе он, наверное, тоже предлагал утроить побег, да? – она игриво засмеялась.

– Да нет, только книгу посоветовал почитать. Я посмотрела на книгу, которая лежала передо мной. «Удивительный волшебник из страны Оз», вот, я повернула обложку книги, демонстрируя ее.

– Понятно. Очень мило. Но если будет говорить что-то подобное, ты не обращай внимания. Он тут уже два года, сейчас началось обострение. Ты тут считай новенькая, поэтому, если что, имей в виду. – Она говорила все это с дружелюбием и добродушной улыбкой. Это показалось мне неестественным, поэтому я занесла ее в свой список «певчих птичек». Думаю, просто разведывала, о чем говорили мы с Чарли.

– Эмили, у тебя сейчас начинаются процедуры. Пойдем, я тебя провожу. – ко мне подошла Джанет.

Пожалуй, она была единственной, кого я здесь знала и доверяла. Как оказалось, работа в «Фениксе» – это ее основная, а частный психотерапевт – подработка. Видимо, это она рассказала моей матери про этот санаторий. Джанет серьезно относилась к своей работе, по мне, так даже слишком, потому что в свои тридцать шесть лет так и не обзавелась своей семьей. Как-то на приеме, еще до того, как я попала сюда, я спросила у нее про ее семью. Она ответила, что ее пациенты – это ее семья. Отчасти это даже как-то похвально, эта работа отнимает очень много времени и сил, а когда у тебя их две…

Я предполагала, что мое нахождение здесь обходится родителям в кругленькую сумму. Разумеется, такое роскошное место, предлагающее различные спа-процедуры, обширные возможности для занятий спортом и услуги диетологов, психологов, не могут быть бесплатным. Прибывание здесь на самом деле напоминает отдых в пятизвездочном санатории, если вообще можно давать звездные оценки санаториям. Однако я полагаю, что даже самый прекрасный курорт может превратиться в тюрьму, если провести в нем два года, не выходя ни на миг.

Джанет открыла передо мной дверь и пригласила меня войти в комнату для «разговоров по душам». Вся комната была в светлых постельных тонах. От ее стен отражался солнечный свет, и, если сюда добавить облаков и нагих людей, то можно было бы с натуры нарисовать картину в стиле Ренессанса.

– Тебе будет уютно находиться в этой комнате? – спросила меня Джанет.

– Да. А с чего мне должно быть неуютно?

Джанет объяснила, что тут есть и другая комната. Якобы “отдыхающие” здесь могли выбирать себе комнату по своему настроению. Могу выбрать вот эту уютную, светлую и какую-то излишне жизнерадостную или более мрачную, темную и грустную, для разговоров о чем-то тяжелом, когда весть этот райский уют, не уместен в контексте.

– Можем зажечь благовоние или ароматические свечи? Есть какой-то любимый аромат? – снова спросила меня Джанет.

– Да, не знаю, – растерялась я. Просто, если будет приятно пахнуть, то любой сойдет.

Она впервые спрашивала у меня об этом, поэтому я даже как-то замешкалась. Мы вроде сеанс психотерапии будем устраивать, как обычно.

Джанет посмотрела на меня и, видимо, поняла по моему растерянному лицу, что я явно не понимаю, для чего все это.

Она улыбнулась очень по-доброму, но искренне, не как все остальные зашифрованные промыватели мозгов.

– Эмили, ты здесь уже чуть больше недели. Если ты не заметила, никаких психологических разговоров, как раньше, у нас на консультации и обязательных приемов препаратов по часам с жестким графиком у нас не было за это время.

– Да, я заметила это. Но это же просто санаторий, верно? Мне ничего толком не объяснила даже Моника. Сказала: «Санаторий» – и всё тут. Я села в кресло, предчувствуя, что разговор будет долгим.

– Ну, пора нам с тобой поговорить о твоем диагнозе и его дальнейшем лечении.