Читать книгу Воронья песнь - - Страница 14

– Прошу, не надо! Я всё отдам! – В глухой, без окон, с одной тяжелой металлической дверью, бетонной комнате раздавались хриплые крики мужчины. Он сплёвывал кровь от разбитых губ и зубов, местами уже шатающихся. Его руки были надёжно связаны белой верёвкой, образовывая на запястьях вмятины. Мужчина сидел на стуле, а перед ним стоял молодой парнишка, младше его лет на десять, с наглой улыбкой чеширского кота, упиваясь его болью и страхом.

– Говоришь неубедительно. – Парень нанёс очередной удар жертве в лицо. Мужчина почти потерял сознание, но юноша, влепив ему пощёчину, быстро вернул чувство сознания. – Давай ещё раз. – Молодой человек отошёл к ветхому столику, на котором лежали инструменты пыток, и взял оттуда скальпель. – Какого числа ты, говоришь, задолжал?

– Двадцать пятого… – Невнятно проговорил мужчина.

– Ответ неверный. – Парень полоснул скальпелем по щеке должника. Ярко-алая кровь незамедлительно прыснула. – Задолжал ты с двадцать третьего.

– Так я же взял деньги всего лишь двадцать второго числа…

– Надо было внимательнее подписывать контракт. Не отдаёшь крупную сумму – а ты, поверь, взял не маленькую – проценты начнут капать со следующего дня.

– Мне говорили, что у меня есть три дня, чтобы рассчитаться…

– Говорить тебе могли одно, а в контракте написано другое. Что, если бы тебе сказали, что деньги можно не отдавать? Тоже поверил бы?

– Я отдам… Только отпустите…

– О нет, просто так я тебя не отпущу. – На лице парня читалось безумие. – Убивать я тебя не собираюсь, всё-таки, деньги должен. Скажи, жена у тебя есть?

– Пожалуйста, только её не трогайте! – Мужчина задёргался на стуле, вырываясь, но тут же за плечи был вжат обратно. Слёзы катились по его щекам, он истерически орал, но его палач только больше улыбался.

– А дети есть?

– О Господи… У вас есть сердце?! Вы же тоже человек! Такой же, как я!

– Далеко не такой же, чмо. – Парень ухмылялся, с презрением смотря на должника. – Я выше тебя рангом. Я тебя сильнее, у меня больше привилегий, больше денег и больше власти. Какие же мы равные? – Юноша подставил к горлу мужчины скальпель, вжимая его, спустя пару секунд откинув острый предмет. Скальпель со звоном ударился о бетонный грязный пол.

– Пожалуйста, не трогайте мою жену и моих детей. – Мужчина взмолился. – Хотите, я завтра эти деньги отдам, только не трогайте их, не трогайте… – Лепетал он, как в бреду, захлёбываясь слезами.

– Завтра у тебя ещё больше процентов набежит. Сегодня же эту сумму отдашь. К вечеру чтобы было. Иначе твоих детишек отправим на корм собакам, а твою жену по кругу пустим. Наверняка она у тебя хорошенькая. – Парень проговорил всё это на ухо рыдающему мужчине, упиваясь его страхом и болью. – Если отдавать нечего, так и скажи, мы с парнями быстро придумаем, как тебе рассчитаться.

– Хоть меня убейте, только семью не трогайте, гады…

– Как ты нас обозвал? – Парень схватил мужчину за волосы, заставляя глядеть в глаза. В комнате из освещения была только ядовито-жёлтая лампочка, которая больно ударила по глазам. – За слова отвечать надо.

Дверь в этот момент открылась, и в комнату зашёл мужчина постарше, на вид лет тридцати, крепкий, с хорошо развитой мускулатурой, одетый в потрепанную футболку и джинсы. Он небрежным взглядом окинул комнату.

– Здорова, Кот. Чё, должники по твою душу теперь? – Вошедший презрительным взглядом посмотрел на привязанного мужчину.

– Ну, есть дело такое. Я работаю, не мешай.

– Проблема вот в чём. У меня сейчас ребята покрупнее, места свободного нет, предлагаю вытурить этого клопа, потом с мелочью разберёмся.

– Стрела что сказал?

– Так и сказал. Так что оба на выход.

– Подожди. – Кот отошёл к столу, взял со стола нож, шприц и ампулу с мутной жидкостью. Сняв колпачок с иглы и, откинув его в сторону, парень набрал препарат из ампулы, которую тут же кинул в стену. Мужчина, увидев шприц в руках у палача, заорал ещё громче. Кот, подойдя к нему, подставил нож к горлу – мужчина сразу замолчал и прекратил попытки вырваться. Юноша нашёл вену на раскрасневшейся крепкой мужской шее и незамедлительно ввёл препарат. Мужчина скулил от неприятных чувств. Кот, кинув шприц в дальний угол, отставил нож и разрезал им верёвки, которыми были связаны руки жертвы. – Не думай даже обращаться в полицию. Всё равно никто не поверит. – Сладким голосом прошептал Кот ему прямо на ухо. – У меня пистолет в кармане, попробуешь только дёрнуться – в тебе дырок прибавится. И повезёт, если это будет только колено. – Кот слащаво улыбнулся, обнажая кривые зубы. – Мужчина встал и почти упал, успев схватиться за стенку. Кот провожал его вальяжной походкой, держа в кармане руку на пистолете. Швед, стоявший в пороге, улыбнулся, радуясь, как из дерзкого мальчишки, ничего не умеющего, растёт молодой палач, до ужаса кровожадный, готовый кровью питаться и умываться.

Как только комната освободилась, он сам ушёл на улицу через ближайший выход, подходя к багажнику чёрного «Saab Turbo», в котором лежало бессознательное тело для очередных пыток.

– Вам не кажется, что Сайфера давно не видно? – Змей отпил виски из гранёного стакана.

– А ты что, спишь и видишь, как бы только с ним встретиться? – Швед подколол друга, ехидно усмехнувшись.

– К чёрту. Затишье бывает только перед бурей.

– Сайфер не в стране вообще. – Ястреб впервые сказал что-то, кроме приветствия, за весь вечер.

– Откуда инфа? – Змей снял чёрные круглые очки, которые придавали ему особый шарм.

– Соловьи напели. – Язвительно ответил Ястреб. – Свои люди есть.

– И когда вернётся?

– Рожу начистить не терпится? Без понятия.

– А где он хоть? Если где-то в скандинавской окрестности, достанём хоть с вулкана.

– РСФСР, Ленинград. Со всей семьёй.

– О, так это ж родина твоя! Может, съездишь?

– Как ты себе это представляешь? Мне его по всему Ленинграду надо искать, а ещё не попасться в лапы милиции? – Карие глаза Ястребова прожигали насквозь. – Как вернётся, так и будем решать, что делать. Как по мне – это лошадь дохлая, толку никакого, ущерб давно отбили, только нервы мотать.

– Мне сейчас нервы мотают только идиотские идеи. – Стрела налил себе в стакан немного виски. – С Сайфером потом будем разбираться, как вернётся, Ястребу опасно ехать в Ленинград. Да и Сайфера не выдернешь, это принцип.

– А что такого?

– Что такого? Зачем я должен подвергать опасности невиновных людей? Которые, тем более, обладают той или иной властью и престижем. Это принцип – не трогать невиновных.

– Ну, а если серьёзное дело? Ну, задолжал там, например. Из семьи выбивать можно? Или что-то делать с семьёй, если должник отказывается? Ну, чисто ради интереса.

– Пока я не скажу – нет. Даже если сильно хочется. – Стрела немного отпил со стакана. – Кот, я это сто раз повторял, не говори мне, что ты кому-то начистил морду.

– Не, пока ничего не делал, но собирался.

– Попробуй только, будешь плавать где-нибудь в Нидельве9. Отдел продаж, сколько за неделю накапало?

– Сто восемнадцать тысяч. – Сказал мужчина, на вид тридцати лет, с коротко остриженными светлыми волосами. На круглом лице выделялись широкие нахмуренные брови, морщины на лбу, глубоко посаженные карие глаза, нос картошкой и толстые губы. На массивной шее висела толстая золотая цепь с крестом.

– Нормально. Но надо увеличивать объём. – Дэвид допил виски, с силой поставив стакан на стол, что тот глухо брякнул. – Князь, список препаратов напишешь, с утра чтобы он у меня на столе был. Змей, с тебя график дежурств, Швед – с тебя посты, Кот – отвечаешь за должников, Ястреб – машины в полном сборе.

– Я свою машину сам соберу. – Недовольно высказался Швед.

– Молчать! – Дэвид ударил ладонью по столу. – Мои распоряжения могут быть оспорены только в том случае, когда я спрашиваю о предложениях. Всем ясно или кому-то отдельно объяснить?

– Ясно. – Недовольно буркнул Швед, закатив глаза.

– Швед, не переживай, я в обморок от пятен крови не упаду.

– С чего ты взял, что там пятна крови?

– А, там литровые банки? – Ястреб усмехнулся. – Обязанности должны чётко делиться, иначе мы ничего не сможем сделать нормально.

– Ага, будто ты сможешь собрать пятнадцать машин в одну рожу?

– Недооцениваешь. – Процедил Ястребов сквозь зубы. – Если есть возражения – взяли и ушли отсюда. Не надо тут затирать про чьи-то возможности.

– Но и ты не вездесущ.

– Надо будет – стану.

– Оба прекратили. – Сказал Дэвид с угрожающим тоном. – Пока я назначаю задания, и если кто-то политикой недоволен – вон отсюда. Швед, кажется, тебе слишком большая зарплата недавно упала?

– Молчу.

– Отлично. – Стрела встал со своего места. – Есть ещё возражающие?

– Отсутствуют. – Буркнул Кот, больше себе под нос, нежели в ответ. Но Стрела, оглянув компанию, вышел из кухни.

– Стрела не в духе, кто-нибудь знает, что случилось?

Ястребов махнул рукой.

– Не знаю как вы, а я спать. Тяжёлая неделя выдалась.

– По коньячку? – Князь достал из внутреннего кармана кожаной куртки маленькую бутылочку коньяка насыщенного цвета.

– Нет, завтра вставать рано.

– Пацифист, так ещё и трезвенник! – Князь загоготал. – Давай, скажи, с девкой был хоть раз?

– Князь, я хотя бы с девушками, а ты всё время с парнями трёшься. – Ястреб хмыкнул, обнажая зубы. Располневший мужчина с агрессией смотрел на него, лицо покраснело, а на шее вздулись вены. Пытаясь придумать что-то остроумное, он лишь нелепо мямлил, а Ястребов, глядя в его карие глаза, внутренне над ним насмехался.

– Щенок, да я, в твои годы!.. – Мужчина брюзжал, перейдя на крик.

– У нас разница в три года, Князь. Тогда Стрела для тебя тоже щенок? Что же ты тогда здесь делаешь? – Ястреб пристально глядел в глаза оппоненту, выискивая в них ответ. Взгляд Князя лишь судорожно бегал по комнате, не задерживаясь ни на одном предмете.

– Ответ мне ещё долго ждать? – Александр в упор смотрел на стоявшего перед ним мужчину, нахмурив густые брови. – Ясно. Спокойной ночи. – Резко развернувшись, он вышел из комнаты. Князь, хмыкнув, плюнул на пол.

Мрачный сырой августовский лес. Капли дождя падают с холодных тёмно-зелёных еловых ветвей. На всю промозглую округу раздаётся крик иссиня-чёрных ворон, громко гаркающих в сером небе. Влажность сидела в лёгких вместе с табачным дымом. Еле слышный стук дятла слился со стуком рассекающих воздух патронов.

Мужчина в длинном чёрном кожаном плаще достал портсигар и зажигалку, замёрзшими раскрасневшимися пальцами выудил оттуда сигарету, и поджёг её, затягиваясь и тут же выдыхая дым.

– Ни при каких обстоятельствах с вами больше не поеду.

– Вот, а мы в таких условиях каждую неделю работаем! – Сказал самый молодой из компании, который сразу же получил крепкий подзатыльник.

– Недоволен? – Мужчина в плаще вскинул брови. Парень, которому он задал вопрос, смутился, и отошёл в сторону, не привлекая к себе больше внимания. – То-то же.

– Стрела, а в чём причина? – Швед опёрся на лопату, воткнув её в землю.

– Не хочу это позорище больше видеть. – Дэвид стряхнул пепел. – Один Змей со Шведом зарплаты в этом месяце достойны.

– Ястреб-то где? – Князь мотал золотую цепочку. – Он вообще в последнее время не работает, только и делает, что зазнаётся. Давно его пора с банды выкинуть. На его место можно найти более качественно выполняющего свои обязанности человека.

– А мне всё это в лицо повторишь? – Ястребов вышел из-за своей машины, протирая тряпкой пистолет. – Или духу не хватит, а, Князь?

– Да ты признать боишься, что позицию сдал!

Ястребов с силой сжал кулак, так, что на ладони остались следы от ногтей. Он соскочил с небольшого пригорка, на котором состоял, и быстрым шагом подошёл вплотную к Князю, подставляя пистолет к его животу. Он смотрел ему в глаза с агрессивной решительностью. Князь смерил его тем же взглядом.

– Ну, давай, давай, докажи, что можешь. – Мужчина достал пистолет из кармана, направив его Ястребу в грудь. – Ты же никогда никого не убивал. И не убьёшь. – Он еле слышимо шептал, так что Ястреб с трудом улавливал его речь. – Тебе сил не хватит. Так, может, подвинешься, освободишь место тем, у кого нет никаких ограничений?

– А не большую ли ответственность по свою душу берёшь?

Остальные члены банды стояли в напряжении. Кто-то плавными шагами приближался, готовясь в случае чего разнимать конфликтующих, кто-то громко высказывал свою позицию, не скупясь на нецензурные выражения. Один лишь Дэвид оставался абсолютно спокойным, ни на йоту не проявив свои эмоции. Он докурил, бросил сигарету на мокрую траву, и, держа руки на уровне живота, молча наблюдал за ситуацией.

– Что, Ястреб, правда глаза колет? Давай, я ничего не сделаю, просто признай, что ты не можешь заниматься нелегальным бизнесом, мы разойдёмся мирно! – Князь давил словами. Ястребов понуро опустил голову, глядя в землю.

– Обещаешь? – Александр поднял взгляд на своего недруга.

– Конечно! Когда бы я врал!

– Прямо сейчас.

– Что?

Тут же раздался хлопок. Светловолосый мужчина упал на землю. На сером пальто расплылось багровое кровавое пятно. Пару раз дёрнувшись, он окончательно замер. Стеклянные карие глаза уставились в небо, в котором кружилась стая ворон.

Молодой парнишка пребывал в шоке, и чтобы не заорать, зажал рот рукой. Он переводил взгляд с Ястребова на Князя по несколько раз. В широко распахнутых глазах Кота читался лютый ужас. Кто-то даже не удивился, и лишь ждал приказа лидера. Змей, сняв чёрные очки, лишь вскинул брови и закусил губу, переводя взгляд в сторону.

Предохранитель щёлкнул ещё раз.

– Найдутся ещё желающие оспорить мою должность?

Кот вдалеке судорожно замотал головой.

– Пятиминутная готовность. Пора на выезд. – Сказал Дэвид, и, развернувшись, направился на пригорок, к стоявшей там машине. Ястребов направился вслед за ним, даже не оглянувшись на труп.

Кинув пистолет в багажник машины, Ястребов сел в машину, где уже его ждал Симменсон. Он сидел, смотря в распростирающуюся гущу леса, сложа руки замком на животе. На руке блеснули золотые часы, когда мужчина поправил плащ. Его неизменный аксессуар – пистолет «Glock» – лежал у него в ногах.

– Ты ни слова не сказал. – Тихо проронил Ястребов, заводя машину. – Ни слова.

– А зачем? Я знал, чем это кончится. Давно ждал, пока кто-нибудь этого ублюдка завалит. Вот, настало время. Правда, я не думал, что этим человеком станешь ты.

– Я сам от себя не ждал.

Александр снял машину с ручника и, сдав назад, плавно развернулся и тихо поехал. Ястребов то стучал по рулю пальцами, то чесал шею, и Дэвид, заметив нервозное состояние друга, слегка ударил его по плечу.

– Ястребов, пойми, либо ты, либо тебя. Кажется, это ты должен был усвоить с того момента, как слинял со службы в Мурманске.

– Это неправильно.

– А ты рос в тех же условиях, что и я? Ты же знаешь, что мне пришлось пережить. Никто другой не знает. Будь бы ты в тех же условиях, Саша, поверь, ты бы не задумывался над тем, что стоит убить человека. Ничего не стоит. Были бы средства.

– Однако ты особо руки не мараешь.

– А какой смысл, когда мои руки и так по локоть в крови? Это ты пацифист, тебе каждую букашку жалко, а мне давно всё равно.

– Но тебе не всё равно, когда происходят конфликты в банде.

– Конфликты в банде – это одно, я должен их регулировать, иначе все друг друга перестреляют. Сегодня я не стал вас тормозить, потому что мне было интересно, чем это закончится. Своеобразная проверка.

– Проверка?! – Ястребов вспылил, оглянулся на Дэйва, не заметив, как машина выехала на встречную полосу. От клаксона едущего на встречу автомобиля, мужчина резко вырулил на свою полосу.

– Саша, но это же не я вложил пистолет тебе в руки и не я сказал «стреляй». Это решение полностью за тобой.

– Ты мог остановить.

– Я уже озвучил свою позицию, повторять не собираюсь. И да, если ты настолько в шоке с произошедшего, что не следишь за дорогой – тормози, я передам Змею, чтобы сел за руль.

– Обойдётся. – Ястребов нахмурился, крепче сжимая руль. – Куда едем-то?

– На Доккевайн, двадцать семь. Там больше места, чтобы переночевать. Швед поедет на родину завтра, Змей на дежурстве с Биологом, дома останется только я, ты и Кот.

– Надо в магазин заехать, взять хотя бы аккевиту. Надо как-то расслабиться.

– Если хочешь – можно поймать девчонок. Тоже отличный способ для расслабления.

Ястреб покачал головой.

– Дэвид. – Ястребов тяжело вздохнул. – Мы с тобой, наверное, слишком разные, чтобы друг друга понять.

– Мы не «слишком разные». Мы выросли в разных условиях. Всё, точка. Я больше об этом говорить не буду.

Ястребов включил магнитолу, чтобы не заснуть в висящей в машине тишине.

Дом. Как много значит это слово. Но значит ли оно хоть что-то для него? Дэвид лежал в кровати, уставившись в потолок. Из-за сбитого работой режима сон абсолютно не шёл, несмотря на позднее время. Пытаясь хоть как-то заснуть, он много размышлял, пока единственной нетронутой темой осталась тема родного дома и семьи.

Он избегал этой темы, предпочитая запивать проблемы алкоголем, лишь бы только над ней не думать. Но сейчас был не тот случай, и остаться с проблемой пришлось наедине с самим собой. Никто, кроме Ястребова, не знал об этой ситуации. Это была хлипкая гнилая дверь в комнату, которую Дэвид держал под стальным замком, опасаясь, чтобы про это никто не узнал. Помимо этого надо было следить, чтобы события прошлого не проникли в настоящее – и это самое тяжелое.

Плохие воспоминания как стекло – режут до крови, что остаются шрамы, которые напоминают о себе внезапно жгучей болью.

Дэвиду пять лет. Он приходит с прогулки домой и видит пьяную вдрызг мать, лежащую на полу, и опьянённого наркотиками отца, сидящего за столом и что-то допивающего. Разбросаны бутылки с оставшимися в них каплями алкоголя. Попадается под горячую руку. Как итог – синяки по всему телу. Мальчишкам на улице говорит, что неудачно упал.

Ему четырнадцать лет. Пока все дети в его возрасте в первый раз влюбляются, ему приходится подрабатывать. Социальные пособия мизерные, и большую часть из них родители пропивают. Можно ли вообще этих тварей назвать родителями? Заслуживают ли они такого обращения? Талоны на продукты и то продают, потому что на них нельзя купить пиво и аккевит. Едят раз в два дня, чтобы как можно больше экономить. Мать всё ещё продолжает пить. У семьи большие долги с дилерами наркотиков – уже грозятся выкинуть из квартиры. Порой, вечерами, ему часто приходится брать плеер отца, чудом оставшийся в квартире, чтобы не слышать стоны и крики матери, когда приходят выбивать долги бандиты.

Шестнадцать лет. Окончил школу – кое-как, с тройками и лишь с двумя четвёрками – по химии и биологии. Эти два предмета были его самыми любимыми. У всех однокашников любовь, отношения, подарки на окончание школы, а у Дэйва – работа, увеличившаяся в разы, потому что теперь надо было полностью зарабатывать себе на жизнь. Мать пристрастилась к наркотикам вслед за отцом. К дополнительным проблемам прибавляется факт того, что приходится бегать за дозой, чтобы родители не избили – один раз отказ уже вылился в вынужденное ношение вещей с высоким воротником – чтобы ни у кого не возникало лишних вопросов. Ведь вряд ли можно оправдать случайностью след удушения. Голос где-то внутри подсознания приказывает отравить их, чем угодно, а самому смотаться в другой город и начать новую жизнь. Ни у кого не возникнет вопрос, куда исчез один из самых малообщительных ребят. Никто не поинтересуется. Всем плевать.

Однажды Дэвид отказался идти за дозой отцу, за что был выгнан из дома. Возвращаться не имело смысла.

Идти было не к кому. Был один вариант, наверняка пропащий, но попытаться стоило. Пойти к знакомому отца, который не раз спасал того от передоза. Осталось только вспомнить адрес.

Восемнадцать лет. Работает у Гисса уже второй год – раскидывает закладки по разным местам в Бергене и разбирается с конкурентами. Один раз такие разборки закончились сломанным носом и тремя гематомами. Зато тех конкурентов больше нет. Плевать, что пришлось отлёживаться две недели в кровати. Зато есть деньги на жизнь. Впервые в жизни пьёт хороший кофе со сливками. У подобной жизни определённо есть вкус – и это начинает нравиться.

Одна разборка отчётливо всплыла перед глазами.

Заброшенное здание на окраине Бергена. Его окружили со всех сторон, оцепив здание. Дэвид бегал из угла в угол, пытаясь найти потайной выход, как резко в тупике к его горлу прижалось холодное лезвие ножа. На шею не давили, сильнее ощущалась тяжёлая ладонь, сдавливающая плечо.

– Что тут делаешь? – Тень позади него спросила на английском. Он говорил слова излишне чётко, но произношение у него было хорошее. Владельцу ножа принадлежал приятный баритон. Говорил он тихо, но уверенно.

– А тебе какое дело? – Дэвид с ненавистью процедил сквозь зубы. Он дёрнул плечом, стараясь выкрутиться из хватки, но появившийся из ниоткуда парень был явно не слабее Симменсона. – Я в засаде. – Сказал он уже более спокойно, снижая накал в интонации. Парень позади него убрал нож с шеи. Дэвид наконец расслабленно выдохнул.

– А меня подставили. Будем вдвоём разбираться или поодиночке?

Дэвид обернулся. Перед ним был молодой парень, ростом чуть ниже его, на вид ровесник. Военного, с приятной внешностью, Дэвид явно не ожидал увидеть – предполагал, что встретится взглядом с каким-нибудь отпетым уголовником. Лицо вытянутое, нос с птичьей горбинкой, тонкие обветрившиеся губы, тянущаяся царапина на скуле. На нём была надета чёрная меховая шапка-ушанка с металлической блестящей кокардой золотистого цвета – серп и молот. На основе скудных школьных знаний, Дэвид предложил, что это герб СССР. Новоявленный знакомый был одет в чёрное пальто, потёртые брюки и армейские берцы. Приглядевшись, Дэвид заметил, что на его плече просвечивалось багрово-ржавое пятно. Взгляд оппонента надолго на нём не задержался.

– Я Александр Ястребов. – Парень протянул Дэвиду руку для рукопожатия.

– Дэвид Симменсон. – Дэвид обменялся с ним крепким рукопожатием. Александр кивнул. – Ты откуда?

– Ленинград, РСФСР.

– Отлично, ленинградец, есть идеи, как выбраться? – Дэвид внимательно осмотрел каждый угол тупика, но тут не было ни единой зацепки.

– Идей нет, но есть импровизация. – Ястребов выглянул из тупика, осмотрев выход. – Разбежимся в разные стороны. На спуске холма есть небольшая разрушенная постройка. Там и встретимся. У меня дырка в плече уже есть, ты первый.

– Что ж, отлично. Сдохну – на твоей совести будет.

– Совесть сдохла, пенять не на кого.

– Тогда в аду и расквитаемся.

Вдвоём выбраться у них получилось. Сидя на бетонном полу, спинами прижавшись к дырявым стенам, парни пытались отдышаться. Даже через несколько десятков минут никого в округе не было слышно. За ними больше не велась погоня.

Ястребов выпрямил спину, и тут же сжал зубы от острейшей боли в плече.

– Насквозь прошла или внутри осталась? – Поинтересовался Дэвид, на корточках перебравшись до Ястреба.

– Насквозь. Сука, кость прилично задело, раздробило сильно, наверное…

– У меня начальник – медик, хирург, я тебя к нему отведу.

– Сам разберусь. – Выдохнул Ястребов, всё ещё ощущая горячие приливы крови к лицу.

– Ну уж нет, ты мне жизнь спас, а я тебе помочь не могу?

– Я пойду в обычную больницу.

– Ага, где тебя напрямую полиции сдадут или бандитам, которые тебя подставили?

– В смысле?

– А что непонятного?

– Куда я приехал, мать твою… – Ястребов прикрыл глаза, с долей раздражения произнеся эту фразу. – Сбежал от одного, чтоб приехать к тому же. – Он привстал, прихрамывя на левую ногу, и сплюнул на землю.

– Добро пожаловать в Берген.

Девятнадцать лет. Конкурентов осталось пару штук. Гисс предоставляет возможность начать заниматься бизнесом самому, так как сам планирует уйти в легализованную сферу. Осталось только найти место и быстро продать товар.

Двадцать лет. Всё получилось. Своих притонов – три штуки, появляются верные свои люди. На заработанные деньги покупает большой дом. Наконец-то можно спокойно выдохнуть впервые за семнадцать лет.

Перед глазами нависший тёмный потолок. Если бы тогда не Гисс – Дэвид бы давно покончил жизнь самоубийством или спился бы вслед за матерью. Но ещё он благодарен Ястребову. Он слишком вовремя пришёл в его жизнь.

И пускай он погряз в болоте, из которого никогда уже не выберется, ему было с кем тонуть.