Читать книгу Воронья песнь - - Страница 9

Сиренево-молочное небо переливалось от белого серебра пушистых облаков. По небу ходил молодой золотой месяц, завалившийся на круглую сторону. Бесконечное пространство негасимых звёздочек, только что появившихся на вечернем небе, сверкало, словно драгоценные бриллианты. Ветер гулял между громадными великанами – вековыми деревьями. Веяло запахом маттиолы, ближайшего лета и свободы.

– Я как представлю, что у нас экзамены начнутся скоро… – Фенс тяжко вдохнул и закрыл глаза: видимо, снова представлял. – Так вздрогну. Если не сдам – со скалы скинусь.

– Фенс, зачем обрекать себя на мучения? Скинься сейчас! – Дин толкнул его плечом.

– Спасибо, друг ещё, называется. – Фенс отмахнулся рукой и лишь ускорил шаг.

– Не парься ты так. Сдадим всё! А как сдадим – отметим!

Фенс, кажется, успокоился и вдохнул с облегчением, поправляя лямки рюкзака на спине.

– Дин, а что тебе отец сказал по поводу той выходки?

– Ничего. – Дин отвёл взгляд на гору, к которой они постепенно приближались. – Не хочу об этом говорить.

– Так, стоп, дружище, погодь. Что случилось? – Хэль остановился, останавливая ещё и своих друзей. Он внимательно смотрел Сайферу в глаза, которые тот всё время отводил.

– Сайфер, я тебя никогда таким забитым не видел. Что стряслось?

– Отец решил отправить меня в «Перфектум» на экскурсию, к неврологу. Из-за того, что у меня в последнее время часто перепады настроения, я стал слишком нервный и прочее… – Дин на некоторое время замолчал, а потом поднял взгляд на друзей. – Но я-то знаю, что дело не в заботе. Он хочет поставить меня на место. Усмирить меня, чтоб я дома по стенке ходил. – На глазах Дина выступили слёзы, которые он тут же смахнул, и быстрым шагом отправился дальше. Фенс и Хэльвард направились за ним.

Они в полнейшей тишине забирались на гору, пытаясь подобрать слова поддержки и утешения, но на ум ничего не приходило.

– На самый верх не пойдём, у вас двоих суицидальные мысли. – Хэль остановился где-то посередине горы. Слева была небольшая естественная смотровая площадка, ничем не огороженная, на которой они бы втроем отлично поместились. Хэльвард показал на это место рукой, товарищи ответили простым кивком.

Они уселись, забравшись на площадку. Каждый смотрел по разным сторонам: Фенс смотрел вниз, только сильней прижимаясь спиной к горе и начиная крепче держаться за траву; Хэльвард смотрел вверх, рассматривая сиреневое небо, а Дин смотрел прямо, разглядывая крохотные домики и здания. Город горел тысячью огней. В голове всплывали образы из учебников по истории и зачитанных книг Джека Лондона. Казалось, что дома включают свет, дабы встретить запропастившегося героя. Ветер напевал свою песнь, развевая чёрные кудри. Бегущий размеренно, как собачья упряжка из книг Лондона, поток мыслей был прерван открывшейся бутылкой, которая резко зашипела.

– Пацаны, будете? – Сказал Фенс, прилично отпив пива с бутылки.

– Я тут о вечном думаю, о жизни, а ты мне своё пиво предлагаешь… – Заявил Дин, хотя бутылку с пивом всё равно взял.

– И что ты думаешь о вечном? – Протянул Хэльвард, зевая. – Лично я считаю, что вечное пережует нас всех и выплюнет обратно лет через сорок.

– А я думаю, наше поколение уже пережевало вечное и выплюнуло. Любовь, дружба, семья – имеет ли это сейчас вес? Нет. Вес имеет то, у кого какая машина, есть ли телефон, носит ли он фирменную одежду. И так везде. Всё меняется, я знаю, но неужели стоит менять свой выбор, свои ценности на то, чтоб угодить непонятным требованиям, написанным кем-то неизвестным, только ради того, чтобы соответствовать стандарту?

– Эпоха капитализма. Привыкай. – Фенс допил содержимое бутылки. – В СССР конкретный разлад. Перестройка, все дела. Война-то закончилась три месяца назад. То, что в Скандинавии процветает наркобизнес и три-четыре банды на всём этом рынке присутствуют, у нас бы назвали не «тревогой», а «обычным делом». Там кругом наркобизнес, бандитизм, только властям плевать. Ну, подумаешь, пару десятков банд в Москве, в Ленинграде, в Казани, это ж так, по мелочи. Здесь ещё по-божески.

– Да понятно, нет рая на земле.

– Нет, Дин, рай на земле был. Но и его продали. – Фенс слегка ударил пустой бутылкой по камню, так, что она не разлетелась, а лишь звонко брякнула. – Эх, сидел бы сейчас с какой-нибудь девчонкой, а тут с вами о вечном рассуждаю! – Лаврецкий ещё раз стукнул бутылкой по камню, что она наконец разлетелась зелёными сверкающими осколками. – Слушайте, а никому орловская весточка не приходила?

– А что, тебе пришла?

– Не. – Фенс помотал головой. – Мне интересно, чего от них ждать. Ну, типа, надо было убить – убили бы уже давно. Так может, просто хотели напугать?

– Бой не начат, война не закончена. – Дин допил пиво и убрал пустую бутылку в рюкзак. – Завтра нас всех могут найти с перерезанным горлом. А, может, не завтра. Я не знаю ни их целей, ни их мотивов. Отныне я первый не лезу – мы дали полиции наводку, дальше пусть сами разбираются.

– Борцы за справедливость, тьфу. Нашли себе приключений, а что делать с ними теперь не знаем.

– Не кряхти. Разберёмся. – Фенс привстал, дабы поправить рубашку. – Как-то холодно становится, может, слезем?

– Ага. – Дин грустно вздохнул. – На этой неделе закрыть сессию, а потом хоть заново забирайся и прыгай. – Дин встал и подошёл к краю, смотря вниз. Под его ногой скатились пару мелких камушков. – Чувствую себя как птица. Чистая свобода, лети, куда хочешь. – Он раскинул руки, походя на ворона – острый с небольшой горбинкой нос, длинные руки – как распахнутые крылья, чёрная одежда – как оперение. Только глаза горели зелёным огнём.

Друзья, мгновенно подорвавшись со своих мест, оттащили Сайфера от края за воротник мантии.

– Ворон, мать твою! Я тебе пинков дам сейчас для пущего разгона!

– Ворон?.. – Дин обескуражено смотрел на Фенса. – И почему именно ворон?

– Потому что ты в чёрном всё время ходишь, вот почему.

– Раз те Орлы, то почему бы нам не стать Воронами?..

– Это пиво на вас так действует? Понял, вам больше не наливать.

– Кстати, хорошая идея с названием. Почему бы и нет?

– Так вы серьёзно?! – Хэльвард вскинул руки. – И как вы себе это представляете?

– Судя по твоей реакции, что-то не так представляешь ты. – Дин подмигнул. – Ты думаешь, что ради этого нужно идти в налоговую инспекцию или патентовать название?

– Здрасьте, полиция? Мы хотим закрепить за собой название «Рэйвен», банда возникла в сентябре 1988, состоит из трёх особо придурковатых друзей-товарищей…

– Да ну вас… в баню! – Хэль, топнув ногой, начал спускаться. Из-за невысокого роста проявления его гнева казались нелепыми, отчего Дин с Фенсом дружно загоготали, начиная спускаться вслед за ним.

Дин поёжился от холода, зайдя в квартиру. Было ужасно холодно, пришлось включать сразу два обогревателя и накинуть клетчатый плед на плечи, чтобы как-то согреться. Налив воду в чайник, Дин поставил его на плиту, и сразу ушёл в другую комнату повторить пройдённый материал по химии, чтобы завтра успешно сдать экзамен. Быстро пролистав учебник, и ещё раз перечитав в размеренном темпе конспекты, парень отправился на кухню.

Пока Дин повторял предмет, чайник быстро закипал, создавая приятный белый шум, наполняющий кухню. Из-под крышки поднимался паровой столб. Возвращаясь на кухню, парень ощутил приятное тепло, искристящее в воздухе. Дин подошёл к плите, и, налив кипятка в кружку, поставил чайник на подставку под горячее. Сайфер небрежно кинул пакетик чая, и, помакав его до того момента, как чай станет чуть-чуть крепким, выкинул его в мусорное ведро, стоявшее под раковиной. Заглянув в холодильник, он достал из нижнего ящика пакетик с шоколадными конфетами. Сев, он глядел в тёмно-серое небо. В голове заиграл мотив какой-то спокойной песни «Black Sabbath», название которой всё не вспоминалось.

Время близилось ко сну. Небо смешалось с позолотой и чернотой, окрашиваясь в фиолетово-синее полотно. Звёзды сверкали на небе, переливаясь серебром и златым янтарём. Месяц отбрасывал свой полярный свет на всё вокруг. Казалось, если выйти на улицу, небесная пелена обволокла и унесла с собой к началу мироздания. Дин, быстро ополоснувшись в душе, прошёл в спальню, и без сил упал на кровать, тут же засыпая.

Белый свет резко ударил по глазам. Белые стены, серый пол, сверкающий лампами потолок. Он сидит в кресле и чувствует, что тело ограничивают кожаные ремни. С двух сторон стояли небольшие комоды – на одном из них располагались медицинские карты, на другом пару лотков, вата, скальпель и пару шприцов. В дальнем углу стоял небольшой холодильник белого цвета. Пытаясь высвободиться, он сильнее натянул ремни, принося себе боль. Резкая, жгучая боль пронзила левую руку – глянув на неё, парень увидел, как из длинного пореза быстрым ручейком течёт тёмно-алая кровь. Он пытался хоть как-то освободиться, вырваться из пут, но ничего не получалось – кровотечение только усиливалось. Попробовав крикнуть с призывом на помощь, юноша понял, что из горла вырывается лишь слабый хрип. Голова начала страшно кружиться. Ещё одна попытка позвать на помощь. Снова мимо. Юноша кричал в немом крике. Лишь в тот момент, когда в глазах начало темнеть, он попробовал глубоко дышать – доказать, что перед смертью можно надышаться. Тяжкий вдох. И закрыв глаза, он сделал последний выдох.

Дин подскочил с кровати. Ему это снилось снова. В который раз, в подобных снах, он умирал. Просыпался с комом в горле, с застывшими на глазах слезами. Сердце бешено колотилось, готовое выпрыгнуть из грудной клетки. Глянув на часы, он понял, что остался всего лишь час до рассвета – время показывало 03:14. В это безмолвное время ночи, когда все были погружены в глубокий сон, Дин находился на грани между реальностью и сновидением. Тишина, которая обычно доминировала в его квартире, сейчас гулко отзывалась в его ушах, напоминая о тревожащих мыслях, которые заполнили его разум. Спать больше не хотелось. Сегодня экзамен, а мозг опять решил поиздеваться над ним – крутя во снах один и тот же кошмар, у которого менялась только концовка.

Вспомнив кошмар, он ещё раз посмотрел на время, а затем на руку. Она была цела и без единой царапинки. Укрывшись одеялом и пледом, натянув их до самых ушей, чтобы мозг не попытался придумать что-то ещё, завидев подозрительную тень в комнате, и заверив себя, что это был просто дурной сон, Дин наконец уснул.