Читать книгу Боевой Дзэн – искусство жить - Группа авторов - Страница 3

История возникновения и развития различных боевых искусств уводит нас в глубокую древность. Множество их видов представляет собой как бы малые и большие реки с притоками и ручейками, а сами эти реки вытекают из одной, дающей своей мощной силой рождение всем им, и ведущей к истоку, теряющемуся в океане времени.

Стрелы Арджуны пожирали героев, ревя, поглощали пространство и воздух, метал их гневный Партха стремительно, чтоб Карну сразить в великом бою.

Махабхарата

Следует отметить, что все древние цивилизации имели в той или иной степени развитости системы или просто наборы приемов самообороны без применения оружия. С течением времени одни из них исчезали или атрофировались до определенных пределов, другим же была уготована участь, приняв определенные четкие формы, пройти сквозь тысячелетия, дойти до наших дней и покорить сердца многих людей разных стран и континентов.

Что касается восточных боевых единоборств, то истоком для подавляющего большинства из них является древняя Индия, где методы самообороны без оружия существовали уже около пяти тысяч лет тому назад, о чем свидетельствуют сохранившиеся доныне настенные росписи и атрибуты тех далеких эпох.

Правильно, что вы должны привести лошадь на водопой, но неправильно, что вы должны за нее пить, пить она должна сама. Так и Будда не может за нас понять реальность, мы должны понять ее сами.

А.Берзин

Древние арии, ведущие жизнь в постоянных завоевательных походах, дошедшие до субконтинента, не могли не иметь достаточно действенного в практическом применении арсенала приемов ведения поединков без оружия. В течение многих веков вливались они в просторы Индостана, ассимилируясь с местным населением, перенимая их культуру, образ мышления и восприятия мира, их способность к различного рода проявлениям внутренней энергии, умело сочетая все это с силой, мужеством и практической сноровкой.

Медитация – это практика, которая фундаментальна и необходима для преобразования человеческого сознания до просветленной Мудрости Состояния Будды.

Чжан Чжэнь-Цзы

Возникшая затем в результате своеобразного общественного развития Индии варна кшатриев представляла собой сословие воинов, жизнь которых от младенчества до старости была посвящена постоянному совершенствованию боевого мастерства. Кроме искусного владения копьем, луком и другим оружием, управления боевой колесницей и ведения боя с ней, каждый воин-кшатрий обязан был владеть и приемами рукопашного боя. Ведь во время сражения он мог вдруг оказаться с поврежденным оружием или вовсе без него, и тогда лишь крепость мускулов и искусство владеть своим телом как оружием могли дать ему шанс уцелеть.

Сам Будда (Сиддхартха Гаутама) принадлежал к небольшому племени шакьев, состоявшему, по преданию, из одних кшатриев-воинов. К тому времени сословие кшатриев уже значительно разрослось, и в нем присутствовали представители и других каст, но среди племени шакьев их не было. И, хотя прирожденные воины должны были сами заниматься земледелием, торговлей и другими не подобающими их касте занятиями, они отдавали значительное количество времени совершенствованию работы с копьем, мечом и т. п., а также кэмпо – стандартизированному искусству единоборства без оружия. Примером этого, по утверждению древних источников, является отношение самого Будды к кэмпо, который практиковал его и был до такой степени поражен этим искусством как методом унификации сознания, духа и тела, что в дальнейшем ввел его в систему буддизма.

Вы сами должны сделать усилие. Татхагаты – единственные учителя. Те, кто следует этим путем и самоуглублен, освободятся от оков Мары.

Дхаммапада

Хотя, на первый взгляд, может показаться, что такие понятия как буддизм и боевые искусства несовместимы, но это если смотреть на буддизм, предположим, взглядом христианской веры с ее внешними эффектами и выработанной привычкой выклянчивать блага у всемогущего Бога. В своем учении Будда подчеркивал важность симбиоза силы и любви в формировании личности и в активном создании идеального мира – своеобразного рая на земле. Мысль о практике Буддой кэмпо подтверждается изображениями некоторых божеств буддийского пантеона, предстающих перед нами в типичных боевых стойках.

Я уверен, что мы можем найти все нужные нам основания для практики дзэн, обратив внимание на результаты этой практики: я имею в виду качества самих людей после ее прохождения.

Э.В.Гримстоун

Следует отметить уже в этой главе, что для многих людей, особенно на Востоке, любая боевая практика представляла собой не только комплекс физических упражнений и технических приемов, без устали нарабатываемых, но она же становилась искусством и методом создания единства духа и тела, одной из форм медитации, созерцания, без которого, в частности, на том же Востоке, вообще не мыслится нормальная жизнь. Буддийский «восьмеричный путь», ведущий к прекращению страданий, указывает на то, что норма человеческой жизни состоит из праведной веры, праведной решимости, праведных дел, праведного жизненного поведения, праведных стремлений, праведных помыслов и праведного созерцания (медитации). Именно это созерцание (медитация) крайне необходимо любому человеку, даже далекому от достижений высших состояний медитативного сознания или практики боевых единоборств. Просто овладение самой примитивной формой медитационной практики дает способность на время расслабиться, отвлечься от роя мыслей о повседневности или так называемых «мыслей-паразитов», которые не дают нам порой спокойно посидеть, послушать тишину или просто мирно заснуть. Как видим, даже чисто в практическом плане способность давать своей психике, нервам и мозгу отдых, выводить их из состояния аккомодации необходима для их здорового, плодотворного функционирования.

Однако вернемся к нашему небольшому историческому экскурсу. К началу VI века буддизм в Китае, привнесенный туда еще во второй половине первого века от Рождества Христова, претерпел значительное видоизменение. Он стал сильно отличаться от того старого антисоциального буддизма, который существовал в противовес брахманизму. Буддизм Китая того времени выделял идею спасения через слепую веру и метафизические измышления. Большое значение предавалось вере в некий рай после смерти, а мысль о достижении совершенства в этом мире опускалась совсем, что противоречило истоковому учению буддизма.

Если вы считаете тело и сознание двумя составными, то вы ошибаетесь. Если вы считаете их чем-то единым – это также заблуждение. Наше тело и сознание в одно и то же время и два отдельных феномена и нечто одно целое.

Ш.Судзуки

Согласно легенде, двадцать восьмой патриарх буддизма Бодхидхарма (яп. – Дарума), раздосадованный функционализмом и утерей истинного учения Будды, идет пешком из Индии в Китай, дабы проповедями и личным примером восстановить истинную веру.

Известно, что сам Бодхидхарма был выходцем из брахманской семьи, а не кшатрийской, как, к примеру, Будда Гаутама. Воспитывался он при княжеском дворе. Будучи старшим сыном Раджи-брахмана, Бодхидхарма, наряду с традиционным ведическим философско-религиозным образованием и углубленным изучением буддийских сутр, познавал и воинское искусство. Много времени посвятил он физическим упражнениям, всегда памятуя о том, что сам Будда был непревзойденным мастером в фехтовании, рукопашном бою, других видах воинского мастерства.

Со временем Бодхидхарма настолько увлекается стройным, четким и жизненным учением Будды, что решает полностью посвятить себя истинам буддизма. С этой целью он облачается в черное монашеское одеяние, которое и теперь является традиционной одеждой, например, в школе Сериндзи-кэмпо, и становится ревностным поборником идеи дхьяны, то есть углубленного созерцания.

Итак, придя в Китай в начале VI века с мечтой донести свет буддийских доктрин Махаяны до умов и сердец верующих, Бодхидхарма наткнулся на глухую стену непонимания его проповедей о медитации и интуитивной проницательности.

Спасенческий и формалистский характер китайского буддизма вполне устраивал правителей, а вместе с ними ленивых и сытых монахов, не желавших ничего менять. Таким образом, гонимый и непонятый, но все же окруженный многочисленной группой приверженцев Бодхидхарма удаляется в небольшой монастырь Шаолинь на горе Хао-шан в теперешней провинции Хунань.

Форма буддизма, исповедуемого в этом монастыре, со временем стала известна как чань (яп. – дзэн).

С самого начала отдавая предпочтение интуиции, гармоническому единству духа и тела, отбрасывая аскетическую практику чистой медитации, Бодхидхарма учил решительности, целеустремленности, что развивало волевые качества в его учениках, способность не привязываться полностью к строгому рациональному мышлению. Вместе с практикой дза-дзэна (сидячей медитации) Бодхидхарма преподавал и искусство боя без оружия, что являлось как бы продолжением практики медитации, но уже в динамике. Он уделял в равной степени внимание как дза-дзэну, так и физическим упражнениям, превращая, таким образом монашескую жизнь в упорную психофизическую тренировку.

В своей философской и психофизической деятельности, направленной на воспитание совершенной личности, Бодхидхарма огромное внимание уделял принципу «не два и не один», который в последствии в чистом виде перекочевал во многие виды боевых искусств, в которых сохранились морально-этические и философские корни. В большинстве случаев этот принцип, как и многое другое, забывался, что превращало тот или иной вид боевого искусства из медитативной боевой техники в технику чисто утилитарного, прикладного значения.

Принцип единства дуальности, или «не два и не один», на практике проявляющийся в технике статической формы медитации – дза-дзэне, обязателен и для динамической боевой техники, которая в своем высшем проявлении есть также ни что иное как медитация действия. Боевая медитативная техника – это апофеоз активной медитации школы Риндзаи, основа которой уже не в отточенности приемов, а в единстве сознания и тела, духа дзэн и энергии Ки, в переживании тотального единства и целостности с партнером, когда нет ни того, кто может воспринимать, мыслить, действовать, ни того, на что (или на кого) они направлены. Иными словами это беспристрастный охват всего во всем. Это состояние сознания «истинной таковости» (Татхаты), имея в виду, что сознание воспринимает мир таким, какой он есть, то есть совершенно адекватно и непосредственно.

Отсюда можно судить, что принцип «не два и не один», так же как и любая медитативная техника, может быть успешно применим любым человеком в его жизнедеятельности, невзирая на возраст, убеждения, профессию и т. д. Ибо вся жизнь человека ищущего есть поединок с собой, устаревшими взглядами, болезнями души и тела, и в любом случае – отстаивает ли человек свои взгляды или просто спасает жизнь – всегда, каждый момент своего бытия он должен облекать в соответствующую философскую форму, где исчезает понятие дуальности, где мир не расчленяется, а воспринимается единым, где прекращается воздействие на психику человека всех возбуждающих и омрачающих факторов, в результате чего достигается спокойно-умиротворенное состояние сознания. Но подобное состояние вырабатывается в сложной борьбе духа и тела за их чистоту и гармонию. Теории и практике этой борьбы посвящена наша книга.