Читать книгу Навигаторы. Затерянная планета - - Страница 3

Льета нье' Фиард

– Двенадцать, тринадцать, четырнадцать, пятнадцать.

После последнего упражнения на пресс я просто растянулась на мате. Из глаз текли слёзы.

– Мало, как же мало! – я сжала зубы, кряхтя, поднялась и поковыляла в душ. Низ живота болел от непривычных нагрузок. А у меня был всего год, чтобы подтянуть свои физические навыки для поступления в школу навигаторов.

Ровно две недели назад я решила, что никогда не выйду замуж за Валериана нье' Горув. Обходительного, очень красивого, но такого избалованного и отвратительного.

***

– Девочка моя, ты разве ещё не готова? – спросила мама, войдя в мою спальню.

– Пожалуйста, мама, можно я останусь у себя? Я не люблю все эти приёмы. Алиса их обожает, она умеет и любит общаться с гостями, а я бы просто посидела тут и почитала. – Я почти умоляла её.

Элания нье' Фиард, моя мама, невероятно красивая рыжеволосая женщина. Она знала о своей красоте и умела подчёркивать свои достоинства. Каждый волосок в причёске, каждый штрих косметики на лице оттенял её красоту. Жёлтая пресса восхищалась её умением подобрать наряд, многие восторгались её умом и деловой хваткой. Моя мама владела салоном женской одежды, и он зачастую составлял конкуренцию салонам нье' Рали. Сама Микаэлла нье' Тарку-Ринд иногда посещала швейную фабрику моей матери – это ли не признание?

Моя старшая сестра старалась во всём походить на маму, но, на мой взгляд, это выглядело очень неестественно. Мы часто ссорились по этому поводу.

– Алиса-актриса! – дразнила я старшую сестру. Она злилась и металась по нашему имению за мной, пытаясь схватить за косу.

– А ты… ты… ты Льета-буклета!

От таких выпадов я смеялась сильнее.

– Неуч и тупица, такого слова в нашем языке нет!

– А вот и есть! Завтра спросим на уроке навигаторского у госпожи нье' Шторри.

Когда мы спросили нашего преподавателя, есть ли в навигаторском языке слово «буклета», то получили ответ, который, конечно же, не пришёлся по вкусу Алисе.

– Буклет, девочки, это издание в виде одного листа печатного материала, а слова «буклета» в нашем языке не существует.

Алиса насупилась, а наш старший брат, который приехал на каникулы из школы навигаторов и слышал наш разговор, подмигнул мне.

Мама, конечно же, знала, что я не хочу идти на этот званый вечер, и нарочно пришла заранее.

– Киристи, Оили, – хлопнула она в ладоши, – помогите Льете одеться.

Потом начался мой персональный кошмар. Меня посадили за туалетный столик, сделали причёску, нанесли тушь на ресницы и блеск на губы. Пока Оили колдовала над моими волосами, Киристи занималась ногтями и кожей рук. Мои руки не выглядели идеально, потому что мне нравилось копаться в саду.

Видя мой интерес, старший садовник часто рассказывал мне о растениях, считающихся ботаническим чудом, например, об имеллии, она же «лунный свет». Это небольшой куст – сорок-сорок пять сантиметров в высоту – с довольно плотными пластинами листьев размером с ладонь вига. Днём листья чрезвычайно бледные, почти прозрачные, с видимой сеткой прожилок; только у черешка явно видна зелень. Зато ночью… Ночью имеллия прекрасна. Она светится нежно-голубым светом. А цветёт всего раз в году – в самую длинную ночь. Невероятное зрелище.

Однако хобби старшего садовника были душистые растения, используемые как приправы, и лекарственные растения. Так как господин нье' Одири прекрасно следил за нашим садом, родители не возражали против таких чудачеств, и он разместил семь грядок, укрытых от других чудесной живой изгородью из мииалаписа и деругнии. Даже если кто-то забредал в этот аптекарский огородик (так почему-то его называл папа), он восхищался не только привлекательными цветами и фигурно обрезанными кустами, но и ароматом, который там стоял. Мне нравилось приходить туда. Для меня в этом огородике поставили стол и скамейку, и, когда Оили не могла найти меня, я чаще всего оказывалась там – зарисовывала травы, растирала их в ладонях, вдыхала аромат, описывала свойства. Конечно, я могла найти всё это во всекосмической сети, но делать записи в тетради мне нравилось больше.

И вот теперь Киристи приводила в порядок мои ногти, а Оили втыкала в волосы, наверное, пятый килограмм шпилек. Мама, следившая за моим преображением, чуть нахмурилась.

– Нет, Оили, так стало только хуже. Просто распусти ей волосы и заколи за ухом, подвей немного концы. Так Льета будет немного милее.

Оили достала из волос шпильки, снова расчесала меня, иногда нечаянно дёргая пряди, потом закрепила несколько за ушами с помощью красивых заколок.

Я уже давно перестала вздыхать по поводу своей внешности. Рыжая, с серыми глазами, девочка, с торчащими коленками и едва наметившейся грудью. Лицо, шея, руки, плечи, колени – усыпаны веснушками. Мама предложила начать пользоваться отбеливающими кожу средствами. Я не противилась – веснушки стали светлее, но совсем не исчезли. Жить они мне точно не мешали, но почему-то не нравились маме и Алисе.

– Когда организм окончательно перестроится, проведём процедуру и избавимся от этих ужасных пигментных пятен, – вздыхала мама.

– Ржавчина, – дразнила меня Алиса. – Как ты можешь жить такой уродиной?!

Мама достала из шкафа ещё месяц назад приготовленное бледно-голубое платье с очень тугим лифом и чуть расклешённой юбкой.

– Фууу! В нём почти нечем дышать! – попробовала возмутиться я.

– Ну и прекрасно. – В мою комнату впорхнула Алиса, она слышала, как я возмущаюсь из-за платья. – Жрать будешь меньше, сёстры нье' Лиани уже в открытую смеются над тем, сколько ты ешь на приёмах!

– Я не люблю приёмы и нервничаю на них, поэтому и ем, – огрызнулась я.

Алиса закатила глаза. Она родилась очень хорошенькой и сейчас выглядела отлично в своём кремовом платье. Её волосы были не такими рыжими, как у мамы, скорее золотистыми. А вот Дэйван, наш старший брат, как и отец, родился блондином.

Я втиснулась в платье, и мы вышли встречать гостей.

Я не понимала, зачем нужен этот приём, ведь мы часто бывали на точно таких же вечерах у знакомых родителей. Дни рождения, дни смены года, национальные праздники – всё это почему-то являлось обязательным для посещения, но нужным только для взрослых. Так я думала, пока не увидела ЕГО! К нам подошли мужчина и женщина, рядом с ними шёл подросток, хотя нет, скорее уже мужчина. Молодой мужчина. Лет восемнадцати. Длинные чёрные волосы заплетены в сложную косу, чёрные брови, тёмные глаза быстро осмотрели нас, он чуть улыбнулся.

– Двейн, Элания, Алиса, Льета, позвольте представить нашего с Юалой сына, – заговорил сочным басом подошедший мужчина, – Валериан нье' Горув.

Валериан кивнул, поцеловал руку маме, пожал руку отцу.

***

Приём длился уже пару часов, но я неожиданно начала наслаждаться им. Дело в том, что красавчик Валериан практически не отходил от меня. Приносил сок, приглашал танцевать, шутил, и я смеялась над его шутками. В основном говорил он, потому что я начинала нести несусветную чушь, если он спрашивал меня об увлечениях или о том, чем я занимаюсь в свободное время. Мне нравилось видеть, как Алиса открывает рот от удивления, когда Валериан приносил мне мороженое или когда мы танцевали варсану – национальный танец вигов. Я заметила, как одобрительно переговариваются наши родители.

Вот так Валериан прокрался в мою жизнь и сердце. Я засыпала и просыпалась с мыслями о нём, внезапно меня стало интересовать, как я выгляжу, ухожены ли мои руки, хорошо ли уложены волосы… Когда мне исполнилось четырнадцать, он преподнёс мне роскошный букет мирайских орхидесов, совершенно потрясающего, редкого нежно-сиреневого цвета. А вечером, на приёме по случаю моего дня рождения, он попросил меня, с согласия моих родителей, принять квазар рода нье' Горув. Я, покраснев, кивнула. Родители решили, что свадьба состоится сразу же после моего семнадцатилетия.

В тот день семья нье' Горув осталась ночевать в нашем имении.

***

Мне не спалось. Я то и дело гладила пальцами красивый прозрачный камень.

Я невеста! Я невеста! Я невеста!

Валериан выбрал меня, а не мою красивую сестру!

Вдруг мне захотелось перекусить, ведь от волнения вечером я не могла проглотить ни кусочка. Я знала, где можно полакомиться оставшимся с празднования. Натянув халат, быстро спустилась на кухню. Набрала тарелку еды и решила поесть в малой гостиной: сейчас её заливал свет обеих лун, так что она выглядела очень красиво и нежно.

Проходя мимо гостевой комнаты, я заметила, что дверь приоткрыта и сквозь небольшую щель на пол падает узкая полоса света. Видимо, наши гости ещё не спали. Может, Валериан в душе и забыл запереть дверь? Моя рука уже потянулась, чтобы прикрыть дверь, когда я услышала:

– Ну, теперь вы довольны? Довольны, что сломали мне жизнь? —говорил Валериан злым, жёстким голосом.

– Мы твою жизнь устроили, – парировал его отец. – К Двейну нье' Фиарду прислушивается его высочество Эирик, он получил две весомые награды за обход ианийского эмбарго и за организацию переговоров с никамийцами по поставке ботов для комплектации новых маяков.

– Да, да, да, – огрызнулся Валериан, – все будут радоваться жизни, а отдуваться должен я.

– Я не понимаю, что тебе не нравится. Льета милая, спокойная девочка, она станет хорошей женой и отличной матерью.

– Да она уродина! Эти пятна на лице, кошмарные рыжие волосы, у неё даже груди нет. Как у такой роскошной матери получилась такая страшилка? А ещё она тупая! Я сегодня раз двадцать обсудил с ней погоду, она только глупо хлопала глазами и кивала. У нас с ней нет ни одной общей темы, не удивлюсь, если она всё ещё играет в куклы!

Я чуть не выронила тарелку с бутербродами из рук. На глазах навернулись слёзы.

Он ведь несерьёзно? Великая точка начала, пусть это окажется ужасной шуткой!

– Льете всего четырнадцать, в будущем она разовьётся и похорошеет. И она влюблена в тебя, это заметно. А ещё она обладает даром навигаторов, который передаст своим детям, – спокойно заметила госпожа нье' Горув.

– Тебе надо жениться и заделать ей двоих детишек. Потом отправишь её в наше имение в горах, чтобы она наслаждалась свежим воздухом, а сам останешься в столице. И ничто не помешает тебе ублажать очередную богатую молодую вдовушку, – фыркнул отец Валериана.

– Как ты… – Казалось, Валериан удивился осведомлённости своего отца.

– У меня один ребёнок, и я желаю, чтобы он прожил долгую и безбедную жизнь, поэтому я всегда знаю, где, с кем и чем ты занимаешься. Я должен подстраховаться, чтобы ты не наделал глупостей.

– Ну почему эта конопатая? Почему не её хорошенькая сестра? Алиса сравнится по красоте с матерью. Будет кого вывести в общество!

– Нам сказали, что Алисе уже подобрали достойного жениха, и настоятельно рекомендовали обратить внимание на Льету.

Я больше не могла это слушать! Захотелось швырнуть тарелку с едой в господина нье' Горува. Захотелось ударить Валериана за то, что влюбил меня в себя. Он знал, какое оказывает впечатление на девушек, и умело воспользовался этим. Захотелось закрыть эту дверь и не выпускать этих ужасных вигов наружу!

В слезах, я прибежала в свою комнату, расстегнула ставший вдруг тяжёлым и давящим квазар и легла на кровать. Казалось, меня продали.

Я достала планшет и набрала в поисковике: «Нье' Горув». Да… Выяснилось, что нье' Горув – один из древних, но обнищавших родов. Множество связей, знакомых, к тому же они – очень дальние родственники императора. А мой отец не имел таких впечатляющих корней. Поэтому нье' Фиард и нье' Горув решили совместить приятное с полезным. Влияние моего отца и родственные связи нье' Горува.

Что же делать?!

Я заметалась по спальне.

Отец и мама меня не поймут. Их нье' Горув, похоже, устроили. Возможно отцу требуется усилить свои позиции, а у рода нье' Горув есть связи…

Однажды я слышала, как отец злился на какого-то нье' Товена: тот пару раз вставил его в невыгодном свете перед императором, и теперь, казалось, они соревновались, кто кого подставит.

Как там сказал Валериан? Все будут радоваться жизни, а отдуваться должна я? Сидя в чужом имении с двумя детьми от теперь уже ненавистного вига?

Ни за что!

Великая точка начала, что же мне делать?

Хотелось кричать от злости. От злости на себя – за то, что увлеклась этим придурком; на родителей – за то, что, по сути, продали меня; на родителей Валериана – за то, что заставили его ухаживать за мной.

Я знала: если пойду к родителям, помощи не дождусь. Мне, скорее всего, сказали бы, что он молод, что мы ещё не женаты и что пока можно простить ему эти небольшие шалости. Они бы даже могли заявить, что мне это всё приснилось из-за волнений. Отцу был выгоден наш с Валерианом брак. А его характер отличался жёсткостью. Он любил нас, но не терпел неповиновения ни от кого.

Руки чесались набрать брата. Я глянула на хронометр и вздохнула: в школе навигаторов сейчас тоже была глубокая ночь.

В школе навигаторов! А ведь в школе навигаторов учатся пять лет! И если туда поступить, я на пять лет избавлюсь от Валериана!

Я села в кресло, взяла в руки планшет и углубилась в чтение.

К утру план был готов. Теоретически в школу навигаторов я поступить могла. Главное условие – наличие дара. В нашей семье его не было только у мамы. Мой дар проявился около восьми месяцев назад. Он оказался очень простым: я могла искать довольно распространённый минерал – слюду. Ничего особенного, ничего полезного, но, как оказалось, само наличие дара влияет на критерии отбора женихов. Круг становится шире, ставки повышаются.

Я просмотрела список вступительных экзаменов – математика, астрофизика, сочинение и физическая подготовка. Как я поняла, больше всего баллов можно было получить за выполнение заданий повышенной сложности по математике и физике – почти все поступившие успешно решили как минимум одну такую задачу; я долго рылась в сети, чтобы найти эту информацию: сама школа её не подтверждала, но и не опровергала.

Написать сочинение – нет ничего проще. По каждой из предложенных в примерах тем я могла бы написать хоть что-то, кроме разве что той, где предлагалось составить свой протокол. Образованию детей семьи нье' Фиард уделяли большое внимание, правда, меня и Алису больше обучали гуманитарным наукам, а уроки математики и астрофизики преподавались в объёме, характерном для обычной планетарной школы. Этого могло не хватить. Скачав примеры экзаменационных заданий, я убедилась в этом. Ни одну задачу повышенной сложности решить не смогла. Но, даже если бы я прошла первый этап отбора, сдать экзамен по физической подготовке у меня не было ни шанса.

Наши с Алисой занятия направлялись на улучшение гибкости, а не ловкости, выносливости и скорости. Но хотя бы плавать я умела: мы с семьёй часто выбирались на Арин, а в имении у нас был бассейн. Но что делать с остальным? Как только я начала бы бегать вокруг сада и попросила установить в зале, где мы с Алисой занимались, турник или канат, у родителей сразу бы возникли вопросы.

Тут мой взгляд упал на ненавистный квазар рода нье' Горув. Вспомнились мерзкие слова Валериана обо мне и моей внешности.

А если…

***

– Могу я погулять с вами, Валериан, по саду? – предложила я после завтрака, опустив глаза. – Мне бы хотелось показать его вам, вы ведь теперь станете часто бывать здесь, а в саду есть очень живописные уголки.

Родители переглянулись и закивали. Алиса посмотрела на меня с подозрением. Она, несомненно, хорошо знала меня, как и я её, конечно такая активность показалась ей странной.

Валериан встал из-за стола, отодвинул мой стул, и мы вышли в сад. Красавец-жених учтиво предложил мне локоть, и я еле сдержалась, чтобы не поморщиться. В ушах всё ещё звучали его слова о конопатой уродке. Мы молча шли по дорожкам, наконец, добрались до скамеек, установленных под раскидистым деревом.

Я присела, а когда на скамейку опустился и он, начала:

– Валериан, я не хочу за тебя замуж. И знаю, что и ты не горишь желанием жениться на мне.

Он поднял брови и обаятельно улыбнулся.

– И почему ты так решила?

И я процитировала его монолог, который услышала ночью. Валериан побледнел и сложил руки на груди.

– Подслушивать нехорошо!

Я закатила глаза.

– Нехорошо не закрывать дверь, особенно в чужом доме. Я знаю, как оттянуть нашу свадьбу.

– И как? – Он заинтересованно посмотрел на меня.

– Мне нужно поступить в школу навигаторов. Учёба длится пять лет, каникул почти не бывает, домой буду прилетать в лучшем случае на день смены года.

– Ничего не помешает нашим родителей поженить нас, когда ты будешь на четвёртом или пятом курсе, – уныло протянул он.

– Устав школы это не одобряет.

Мы замолчали. Каждый думал о своём. Наконец Валериан спросил:

– Зачем ты мне это рассказала?

– Мне нужна помощь, иначе я не сдам экзамены по физической подготовке: дома мне просто не позволят тренироваться. – Видя, что он явно не понимает меня, я добавила: – Скажи родителям, что я слабая. Мол, очень запыхалась, пока мы гуляли по саду. Скажи, что будешь рад, если в мои тренировки добавят упражнения на скорость и ловкость.

– Что мне это даст, Льета? Нас все равно поженят, когда ты окончишь школу.

– У нас появится отсрочка, за которую мы сможем придумать что-то ещё. Например, я застану тебя в объятиях молодой богатой вдовушки.

Надо же, Валериан умеет краснеть!

– А ты не так проста, Льета, как кажешься.

На это я ничего не ответила, только спросила:

– По рукам?

Он долго не думал.

– По рукам!

Вечером за ужином мы разыграли целый спектакль.

– Господин нье' Фиард, – обратился Валериан к моему отцу, – Льета несомненно прекрасно образована, сегодня я чудесно провёл с ней время. Но я заметил, что ей не хватает силы, скорости и ловкости. Я большой любитель подвижных игр, в нашем поместье есть отличный корт с сеткой, часто мы играем пара на пару. И было бы здорово, если бы Льета играть с нами на равных.

Я нахмурилась и поджала губы, показывая, что не согласна с ним. Отец, посмотрев на меня и Валериана, отложил приборы и произнёс:

– Считаю это разумным. У тебя есть идеи, Валериан, какие упражнения стоит добавить к тренировкам Льеты?

– Бег, лазанье по канату, силовые упражнения.

– Силовые упражнения? – удивился отец.

Валериан с готовностью кивнул.

– Да, чтобы правильно подать мяч в сторону команды-противника, нужно приложить усилие, чуть прокаченный бицепс этому поспособствует.

Отец кивнул, соглашаясь.

Еле сдержав вопль радости, я подавилась листиком салата, который жевала, а кода откашлялась, заметила ехидную улыбку сестры.

Они купились!

***

Теперь я каждый день бегала, прыгала, делала упражнения на пресс, отжимания, подтягивания. Отец нанял инструктора, и в первый же день тот попробовал загнать меня на канат. Да, Валериан был прав: мои руки и ноги, несмотря на занятия плаванием, оказались довольно слабыми. Я с трудом проползла метр и повисла на канате, будто сосиска.

– Отпустите канат, госпожа нье' Фиард! – велел инструктор.

– Не могу! – ответила я, зажмурив глаза. – Я боюсь упасть.

– Вы поднялись всего на метр, внизу мат, отпустите его, Льета.

Всю первую неделю мы выясняли мои слабые стороны. Они выявились почти везде. Я без проблем садилась на шпагат и вставала на мостик, акробатические упражнения не то чтобы не вызывали сложностей, но проблем с ними было немного, а вот подтянуться хотя бы раз я не могла вовсе.

Иногда Валериан присоединялся к моим тренировкам. Великая точка начала, сколько же я наслушалась от него подначек и шуток!

А ещё я начала словно бы невзначай интересоваться углублённым изучением астрофизики и математики.

– Господин нье' Кирэ, в сети мне попалась занимательная задача по математике, но ответ, который получился у меня, совершенно не совпал с ответом, находившимся под задачей. Не расскажете, где я ошиблась?

Я подсунула преподавателю задачу и решение, над которым билась уже три дня. Ответ не сходился никак.

– Заучка, – бросила Алиса и захихикала. – Будешь с Валерианом в спальне задачки решать?

Преподаватель объяснил, в чём моя ошибка. Потом я решила ещё несколько десятков подобных задач, чтобы понять алгоритм, и перешла к другим заданиям повышенной сложности, которые тоже стала таскать к преподавателю.

Я решила сделать упор на задачи повышенной сложности по математике, подумав, что выполнения обычных заданий по астрофизике мне хватит для прохождения первого этапа экзаменов

Дни летели с бешеной скоростью. Валериан часто гостил у нас, и даже я как-то посетила имение семьи нье' Горув в горах. Там действительно был свежий горный воздух, а ещё я попрактиковалась в беге по камням, моля Великую точку начала о том, чтобы на испытаниях этого ужаса не было.

***

Моё пятнадцатилетие мы отпраздновали с размахом. Оно пришлось как раз на канун вступительных экзаменов. Я очень нервничала, так как не придумала, как мне выскользнуть из дома и добраться до школы. Во время очередного танца на приёме Валериан спросил:

– Вступительные экзамены завтра, как ты выберешься?

– Не знаю, – прошипела я.

Он округлил глаза.

– Как не знаешь?

– Знаю, как покинуть имение, но не знаю, как добраться до школы.

Внезапно Валериан повеселел.

– У меня есть идея, только тебе придётся подыграть.

Я кивнула.

Всё что угодно, только бы сбежать из дома!

Алисе уже исполнилось семнадцать, и ей подобрали пару. Это был взрослый мужчина приятной наружности, но он почему-то показался мне жёстким. Алиса робела рядом с ним. Сейчас в доме целыми днями шли разговоры о свадьбе, о нарядах, о будущих детях Алисы. Меня от этого просто тошнило!

Музыка утихла, Валериан взял меня за руку и потянул к выходу из зала. Не отходя далеко, он остановился.

– Нас сейчас видят, и все понимают, зачем я предложил тебе пройтись.

– И зачем? – не поняла я.

– За этим. – Он наклонился и поцеловал меня. Ладони легли на талию, его язык проник ко мне в рот, трогал мой язык. Противно не было, приятно тоже. Влажно, громко… не интересно. Я уже собралась оттолкнуть его, как он остановился сам.

– И зачем это? – фыркнула я.

– Наши родители видели поцелуй – кстати, целуешься ты не очень – и теперь не станут возражать, если мы «погуляем» по саду. Ты вещи хотя бы приготовила для побега?

– Конечно я плохо целуюсь, – съязвила я, – ведь я делала это впервые и совсем не в романтической обстановке. И да, мои вещи в аптекарском огороде.

– Где? – удивился Валериан.

– Потом объясню.

Он обнял меня за талию, и под одобрительные взгляды наших родителей мы вышли в сад. Быстро пройдя хорошо известными мне дорожками, мы дошли до лекарственного огорода. Между грядок, скрытая от глаз большими листьями жеалии, стояла моя сумка. Мы забрали её и вышли на улицу. Валериан тут же набрал команды на коммуникаторе.

–У меня есть друг, который периодически предоставляет мне свой флаер, когда надо сбежать от родителей, – усмехнулся он.

– Я не умею водить флаер, – отчаянно прошептала я.

– Это и не требуется, я задам путь. Твоя задача – не выходить из флаера, пока школа не откроется. Когда ты выйдешь из него, он вернётся к хозяину.

– Спасибо! – от души поблагодарила его я.

– Не подведи, поступи в эту дранкзову школу. Я хочу ещё пять лет оставаться свободным! – ухмыльнулся он.

– Как ты объяснишь всё твоим и моим родителям? – спросила я, уже усаживаясь на сидение.

– Скажу, что невеста испугалась первого поцелуя и сбежала от меня, а я полночи искал её в саду.

Ну да, конечно, не великолепный же Валериан виноват, а конопатая дурнушка Льета!

***

Меня разбудил звук будильника. Во флаере стало очень душно, окна запотели. Проведя ладонью по окну, я увидела, что в школу прибывают абитуриенты.

– Великая точка начала, – прошептала я, глядя на одетых в комбинезоны будущих кадетов, – почему я про это не подумала?!

Я всё ещё была в вечернем платье, на каблуках и с причёской, которая, зная волшебные руки Оили, скорее всего, даже не помялась. Я захватила с собой брюки и джемпер, но не могла переодеться во флаере: хоть окна и запотели, что происходит внутри, было понятно. Я застонала:

– Ну почему я не подумала об этом ночью?

Вздохнув, я выбралась из флаера и пошла к открытым воротам в школы. Войдя в просторный холл, спросила:

– Скажите, пожалуйста, где можно переодеться?

– Переодеться можно будет после первого экзамена, – ответил мне полный мужчина. – А сейчас проследуйте на регистрацию.

У меня взяли кровь, спросили имя и фамилию и, сверившись с чем-то на планшете, указали на двери, в которые надлежало проследовать.

Я вошла в очень просторный зал, в котором стояло множество столов с мониторами. Именно на них обычно транслировались экзаменационные задания. Часть столов занимали парни и девчонки моего возраста. Все они оборачивались на меня. Стыд-то какой, в вечернем платье я выглядела неуместно. Один черноволосый парень с короткими волосами не обращал на меня внимания, и я села рядом.

– Тут не занято? – на всякий случай спросила я его.

Он даже не повернул головы, только пожал плечами. Значит, вопрос услышал. Я сочла, что место свободно. Усевшись поудобнее, стала рассматривать других поступающих.

Какие же они все разные!

Кто-то пугливо озирался, кто-то шёл, задрав нос, – я надеялась, у меня получилось так же, – кто-то сосредоточенно хмурил лоб. Парень, сидевший рядом, выглядел совсем взрослым, я-то думала, только пятнадцатилетки поступают в школу навигаторов. На первый взгляд, парней на экзамен заявилось больше, чем девчонок.

Великая точка начала, я бы не хотела оказаться одной в классе среди ребят!

Внезапно все замолчали, по проходу быстрым шагом прошёл мужчина. Очень привлекательный. Но его красота казалась холодной и несколько надменной. О нём нечасто публиковали что-нибудь в прессе, а если информация и появлялась, то только официальная. «Лунморт нье' Тарку, супруг принцессы Кайсы Дэгни нье' Тарку-Ринд, посетил с официальным визитом того-то» или «Господин нье' Тарку принял участие в съезде промышленников на такой-то планете».

Как ни странно, жизнь школы навигаторов в прессе тоже практически не освещали. Год назад, решив поступить сюда, я вылавливала в сети крупицы информации о школе, чтобы составить хоть какое-то представление о ней. Конечно, мой старший брат Дэйван учился здесь, в этом году он перешёл на четвёртый курс (мы с ним всегда находили общий язык и, когда он приезжал, вместе донимали Алису), но даже ему я не могла открыться: слишком давно он стал кадетом школы, слишком давно мы не разговаривали по душам.

Господин нье' Тарку поприветствовал нас, выступил с небольшой речью, в которой попросил нас быть внимательными, вытрясти из себя все знания, которые есть. Он сказал, что ждёт нас на построении для зачисленных в школу. Его глаза скользили по залу, наткнувшись на меня, он удивлённо поднял бровь и улыбнулся. Его, наверное, позабавил мой торжественный внешний вид. Я вздёрнула подбородок. На экзамены – как праздник! Ректор нье' Тарку представил нам полного мужчину, господина нье' Ходсека, которому предстояло следить за ходом экзамена.

Господин нье' Ходсек напомнил, что нам надлежит выключить коммуникаторы и планшеты, а также о работающих в зале глушилках.

– На экзамен отводится четыре часа, – закончил он свою речь.

Экраны мониторов зажглись. Мне требовалось ввести своё имя и нажать кнопку «Начать экзамен». Ладони вспотели. Сердце бешено застучало.

Сейчас посмотрим, что я знаю.

Нажав кнопку, я погрузилась в чтение задач.

Первой шла разновидность задачи Тиоши – легко, потом – трёхмерная задача Биолли: функции матриц, вариационное исчисление, функции вещественного переменного – ерунда. На эти задания, подумала я, уйдёт минут сорок, быть может, час. И вот я увидела задачи повышенной сложности. И тут же похолодела. Только одна из них отдалённо походила на то, что я прорешивала практически ежедневно в последний год.

Бесхвостая комета! Весь мой план летит в чёрную дыру!

Я поняла, что у меня нет знаний в этих областях математики. Ведь целый год я просто заучивала решения распространённых задач, пусть и повышенной сложности. Я не могла просить преподавателя заниматься со мной по углубленной программе, и так однажды чуть не попалась. Господин нье' Кирэ, по доброте душевной, сообщил моим родителям, что я интересуюсь необычными задачами, и предложил давать мне более обширную информацию. Тогда меня спас Валериан.

***

– Господин нье' Фиард, Льета несомненно привлекательная девушка. – На этих словах мне захотелось рассмеяться (вспомнила его отзывы о моей внешности), а Валериан, сверля меня глазами, продолжил: – Но наша семья вхожа в высшее общество, где, кроме внешних данных, ценят и ум. Так что я подкидываю ей любопытные, на мой взгляд, задания, и после того, как она их решит, мы вечерами, конечно же, через коммуникатор разбираем их.

Алиса, присутствовавшая при этом разговоре, наклонила голову и прищурилась.

Ну, давай, милая сестрица, опровергни слова моего очень красивого и обходительного жениха…

Больше всего я опасалась отца. Он точно не был дураком, и чувство неправильности происходящего не подводило его. Мне пришлось умерить свой пыл, и к преподавателю математики я стала подходить гораздо реже, при этом договорившись с Валерианом, что он будет снабжать меня объяснениями решения той или иной задачи.

– На что только не пойдёшь, чтобы не жениться на заучке, – шутил он. Как ни странно, между нами сложились дружеские отношения.

***

Я глубоко вздохнула и начала отвечать на те вопросы, ответы на которые знала. Как и ожидала, потратила на это около пятидесяти минут. Хронометр в правом нижнем углу экрана отсчитывал время, остававшееся до конца экзамена.

– Осталось всего три часа, – пробормотала я, – за это время я обязана решить одну и попытаться предложить, пусть и неправильные решения двух других.

Через два часа я устало положила стилус на стол и осмотрелась: больше половины кадетов завершили экзамен, некоторые, как и я, проверяли свои решения, другие сидели, прикрыв глаза, видимо, думали, закончить или продолжить экзамен. Я бросила быстрый взгляд на коротковолосого парня. Он тоже выбивался из общего числа абитуриентов. Короткую стрижку мужчины-виги практически никогда не носят. Мой сосед сидел, в отчаянии зарывшись в волосы руками. Лицо бледное, губы плотно сжаты. Я быстро глянула на его монитор – задача повышенной сложности решена неправильно. Задачи такого типа я проглатывала, как нежные воздушные пирожные нашего повара Тьюниль, алексцийки по происхождению. У этого вида чрезвычайно острое обоняние, это очень помогало ей в кулинарии.

Казалось, этому парню жизненно важно поступить в школу навигаторов. Мне вдруг захотелось помочь ему. Подсказывать было нельзя, поймают – вылетим оба. Поискала глазами господина нье' Ходсека: он ходил между рядами в самом начале зала. Задумавшись, я крутила в руках свой стилус.

Как помочь этому парню?

Внезапно стилус выскользнул из пальцев и полетел в его сторону. Парень вздрогнул и резко махнул рукой – поймал! Вот он – шанс! Я протянула руку за стилусом.

– Спасибо, отличная реакция! – громко произнесла я, а потом чуть слышно добавила: – Правило Фээск’ю.

Если этот парень знает правило, он без труда решит задачу.

Я сидела, уставившись в свой экран и чуть прикрыв глаза, – делала вид, что проверяю свои задания. Пару раз взглянула в сторону соседа. Сначала он сидел всё такой же озадаченный, но вскоре его лоб разгладился, а на лице появилась лёгкая улыбка и он очень быстро застучал стилусом по экрану.

Я с трудом сдержала улыбку. До него, казалось, дошла моя подсказка. С лёгким сердцем я нажала кнопку «Завершить экзамен» и покинула аудиторию. Следуя указателям, добралась до общежития, которое предоставили абитуриентам на время экзаменов. Уточнив, какие комнаты не заняты (спасибо Дэйвану, он как-то рассказывал нам с Алисой, как проходили его вступительные экзамены), толкнула дверь комнаты, где остались свободные места, и завизжала. Я ошиблась стороной коридора. Оказалось, справа по коридору заселялись ребята, а слева – девушки. В комнате, куда я хотела войти, стоял парень… в одних трусах. Он не растерялся, когда увидел меня.

– Иди сюда, поцелованная звёздами, я не против женской ласки. Платьишко – чудо, оно нам даже не помешает. – Соединив большой и указательный палец одной руки так, чтобы подучился круг, он ткнул указательным пальцем другой руки в его центр.

Идиот! Придурок! Кретин!

Я очень надеялась, что этот хам не поступит.

Молча закрыла дверь и оглянулась: да вот же она – дверь в мою комнату. Промахнулась из-за волнения. Постучавшись в комнату на женской стороне коридора, я вошла. На кровати лежала кудрявая темноволосая девушка.

– Привет, – поздоровалась я.

Та кивнула и, осмотрев меня, молча погрузилась в чтение на планшете. Я подошла к пустой кровати. Бельё лежало поверх одеяла и матраса. Забавно: за все свои пятнадцать лет я ни разу не заправляла постель. Пришла пора учиться. Я включила коммуникатор, и мои глаза округлились от бесконечной череды сообщений

Мама: Великая точка начала, где ты, Льета?!

Папа: Где бы ты ни находилась, немедленно домой.

Алиса: Сбежала с любовником? Это больно? Он хорош в постели?

Валериан: Как первый экзамен? Твои родители меня пытали пару часов, пытаясь узнать, что между нами произошло.

Папа: Пожалеешь, если не вернёшься домой.

Мама: Тебе не больно? Тебя не обижают?

Тепло разлилось в душе. Я думала, что мама такая же жёсткая и упрямая, как отец.

Алиса: Ха, ну ты и отожгла, он настолько хорош?

Валериан: Льета, не томи.

Я ответила только своему жениху.

Льета: На математике возникли трудности. Завтра астрофизика. Ты первым узнаешь, если я не прошла.

Ответ пришёл мгновенно.

Валериан: Очень смешно, Льета!

Постельное бельё никак не давалось. Уголки подушки будто не совпадали с уголками наволочки, а одеяло предпочло сбиться в середину пододеяльника. Я бросила взгляд на соседку. Она сидела всё так же, уткнувшись в планшет, но уголки её губ норовили подняться. Она явно заметила мои потуги.

Впервые в жизни застелив (кое-как) кровать, я ушла в санузел переодеваться. Не стоило расхаживать в вечернем платье. Наскоро натянув брюки и свободную тёмную рубашку, я немало времени потратила, чтобы расчесать волосы. Оили их чем-то сбрызнула, и теперь они просто стояли колом. Я вытащила все шпильки из причёски и заплела привычную косу.

Когда я вышла из санузла, моей соседки не оказалось в комнате. Пожав плечами, я тоже решила прогуляться. Бродила по школе, заглядывая в разные её уголки, прошлась по коридорам. Оказалась, что некоторые ребята знают друг друга, я же со страхом выискивала глазами знакомые лица. Но вроде бы пронесло – никого из знакомых не встретила. Впрочем, никто из моих знакомых не стремился стать смотрителем, хотя многие и обладали даром. В одном из тупичков я наткнулась на того странного парня с короткими волосами. Он сидел на подоконнике и тоскливо смотрел в окно. Я осторожно, чтобы не нарушить его одиночество, попятилась назад. Когда я шла заселяться, вроде бы видела информационное табло. Захотелось посмотреть, во сколько будет ужин, ведь обед мы пропустили из-за экзамена. Есть хотелось неимоверно, потому что вчера за ужином я съела совсем немного – волновалась перед побегом. Выходило, что ужин через полтора часа.

Чтобы есть не хотелось так сильно, я решила занять себя повторением некоторых формул, вернулась в комнату, села на кровать и включила планшет. Но вместо того, чтобы заняться астрофизикой, сунулась во всемирную сеть. Дело в том, что на табло я прочла информацию о том, что желающие после сдачи сочинения могут пройти собеседования с преподавателями школы, и, если абитуриент заинтересует преподавателя, тот может добавить от одного до пяти баллов к тому, что абитуриент заработал на экзаменах по математике, астрофизике и сочинению. И вот среди списка преподавателей я увидела знакомое имя – Дэянель Ростакс. И поразилась. В школе навигаторов преподаёт сама леди Ростакс?! Я не раз изучала её статьи по ботанике. Мне казалось, эта элефина знает все растения во Вселенной. Леди Ростакс была прекрасным учёным-биологом. Она систематизировала четыреста двадцать три вида растений, открыла около двух тысяч новых. К её мнению в вопросах освоения новых планет прислушивались не только те, кто колонизировал планеты, но и сами элефины. Мне во что бы то ни стало было необходимо поступить в школу навигаторов, а значит, следовало пойти на собеседование к ней. Даже если мои знания показались бы ей нелепыми, этот шанс стоило использовать.

***

Экзамен по астрофизике не принёс ничего нового. Обычные задания я решила без особых проблем, как, похоже, и мой сосед. Скосила глаза и увидела, что он решает задачи повышенной сложности. До конца экзамена оставалось около полутора часов, и я осмелилась рискнуть – решить одну из более сложных задач. Условия показались очень лёгкими, но ведь не зря за эти задачи давали больше баллов. Я внимательно прочитала условия. Набросала решение, и получилось, что планета вращается быстрее звезды – в принципе такое вполне возможно, но ведь я решала задачу повышенной сложности! Где подвох? Удалив решение, я начала по новой. Опять вышла какая-то ерунда. Да где же затык? Азарт охватил меня. Я даже погрызла стилус. Только потом подумала, что до меня его, скорее всего, грызли и другие поступающие. Я впала в состояние, которое Алиска называла: «Льета понеслась».

Вспомнила исключения из общих правил, допущения, которые можно применять только в очень ограниченных условиях.

А если это обратная задача?

Я снова пробежалась глазами по условиям.

Задачи бывают некорректно поставленными. И это не мои домыслы, а известный математический факт. Вот только этот факт я изучила очень поверхностно. Итак, задача является поставленной корректно, если выполняются все три условия: решение существует, решение единственно и решение непрерывно зависит от входных данных, то есть устойчиво по отношению к ошибкам данных наблюдений. Вот оно. Я нащупала решение. В данном случае, в зависимости от данных – а у меня их имелось несколько десятков, – существовало около пары сотен решений. И я не была уверена, что знаю точное их количество, но пару десятков за оставшееся время могла набросать.

Из экзаменационного зала я вышла последней.

***

На сочинении я выбрала тему «Сравнение литературных жанров современной и довоенной эпохи». Даже руки потёрла от предвкушения. Почти такая же тема была у нас с Алисой около года назад, и мы с ней потратили немало времени, изучая жанры и направления литературы старой Франгаг, существовавшей до нападения Глесиуса. Два часа пролетели незаметно, я писала легко, иногда пробегаясь по тексту, добавляя описания, проверяя пунктуацию. Об орфографии я совсем не беспокоилась. Детям семьи нье' Фиард с самого начала обучения вдалбливалось, что на родном языке надо грамотно не только говорить, но и писать. Нажав кнопку «Завершить экзамен», я покинула зал. Многие кадеты всё ещё сидели за своими мониторами.

Я знала: через три часа объявят итоги первого тура – назовут имена тех, кто прошёл его.

На построении у меня тряслись колени. Господин нье' Ходсек начал зачитывать имена. Не я, не я, не я… Отчаяние накатывало всё сильнее. «Нье' Фиард» прозвучало внезапно. Я сглотнула.

Я прошла в следующий экзаменационный тур!

Последней назвали знакомую фамилию:

– Нье' Товен.

Кто-то из детей ненавидимого моим отцом нье' Товена тоже поступает в школу навигаторов? Получится очень смешно: нье’ Фиард и нье’ Товен за одной партой.

Ужин я не заметила, как проглотила. Не отрываясь, пялилась в планшет: повторяла классы, подклассы, и виды растений.

После ужина начинались собеседования.

Я и ещё пара девочек стояли у двери комнаты, где нас ждала леди Ростакс. Я опоздала к назначенному времени – бегала в комнату за тетрадью, в которой рисовала и описывала растения нашего аптекарского огорода. В комнате уже находился кто-то из кадетов. Я села на корточки у стены и откинула голову, ожидая, когда меня вызовут. Двери хлопали, абитуриенты заходили, выходили. Вот вышла последняя девочка – я рывком поднялась, повернула ручку двери и вошла в комнату.

За столом сидела эффектная элефина. Впрочем, представительницы этой расы всегда выглядели сногсшибательно. Она улыбнулась, улыбка у неё получилась тёплой, как мне показалось. Леди Ростакс молчала, молчала и я, рассматривая своего кумира. Длинные волосы собраны в замысловатую причёску (наша Оили точно так не сумела бы), платье из зелёного реминского шёлка (эта ткань довольно дорогая, нити для неё плетут паукообразные) подчёркивает внешность – мама и Алиса пришли бы в восторг от образа этой женщины.

– Полагаю, вам нужно представиться, – улыбнулась она.

Ой! Точно! 

– Льета нье' Фиард.

– Расскажите мне, госпожа нье' Фиард, почему вы решили прийти на собеседование ко мне?

Я, кажется, покраснела.

Идиотка! Я ведь даже не подумала, о чём буду говорить на собеседовании.  

Я протянула леди Ростакс собственноручно созданный справочник лекарственных и душистых растений.

Она принялась листать страницы, а я начала пояснять:

– У нас в имении у главного садовника есть увлечение – он любит необычные лекарственные и душистые травы, а мне очень нравится помогать ему. В этом уголке сада очень приятно пахнет, и господин нье' Одири подобрал и посадил травы так, что, когда период цветения одного растения заканчивается, у другого он только начинается. С некоторыми травами пришлось повозиться: не все из них могут жить друг с другом, некоторые растения просто конфликтуют. Например, из-за пимари лиариской плохо цветёт цыменкус диарантийский, пыльца пимари очень крупная по сравнению с пыльцой цыменкуса, и насекомые, с помощью которых она разносится, зачастую забивают отверстия пыльников цыменкуса, так что несозревшая пыльца гибнет прямо на нежных цветах.

Леди Ростакс задумчиво пролистала ещё пару страниц, а я продолжала рассказывать. Я не знала, что её интересует, но решила рассказать про обустройство некоторых грядок.

– Знаете, родители разрешили превратить небольшую часть сада в аптекарский огород. При условии, что там будет эстетично. И господин нье' Одири справился. Часть клумб он сделал круглыми. А растения, особенно не конфликтующие друг с другом, он посадил секторами в этих кругах. Получилось интересно, и теперь этот аптекарский огород стал достопримечательностью нашего имения. Многие гости, в том числе элефины, находят его интересным.

Леди Ростакс пролистала ещё несколько страниц и, нахмурившись, вернулась на несколько назад. Она подняла на меня свои зелёные глаза и, постучав длинным ноготком по кирашинце обыкновенной ладийской, заявила:

– Это растение на тёплых планетах вроде Франгаг и Элеи не растёт! Оно распространено на Ладисе, Холодае, Авроике. Это холодные миры. Например, на Ладисе разновидность кирашинцы растёт только в песчаных породах и только под двухметровым слоем снега. Госпожа нье' Фиард, – прохладно обратилась ко мне леди Ростакс, – в ваш справочник, – она захлопнула мою тетрадь, – закралась ошибка.

– Но кирашинца действительно растёт в нашем саду, – испуганно пролепетала я. – Мы с господином нье' Одири придумали, как создать условия для этого растения, чтобы оно смогло пустить корни и выпустить стебли.

Элефина выгнула свою идеальную бровь, а я заторопилась:

– Пришлось повозиться. В самом низу, ниже зоны промерзания грунта родной планеты, мы ничего не делали, но, изучив ваши исследования, послойно начали отводить тепло от корня. Чем выше мы поднимались, тем холоднее становился грунт, а потом на глубине шести сантиметров мы подвели тепло. Было сложно изолировать самый холодный слой от поверхностного грунтового, но мы справились. Пару раз у нас даже проклёвывались листочки, но на поверхности им всё же было жарко, они быстро теряли влагу и погибали. Тогда мы соорудили установку, которая охлаждает только эти кустики, но она получилась громоздкой и стала непривлекательной на вид. В конце концов кирашинца адаптировалась и стала постепенно выпускать листики, которым уже не требовался сильный холод для развития. Теперь для цветения и роста нужно только поливать её очень холодной водой, температурой примерно полтора-два градуса.

– А корни тоже приспособились? – заинтересованно спросила леди Ростакс.

– Нет, сколько бы мы ни экспериментировали, корни предпочитают привычный тепловой баланс, – посетовала я.

– И сколько же вы угробили растений, чтобы добиться такого любопытного результата? – ехидно спросила она.

– Двадцать три шутки, – почти шёпотом ответила я. Я тоже жалела загубленные ростки.

– А ваш садовник очень неплох, – задумчиво произнесла леди Ростакс. – Да и вы, Льета, неплохо разбираетесь в отдельной части ботаники. А что вы скажете по поводу алкалоидов?

– Только то, что это группа растений, содержащая вещества, которые в малых дозах могут быть лечебными, а в больших – ядом. Алкалоиды различны по своему физиологическому действию: одни из них угнетают или возбуждают нервную систему, другие парализуют нервные окончания, расширяют или сужают сосуды, третьи обладают обезболивающим действием.

– Какое вещество объединяет эти растения? Свойствами чего они обладают?

Я не знала, что ответить.

Леди Ростакс задала ещё десяток вопросов, направленных на химию растительного мира, и я осознала, что её слова понимаю через одно.

Заметив, что я совсем перестала отвечать ей, она улыбнулась.

– Идите. Льета, если завтра не провалите испытание по физической подготовке, жду вас на своём факультативе по химии и биологии. О некоторых смежных с ботаникой областях вы непозволительно мало знаете.

Я попрощалась и вылетела из комнаты.

Это такая похвала или всё же меня пожурили?

Просмотрела сообщения на коммуникаторе. От родных пропустила, чтобы не расстраиваться, открыла от Валериана.

Валериан: Дорогая невеста, сообщи страдающему без твоей ласки и любви жениху, как у тебя дела. ТЫ ПОСТУПИЛА, НАКОНЕЦ-ТО, В СВОЮ ШКОЛУ?!

Очень хотелось подержать его в неведении ещё, но я сжалилась.

Льета: Прошла во второй тур, завтра будет известно поступила я или нет.

Я не надеялась на ответ, но он внезапно пришёл.

Валериан: Сегодня я весь вечер буду просить Великую точку начала, чтобы ты поступила.

Я улыбнулась.

Я тоже.

***

На страте я оказалась восемьдесят седьмой. Экзамен по физической подготовке представлял собой полосу препятствий. Каждые три минуты стартовал абитуриент.

Парень, стоявший передо мной, очень быстро рванул по тропинке, петлявшей между деревьев, пара секунд – и он исчез виду. Я трижды присела, покрутила стопами ног, сделала упражнение «бег на месте», высоко поднимая колени. Надо было поддерживать тело разогретым, бежать «на холодную» – создать себе условия для травмы.

На табло, где шёл обратный отсчёт, цифры сменяли друг друга.

– Четыре, три, два, один, – шептала я и, когда загорелся красный сигнал, рванула на трассу.

И вот я бегу. Поначалу всё очень легко. Утоптанная дорожка, конечно, петляет между деревьев, но проблем при движении не возникает. А потом начинаются препятствия: кусты, которые надо перепрыгивать, высокая дощатая стена… А вот и любимый канат, по которому надо подняться.

Дорожку полили водой, и она стала скользкой и вязкой, скорость замедлилась.

Я должна поступить! Не хочу замуж за Валериана! Я вообще не хочу замуж!

Ноги заскользили, я замахала руками, чтобы не упасть. Упадёшь – потеряешь время, пусть и немного. Наконец, безумный участок закончился, и снова появилась дорожка из твёрдого основания, которая привела… к низко натянутой над землёй сетке. Я затормозила.

Ясно, надо плюхнуться на живот и ползти под сеткой. А на ней ещё и датчики, которые фиксируют, сколько раз ты задел сетку головой, рукой или попой, и за это снимаются баллы.

Не хочу в грязь!

Хм, а это идея.

Не зря нас с Алисой тренировали на гибкость. Мостик, колесо, шпагат, сальто – мы могли сделать это в любое время дня и ночи. На тренировках мы пробирались через натянутые в залы верёвки, делая акробатические прыжки, чтобы не задеть их. Алиса иногда форсила, делая сложные двойные перевороты или вращения. Мы уже давно научились рассчитывать силу прыжка, скорость разбега.

Ни секунды больше не думая, я рванула обратно, чтобы разбежаться. Остановилась, глубоко вздохнула и помчалась со всей силы. В трёх метрах от сетки я резко подпрыгнула и подалась вперёд. Раз – руки погрузились в вязкую жижу, не задев сетку. Я оттолкнулась ими. Два – ноги чуть не разъехались, когда я на них приземлилась, было очень скользко. Ещё толчок – тело взмыло вверх, и я снова приземлилась на руки, лихорадочно отметив, что они не коснулись сетки. Ещё прыжок. Инерция заканчивалась, сетка – нет.

Бесхвостая комета, не рассчитала!

Когда я встала на согнутые колени, вытянув руки вперёд, то замерла. Опустила глаза – сетки впереди не было. Оглянулась назад – непростая преграда заканчивалась в пяти сантиметрах от моих ботинок.

Я рванула дальше. На дорожке начали попадаться камни, они становились всё больше, их количество тоже увеличивалось. Вскоре я бежала по большим валунам, то есть уже не бежала, а перепрыгивала с камня на камень. До конца преграды оставалось ещё около десятка метров, когда нога соскользнула с очень покатого булыжника и я с визгом полетела вперёд. Послышался хруст, и меня охватила резкая боль.

– Аааааа! – закричала я.

Осторожно поднявшись, попробовала пошевелить ногой, чтобы освободить её из плена – она угодила в щель между камнями, – и снова завопила от боли. Мой спортивный костюм мгновенно стал мокрым от пота. Казалось, я сломала ногу.

– Нееет! Нееет! – заплакала я. – Не может быть! Не может быть!

Сжав зубы и помогая себе руками, я очень осторожно вытянула ногу из щели. Поскуливая, поползла к концу преграды. Там, цепляясь за небольшой куст, поднялась на ноги.

Я не остановлюсь! Не сойду с дистанции!

Попробовала идти, но нога очень болела.

– Лааадно, – процедила я, немного приподняла больную ногу и запрыгала к финишу на здоровой, периодически останавливаясь, чтобы несколько секунд передохнуть.

– Ну же, – уговаривала я себя, – ну давай же, ещё немного!

Мимо пронёсся парень, тот самый, что показал непристойный жест, когда я ошиблась комнатой. Он фыркнул через плечо:

– Так тебе и надо, рыжая!

Я двинулась дальше. Пот застилал глаза, нога нещадно горела, а я всё прыгала и прыгала к финишу. Внезапно за спиной раздался крик:

– Стой!

Я остановилась. Рядом со мной появился тот странный парень с короткой стрижкой. Он тяжело дышал.

– Ты помогла мне, а я помогу тебе. Держись за шею! Быстро, не то дыхание собьётся и я не смогу набрать темп!

Не успела я опомниться, как он поднял меня на руки и помчался вперёд. Не думая, я обхватила его шею руками и сцепила ладони в замок. Захотелось стать лёгкой, как пушинка гварделозии – растения, семена которого после цветения становятся лёгкими, белыми и пушистыми, и ветер разносит их по округе.

Великая точка начала, парень, казалось, не чувствовал моего веса, он бежал очень быстро, быстрее, чем я могла бы сама. Я немного сожалела о том, что он не пройдёт этот этап. Не пройдёт из-за меня. Наконец, мы добрались до финиша. Пересекли нарисованную белым черту, и парень остановился и осторожно опустил меня на землю. Сам он начал ходить и делать взмахи руками. Верно, внезапно останавливаться не стоило, мог возникнуть гравитационный шок: во время бега кровь приливает к мышцам ног, в нижнюю часть тела, и из-за резкой остановки происходит сбой в работе сердца.

На финише нас ждали ректор, господин нье' Ходсек, медицинский персонал и незнакомые мне виги: высокий светловолосый мужчина и невысокая черноволосая девушка с яркими синими глазами. Эти двое приковывали взгляд, я не могла от них оторваться. В голову пришло: «Они пара». Да, именно так, по движению их рук, расположению тел, быстро брошенным улыбкам и взглядам друг на друга, я поняла, что эти двое вместе. Что они – ПАРА. А не как мы с Валерианом. Синеглазая девушка, глянув на меня, заметила:

– Рик, смотри, эта рыженькая девочка ранена…

До меня вдруг дошло – это же их высочества, Эирик и Микаэлла нье' Тарку -Ринд!

Надо срочно поклониться!

Не думая, я разогнула больную ногу и постаралась сделать поклон. Боль с такой силой выстрелила в мозг, что в глазах потемнело и я пошатнулась. Кто-то снова подхватил меня руки. Я сфокусировалась.

Ой, его высочество!

Я попыталась отодвинуться, но женский голос приказал:

– Ну-ка тихо!

Потом этот же голос позвал медиков:

– Девушку на осмотр. Немедленно. Доложить, как только поставите диагноз!

Надо мной склонилось второе лицо, я невольно улыбнулась и совершенно неподобающе заявила:

– Какая же ты красивая, принцесса!

Микаэлла нье' Тарку-Ринд улыбнулась в ответ, её глаза вспыхнули ярким светом, и она сообщила мне нечто странное:

– Я уже посоветовалась. У тебя всё будет хорошо!

***

Да что же так неприятно пахнет?

Открыв глаза, я увидела вокруг себя белый пластик и сразу распознала запах – так пахнут дезинфицирующие средства.

Я в амниотической капсуле?!

Капсула, наверное, считала моё состояние, потому что крышка, пища, начала подниматься. Я повернула голову: рядом с капсулой кто-то стоял. Медик. Элефин.

– Госпожа нье' Фиард, вы полностью здоровы. Вас ждут в кабинете ректора.

И только сейчас я осознала, что лежу в капсуле абсолютно голая!

– Отвернитесь! – взвизгнула я.

Элефин показательно вздохнул, встал ко мне спиной и сообщил:

– Ваша одежда на стуле, слева от капсулы.

– Спасибо, – вежливо поблагодарила я, хотя хотелось закричать и разреветься. Какой-то неизвестный мужчина, пусть и медик, видел меня обнажённой! Дома нас с Алисой осматривали медики-женщины.

Я оделась, покрутила повреждённой ногой, присела, подпрыгнула – всё стало как обычно. Нигде не болело, не хрустело и не клинило. Я уже ориентировалась в экзаменационном филиале школы навигаторов и знала, где находится кабинет ректора. Найдя его, постучалась.

– Войдите!

Открыла дверь, да так и замерла на пороге. В кабинете ректора находились мои родители.

– Присаживайтесь, кадет нье' Фиард, – предложил ректор, указывая на стул, хотя одно из кресел было свободно. И только через пару секунд я поняла, как он обратился ко мне.

Кадет!!! Великая точка начала, я кадет?! Как?! Я же не прошла полосу препятствий!

– Мы ещё не решили, кадет ли моя дочь, господин нье' Тарку, – прохладно заговорил мой отец. – Её показатели на самой границе нормы, мне непонятно, почему её вообще зачислили в школу навигаторов.

Я похолодела.

Как на границе нормы?!

– Её показатели среднестатистические для кадетов первого курса, – возразил моему отцу ректор. – Льета не хуже, а в некоторых моментах лучше других кадетов сдала экзамены, выражаю вам благодарность, господин нье' Фиард, за отличную подготовку дочери.

Странно, но мой отец промолчал. И тут вскочила мама.

– У Льеты есть жених, они помолвлены, свадьба должна состояться через два года! Валериан очень расстроен из-за поступка Льеты!

Я сжала зубы.

Ха, Валериан, если уже в курсе, что я кадет, просто в восторге, он ведь получил дополнительные годы свободы и наверняка отмечает это где-нибудь на Исхаклу.

О… Исхаклу – планета-развлечение, планета-разврат, планета удовольствий и игрищ… Иногда на наши с сестрой планшеты просачивалась реклама их увеселительных домов.

– Госпожа нье' Фиард, позвольте продемонстрировать, чем будет обладать Льета после окончания нашей школы.

Мама кивнула, а господин нье' Тарку запустил головидео и стал комментировать:

– Каждый ученик школы получает блестящее образование. – Замелькали кадры, где множество парней и девчонок, одетых в униформу, сидели в аудиториях, плавали в бассейне, тренировались, играли в дыробол (брат рассказывал про эту игру и показывал головидео школьных игр). Ректор нье' Тарку продолжил: – Во время учёбы кадеты налаживают дружеские связи, наверное, нет смысла говорить, что это значит, господин нье' Фиард?

Мой отец покачал головой. А я поняла: в школе учатся не только дети простых вигов, но и дети аристократов, те, чьи родители занимают высокие посты в империи. Тут учился его высочество Эирик, тут училась и Микаэлла.

Головидео показало маяк, и господин нье’ Тарку пояснил:

– Каждый выпускник получает от империи свой маяк.

– Да зачем же он нужен, если Льета после школы всё равно выйдет замуж за Валериана нье' Горува?

– Жена-смотритель с превосходным образованием и собственной станцией… Господину нье' Горуву будет чем гордиться. Возможно, после того, как Льета получит образование в нашей школе, круг потенциальных женихов и вовсе существенно расширится…

Мама заинтересованно посмотрела на меня. Я прямо видела, как она просчитывает варианты. Ну да, младшая дочь не красавица, но с хорошим образованием и целой станцией в приданое… Я была уверена, что на следующем же приёме она начнёт рассказывать всем, как гордится мной, и говорить: «Наша дочь смогла поступить в школу навигаторов!»

Мы с родителями вышли в коридор. Они уже не смотрели на меня так хмуро, но отец всё же спросил:

– Почему ты не поговорила с нами, Льета? Почему сбежала?

Я опустила голову.

– Я хотела быть как Дэйван и не была уверена, что вы меня отпустите.

Они действительно не отпустили бы меня, и это повисло в воздухе.

***

Медицинский осмотр я не проходила, ведь и так довольно продолжительное время провела в медицинской капсуле: сломанная нога за два часа не срастается. Вечером Алиса привезла мои вещи.

– Ну ты даёшь, Льетка! Правильная тактика! Я посмотрела, в этой самой школе учатся такие парни, что твой Валериан – дворняжка по сравнению с ними.

Ну, кто о чём, а Алиса опять о парнях.

Утром мы вылетели в саму школу. Я впервые видела, как строится быстрый переход, впервые увидела маяк, на котором располагалась школа. Все кадеты первого курса прильнули к иллюминаторам, даже тот коротковолосый парень немного оживился.

Мы приближались к огромной станции: на тонкой игле, расширяющейся вверху, крепились кольца. Светилось множество жёлтых огней иллюминаторов жилых блоков и белых огней разных технологических помещений, по игле скользили скоростные лифты, а на обшивке я, кажется, заметила нескольких ботов. Ещё с десяток катеров направлялись к шлюзам – похоже, возвращались с каникул кадеты.

И только сейчас я окончательно поверила в случившееся.

Я поступила в легендарную школу! Великая точка начала, я – кадет школы навигаторов!