Читать книгу Закон бабочки - - Страница 3
Закон бабочки
Репетиция хора
ОглавлениеУ нас был хор, которым меня назначили руководить.
Этот чудный, многоголосный и строптивый по характеру инструмент мне предстояло собрать, настроить и довести до возможной степени совершенства. Руками вылепить звук. Я гордилась своей задачей.
Дело происходило в захолустном сибирском городке, название которого происходило от глагола «тюкать» Имелось в виду топором по башке. Этот нехитрый промысел процветал когда-то в городе, возникшем на большом торговом тракте. Даже песню сложили: «…на большой тюкалинской дороге…» Смысл песни сводился к тому, что лучше на этой дороге лишний раз не появляться.
Приближалась годовщина Великого Октября.
Дата была круглой, и это обязывало. В подготовку праздника включилось всё сознательное население, начиная с малышей детского сада, которые учили стихи о преимуществах социалистического образа жизни: «…как я рад, что наяву не в Америке живу…»
Мы тоже были рады, что живём в самой свободной стране и готовились продемонстрировать свою радость на праздничном концерте, посвящённом юбилею.
В стенах педучилища подготовка шла полным ходом.
Чтецы, в алых блузах и пилотках, декламировали отрывки из Маяковского. Танцоры дробным топотом молодых ног раскачивали старенькое здание, разучивая эскимосские, украинские и узбекские танцы, к которым шились костюмы, мастерились юрты, мазанки и бутафорские дыни.
Нам предстояло продемонстрировать всё изобилие окружающей жизни, всю дружбу и сплочённость братских народов. Ударным моментом было выступление хора, с которым я разучивала кантату «Спасибо партии родной»
Наступил день, которого ждали и боялись: генеральная репетиция, «сдача» кантаты в присутствии директора, завуча и членов парткома.
Хоровой класс с трудом вместил присутствующих.
Хористки теснились на ступеньках уходящего под потолок амфитеатра. Волнение витало в воздухе, а груз ответственности давил на плечи. Как всё пройдёт? Наконец я поднимаю руки, требуя тишины, и даю вступление музыкантам. Звучит величавая, торжественная музыка, на фоне которой чтецы начинают рассказ о славных годах революции и гражданской войны.
Вступает хор. Я отмечаю некоторые неровности исполнения, но в целом звучит хорошо. Я успокаиваюсь. Моя уверенность передаётся хору, и, преодолев трудности кульминации, радостным, чистым мажором мы заканчиваем первую часть.
– Ну как? – я поворачиваюсь к директору.
– Как вам сказать, Наталья Сергеевна… – без энтузиазма отвечает директор. – Проделана, конечно, определённая работа. Слова вот выучили хорошо. Но надо поживее. И потом – вас не слышно!
– Не слышно… Как?! Сто человек хор и не…
– А я говорю не слышно! – заводится Галина Леонтьевна. Члены парткома согласно кивают головами.
– Галина Леонтьевна, главное, что девочки поют выразительно и чисто. Они ещё молодые, у них голосовые связки не окрепли, я не могу требовать…
– А я сказала не слышно! – хлопает ладонью по столу директор. – Вы не понимаете ответственности. Это торжественный концерт. Там будут члены райкома! Первый секретарь! Я требую, чтобы было громко. И не просто громко. Надо чтобы… – Галина Леонтьевна потрясает кулаками, подыскивая нужный аргумент. – Надо, чтобы штукатурка сыпалась! Я настаиваю!
– Ах, штукатурка?! – вспыхиваю я и разворачиваюсь к хору. Учить меня, как надо петь? Отчитать, как девочку, на глазах всего коллектива?!
В приступе раздражения даю вступление и с первых же тактов загоняю темп. Побыстрее-погромче? Пожалуйста!
– Вперёд! К победе! – орут студентки, а я только поддаю жару, сбрасывая с рук жёсткие акценты, которые летят, как головёшки в топку несущегося на всех парах паровоза революции.
– Партия! Родная! А – а–а!! – пение переходит в истерический крик. Пианистка колотит по клавишам, баянист раздувает меха, домра-контрабасист рвёт струны, а я ещё добавляю:
А – а–а – а!!!
И тут, на самом гребне кульминации, от потолка отваливается громадный кусок штукатурки, облако пыли накрывает хор, сыплется за воротники, но мои девочки, не дрогнув, продолжают славить партию. Гвозди бы делать из этих людей!
Довольная результатом, я останавливаю хор и разворачиваюсь к директору:
– Ну как?!
– Наталья Сергеевна, что ж это вы делаете? Что ж это такое, а? – чуть не плачет директор. – Это ж убытку! Мы только что отремонтировали. По смете провели. Кто теперь будет платить?!
– Ну не знаю, Галина Леонтьевна. То вам надо, чтобы штукатурка сыпалась, то не надо…