Читать книгу Одиночество Мередит - - Страница 14

Надо отдать ему должное – Том Макдермотт наблюдателен.

– Ты все время дергаешь себя за рукава, – сказал он мне за имбирным пивом (которое купил он) и песочным печеньем (которое испекла я).

Действительно, я натянула на ладонь рукав свитера, так что отрицать не было смысла. Я пожала плечами:

– Дурацкая привычка.

Том засмеялся:

– Я могу придумать и похуже. Например, грызть ногти на ногах.

Я тоже невольно рассмеялась:

– Фу.

– Вообще-то для этого требуется особая гибкость. Неплохой навык, тебе не кажется?

Я отправила в рот оставшийся кусочек печенья и почувствовала на языке сливочный крем и варенье. Мои старания не пропали даром, и в этот раз печенье вышло идеально рассыпчатым.

Мы болтали о том о сем: о независимости Шотландии, о любимых телевизионных передачах, о том, почему у кого-то возникает желание грызть ногти на ногах. У его друга скоро свадьба, Том – шафер и волнуется по поводу своей речи. Я предложила ему потренироваться со мной, уверив, что буду абсолютно объективна и сообщу, если какая-то шутка окажется несмешной.

– Как ты относишься к браку, Мередит?

– Я не знаю, каким должен быть брак. – Я подобрала под себя ноги, устраиваясь на диване поудобнее. – В детстве я почти не видела других семей. Думаю, ближе всего к нормальной паре были родители Сэди. В смысле они развелись, как только Сэди поступила в колледж. Но это ведь тоже нормально, правда? Ждать, пока дети вырастут, и потом каждый идет своей дорогой?

Вообще-то, развод Боба и Сильвии стал для Сэди шоком, но все произошло очень быстро. После объяснения Боб в течение двадцати четырех часов переехал в квартиру в соседнем пригороде, а Сильвия перекрасила спальню в лиловый цвет. Как будто они несколько лет это планировали.

– Рискую показаться циничным, но думаю, мои родители успели умереть до возможного развала их брака. А бабушка и дедушка… они всегда производили впечатление счастливой пары. За год до смерти отпраздновали золотую свадьбу.

– Пятьдесят лет… вот это да. Думаю, мне уже не хватит жизни, чтобы столько прожить в браке.

Том рассмеялся:

– Мне тоже. Хотя… я должен кое в чем признаться.

– Ты соврал про свой возраст?

– Нет. Я ни про что не врал. Просто я женат.

Я уставилась на него в изумлении:

– Ты женат?

Мой взгляд автоматически устремился на его левую руку.

– Я не ношу кольцо, хотя раньше носил. Мы расстались полгода назад.

– Как ее зовут?

– Лора.

– Красивое имя. Она хороший человек?

Он потер переносицу. Я заметила, что он делает так время от времени. Думаю, это эмоциональная реакция. Независимо от того, хорошая Лора или нет, мысли о ней заставляют его нервничать.

– Она очень хороший человек.

Я молчала, чувствуя, что мы вот-вот перейдем черту, вдоль которой топчемся уже несколько недель. Мне пришлось напомнить себе, что Том хочет быть мне другом, поскольку свой лимит на дружбу я почти исчерпала. Я тоже хочу стать ему другом, хотя прекрасно понимаю, что люди, исполняющие эту роль, в его жизни, вероятно, уже есть.

– Мы женаты три года. И до этого были вместе пять лет. Поэтому после свадьбы с ребенком решили не тянуть.

Я представила себе Тома с уткнувшимся ему в грудь малышом, лицо сияет от гордости. Он был бы отличным отцом.

– Все получилось очень быстро, в медовый месяц. Мы были так счастливы! Потом пришли на первое УЗИ, а сердцебиения не было.

– Том, мне очень жаль.

– Как только нам разрешили, мы попытались снова. Забеременели быстро. И вновь потеряли ребенка. На этот раз гораздо позже. – Он понизил голос и уставился в пол. – Лора все-таки родила. Маленького мальчика. Кристофера.

– Том, ты не обязан мне все это рассказывать, – прошептала я. Мне казалось, будто я залезла в его личный дневник.

– За два года мы потеряли четырех детей.

Я не знала, что сказать. Положила руку ему на колено, хотя и не была уверена, что это правильный жест. Но Том накрыл мою руку своей, и какое-то время мы просто сидели так и молчали.

– Ничего тяжелее я в жизни не испытывал. Но всегда считал, что мы с Лорой справимся. То, что не убивает, делает нас сильнее, верно?

– Да, так говорят.

– Она прошла кучу обследований, но врачи так и не смогли ничего понять. Казалось, вообще никаких причин не было. Поэтому мы решили попробовать еще раз. На самом деле это Лора решила, я уже хотел остановиться. Мне было невыносимо видеть, как она переживает потерю очередного ребенка.

Во мне вдруг затеплилась надежда, что у этой истории будет счастливый финал, хотя я понимала, что это невозможно. Будь так, Том сейчас гулял бы в парке, прижимая к груди ребенка и обнимая жену, а не сидел на моем диване со слезами на глазах.

– Мы обустроили детскую. На чердаке уже стояла коляска. Тетя Лоры передала нам целую коробку вязаной детской одежды. Все было готово, нам просто нужно было немного удачи.

– Хочешь чаю? Или чего-нибудь покрепче? Кажется, на кухне есть немного бренди.

Он помотал головой.

– Однажды я пришел с работы, а ее не было. Оставила мне записку. Сказала, что не может больше на меня смотреть. Что, когда смотрит, видит только четырех мертвых младенцев.

Мне стало тяжело дышать:

– Это ужасно.

– Да, так и есть. С тех пор я с ней почти не разговаривал. Она живет в Манчестере с сестрой. Но она не плохой человек. Она просто не смогла справиться с моим горем вдобавок к своему собственному.

– А ты смог бы справиться с ее горем?

– Не знаю. Но я был готов попробовать.

Я сжала его колено, потом убрала руку.

– Я заварю чай и поищу бренди. Скоро вернусь.

– Хорошо, Мередит.

Пока закипал чайник, я все время всхлипывала и натягивала на ладони рукава свитера. Ткань обтянула плечи так туго, что мне стало почти больно.