Читать книгу Что хотел сказать автор? Фокализация в книге Руфь - - Страница 6

Вы когда-нибудь думали о том, что у любого рассказа есть три стороны: реальная история (то есть реально происшедшие события), повествовательный текст или нарратив, который описывает эти события и процесс повествования или наррация, которая зависит от посредника, передающего нам это повествование. Эти три стороны истории находятся в отношениях друг с другом и называются нарративным дискурсом. По мнению Женетта, проанализировать нарративный дискурс – значит выяснить, в каких отношениях находятся эти стороны нарративной реальности. Но как это сделать?

Начнём с того, что любой рассказ, будучи продуктом лингвистики, можно представить как некое действие или набор действий, а действие можно метафорически интерпретировать как «расширение глагола»[15]. То есть, говоря проще, любой рассказ – это своего рода глагол. А что если пойти дальше и исследовать рассказ «в соответствии с категориями, заимствованными из грамматики глагола»[16]. В частности, Женетт выбирает три характеристики, определяющие любой глагол: время, наклонение и залог, а затем метафорически (с некоторым расширением) применяет их к нарративному дискурсу. Эти характеристики помогают ему определить, в каких взаимоотношениях находятся реальная история, нарратив и наррация.

Возьмем, например, историю (реальные события) и нарратив (письменный текст, который повествует об этих событиях). Текст (в плане времени) далеко не всегда соответствует истории. Иногда события, которые в реальности происходили долгие годы, в тексте умещаются в краткий обзор, а минутное переживание может описываться на нескольких страницах. То есть отношения между реальной историей и нарративом можно адекватно объяснить, изучая такие характеристики, как порядок, длительность и частота событий в повествовании в сравнении с событиями реальной жизни. Другими словами, отношения между историей и повествованием могут быть изучены в рамках глагольной категории времени.

Отношения между наррацией и реальной историей, а также между наррацией и нарративом можно (опять же метафорически!) объяснить с помощью категории глагольного залога. У глагола различают действительный (он остановил машину), возвратный (машина остановилась) и страдательный (машина была остановлена) залоги[17]. «Залог» нарративного дискурса связан с так называемым агентом или посредником повествования – тем, кто, собственно, излагает факты повествования (или тем, кто говорит). Нарративный агент может занимать различную временную позицию и, следовательно, говорить о событиях прошлого, настоящего или будущего. Более того, один нарративный агент может передать свою функцию другому, так что у повествования могут быть разные уровни[18].

Далее, повествовательный агент может оставаться внутри повествования как один из персонажей или находиться вне нарратива, иными словами, иметь разные степени присутствия[19]. Наконец, нарративный агент может выполнять различные функции (повествовательную, режиссерскую, коммуникативную, эмотивную и идеологическую). Таким образом, категория залога охватывает проблемы точки зрения в нарративе и определяет, как раскрывается в нарративе процесс повествования.

Однако, по мнению Женетта, личность говорящего (или агента повествования) должна быть дополнена двумя другими характеристиками повествования: формой и степенью репрезентации. Эти две характеристики определяют то, что Женетт по аналогии с наклонением глагола называет «наклонением» нарратива. «Наклонение» нарратива показывает отношение между нарративом и реальной историей, то есть насколько нарратив (то есть текст рассказа) отличается от реальных событий. Степень репрезентации зависит от включения деталей; репрезентация может быть более или менее дистанцированной, если воспользоваться метафорой Женетта. Форма репрезентации описывается перспективой, которую Женетт называет фокализацией. Дистанцирование – это количественная модуляция («сколько (деталей)?»), а фокализация – качественная модуляция («по какому каналу (мы получаем информацию о деталях)?»)[20].

Самая, пожалуй, интересная находка Женетта состоит в том, что все эти характеристики нарратива (время, залог и наклонение) могут существовать независимо друг от друга. Изменение одной характеристики не обязательно влечет изменение остальных. Это, например, позволяет изучать «наклонение» нарратива отдельно от его «залога». Или если перейти от теории к практике можно отделить перспективу (того, кто видит происходящие в рассказе события) от действующего лица (того, кто действует или говорит). Это означает, что в нарративе тот, кто повествует, не выражает имплицитно свое восприятие, но может передавать восприятие (например, перспективу) кого-то другого. Этот вывод заставляет Женетта подвергнуть критике господствовавшую в то время концепцию повествовательной точки зрения. Поскольку эта концепция остается популярной и ныне, мы должны понять, в чем же состоит недостаток