Читать книгу Что хотел сказать автор? Фокализация в книге Руфь - - Страница 7

Изучение субъективности нарративного дискурса было одним из ключевых вопросов нарратологии на протяжении примерно ста лет до появления концепции фокализации. По словам Уоллеса Мартина, «теоретическая база, используемая большинством английских и американских критиков при обсуждении точки зрения, была полностью разработана к 1960 году»[21], а систематическое изучение точки зрения стало «наиболее часто обсуждаемым аспектом нарративного метода»[22]. По мнению Роберта Скоулза, который рассматривает развитие точки зрения в исторической перспективе:

Период становления романа как литературной формы был также периодом действительно больших экспериментов с техникой управления точкой зрения и ее развития… Это замечательное развитие в значительной степени является результатом проблем и возможностей, открывшихся перед художниками-повествователями, стремящимися достичь эффективного сочетания эмпирических и фикциональных техник повествования[23].

Отметив, что его предшественники уже достигли значительного прогресса в вопросе повествовательной перспективы, Женетт оценивает существующие классификации повествовательной точки зрения, предложенные такими учеными, как Перси Лаббок, Джордж Блин, Клинт Брукс, Роберт Пенн Уоррен, Ф. К. Штанцель, Норман Фридман, Уэйн Бут и Бертил Ромберг. Исследование приводит его к выводу, что все эти типологии «страдают от досадной путаницы»[24].

Причина путаницы в том, что концепция точки зрения изначально была продуктом романистов XIX и XX веков (а не литературных критиков), которые пытались «преодолеть ограничения авторского повествования и повествования от первого лица»[25], чтобы сделать свои истории как можно более реалистичными. Неудивительно, что писатели предлагали достичь этой цели как писатели, а не как критики, и использовали для этого привычные термины. Соответственно, можно ограничить влияние автора и сделать историю более реалистичной[26]:

Подавив использование в повествовании местоимения «я».

Отказавшись от комментариев и заменив их по возможности драматическим изложением.

Обращаясь к сознанию только одного персонажа и используя визуальную перспективу этого персонажа.

Таковы инструменты письма, с которыми экспериментировали авторы, начиная с Генри Джеймса, чтобы приблизить свое повествование к жизненному опыту. Поэтому классификации, которые изначально проводились писателями и для писателей, отражали ход мыслей писателя и были эвристическими по своей природе (например, повествование от первого лица против повествования от третьего лица).

Женетт подходит к проблеме точки зрения теоретически (не как писатель, а как литературный критик) и находит пункт 3 в приведенном выше списке проблематичным. Проблема «точки зрения» как характеристики повествовательного текста заключается в ее определении. Что мы понимаем под «точкой зрения»? Существует как минимум два разных понимания этого термина. Когда мы говорим о чьей-то точке зрения, мы можем подразумевать либо перспективу, либо мнение, что уже создает путаницу. Мартин утверждает, что «доступ к сознанию» имеет два значения: рассказчик от третьего лица может заглянуть в сознание персонажа, а может посмотреть на мир его глазами. В первом случае рассказчик является воспринимающим, он считывает сознание персонажа. Во втором случае рассказчик транслирует восприятие самого персонажа[27]. Вольф Шмид делает следующее дополнение:

Доступ к внутреннему миру персонажа и принятие его перцептивной перспективы, как бы часто их ни смешивали в теориях перспективы (как указано выше), – это две совер-

шенно разные вещи. В первом случае персонаж, точнее, его сознание, является объектом восприятия рассказчика, во втором персонаж – это субъект или призма восприятия, через которую рассказчик видит повествуемый мир[28].

Любая попытка объяснить все сложности нарративного текста вариациями одной простой характеристики, такой как точка зрения, неизбежно приводит к путанице. Более того, тот факт, что повествователь не обязательно выражает свое мнение или говорит о своем видении, еще больше усложняет проблему. Изначально идея фокализации Женетта была направлена на разрешение именно этой путаницы. Сначала он показал, что более ранние типологии точки зрения классифицировали бы обе ситуации как повествование от третьего лица, хотя очевидно, что «говорить» (повествование) и «видеть» (видение или мнение) относятся к разным категориям активности. Затем он убедительно доказал, что проблема не может быть решена без разграничения и отдельного анализа наклонения (кто воспринимает) и залога или голоса (кто говорит).

Согласно Женетту, основополагающим принципом анализа нарратива должна быть не идентификация голоса или воспринимающего, будь то персонаж, рассказчик или гипотетический наблюдатель, а чисто визуальный/перцептивный аспект: до какой степени ограничена информация, которой рассказчик делится с читателем. Диапазон информации измеряется в соответствии с «соотношением знаний между рассказчиком и персонажем»[29].

Это ограничение информации можно было бы назвать по-старому «видением», «полем» или «точкой зрения», но Женетт использует абстрактный термин «фокализация», чтобы «избежать слишком специфически визуальных коннотаций этих терминов»[30].